Заглавия антисемитских книг, выходивших в славном Польском королевстве

«Об изумительных заблуждениях евреев». «О святых, убиенных иудеями». «Раскрытие еврейских предательств, злостных обрядов, тайных советов и страшных замыслов, а также разоблачение некоторых еврейских пособников и здравый совет, как избегнуть предательства». «Ворон в золотой клетке, или Жиды в свободной Короне Польской».

Мечта ученого

«О, если бы удалось посадить на скамью пыток еврейских старшин! Как много бы мы тогда узнали, какую бы песню они тогда затянули!» (Из сочинения Себастьяна Миньчинского, магистра философии Краковской академии).

Три загадки

Рабби Исроэль Баал-Шем-Тов гостил однажды в славном городе Броды, в доме одного богатого еврея, своего последователя. У этого богача был зять, который очень преуспел в изучении Торы. Однажды Бешт сказал ему:

– Я собираюсь в твой родной город Познань. Хочешь, поедем вместе?

Юноша ответил:

– Еще бы! Я уже три года не видел родителей. Только надо спросить у тестя разрешение.

Отец жены с радостью благословил его и добавил, что это большая честь – быть спутником Бешта. К тому же, наверняка он увидит много чудесного и пусть запоминает, чтобы потом рассказать.

Первое чудо юноша увидел, когда они выехали из города.

Кучер обмотал вожжи вокруг облучка и задремал. А лошадь тут же свернула с дороги и покатила телегу куда глаза глядят.

– Учитель, мы сейчас заблудимся! – воскликнул юноша.

Бешт засмеялся и сказал, что нечего учить лошадь, она всегда найдет дорогу. Кстати, лошадка перебирала ногами не спеша, но телега неслась с удивительной быстротой. Бешт часто путешествовал так, и теперь юноша наблюдал это собственными глазами.

Они заехали в место, где росла очень высокая трава – в человеческий рост. Необычайное воодушевление, словно на молитве, охватило Бешта. Он разбудил кучера и сказал, что там, в траве, есть колодец. Надо отыскать его и набрать воды.

Кучер долго отсутствовал, но наконец вернулся с водой. Бешт произнес благословение с особой сосредоточенностью и стал пить. Потом он велел, чтобы юноша сделал то же самое и чтобы браха произносилась от всего сердца. После этого Бешт приказал кучеру:

– Ну садись, поехали.

Кучер сел и снова заснул, а лошадь застучала копытами. Везла она их такой чащей, где, казалось, вообще никто никогда не бывал. Хоть бы человек повстречался, хоть бы крыша выросла на пригорке. Так нет! Они выехали в четверг, когда уже смеркалось. Наш юноша был скромен, но немного изнежен – сын богача и зять богача, он стал беспокоиться, где же они найдут приют на субботу. Он спросил об этом Бешта, и тот ответил:

– Разве ты не знаешь, что мы едем в Познань? Там, с Б-жьей помощью, и справим субботу.

Очень удивился спутник Бешта этим словам. Он вырос в Познани, знал вокруг все окрестности, но не видел никаких признаков того, что они приближаются к этому городу. А лошадь себе бежит...

Она бежала всю ночь и лишь на заре, когда пришло время надевать тфилин и молиться, сама остановилась. А потом, когда они кончили молиться, лошадка без всякого приказа затрусила дальше. А кучер все спал...

Вот уже полдня прошло, а они едут себе по лесам и горам. Юноша не выдержал и снова спросил у Бешта:

– Так где же все-таки мы будем встречать святую субботу?

– Я же сказал тебе – в Познани.

Несмотря на это обещание, юноша был очень встревожен. Неужели придется войти в святой день без сияния свечей, без подноса со свежими халами? И вместо теплого одеяла накрываться звездным небом? Поэтому юноша очень обрадовался, когда вдали показалась какая-то деревня. Будем сидеть за столом! Будем ночевать под крышей!

Но упрямая лошадь шла без остановки, и спутник Бешта с тоской смотрел, как проплывают мимо забор за забором. Только на окраине лошадь соизволила остановиться рядом с какой-то лачугой. Юноша был рад и лачуге: все же лучше ночлег здесь, чем в лесной чаще. Бешт пошел туда, и он за ним следом.

В лачуге их встретил старик, покрытый страшными язвами с головы до ног. Жена и дети его ходили в истлевших лохмотьях. Когда Бешт открыл дверь, то хозяин побежал ему навстречу со словами:

– Шалом тебе, мой рав и учитель!

