Цивілізаційні відмінності (конфлікт цивілізацій

Внимательный наблюдатель отметит: представители Запада выше всего ставят права, представители Востока - обязательства; представители Запада - законы и контракты, представители Востока - решение, принимаемое по взаимному согласию, желательно на основе консенсуса. И солидарность окупается. На наших глазах получили признание такие ценности конфуцианства, как дисциплина, приверженность порядку, ответственность в семье, трудолюбие, коллективизм; они противопоставляются западному индивидуализму, более низкому уровню образования, неуважению старших и властей. По мнению многолетнего сингапурского премьера Ли Куан Ю, общинные ценности и практика восточноазиатов - японцев, корейцев, тайваньцев, гонконгцев и сингапурцев - оказались их большим преимуществом в гонке за Западом. Работа, семья, дисциплина, авторитет власти, подчинение личных устремлений коллективному началу, вера в иерархию, важность консенсуса, стремление избежать конфронтации, вечная забота о "спасении лица", господство государства над обществом (а общества над индивидуумом), равно как предпочтение "благожелательного" авторитаризма над западной демократией, - вот, по мнению восточноазиатов, слагаемые успеха сейчас и в будущем. Появились идеологи азиатского превосходства, уговаривающие даже Японию отойти от "порочной практики" западничества, выдвинувшие программу "азиатской Азии".

Численность мусульман достигнет 30% земного населения к 2020 г. В Западной Европе уже живут 13 млн. мусульман. Две трети эмигрантов, направляющихся сюда, происходят из арабского мира. На Западе как бы оказывается авангард незападного мира. Речь идет прежде всего о 20 млн. иммигрантов первого поколения в США, 16 млн. - в Западной Европе, 8 млн, - в Канаде и Австралии. Большинство из них пришли не из западных обществ. В Германии живут 1,7 млн. турок; в Италии преобладают выходцы из Марокко, Туниса и Филиппин; во Франции - 4 млн. мусульман. В США половина обосновавшихся иммигрантов - из Латинской Америки и почти 35% - из Азии, причем эти иммигранты практически не поддаются ассимиляции, сохраняя свой язык, религию и культуру. В определенном смысле это плацдармы будущего межцивилизационного выяснения отношений. В США, согласно официальным данным, между 1995 и 2050 гг. доля неиспаноязычных белых в общем населении страны уменьшится с 74 до 53%, а доля испаноязычных увеличится с 10 до 25%; доля чернокожих американцев повысится с 12 до 14%, а азиатов - с 3 до 8%.

И правительства Запада уже ощущают эту иммиграцию как десант. Генеральный секретарь НАТО в 1995 г. охарактеризовал исламский фундаментализм "по меньшей мере, столь же опасным, как и коммунизм". Во Франции Ж.Ширак обозначил свою позицию недвусмысленно: "Иммиграция должна быть остановлена полностью". В Германии правительство добилось пересмотра статьи XVI конституции (о праве на убежище), в результате чего число иммигрантов, приехавших в страну, за один год уменьшилось в четыре раза. Вся Западная Европа фактически закрыла двери перед неевропейскими иммигрантами. В США власти пытаются бороться с 4 млн. незаконных иммигрантов. Конгресс ограничил число въездных виз с 800 тыс. до 550 тыс., отдавая предпочтение малым семьям (что автоматически "бьет" по латиноамериканским и азиатским большим семьям). Иммиграция стала главным политическим вопросом в США и западноевропейских странах.

Оказавшиеся геополитическими союзниками мусульмане и китайцы проявили вполне ожидаемую склонность к сотрудничеству во всех без исключения сферах. При этом Китай выступил главным арсеналом противостоящих другим цивилизациям сил внутри разделенного мусульманского мира. За период между 1980 и 1991 гг. Китай продал танков Ираку 1300, Пакистану - 1100, Ирану - 540, За это же время Ирак получил от КНР 650 бронетранспортеров, а Иран - 300. Число проданных Ирану, Пакистану и Ираку ракетных установок и артиллерийских систем: 1200, 50, 720; Пакистан и Иран получили соответственно 212 и 140 самолетов-истребителей, 222 и 788 ракет земля-воздух. Китай помог Пакистану создать основу своей ядерной программы и начал оказывать такую же помощь Ирану. Между Китаем, Пакистаном и Ираном, собственно, уже сложился негласный союз. И основа этого союза, заметим, антивестернизм. "Конфуцианско-исламский союз, - приходит к выводу Г.фуллер, - может материализоваться не потому, что Мухаммед и Конфуций были против Запада, но потому, что эти культуры предлагают способы выражения обид, вина за которые частично падает на Запад - на тот Запад, чье политическое, военное, экономическое и культурное доминирование все более ослабевает в мире".

