В нём щели странноглубоки. 10 страница

Сейчас ты только почувствовал пульсацию трёх дань-тяней “когтя”. Пока ещё оружие не “ожило” для тебя, но когда оно “оживёт" по-настоящему, ты сразу поймёшь, что это произошло.

Следуя указаниям Учителя, я не расставался в “когтем” ни днём, ни ночью, даже во сне продолжая сжимать его в руке. Я научился ощущать все дань-тяни палочки во время боевых тренировок, но момент, когда оружие “ожило”, стал для меня полной неожиданностью, и лишь тогда я понял, что слова об “оживлении” не были лишь красивой метафорой.

Я ехал на автобусе в сельхозинститут, по привычке сжимая в руке “коготь”. Рассеянно наблюдая проплывающие за окном деревья и дома. я расслабился и погрузился в полудремотное состояние. Вдруг рука, держащая палочку почувствовала её лёгкое движение. Я не сразу понял, что происходит, как “коготь” завибрировал и забился в руке, словно сильная упругая рыбка. Я сжал куяак. пытаясь удержать его. но коготь рвался из него со страшной силой, больно ударяя меня в бедро. Он уже не напоминал рыбку. Мне чудилось, что я вцепился мёртвой хваткой в рог отчаянно сопротивляющегося оленя и удерживаю его уже из последних сил.

Амплитуда и сила биения уменьшились, но зато часто и резко запульсировали дань-тяни оружия, возбуждая и активизируя ладонные дань-тяни, а от них потянулись ниточки к пробуждающимся истинным дань-тяням. Одновременно включилась циркуляция “ранних” и “поздних небес”, энергетические потоки образовали “восьмёрки”, захватывающие конечности и подпитывающиеся энергией вибрирующего “когтя”. Я начал чувствовать энергетические каналы палочки, по которым ци

двигалась подобно тому. как это происходило в моём теле. Меня бросало то в холод, то в жар. Я вспотел под одеждой, с ужасом прикидывая, смогу ли я в таком состоянии выйти из автобуса. Глубоким равномерным дыханием и мыслеобразами рассеивания энергии я попытался успокоить процессы, сотрясающие моё тело, и пульсация “когтя” стала потихоньку уменьшаться, становясь более медленной и мягкой. Наконец, палочка затихла. Я вышел из автобуса, и, сунув её в карман, растёр всё тело, гася остаточную энергию аутодвижений. Потом я достал коготь. и, положив его на ладонь, внимательно посмотрел на него. Передо мной лежал внешне ничем не примечательный грязноватый кусочек дерева, но теперь-то я точно знал, что этот кусочек дерева может жить своей волшебной и таинственной жизнью. Я слегка расфокусировал глаза и “коготь” окутался лёгкой прозрачной дымкой, в которой я мог различать слабо мерцающие дань-тяни оружия и пронизывающие его энергетические каналы.

—“Третий брат, ты рождён”,—дрогнувшим от волнения и счастья голосом сказал я...

Со временем “оживление” когтя стало для меня привычным и обыденным делом. Я лишь вызывал соответствующий образ, совмещая свои дань-тяни с дань-тянями оружия, и палочка начинала жить собственной жизнью, передавая мне свои импульсы и вводя в состояние аутодвижений. Вот и сейчас, следуя указаниям Ли. я оживил “коготь”, и вошёл в состояние частично контролируемых и направляемых мыслеобразами аутодвижений. Использовав представление движений по кругам, начинающихся с кисти и постепенно распространяющихся на всё тело, я наблюдал, как палочка заставила кисть моей руки дрожать и вибрировать. Подрагивание перешло в круговое движение по увеличивающейся амплитуде. “Коготь” жил своей жизнью, имитируя на фоне продолжающегося вращения зацепы, удары и быстрые импульсные толчки.

Аутодвижения распространялись вверх по руке. К вращению кисти добавились вращения локтя и плеча, иногда переходящие в поступательные и и восьмёркообразные движения. туловище тоже стало вращаться и совершать волнообразные колебания, усиливая и направляя удары, наносимые рукой.

Постепенно я вошёл в изменчивый плавный ритм облачных движений, задаваемый управляющим мною оружием, и минут сорок выполнял "бой с тенью”, пока аутодвижения не начали затухать, оборвавшись лёгкими подрагиваниями кисти, державшей “коготь”.