Тот, кто не видел, с каким ликованием старик встречал Бешта, тот не знает, что такое настоящее веселье. Они ушли в другую комнату и говорили о чем-то полчаса, а потом расстались.

И снова лошадь бежит, кучер спит, а юноша больше не задает вопросов. И так понятно, где они будут ночевать: в глухой чаще. Ведь и часа не пройдет, как наступит суббота. Значит, волк споет им песню в овраге, и сова убаюкает их страшным уханьем...

Вдруг показалась Познань. Юноша даже не пытался понять, как они очутились рядом с его родным городом. Но вот знакомые стены, и даже крыша родительского дома видна издалека. Какое облегчение, какое счастье...

Бешт казал:

– Ну вот, а ты не верил, что мы встретим субботу в Познани. Однако не знаю, успеешь ли ты навестить родителей. Юноша сказал со смехом:

– Учитель, вон мой дом, и мы будем там совсем скоро. Что же мне может помешать встретить с родными субботу?

Бешт промолчал. В Познани была Шулер Гас – Школьная улица. Там жили студенты, которые учили разную мудреную

науку. Нашему брату нельзя было показываться на этой улице. Если забредал туда еврей, просвещенные студенты забивали его камнями насмерть.

Так вот, лошадь Бешта свернула именно на эту улицу. Наш юноша так погрузился в мечты о встрече с родителями, что не сразу это понял. Но когда он заметил, что они едут по Шулер Гас, его пронзил смертельный страх. Он воскликнул:

– Господин мой, учитель мой! Ты посмотри, куда свернула лошадь! Еще минута, и нас закидают камнями! Бешт засмеялся и сказал:

– Послушай, ведь до сих пор лошадка везла нас правильно, так и сейчас не надо командовать ею. А Всевышний добр и спасет нас от необрезанных...

А студенты не дремали. Увидев, что два еврея едут не спеша по запрещенной улице, они оставили физику и философию и стали собирать большие камни. Заметив это, спутник Бешта почувствовал, что у него нет ни головы, ни ног – только сердце. В холодной тоске он воскликнул:

– Ой, Творец, значит, здесь кончится моя жизнь!

Тут лошадь остановилась. Надо сказать, что на этой улице все же жил один еврей – портной. Никто лучше него не мог шить студентам их нарядные костюмчики. И поэтому они не кидали в него камни, а даже платили за работу. И вот сейчас портной стоял в дверях и со страхом и удивлением смотрел, как два чужих еврея как ни в чем не бывало поворачивают к его дому.

Бешт сказал:

– Я хочу остановиться у тебя на субботу. Портной развел руками:

– Пожалуйста. Только что мы будем делать с гоями? Если они набросятся на нас... Бешт ответил:

– Не бойся. С Б-жьей помощью не будет ничего плохого... Они вошли в дом, кучер проснулся и стал таскать туда пожитки. Пришло время молитвы. Бешт спросил у хозяина:

– Есть тут миньян? Портной ответил:

– Нас с работниками только восемь человек. Бешт сказал своему спутнику:

– Видишь, их восемь и нас двое. Не стоит тебе разрушать миньян, оставайся с нами.

Бешт тут же встал у стены и начал вести молитву. Студенты, кипя от злобы, с камнями в руках окружили домик портного со всех сторон. Хозяин выглянул в окошко и увидел, что дело-то совсем плохо. Он сказал об этом Бешту. Цадик вышел на крыльцо и посмотрел на студентов долгим взглядом. Камни попадали у них из рук, а сами они рухнули на землю. Потом кто бочком, кто ползком бросились врассыпную, унося в душе жуткий страх.

Был у них профессор, большой мудрец, который знал, между прочим, святой язык и даже заглядывал в Талмуд. Вбежали к нему разъяренные и перепуганные ученики. Профессор выслушал их и сказал:

– Одно из двух: или этот еврей большой колдун, или он святой. Пойду посмотрю на него.

Пришел он в дом портного как раз тогда, когда там встречали субботу, и Бешт с такой любовью произносил благословение над стаканом вина, словно вместе с брахой и сам поднимался к Небу. Профессор молчал и слушал. Он остался смотреть, как евреи садятся за стол и как Бешт говорит слова Торы. На прощанье он попросил хозяина прислать за ним завтра перед тем, как они встанут на утреннюю молитву.

