Выписка из творений преподобного Макария Великого 2 страница

«Желающий преплыть мысленное море возделывает в себе долготерпение, смиренномудрие, терпение, воздержание. Если же он покусится совершить плавание без содействия этих доб­родетелей, то возмутит лишь сердце свое, а преплыть не воз­может»[483].

«Безмолвие заключается в отвержении всех видов зла. Кто при безмолвии совокупит четыре вышеупомянутые доброде­тели с молитвою, для того они соделаются надежнейшим сред­ством к достижению бесстрастия»[484].

«Невозможно безмолвствовать умом, не безмолвствуя по телу, невозможно уничтожить разъединения тела с духом без безмолвия и молитвы»[485].

«Молитва без сосредоточенной в нее мысли вниманием не признается совершенною; но мысль, вопиющую безмолвно, то есть без расхищения рассеянностию, услышит Бог»[486].

«Ум, молящийся неразвлеченно, утесняет сердце: сердце сокрушенно и смиренно Бог не уничижит» [487].

«И молитва называется добродетелию, хотя она — мать всех добродетелей: она рождает их от соединения со Христом»[488].

«Что сделаем без молитвы и не возложа упования на Бога, то оказывается впоследствии вредным и погрешительным»[489].

«Если впадешь в уныние при молитве или подвергнешься многообразным напастям от врага, то приведи себе на память предстоящее тебе исшествие из этой жизни и лютые адские муки. Но лучше прилепляться к Богу молитвою и возложени­ем на Него всех попечений, нежели прибегать к воспоминани­ям, нарушающим сосредоточенность, несмотря на пользу их»[490].

«Не признается воздержником тот, кто развлечен разнооб­разными помыслами, хотя бы они и были полезны: не полез­нее они молитвы»[491].

«Кающийся правильно не думает, чтоб его подвиг покая­ния служил удовлетворительным возмездием за соделанные грехи, но усиливается подвигом покаяния умилостивить Бога»[492].

«Сколько бы мы ни умножили сегодня добродетель нашу, — этим не заслужим воздаяния: это — обличение предшество­вавшего нерадения»[493].

«Великая добродетель — терпеть приключающиеся скорби и любить ближнего ненавидящего, по заповеданию Господа»[494].

«Знак нелицемерной любви — прощение обид. Так и Гос­подь возлюбил этот мир»[495].

«Невозможно простить от сердца обиду без истинного ду­ховного разума: духовный разум объясняет, что все, постигаю­щее каждого, есть его собственность»[496].

«Ничего не потеряешь из того, что оставишь ради Господа: оставленное возвратится, в свое время, с великим избытком»[497].

«Истинный разум заключается в терпении скорбей и в том, чтоб в бедствиях своих не обвинять ближнего»[498].

«Делающий добро и ищущий воздаяния служит не Богу, а своей воле»[499].

«Согрешившему невозможно избегнуть воздаяния иначе, как покаянием, соответствующим согрешению»[500].

«Уразумевший, что нашествие злоключений извне попущается нам правдою Божиею, нашел, ища Господа, и разум и правду»[501].

«Если уразумеешь, как научает тому Писание, что по всей земли судбы Господни [502], то всякий случай соделается для тебя учителем Богопознания»[503].

«С каждым встречается должное, соответственно настрое­нию его; попускаемые наведения бывают разнообразны: при­личное наведение для каждого ведает един Бог»[504].

«Подвергшись какому-либо бесчестию от человеков, знай, что этим тебе уготовляется слава от Бога, — и пребудешь в бесчестии беспечален и несмущен, во славе же, когда она придет, верен и неосужден»[505].

«Похваляемый многими, по благоволению Божию, отнюдь не примеси никакого самохвальства к похвале, устрояемой по смотрению Господню, чтоб не попустилась перемена, чтоб ты не подвергся, вместо похвалы, бесчестию»[506].

«Когда ум, вооружившись мужеством о Господе, начнет отвлекать душу от долговременных греховных навыков, тог­да сердце как бы разрывается, будучи отвлекаемо в две про­тивоположные стороны умом и страстию, действующими по­добно двум воинам, враждебным друг другу»[507].

«Никто столько не благ, столько не милостив, как Господь; но и Он не прощает некающемуся»[508].

«Печалимся о грехах, а к причинам их сохраняем при­вязанность»[509].