Я промассировал тело, разгоняя энергию, возбужденную аутодвижениями, и Учитель велел мне перейти к статическим упражнениям, предназначенным для выработки правильного хвата “когтя” и укрепления сухожилий.

Я взял две палочки и, крепко сжав их в руках, принял позу. как при отжимании. опираясь концами палочек о землю. Это упражнение не только развивало силу захвата, но и приучало организм четко ощущать линии концентрации энергии, потому что только при правильном расположении кисти относительно палочки нагрузка на сухожилия была минимальной, и я чувствовал себя относительно комфортно.

Делая небольшие перерывы для отдыха, я менял положение тела и способ захвата палочки. В идеале я должен был добиться того, чтобы, обхватив палочки пальцами почти у самого торца, сделать, опираясь на них. стойку на руках и удерживать её достаточно продолжительное время, но до этого мне было ещё далеко.

Статические упражнения почти всегда сопровождались беседой с Учителем, и, получив разрешение говорить, я использовал эту возможность, чтобы прояснить вопрос, который уже давно интересовал меня.

— Я замечаю, что постепенно становлюсь во многих своих проявлениях похожим на тебя, —сказал я Учителю. —Пытаясь принять какое-то решение, я думаю о том, как бы ты поступил в похожей ситуации. К сожалению, мне ещё очень трудно понять, как ты мыслишь и как ты действуешь, предсказать твои действия и поступки и даже понять смысл многого из того. что ты делаешь со мной.

Ли усмехнулся.

— Если бы ты мог предсказать меня, ты был бы мною. Европейцы не способны понять даже свои собственные действия и мотивы, и для них просто нереально даже приблизиться к пониманию внутреннего мира человека, воспитанного в абсолютно другой культуре, на других традициях, морали и миро-осознании.

— Конечно, я понимаю это, —согласился я. —Я хотел спросить о другом. В каждой системе обучения и в каждом мировоззрении есть свои принципы и методы обучения, и хотя обучение каждого конкретного ученика в Шоу-Дао индивидуально, наверняка есть какие-то универсальные составляющие си-

стемы, которые распространяются на все области самосовершенствования.

— Естественно, что такие принципы и методы существуют, —сказал Ли. —Они являются составной частью учения “вкус жизни”, и применяются во всех областях знаний “Спокойных” — от рукопашного боя до медицины и социальных взаимоотношений. Трудность заключается в том, что этих принципов и методов так много, что без соответствующего опыта трудно понять, какие из них используются в каждой конкретной ситуации. Я могу перечислить тебе некоторые из них, чтобы ты мог составить себе общую картину, хотя в основном они тебе уже давно известны. Начнём с принципов. Каждый из них имеет своё образное название, использующееся в медитациях осознания, позволяющих сделать каждый принцип частью самого себя. Вот эти принципы.

Принцип постоянства—“течение реки”.

Принцип преодоления—“разящий меч”.

Принцип постепенности—“малые глотки”.

Принцип сверхусилия—“прыжок на гору”

Принцип последовательности — “со ступени на ступень поднимаясь по небесной лестнице”.

Принцип правильного направления — “следуя за стрелой”, то есть следуя правильной методике.

Принцип спокойствия—“истинное спокойствие”—не желать большего, чем ты имеешь в данный момент, не подгонять себя, избегать перерастания потребностей в жажды, не ставить рекордов.

Принцип напряжения — “натянутый лук”.

Принцип “озера радости”—получение от любой деятельности удовлетворения, граничащего с наслаждением.

Принцип стимула — “убегая от тигра”—использование деятельности или ситуаций, в которых только правильные действия обеспечивают выживание.

Принцип “беря большое, не упускай малое” —обращать внимание на все детали, не забывая о мелочах.

Принцип “беря малое, не упускай большое”—не терять общей картины, концентрируясь на деталях.

Принцип “озеро удивления”—не переставать удивляться всему вокруг.

Принцип невозмутимости—“водная гладь”—не удивляться ничему, даже если происходит что-то невероятное.

Принцип следования учению, не веря в результат, не видя дороги—“слепец с поводырём”.

Принцип осознавания каждого своего действия — “сияние полной луны”.

— Но ведь эти принципы противоречат друг другу, — сказал я.