И вот все повторилось снова: Бешт молился с невиданной любовью и жаром, а профессор смотрел и слушал, слушал и смотрел. Он досидел до вечера и видел, как Бешт читает Авдалу – молитву, отделяющую субботу от будних дней. За все это время они не обменялись ни единым словом. Бешт даже не взглянул на него ни разу. А когда проводили субботу, цадик велел кучеру запрягать лошадку. Тогда профессор пошел домой.

Бешт и его спутник уселись в телегу, кучер заснул, коняга тихо цокала копытами, но при этом дорогу как бы скручивало под колеса, и они неслись с невиданной быстротой. Как водится – неизвестно где, неведомо куда. Впрочем, цадик сказал, что они возвращаются назад, в Броды. И тогда юноша набрался смелости и обратился к нему с такой речью:

– Господин мой, ты свет наших очей и человек святой. Поэтому ты, конечно, понимаешь, что эта поездка стоила мне немалых волнений. Душа моя желала простых человеческих радостей – повидать мать, отца, братьев и сестер. Вместо этого я стал свидетелем вещей удивительных и непонятных. И вот я прошу у господина моего, чтобы в награду за тяготы пути он ответил на три вопроса. Почему лошадь остановилась среди высокой травы и нужно было дважды выпить воду? Что мы делали в лачуге старика с язвами и почему вы так обрадовались этой встрече? Для чего мы поехали на субботу в Познань? Ведь не зря, не просто так все это было! Бешт сказал ему:

– На два вопроса я отвечу, а на третий ты найдешь ответ сам. В той высокой траве похоронены два еврея. Как-то они сбились с дороги, на них напали злодеи и убили. И вот уже несколько лет их души не могли подняться, потому что ни один еврей не появился в тех местах, чтобы словами Торы или молитвы очистить воздух разбоя, который держит их души в плену. Когда мы с тобой сказали благословение на воду, то души этих евреев освободились наконец из плена.

А еще ты должен знать, что в каждом поколении рождается душа Машиаха. И если люди заслужили освобождение, то он готов раскрыться. А если нет, то он умирает. Так вот, у этого старика в лачуге была душа Машиаха. Он очень хотел провести со мной субботу. Но я знал, что он должен умереть во время третьей трапезы, и не хотел этого видеть. А зачем мы ездили в Познань, ты узнаешь через несколько лет...

На том Бешт и закончил. Телега въехала в Броды, и весь город удивлялся, как это они сумели побывать и здесь, и там за такое короткое время.

Что было дальше? Наш юноша отличался большими способностями и учил Тору день и ночь. Но через несколько лет он сказал тестю, что хотел бы время от времени заниматься еще и торговлей, потому что от труда Тора слаще. Тот ответил:

– Чего же лучше? Твои слова мне по душе, берись за дело.

Он дал зятю несколько тысяч рублей, и юноша поехал в Германию закупать товары. Как-то он остановился на субботу в одном городе и спросил у хозяина дома:

– С кем здесь можно поучить Тору? Тот ответил:

– Иди к нашему раввину.

Юноша пошел навестить раввина и увидел, что это действительно мудрец. Они вели ученые беседы, потом раввин пригласил гостя на третью трапезу. Сев за стол, попросил юноша хозяина сказать слова Торы. Тот согласился, а когда начал говорить, юноша был потрясен: раввин повторял слово в слово то, что Бешт говорил тогда в Познани, в домике портного.

Он сообщил об этом раввину, и тот воскликнул:

– Так вы тот юноша, который тогда заехал на Шулер Гас вместе с Бештом? Знайте же, что я бывший профессор. Это я стоял и слушал вашего учителя всю субботу. И каждое слово, которое выходило из его уст, сжигало одну из грязных веревок, которые опутали мою душу. И вот, когда они сгорели, в моей груди пробудилась большая любовь. Лишь только мы расстались, я убежал в Германию и там принял еврейство. И я знаю, что Бешт приехал к нам для того, чтобы поднять из грязи мою душу...

Так исполнилось обещание цадика. На третий вопрос тоже нашелся ответ.

Будем рассказывать друг другу эту историю, и пусть Тот, Кто создал святые души, поможет им выбраться из мрака. Пусть скорей сгорят грязные веревки.