«Когда грешная душа не принимает с покорностию попус­каемых ей скорбей, тогда говорят о ней Ангелы: врачевахом Вавилона, и не изцеле» [510].

«Ум, предав забвению духовное разумение истины, ратует против человеков за вредное для него как бы за полезное»[511].

«Страсть, произвольно приведенная в действие, после это­го действует уже насильственно и против воли того, кто перво­начально попустит ей действовать по произволению»[512].

«Диавол, когда увидит, что ум помолился от сердца, тогда наносит тяжкие и хитросплетенные искушения, желая истре­бить добродетель в начале ее великими наведениями»[513].

«Имеются три мысленные состояния, в которые входит ум, подвергаясь изменениям: естественное, вышеестественное и нижеестественное, или противоестественное. Войдя в состоя­ние естественное, ум находит себя виновным в злых помыс­лах и исповедует Богу грехи, усматривая начальные причины страстей. Низойдя в состояние противоестественное, он забы­вает правду Божию и борется с человеками, как с обидевши­ми его; возведенный в состояние вышеестественное, обретает плоды Святого Духа, исчисленные Апостолом: любовь, ра­дость, мир и прочее. Тогда делается ему понятным, что он не возможет остаться в состоянии вышеестественном, если увле­чется телесными попечениями! низойдя из этого состояния, он подвергается греховным падениям и последующим за грехопадениями напастям, если и не вскоре, но в свое время, известное правде Божией»[514].

«Настолько разум бывает истинным, насколько он осно­вывается на кротости, смирении и любви»[515].

«Во всяком деле и обстоятельстве неупустительно прибе­гай молитвою к Богу, чтоб во всем иметь помощь Божию»[516].

«Ничто так не могущественно по действию, как молитва: Бог ничем не благоугождается столько, сколько благоугождается молитвою»[517].

«Исполнение всех заповедей заключается в молитве: пото­му что любовь к Богу, выражаемая молитвою, есть высшая из добродетелей и совокупность их»[518].

«Молитва, свободная от рассеянности, есть знамение любви к Богу, составляющей сущность молитвы; нерадение в молитве и рассеянность при совершении ее — признаки сластолюбия»[519].

«Бесскорбно совершающий бдения и молитвы, пребываю­щий в долготерпении, соделался действительно причастни­ком Святого Духа. И тот получит скоро помощь, кто произ­вольно понуждает себя к этим благим деланиям, хотя и ко­леблется в них»[520].

«Хорошо доставлять пользу ближнему словами, но лучше содействовать им молитвою и добродетелию: ими приносящий себя Богу, вспомоществуя себе, вспомоществует и ближнему»[521].

«Возложивший в каком-либо обстоятельстве упование на Бога уже не вступает по поводу этого обстоятельства в столкно­вение с ближними»[522].

«Если всего невольного служит причиною произвольное, по свидетельству Писания, то лютейший враг человека — сам он[523].

«Беги от искушения терпением и молитвою. Если будешь бороться с искушением без этих орудий, то оно сильнее угне­тет тебя»[524].

«Кроткий по настроению, заимствованному от Бога, пре­мудрее премудрых, и смиренный сердцем сильнее сильных: они носят иго Христово в разуме»[525].

«Скажем ли что, или сделаем что, не испросив помощи Божией молитвою, все окажется впоследствии или погрешительным или вредным: мы подвергаемся таинственному обли-

чению опытно»[526]

«Отдел, слов и мыслей Праведник — один: Господь Иисус. От веры, благодати и покаяния праведники — многие: все святые человеки»[527].

«Кающемуся чуждо высокомудрствовать; так, напротив, согрешающий произвольно не способен смиренномудрствовать»[528].

«Смиренномудрие заключается не в том, когда совесть обли­чает человека: оно — благодать Божия; оно — познание ду­ховного милосердия»[529].

«Ненавидящий страсти отвергает причины их; пребываю­щий в усвоении к причинам произвольно подвергается напа­дению страстей и против воли своей»[530].

«Нелюбящему начал, на которых основываются страсти, не свойственно преклоняться к страстям и мыслию»[531].

«Презирающий стыд увлечется ли тщеславием? любящий уничижение возмутится ли от бесчестия? имеющий сердце сокрушенное и смиренное преклонится ли к плотскому на­слаждению? верующий Христу попечется ли о чем-либо вре­менном, вступит ли в словопрение или столкновение о чем-либо временном?»[532]

«Пренебрегаемый и не вступающий в состязание с пренеб­регающим ни словом, ни мыслию стяжал истинный разум и являет самым поведением своим твердую веру в Бога»[533].