— Так и должно быть. Именно поэтому учение “Спокойных” называется “срединным путём”. Вся хитрость в том, чтобы в каждый момент правильно подобрать принцип, которому следуешь. А теперь поговорим о методах обучения. Вот некоторые из них.

“Повторение за мастером” — одновременное выполнение движений или какой-либо деятельности вместе с мастером, в сочетании с медитацией слияния, когда не только копируется внешняя сторона деятельности мастера, но и ощущается и запоминается его мыслеобраз, сопровождающий данные действия.

“Повторение после мастера”—исполнение чего-либо после показа мастером.

“Повторение, помня о мастере” — отработка чего-либо самостоятельно.

“Создание в дар мастеру” — самостоятельная разработка чего-либо.

“Озеро под луной” — запоминание речей Учителя. “Великое знание тишины” —передача знаний бессловесным путём, без жестов и записей.

“Говорящие руки” — передача жестами и показом. “Следы на песке у моря” — передача знаний посредством записей.

“Перебирание драгоценных жемчужин”—изучение книг. “Человек в логове тигра”—обучение путём вовлечения ученика в ситуацию, требующую самостоятельного и моментального решения.

“Медленный ветер” —изучение чего-либо в медленном темпе. “Ритуальная форма” — классические формы обучения, основанные на ритуалах, а в боевом приложении — отработка конкретных связок приёмов.

“Постройка дома” — моделирование тех или иных жизненных ситуаций.

“Великий Учитель”—обращение внутрь себя, к своей интуиции, работа с самим собой.

“Пушистый снег”—убеждение ученика в его собственных силах и знаниях.

“Уминание снега” — наглядный показ ученику истинного уровня его знаний и умений.

“Снежинки, мелькающие в вышине” — знание более высоких ступеней, даруемое ученику, чтобы стимулировать его желание достичь их.

“Наблюдение из леса за пасущимися козами”—тайное наблюдение за учеником в его обычной жизни или в специально созданной для этого ситуации.

“Очень большой шаг”—обучение ситуацией, в которой ученик “перешагивает” то. что ему раньше не поддавалось.

“Полёт стрелы” — объяснение принципов, законов и правил, на основе которых постигается большой пласт знаний.

“Отражение меча” — ответы на вопросы учеников.

“Обучение притчей”—обдумывание рассказанных мастером притч и постижение скрытых истин.

“Воровство жемчужин”—наблюдение за окружающим миром и природой и постижение истины через это наблюдение.

“Обучение ритуалом” — соблюдение социальных ритуалов, воспитывающих такие качества, как внутренняя дисциплина и уважение к учению.

Я мог бы перечислить ещё многие из принципов и методов, но думаю, что для начала и этого более, чем достаточно. чтобы ответить на твой вопрос.

—Ты совершенно прав, этого действительно более, чем достаточно, — сказал я. — На самом деле, я хотел услышать от тебя что-то другое.

— Наверно, универсальный рецепт понимания Шоу-Дао, — Учитель скорчил ехидную рожу и издевательски захохотал.

— Что-то в этом роде, — я продолжал настаивать на своём. — Ведь существуют какие-то универсальные принципы, вроде закона инь и ян, понимание которых позволяет приблизиться к восприятию мировоззрения востока. Есть ли в Шоу-Дао такой же универсальный принцип обучения, который является как бы истоком остальных принципов и методов? Спрашивая о нём, я следую твоему же принципу—“беря малое, не упускай большое”, и пытаюсь увидеть общую картину, складывающуюся из деталей, о которых ты только что мне рассказал.

—Значит, я не зря потратил время, —одобрительно улыбнулся Ли.—Универсальный принцип обучения действительно существует, но он настолько универсален, что опираясь только на него, его невозможно применить на практике, однако он может служить опорой в тех случаях, когда возникает замешательство. помогая с помощью интуитивного осознания выбрать правильную тактику. Тот, кто сможет до конца прочувствовать этот принцип и сделать его частью себя, станет воином жизни. Осознание этого принципа наряду со способностью накопления сексуальной энергии и управлением ею, является одной из основных составляющих процесса развития внутренней силы.