Ветер истории

«Почтенные паны философы»

Надо рассеять один предрассудок. Почему-то принято считать, что погромы затевает чернь – холопы, гайдамаки, люди, падкие до легкой наживы. Не отрицая их заслуг, стоит отметить, что в Польском королевстве погромы часто затевали люди ученые -ученики иезуитских школ, студенты университета. В Пшемысле руководители общины отвели беду, подарив каждому из преподавателей такой школы, «почтенным панам философам», по паре желтых сапог из хорошей кожи, а их воспитанникам выставили бочонок меду.

К сожалению, «желтых сапог» не нашлось во Львове. В 1664 году ученики двух духовных школ возглавили нападение на еврейский квартал. К ним присоединился всякий сброд. Евреи, предупрежденные заранее, запаслись пиками, топорами, секирами, саблями, пищалями. Им удалось отбить первую волну погромщиков. Но тут к ревнителям веры христианской присоединилась городская милиция. Результат погрома – сто убитых и двести раненых. Шмуэля-кантора пронзили в синагоге мечом, который проколол и молитвенник, «так что молящийся и молитвенник соединились...»

Еще один погром произошел в 1687 году в Познани. Ученики-иезуиты и почтенные ремесленники в составе нескольких тысяч человек попытались ворваться в еврейские дома. Угшчные бои продолжались три дня. В еврейской летописи говорится: «Случилось небывалое – Б-г дал нам силу противостоять врагу три дня и три ночи. Каждый раз, когда они с обнаженными мечами врывались на наши улицы, наши побеждали их и гнали до рынка, ибо те были трусливы. То было чудо, как во времена Ахашвероша...»

Ветер истории

На другой планете

Темное облако накрывало живший в галуте еврейский народ. Изнутри оно было соткано из золота, из тайных знаний и мудрых запретов. А снаружи его покрывала корка нелепых слухов и злых наветов. Говорили поляки, что потомки колена Дана один месяц в году испускают нестерпимое зловоние, и лекарство против этого недуга – опрыскать себя христианской кровью. Говорили, что банкир короля Левко, заведовавший краковским монетным двором, имеет при себе особое кольцо, которым он и приворожил к себе короля Казимира. Говорили, говорили...

Но бывало, что из этого облака вырывался ослепительный луч света, освещая чью-то душу. И она по этому лучу уходила на другую планету, в еврейство...

Сохранилась рукопись, в которой говорится, что однажды молодой граф Валентин Потоцкий и его приятель шляхтич Заремба встретили в окрестностях Парижа старого еврея, читавшего какую-то мудреную книгу. Они спросили, что там написано, и он им перевел несколько строк. Показались юношам эти слова слаще меда, и они стали учиться у старика по три часа в неделю, а потом сговорились между собой убежать в свободный город Амстердам и принять там жидовскую веру.

Каждый добирался туда своим путем и в свой срок. Заремба был женат на дочери гетмана Тышкевича. Он приехал с семьей в Амстердам. Вдруг узнала дочь гетмана, что ее муж с маленьким сыном исчез в еврейском квартале и больше не вернется. Зарыдала она и побежала туда, а он ей крикнул:

– Не подходи! Ведь я жид, человек низкий, а ты великая боярыня... Склонила она голову и сказала:

– Приму же и я еврейскую веру... Вскоре они уехали в святой город Иерусалим и навек остались там.

А Валентин Потоцкий тоже был в Амстердаме, принял имя Авраам и поселился в окрестностях Вильны. Однажды он сделал замечание мальчику, который шумел в синагоге. Его отец, сапожник, человек не умный и не добрый, пошел и донес властям, что к ним ходит молиться бывший христианин. Потоцкого схватили и пытали. Но он твердил одно:

– Я еврей, простой еврей. Мое имя Авраам, и всегда меня так звали...

Его сожгли на второй день праздника Шавуот. По дороге на казнь священники уговаривали его раскаяться и поклониться распятому, а он над ними смеялся.

Нашелся отчаянный еврей, который переоделся гоем, пришел на казнь, достал из догорающих углей палец и горстку пепла и похоронил их на еврейском кладбище.

И снова наступила ночь. До новой искры.

СТАРШИЙ СЫН

Ох, сколько раз это происходило в жизни: отец отсылает сыновей из дома изведать мир, узнать себя, отыскать, где водится счастье...