«В сущности ни обижающему нет приобретения от оби­ды, ни обижаемому лишения: образом убо ходит человек, обаче всуе мятется» [534].

«Если увидишь кого-либо подвергшимся многим бесчести­ям и по причине их предающимся сильной печали, то знай, что он предварительно напитался помыслами тщеславия и потому с горестию пожинает терние, выросшее из семян, по­сеянных в сердце»[535].

«Насытившийся телесным наслаждением сверх должного вознаградит пресыщение сторичным страданием»[536].

«Находящемуся в послушании наставник его обязан гово­рить должное и возвещать ему наведение напасти, если он дозволяет себе преслушание»[537].

«Обижаемый и не взыскивающий с обижающего, доказы­вает этим свою веру во Христа, сторично вознаградится в этом веке и наследует жизнь вечную»[538].

«Память Божия заключается в болезновании сердца о стя­жании добродетели. Забывающий Бога непременно подверга­ется влиянию сладострастия и лишается спасительной сердеч­ной болезни»[539].

«Не скажи, что бесстрастный не может печалиться: он должен печалиться — если не о себе, то о ближнем»[540].

«Если хочешь непрестанно памятовать о Боге, то не отвер­гай наводимых скорбей как бы наводимых несправедливо, но переноси их с терпением как наведенные правосудно. При каждом скорбном случае терпение возбуждает памятование о Боге; от оставления терпения оскудевает духовный разум, а от утешения оправданием себя происходит забвение Бога»[541].

«Хочешь ли, чтоб Господь покрыл грехи твои? не объяв­ляй человекам добродетелей, которые имеешь. Как поступаем мы в отношении к нашим добродетелям, так Господь поступа­ет относительно наших грехов»[542].

«Не радуйся, когда окажешь ближнему благодеяние; воз­радуйся тогда, когда непамятозлобно перенесешь оскорбле­ние, последующее за твоим благотворением. Как ночь за днем, так зло последует за добрыми делами»[543].

«В невольных страданиях сокрыта милость Божия, привле­кающая терпящего к покаянию и избавляющего его от муки вечной»[544].

«Страхом вечных мук и вожделением Царства Небесного внушается терпение скорбей: внушается не по одному собствен­ному произволу человека, — по дару Взирающего на помыш­ления наши»[545].

«Кто верует будущим воздаяниям, тот произвольно уда­ляется от наслаждений земных; неверующий — и сладостра стен и чужд сердечного сокрушения»[546].

«Если хочешь спастися и в разум истины прийти [547], то старайся всегда пребывать выше чувственного, прилепляясь надеждою к единому Богу. Уклоняясь от всего чувственного, с понуждением себя, откроешь невидимое действие начал и вла­стей, действующих против тебя враждебно посредством раз­личных приражений. Побеждая их молитвою, благою надеж­дою, получишь благодать Божию, которая избавит тебя от бу­дущего гнева»[548].

«Уразумевший значение таинственного поведания апосто­лом Павлом, что наша брань к духовом злобы [549], уразумеет и притчу Господа о том, что подобает всегда молитися, не предаваясь унынию» [550].

«Познавший истину не противоборствует скорбным наве­дениям: он знает, что скорбные наведения приводят к страху Божию»[551].

«Если хочешь приносить Богу непогрешительное испо­ведание в грехах, то не поминай по виду грехопадений тво­их, — мужественно терпи наводимые за них скорби»[552].

«Скорби наводятся за преждесодеянные грехи, принося каждому согрешению сродное ему возмездие»[553].

«Разумный и ведающий истину исповедуется Богу не вос­поминанием соделанных грехов, но терпением наводимых на него скорбей»[554].

«Отвергнув страдания и бесчестия, не думай принести по­каяние при посредстве других добродетелей: тщеславие и на­строение сердца, чуждое сокрушения духа, умеют служить греху и делами правды»[555].

«Добродетели рождаются обыкновенно от страданий и бесче­стий; так, напротив, пороки — от наслаждения и тщеславия»[556].

«Всякое проявление плотского сластолюбия происходит от наслаждения, предшествовавшего этому проявлению. Допу­щение же себе наслаждения происходит от неверия»[557].

«Непримиряющий воли своей с Богом претыкается в начи­наниях своих и подвергается преобладанию супостатов»[558].