Осознает ли Запад гигантские пропорции происходящего? Никто в мировой истории не отдавал мировую монополию без борьбы. Запад начинает более внимательно следить за системой религиозных и межгосударственных отношений в Азии, за возникающими здесь новыми технологиями, привлекает к себе азиатский интеллектуальный капитал. Две крайние точки обозначили себя среди американских наблюдателей азиатского экономического броска. Одна вместе с Дж.Несбитом утверждает, что "происходящее в Азии безусловно является самым важным явлением в мире. Модернизация Азии навсегда переделает мир. За риторикой о "тихоокеанском веке" на Западе нет подлинного понимания великого поворота мировой истории, того, что подъем Азии лишает Запад монополии на мировое могущество. Сильный буддистский Китай неизбежно бросит главный вызов Соединенным Штатам и остальной международной системе.

Главенствующая тенденция - впервые за 500 лет планируемое отступление Запада. Временный ли это поворот самосохраняющихся мировых религиозных конфессий или найдется планетарная гуманистическая идеология, объемлющая этноцивилизационные различия? Этот вопрос будет так или иначе разрешен в ближайшие годы. Но уже сейчас достаточно ясно, что впереди не бесконфликтное получение мирных дивидендов после холодной войны, а серия жестких конфликтов, затрагивающих органические основы существования. Если относиться к ним с прежними мерками и искать однозначно классическое северо-атлантическое решение, то можно вместо эры общечеловеческих ценностей вступить в полосу планетарной разобщенности

http://3mv.ru/

http://www.zman.com/news/2012/02/08/119974.html

6.Відсутність чітких меж між внутрішньою і зовнішньою безпекою, що викликано глобалізацією. Основними загрозами є не зовнішні, а внутрішні.

7.Однак, поряд із відверненням війни перед людством постають нові загрози, без вирішення яких не можна говорити про стабільність.

Це глобальні проблеми (екологія, хвороби, комп”ютерні віруси. Ріст населення, брак продуктів харчування, джерел енергії), з якими держави не можуть впоратися поодинці.

8.Одними із найсерйозніших викликів сьогодення є фінансові кризи, наслідки яких негативно впливають на весь світ.

9. Змінилась сама структура загроз. якщо раніше вони були пов'язані з балансом військових сил, рівнем конфліктності і загрозою світової війни, з угодами по обмеженню і скороченню озброєнь, то сьогодні на перший план виходить боротьба з " нетрадиційними" погрозами — з міжнародним тероризмом, транснаціональною злочинністю, незаконною міграцією населення, інформаційними диверсіями.

Якщо раніше пріоритетне стратегічне значення мали військова розвідка і контррозвідка на місцевості, то сьогодні — аналіз інформаційних потоків, серед яких важливо своєчасно виявляти і викривати агресивні руйнівні информационные_фантомы.

Нема механізмів їх врегулювання чи навіть виявлення.

Це з однієї сторони, потребує більшої вимогливості та відповідальності окремих держав та їхніх лідерів за власну иолітику, а з іншої, вимагає поєднання зусиль світового співтовариства з метою протидії всьому тому, іцо стоїть на заваді стабільності та безпеки.

міжнародна стабільність – це здатність структури створити такі обмеження для функціонування елементів, за яких жоден з них не здатен або не відчуває потреби змінювати основні структурні характеристики; а за умови, що з будь-яких міркувань він вирішить це зробити, система буде здатною компенсувати ці дії завдяки внутрішнім ресурсам.

Стабілізація міжнародної системи, таким чином, це знаходження такого стану рівноваги у відносинах між її елементами, порушення якого не було б вигідним жодному з них, тобто стану оптимальності.

За таких умов зростає роль засобів та інструментів забезпечення міжнародної безпеки.

Проблема безпеки має 2 аспекти: (мем 2-95 Фрідмен)

1. оборонна політика – націлена на захист життєвих інтересів від зовнішніх загроз

2. Визначення життєвих інтересів і потенційних загроз. Вона ідентифікує потенційний “дефіцит сили”.компенсувати який має оборонна політика

Оборонна політика здійснюється незалежно від проблем безпеки, які переважно слід вирішувати невійськовими (економічними і дипломатичними методами).