Что же делать, придется рассказать об этом еще раз. Лет двести тому назад жил в Германии богатый еврей, и было у него четверо сыновей, один другого лучше. Тора им давалась легко, учеба шла так быстро, что скоро трудно стало найти поблизости человека, который мог бы рассказать им что-то новое. Однажды отец собрал братьев и поставил им такое условие:

– Я дам каждому из вас большую сумму денег и отпущу из дома. Езжайте, куда хотите, учитесь, у кого хотите, а если встретится вам достойная девушка, то и жениться можете, не спрашивая моего совета. Прошу лишь об одном: через пять лет соберитесь снова в родном доме. Я хочу взглянуть, что вышло из каждого...

Странные отцы бывают на свете. Но яблоко, от яблони недалеко падает, сыновьям его совет пришелся по душе. Они разлетелись по свету, как стрелы из лука.

Самый старший, по имени Ехиэль, оказался в Польше. Тропинки судьбы привели его в городок Меджибож. Там в глинобитном домике жил человек, которого одни считали неучем, другие – чародеем, а третьи становились его учениками. Это был рабби Исроэль Баал-Шем-Тов.

Поскольку Ехиэль был из Германии, то другие ученики стали называть его Дайчель – «немец». С этим прозвищем он и взошел под хупу, став мужем дочери Бешта. Между тем минуло пять лет, и пришла пора выполнять отцовское условие.

Отправляясь в дорогу, Дайчель попросил у Бешта благословения, чтобы успеть вернуться до Рош Ашана и провести вместе с учителем осенние праздники. Бешт промолчал. Зять завел об этом речь снова, но Бешт ничего не ответил. После третьей попытки Дайчель понял, что скорее всего на Новый год ему суждено быть совсем в другом месте. На всякий случай он взял с собой шофар – бараний рог, в который положено трубить в Новый год.

Все вышло, как хотел отец. Четверо братьев собрались вместе. Отец устроил в их честь ученый пир. Собрались лучшие люди города, мудрецы Талмуда, знающие толк в рассуждениях глубоких и изящных, которые способны перевернуть мир, а потом снова поставить его на ноги.

После омовения рук, после того, как преломили хлеб, отец попросил Ехиэля, старшего сына, сказать перед гостями слово Торы. Но сын ответил, что не знает ничего такого особенного, чтобы держать слово перед ученым собранием.

Делать нечего: отец обернулся к другому сыну. Тот встал и говорил красиво, долго и хорошо. Затем поднялся третий брат, потом четвертый. Дайчель между тем ел и пил, как будто у него не было другой радости на свете. В конце концов отец позвал его в отдельную комнату и сказал с родительским гневом:

– Я вижу, ты не только забыл про Тору, но и сделался обжорой.

Дайчелю стало жалко старика. Он задумался, потом ответил:

– Нет, я все-таки научился чему-то. Созови завтра такое же собрание...

Отец исполнил его просьбу. Дайчель снова занялся едой и питьем, но когда кто-то из братьев стал держать речь, старший сын встал и провел ладонью перед его лицом. Брат запнулся, замолчал и вдруг стал рассказывать о своих плохих поступках. Это длилось несколько минут, потом тот застыл, не понимая, что с ним происходит. Так же поступил Дайчель с остальными братьями: вместо красивых речей – внезапное раскаяние. Потом старший сын объяснил, что это и есть путь хасида: неважно, что ты говоришь, кем представляешься – важно, что скрыто в тайниках твоей души.

Настало время возвращаться обратно. Дайчель простился с родными и сел на корабль. Стоило оказаться в открытом море, как разразилась буря. Ветер гнал суденышко в чужие края, в неведомые земли. Когда наконец вдали показался берег, был канун Рош Ашана.

Что это было за место? Индия, Аравия? Мы не знаем. Главное то, что евреев здесь никогда не видали. Дайчель нашел себе пристанище в домике недалеко от моря и стал готовиться к празднику, похожему на суд, потому что в этот день Всевышний решает судьбу каждого, кто живет на земле. Он принял микву, окунувшись с головой в морские волны, и стал молиться со слезами и плачем, как было принято среди учеников Бешта.

Люди останавливались и смотрели с удивлением, потому что ничего подобного они до сих пор не видели. Их удивление усилилось, когда наутро они услышали, как он трубит в шофар. Не рожок пастуха, не трубы музыкантов. Щемящий звук, от которого стискивает горло...