«Боголюбивый слушатель объемлет пользу с противопо­ложных действий: если добро его свидетельствуется одобре­нием, то он делается усерднее; если же он подвергается обли­чению во зле, то понуждает себя к покаянию»[559].

«Хорошо держаться главной заповеди, ни о чем в част­ности не заботиться и ни о чем в частности не молиться, но и молитвою и всею деятельностию искать единственно Царства и Слова Божия. Если же мы еще находимся в таком положе­нии, что должны заботиться о каждой потребности нашей, то и должны молиться о каждой. Делающий что-либо или забо­тящийся о чем-либо без молитвы не возможет совершить дел с благим успехом. Об этом засвидетельствовал Господь, ска­зав: не можете без Мене творити ничесоже [560]

«Пренебрегающего заповедь о молитве постигают самые тяжкие нарушения прочих заповедей, передавая его одно дру­гому, как узника»[561].

«Принимающий скорби настоящего времени при посред­стве упования на получение будущих благ обрел разум исти­ны: удобно избавится он от гнева и печали»[562].

«Подвергающийся озлоблениям и бесчестиям за истину ше­ствует путем Апостолов, взяв крест на рамена свои и возло­жив на себя оковы. Усиливающийся внимать сердцу без этих пособий не может не скитаться повсюду, не может не впадать в искушения и сети диавольские»[563].

«Боримый грехом никогда не возможет победить помыс­лов, если не будет действовать вместе и против их начальных причин; также не возможет победить начальных причин, не действуя вместе и против помыслов: отвергнув из двух что-либо одно, по прошествии краткого времени будем увлечены другим в то и другое»[564].

«Препирающийся с человеками из боязни подвергнуться страданиям и поношениям или здесь навлекает на себя самые сильные напасти, или будет мучен без милости в будущем веке»[565].

«Желающий отклонить от себя всякое злоключение дол­жен при посредстве молитвы примирить дела свои с Богом, стяжать в духе своем упование на Бога и пренебрегать по силе попечениями о чувственном»[566].

«Диавол, нашедши, что человек упражняется в телесных делах излишне, без нужды, сперва похищает сокровища разу­ма его — понятия духовные, а потом отсекает надежду на Бога, как главу»[567].

«Когда достигнешь непоколебимости и чистоты в молитве, — не принимай разумений, приносимых врагом во время молит­вы твоей, чтоб не потерять большего. Лучше стрелять стрела­ми молитвы во врага, поверженного долу и заключенного там, нежели беседовать с ним. Не приносит он благого, — злохитро приносит он злое, чтоб отвлечь нас от молитвы»[568].

«Благие помышления полезны человеку во время искуше­ния и уныния; во время же молитвы они вредны»[569].

«Получив жребий учить о Господе и встречая в учимых преслушание, скорби в духе и не смущайся, не вынаруживай сму­щения. Скорбя, ты не будешь осужден с неповинующимся; смущаясь же подвергнешься искушению тою же немощию»[570].

«Не дозволь себе обличить в согрешении того, кто не нахо­дится в повиновении у тебя: такое обличение — принадлеж­ность власти»[571].

«Не вступи в прение с противящимися истине и не желаю­щими оказать тебе повиновение, чтоб не возбудить в них нена­висти к тебе, как свидетельствует об этом Писание»[572].

«Попускающий послушнику противоречить там, где не дол­жно, предает его в таких случаях самообольщению и допуска­ет нарушать обет повиновения»[573].

«Наставляющий и обличающий кого должно со страхом Божиим стяжевает сам добродетель, противоположную согрешению; напротив того, действующий из памятозлобия и порицающий злонамеренно впадает, по закону духовному, в подобную страсть»[574].

«Иной говорит истину, и безумные ненавидят его, по слову Богослова[575]; иной же лицемерствует, и за это любят его. Одна­ко ни то, ни другое из этих воздаяний не бывает долговре­менным: Господь, в свое время, воздаст каждому должное»[576].

«Желающий отклонить от себя бедствия будущей жизни должен переносить благодушно бедствия жизни настоящей. Таким образом, променивая в уме своем одно на другое, он избежит великих мучений посредством ничтожных страданий»[577].

«Воспрети уму самохваление и помыслу высокомыслие, чтоб не подвергнуться попущению и не впасть в противоположное тому, чем тщеславишься: благое совершается не одним чело­веком, но всевидящим Богом и человеком»[578].