Проезжал мимо владыка тех земель. Увидев толпу, которая собралась рядом с жилищем Дайчеля, он остановился и спросил, в чем дело. Ему рассказали, как странно ведет себя незнакомец, который вчера сошел с корабля на берег: плачет, кричит и трубит в рог. Правитель был человек ученый и умный. Он сказал:

– Это не сумасшедший. У него такая вера и такая служба. Запрещаю обижать его и причинять ему вред. Я хочу, чтобы он пришел ко мне во дворец.

Рош Ашана длится два дня. Когда праздник закончился, Дайчель отправился к царю. Каждый из них знал много языков, и вот нашелся один, который понимали оба. Гость объяснил правителю, кто такие евреи, какая у них вера и почему они рассеяны по всей земле.

Царь сказал:

– Скажи, не мог бы ты привезти сюда триста евреев? Я хочу, чтобы они жили в моей стране, потому что мне очень понравились твои слова и твоя молитва.

Дайчель подумал и ответил так:

– Господин мой царь! По двум причинам нельзя выполнить твою просьбу. Во-первых, у меня нет власти и права приказывать людям сняться с места и отправиться за тридевять земель. И еще. Если Всевышнему будет угодно, чтобы евреи оказались здесь, Он все равно приведет их сюда – даже насильно, в железных оковах...

Эти слова тоже понравились царю. От отпустил гостя с миром. Дайчель сел на корабль и отправился в родные места. Прошло какое-то время, и он ступил на знакомый порог сказать шалом своему тестю. Бешт тепло приветствовал его, а потом сказал:

– В нашем мире рассеяны искры Б-жественного света, которые нужно собрать и поднять. Евреи занимаются именно этим, иногда с радостью, а иногда и в горе. Знай, что если бы ты не оказался в той стране и не поднял бы эти искры своей молитвой, то евреев привели бы туда в железных оковах, чтобы выполнить ту же работу.

Дайчель вспомнил свой ответ царю. А Бешт добавил:

– А теперь им нечего там делать. Евреи окажутся в той стране, только когда придет Машиах и освободит мир от зла.

Хедер Бешта

Рассказы и притчи рабби Исроэля, записанные его учениками, обладают огромной силой. Они кратки, точны и помогают изменить что-то в себе уже сейчас. Нужно только сесть поудобней и вздохнуть по-еврейски. Теперь читайте.

Дом для мысли

Прежде, чем затеять разговор на какую-нибудь будничную тему, еврей должен представить себе, что он только что спустился из верхних миров. Так человек, который выходит из дома на улицу, знает, что он должен вернуться обратно. Все время, пока ты «снаружи», нужно помнить, что твое место там, Наверху, «внутри», рядом с Творцом. И о чем бы тебе ни пришлось говорить, возвращай мысль к своему жилищу во дворце Отца...

За какое бы дело ты ни взялся, думай всегда так: «Я хочу доставить этим радость Создателю и служить Ему всегда». Об этом говорится в Торе: «Из святилища не выходил...»

Есть такое место...

Комментировал Баал-Шем-Тов строку из псалма Давида, где человек говорит Всевышнему: «Куда же скроешься от Тебя?»

Смысл этих слов таков: нет на свете места, где можно было бы спрятаться от Б-га. А все-таки я скажу, что такое место есть. Это тело человека. Так темно там, так тяжело увидеть правду, что глупец думает: «Ну, здесь меня никто не сыщет...»

Экзамен

Маленькое предисловие

Рассказывая притчи своим ученикам, рабби Исроэль обычно объяснял, что скрывается за сказочным фасадом. Однако к этой притче никаких объяснений нет. То ли они затерялись где-то в пути, до того, как ее слова легли на бумагу, то ли Бешт нарочно спрятал ответ. Во всяком случае, мы рискуем предложить читателю отгадку: речь пойдет о нашем животном начале и о том, как еврей должен обращаться с ним, чтобы заставить его служить Творцу. Но кто сказал, что эта отгадка -единственная?

Было у царя три друга, и показалось ему, что на самом деле они ему совсем не друзья. Тогда царь решил их испытать. Он приказал выдать каждому щенка из царской псарни, чтобы выкармливать и заботиться о нем, а через год прийти и показать, что получилось. Естественно, на прокорм и прочие расходы им щедро выдали денег из царской казны.

Первый друг был мудрец и потратил все деньги на то, чтобы заказать у ювелиров корону и преподнести ее царю в подарок. А на щенка он и не взглянул.

Второй друг кормил щенка, но очень скупо, только чтобы тот не сдох.

А третий друг денег на мясо не жалел, и вырос у него отменный пес – клыкастый и злющий.

Через год пришли три царских друга во дворец показать, как они исполнили царскую волю. Хуже всего пришлось третьему: царь натравил на него пса, которого тот целый год откармливал мясом...

И человек почувствует,,,

Любое событие в нашей жизни мы должны понимать так: это пришло от Него, а то, что хорошо в Его глазах – хорошо для всех...

Поэтому нам должно быть все равно, едим ли мы сладости или обычную пищу. А также то, хвалят нас люди или ругают. Поступая так, человек вскоре почувствует, что начал освобождаться от власти дурного начала.

ЭХ ты, хазан...

Кто такой хазан! Это человек, который ведет общую молитву в синагоге, украшая ее приятным и волнующим напевом. Евреи слушают его с удовольствием, но при этом сложили о хазанах нелестную присказку: «Раз хазан, значит дурак». Рабби Исроэль объяснил однажды ее тайный смысл:

– «Дворец мелодий» находится в раю рядом с «Дворцом тшувы» – «Дворцом раскаяния». Когда хазаны поют, их души поднимаются во «Дворец мелодий». И что им стоит перебежать в соседнее здание – раскаяться, очистить душу, изменить судьбу... Где там! Они вам будут петь, закатив глаза! Дураки...

ПРАВО НА БЛИЗОСТЬ

Написано в Торе, что еврейский брак заключается тремя путями.

Если мужчина передает будущей супруге какую-то ценную вещь.

Если он пишет ей штор – долговую расписку на некую сумму денег.

Если они становятся близки.

Тора называет Всевышнего словом «муж», а еврейский народ – «женою». Чтобы сохранить их союз, нужно воспользоваться всеми тремя способами.

Сначала еврей получает большую помощь свыше и с наслаждением вчитывается в слова Торы, чувствуя себя так, как будто получил ценный подарок.

Потом это ощущение проходит. Но все равно он должен, даже без удовольствия, произносить слова Торы и молитвы, как будто перечитывает долговую расписку, деньги по которой еще не получил.

И если еврей выдержал это испытание, тогда вновь приходит наслаждение и наступает настоящая близость...

Каждый раз впервые

Почему вместе с любовью ко Всевышнему надо также испытывать и страх перед Ним? Если в сердце будет только любовь, общение с Б-гом станет привычным и обычным, перестанет волновать. Но если к этому добавить страх, то каждый раз в сердце будет пробуждаться трепет и влечение, каждая встреча с Творцом будет новой...

Сила вождя

В Торе сказано, что Всевышний назначит евреям вождя, который будет «выводить и вводить» их...

Глава каждого поколения обладает силой поднимать самые будничные и пустячные разговоры евреев, их рассказы и побасенки и связывать все это с Источником жизни, соединять материю с духом.

Без комментариев

Однажды рабби Исроэль подвел учеников в развесистому цветущему дереву, вид которого радовал глаз, и сказал:

– Перед приходом Машиаха будет столько же фальшивых праведников, сколько листьев на этом дереве...

Вся надежда

Надо постоянно помнить, что полна вся земля славой Творца и что Его Шхина, Б-жественное присутствие в этом мире, постоянно с тобою. И надо знать, что Всевышний – хозяин всех вещей и событий в мире. И только Он, Благословенный, может сделать все, что ты пожелаешь, и поэтому только на Него вся надежда...

Просвет в теснинах

Сказано в Торе: «Уклоняйся от зла и делай добро...» Пророк Элияу был наказан за то, что не молился о спасении евреев, когда узнал, что их ждет беда. Впрочем, разве можно отменить то, что уже предрешено? Нельзя. Но можно вывернуть зло наизнанку.

Иногда для этого достаточно поменять местами буквы в слове, чтобы получилась дорога к спасению. Например, из слова мет – мертвый – можно сделать слово там – чистый. Из слова мецер – теснина – можно сделать цоар – просвет. Вот это и значит – уклоняться от зла...

ОДНО ПРОСТОЕ СЛОВО

Шхина ловит каждое слово, которое еврей произносит с любовью ко Всевышнему или со страхом перед Небом. Так мать запоминает каждое толковое слово, сказанное сыночком, чтобы потом похвастать перед мужем.

Одно простое слово, сказанное внизу, возносится необычайно высоко, увеличивая гармонию и красоту всего мироздания. Дело стоит того, чтобы хотя бы одно слово во время молитвы еврей произносил со страхом и любовью...