«Всевидящий Бог определяет достодолжные наведения как делам нашим, так и произвольным помышлениям и размыш­лениям»[579].

«Невольные греховные помыслы произрастают от предварившего греха, вольные же от свободной воли: таким образом вторые делаются причиною первых»[580].

«Греховным помыслам, возникающим против намерения, по­следует печаль: и потому они скоро истребляются. Произвольным греховным помыслам последует радость: и потому они изглаждаются с великим трудом»[581].

«Поречения и напасти производят печаль в сластолюби­вом; производят ее в боголюбивом похвалы и излишества»[582].

«Непознавающий судеб Божиих умом совершает путь между пропастями и удобно низвергается в них всяким ветром: бу­дучи похваляем, он возносится; будучи порицаем, огорчает­ся; наслаждаясь, увлекается в начинания блуда; подвергаясь страданиям, малодушествует и плачет; уразумев что-либо, хочет выказать это, и, не разумея, хочет представиться разу­меющим; богатея, он кичится, и, убожествуя, лицемерствует; насытившись, бывает дерзким, и, постясь, предается тщесла­вию; с обличающими он любит препираться, и на тех, кото­рые прощают ему, смотрит насмешливо, как на помешавших­ся в рассудке»[583].

«Кто благодатию Христовою не приобретет разума исти­ны, тот мучится жестоко не только страстями, но и от дей­ствия на него внешних обстоятельств»[584].

«Если хочешь разрешить обстоятельство неудобопонятное, то ищи в отношении к нему того, что было бы благоугодно Богу, — и найдешь полезное решение недоумения»[585].

«О чем благоволит Бог, тому и вся тварь содействует слу­жением своим, а от чего отвращается Бог, тому и вся тварь противодействует»[586].

«Противящийся скорбным наведениям противится, не по­нимая того, повелению Божию; принимающий же их с истин­ным разумом терпит Господа» [587].

«Когда придет напасть, — не изыскивай для чего и от чего она пришла; ищи того, чтоб перенести ее с благодарением Богу без печали и без памятозлобия»[588].

«Чужое зло не приумножает греха, если только мы не при­мем его с злыми мыслями»[589].

«Если неудобно найти благоугодившего без искушений, то должно благодарить Бога за все случающееся»[590].

«Если бы Петр не оставил ночной ловитвы, то и на днев­ной не получил бы успеха. Если бы Павел не ослеп чувствен­но, то не прозрел бы умом. Если бы Стефан не был оклеве­тан, как хулитель Бога, то не отверзлись бы для него небеса и он не увидел бы Бога»[591].

«Деятельность по заповедям Божиим называется доброде-телию и нечаянная скорбь — искушением»[592].

«Бог искушал Авраама[593] не для того, чтобы узнать, каков Авраам, потому что ведал его Ведущий всякого человека преж­де, нежели человек начнет существовать. Искушал Авраама Бог, то есть посылал ему скорби, для пользы его, чтоб доста­вить ему возможность у совершиться в вере»[594].

«Всякая скорбь обличает уклонение воли, куда она прекло­няется, направо ли, или налево. Открывая сокровенное на­правление воли, неожиданная скорбь правильно носит назва­ние искушения для того, кому она попускается»[595].

«Страх Божий понуждает нас ратовать против злобы. Ког­да же мы боремся с нею, — благодать Божия ратует за нас»[596]. «Мудрость состоит не только в том, чтоб узнать истину, но и в том, чтоб терпеливо переносить злобу человеков, оби­жающих нас, принимая обиды их как свою принадлежность. Пребывающие исключительно в первом виде мудрости спо­собны превознестись гордостию; присовокупившие к первому виду второй приобретают смиренномудрие»[597].

«Хочешь ли, чтоб не беспокоили тебя греховные помыс­лы? возлюби уничижение души и содержи тело в скорбном состоянии — при посредстве возможных для тебя лишений. Так поступай не временно, но всегда, во всяком месте и об­стоятельстве»[598].

«Если будешь ограждать себя лишениями и подвигами произвольными, то помыслы, противные произволению твое­му, не будут обладать тобою. Не подчиняющийся лишениям и подвигам, поневоле подчинится насилию помыслов против­ных произволению его»[599].

«Когда от обиды возмутится внутренность твоя и серд­це, — не огорчись этим! по смотрению Божию приведено в движение то, что было прежде вложено в душу твою. С радостию низлагай возникшие помыслы! Знай: когда эти помыс­лы будут истребляемы в самых первоначальных проявлени­ях, то вместе с ними истребится и злое движение. Оно умно­жится, если допустим помыслам развиваться»[600].

«Без сердечного сокрушения невозможно избавиться совер­шенно от заразы греховной. Сокрушается сердце тричастным воздержанием: воздержанием от сна, от пищи и от излишнего телесного успокоения. От нарушения воздержания в этих пред­метах рождается сладострастие. Сладострастие принимает бла­госклонно лукавые помыслы, сопротивляется молитве и по­добающему служению»[601].

«Приняв жребий начальствовать над братнею, храни возло­женную на тебя обязанность и ради прекословия прекословящих не умалчивай того, что ты обязан сказать. В чем они окажут повиновение, — ты получишь мздовоздаяние за их доброде­тель; если не послушают тебя в чем, — прости им, и примешь прощение от Сказавшего: отпустите и отпустится вам» [602].

«Всякий случай подобен торговле: сведущий в ней приоб­ретает многое, — несведущий терпит убыток»[603].

«Не оказывающего повиновения слову любви не принуж­дай с любопрением к повиновению; приобретение, отвергну­тое им, стяжи себе: твое незлобие принесет больше пользы, нежели покушение на насильственное исправление»[604].

«Кто впадет в согрешение и не будет печалиться сораз­мерно согрешению, тот удобно падет снова в ту же сеть»[605].

«Надменное сердце не принимает приязненно печали по Боге»[606].

«Сытость чрева не совокупляется с сердечным болезнованием для зачатия добродетелей»[607].

«Не возможет человек стяжать болезнования и печали по Боге, если не возлюбит предварительно причины их»[608].

«Страх Божий и обличения насаждают в сердце печаль; воздержание и бдение соделывают его причастником болезно­вания»[609].

«Не внимающий наставлению заповедей и учения, изло­женных в Священном Писании, будет погоняем бичом, кото­рым погоняют коня, и рожном, которым погоняют осла. Если он не очувствуется и от этого, — востягнуты будут челюсти его браздами и уздою, приведен будет он при посредстве их»[610].

«Удобно побеждаемый в мелочах поневоле побежден будет в великом; побеждающий в мелочах и в великом окажет доб­лесть о Господе»[611].

«Не покушайся обличениями принести пользу тому, кто хвалится добродетелями: потому что любящий выказывать себя не может быть любителем истины»[612].

«Всякое изречение Христово являет и милость, и правду, и премудрость Божию, чрез слух насаждает силу этих добродетелей в слушающих с благим расположением: по этой при­чине немилостивые и неправедные, слушая с расположением злым, не возмогли познать премудрость Божию, — и Учив­шего этой премудрости распяли. Рассмотрим себя и мы: слу­шаем ли Его с благим расположением, потому что Он сказал: любяй Мя, заповеди Моя соблюдет, и возлюблен будет Отцем Моим, и Аз возлюблю его и явлюся ему Сам [613]. Видишьли, что явление Свое Он поместил таинственно в заповедях? Любовь к Богу и к ближнему совмещает в себе все заповеди: она образуется от удаления от всего вещественного и из без­молвия помыслов»[614].

«Для того, чтоб мы достигли безмолвия помыслов, Гос­подь заповедует: не пецытеся о утрии [615]. Вполне верно! Не освободившийся от всего вещественного и от попечения о нем как возможет избавиться от злых помыслов? обладаемый помы­слами как увидит ту греховность, которою заражено все суще­ство человека, которая лежит тьмою и мглою на душе, обра­зуется, как последствие, от произвольных греховных помыш­лений и действий? не познавший этой греховности, или греха в обширном смысле слова, будет ли умолять Бога о очищении от греховности? неочистившийся как ощутит в себе естество чистое? не приобретший естества чистого как увидит внутри себя дом Христов? Мы — дом Божий. Возвещают это и Про­роки, и Евангелие, и Апостолы»[616].

«Вышеизложенным порядком должно стремиться к тому, чтоб найти этот дом: должно стучаться неотступно молитвою, чтоб Владыка отверз нам двери в него или во время этой жиз­ни или при переходе из этой жизни в вечность. Да не услышим за нерадение наше: не вем вас, откуду есте [617]. Должно не только просить и получить, но и сохранить данное. Некото­рые, приняв духовное сокровище, утратили его. Знание по букве или от слуха о вышесказанном, или же, может быть, и от случайного опыта, имеют и поздно начавшие обучаться духов­ному подвигу и юные; постоянное же и терпеливое пребывание в нем с трудом приобретено благоговейнейшими и многоопыт­нейшими из старцев, не раз терявшими его от невнимания и снова взыскавшими трудом, возложенным на себя по благому произволению. Не престанем и мы поступать так, доколе не стяжем сокровище в достоинстве неотъемлемом»[618].

«Может быть, скажешь: не имею денег; как окажу без них милость нищему? Не имеешь денег, но имеешь произволение: отрекись своей греховной воли, и этим твори милость. Не можешь подать милостыню рукою? подай ее благим произво­лением: когда согрешит пред тобою брат твой, остави ему [619], по заповеди Господа, и вменится это тебе в великую милость. Если ищем себе прощения грехов от Бога, то и мы должны так поступать в отношении к ближнему при всяком согреше­нии его против нас, чтоб над нами совершилось сказанное во Евангелии: отпущайте, и отпустится вам [620]. Великое дело подавать милостыню убогим, когда имеются деньги; но мило­вать согрешающего против нас ближнего настолько выше и настолько более способствует к получению прощения во гре­хах, насколько душа, по естеству, превосходнее тела. Если же мы, просив прощения грехов у Бога, получив прощение многократно и по причине этого прощения не потерпев здесь никакого зла не хотим сделать ближних участниками этого дара, то по необходимости уподобляемся тому злому рабу, который, получив от Владыки прощение долга в десять тысяч талантов, не простил ста пенязей своему должнику-ближне­му. Господь, производя законный суд над лукавым рабом, сказал: рабе лукавый! весь долг он отпустих тебе, понеже умолил Мя ecu: не подобаше ли и тебе помиловати клевре­та твоего, и простить ему долг, якоже и Аз тя помиловах? И прогневався, поведает Евангелие, предаде его мучителем, дондеже воздаст весь долг свой. К этому Господь ирисовоку пил, как вывод, следующие слова: Тако и Отец Мой Небес­ный сотворит вам, аще не отпустите кийждо брату свое­му от сердец ваших прегрешения их [621]. Подобно этому и в другом месте обогатившихся от Него различными благодея­ниями, но имеющих немилостивый и несострадательный нрав, признает несчастными, говоря: горе вам богатым: яко вое приемлете утешение ваше [622]. Истинное богатство есть обилие в нас различных дарований, данных нам: горе же нам! много­кратно умолили мы Бога и помилованы были Богом, сами же были умоляемы и никого не помиловали. Мы восприемлем утеснение наше, удовлетворяя нашей мстительности и про­чим похотениям»[623].

«Осуждаемся мы не за множество зол, но за то, что не хотим покаяться и познать чудеса Христовы, как свидетель­ствует Сама Истина. Мните ли, — говорит Она, — яко Галилеане сии, ихже кровь смеси Пилат с жертвами их, грешнейши бяху паче всех человек, иже на земли? Ни, глаголю вам: но аще не покаетеся, такожде погибнете. Или они осмьнадесяте, на нихже паде столп Силоамский и поби их, мните ли, яко грешнейши бяху паче всех человек, живущих во Иеруса­лиме? Ни, глаголю вам: но аще не покаетеся, такожде по­гибнете [624]. Видишь ли, что осуждаемся за непокаяние»[625].

«Полагаю, что покаяние составляется из следующих трех добродетелей: из очищения помыслов, из непрестанной мо­литвы и из терпения находящих скорбей. Эти добродетели должны быть совершаемы не только явно, но и умным дела­нием; этим добродетелям предназначено доставлять бесстрас­тие тем подвижникам, которые долговременным упражнени­ем стяжут навык в них»[626].

«Взем крест твой, гряди по Мне [627], сказал Господь. Крест — терпение находящих скорбей»[628].

«Без вышеупомянутых трех добродетелей не может быть совершено дело покаяния. Полагаю, что покаяние приличе­ствует всем и всегда, и грешникам и праведникам, желающим получить спасение: потому что самое состояние совершенства не имеет такого предела, на котором бы не требовалось ис­полнения вышеупомянутых добродетелей. Начинающих они вводят в благочестие, средних — в преуспеяние, совершен­ных утверждают в совершенстве. Добродетели эти не могут удовлетворительно быть исполнены ни от долговременного упражнения в них, ни от сознания своей праведности»[629].