При упоминании о внутренней силе я ощутил приток лихорадочного возбуждения. Учитель много раз упоминал о ней, но его формулировки были расплывчатыми. Мне уже доводилось испытывать в самых разных ситуациях проявления внутренней силы, и всякий раз у меня создавалось впечатление, что какая-то совершенно изолированная и не осознаваемая в обычной жизни часть меня заставляла меня действовать самым непредсказуемым образом и достигать результатов, которые моему обычному сознанию казались удивительными. Каждый раз у меня возникало страстное желание понять, как запускаются механизмы, приводящие в движение внутреннюю силу и научиться сознательно вызывать и контролировать её проявления, но Ли мне пока не объяснил, как это делается.

—У тебя снова проявляется маниакальная жажда сверхспособностей, так характерная для европейцев,—осуждающе покачал головой Учитель, с привычной лёгкостью угадывая ход моих мыслей.—Ты готовишься стать воином жизни, а не фокусником, а фокусы по-прежнему кажутся тебе более привлекательными. чем сама жизнь. Когда ты избавишься от этого недостатка. мы сможем, наконец, поговорить об управлении внутренней силой. А пока я расскажу тебе универсальный принцип обучения “Спокойных”. Он называется “Всадник на спине ветра наблюдает за серединой”, и его формулировка очень проста.

Избегая символичности китайских образов на привычном для европейца языке он звучал бы следующим образом: правильный способ действий определяется интуитивным осознанием того, что в данной ситуации хочет сделать человек, знанием о том, как наиболее простым и безопасным способом осуществить то. что он хочет сделать, и автоматическим запретом на действия, которые могут повлечь за собой опасность для его жизни и благополучия, в случае, если запрет на такие действия не представляет большую опасность, чем сами действия.

— Но ведь это и так очевидно, сказал я. почувствовав лёгкое разочарование.

— Правильные вещи всегда очевидны, — пожал плечами Ли,—но беда человечества в том, что люди, устремляясь к заоблачным высям технического прогресса и творческой мысли, перестали видеть очевидное. Большинство людей согласились бы с этим утверждением, но многих ты мог бы назвать, кто на практике всегда бы ему следовал?

Во-первых, мало кто из обычных людей, обуреваемых жаждами и терзаемых неудовлетворёнными, часто противоречивыми потребностями, способен отдавать себе отчёт о том, что он действительно хочет сделать в данной ситуации, поскольку жажды мешают ему правильно ориентироваться в своих реальных нуждах.

Во-вторых, современный человек, напичканный бесполезными с практической точки зрения знаниями из гуманитарных и технических наук, не имеет представления о том, как правильно действовать в самых обычных житейских ситуациях, не говоря уже о ситуациях опасных для его жизни и благополучия.

И в-третьих, подсознательные запреты на некоторые действия и способы реагирования столь сильны, что человек иногда предпочитает потерять жизнь, но не нарушить их. Воин жизни отличается от обычного человека тем, что всегда следует универсальному принципу, и правильность его действий определяется их целесообразностью, а не фантазиями о их целесообразности. Название этого принципа “Всадник на спине ветра наблюдает за серединой” расшифровывается следующим образом:

“Наблюдение за серединой” — это контроль над устойчивостью неустойчивой ситуации, осуществляемый таким образом, чтобы она не могла нанести вред воину жизни.

“Езда на спине ветра” — это спонтанный интуитивный ответ на любое изменение ситуации.

Как любое название принципа в Шоу-Дао, это название сформулировано так, что может служить основой медитации осознания для внутренней переработки и принятия этого принципа на подсознательном уровне. Образное представление восприятия всадника, мгновенно реагирующего спонтанным действием на резкие и непредсказуемые переходы из одной неустойчивой ситуации в другую, создаёт основу для приведения в действие внутренней силы, которая и является механизмом, позволяющим всаднику, оседлавшему ветер, сохранять равновесие в неустойчивой бесконечности полёта. Ты уже вполне осознал этот принцип в технике рукопашного боя. но ещё далеко не всегда можешь применять его в повседневной жизни.

Животные следуют универсальному принципу, интуитивно выбирая правильный способ действия, но преимущество человека—знания, расширяющие его возможности выполнить желаемое. К сожалению, по мере совершенствования знаний, человек сделал своё поведение настолько сложным, что потерял способность интуитивного принятия правильных решений. Его действия утратили естественную целесообразность и начали работать против человека вместо саморазвития, способствуя его самоуничтожению.

Действия животных гораздо более примитивны и менее разнообразны. чем действия человека, потому что они основываются как на врождённых инстинктах, так и на подражании действиям родителей и наиболее приспособленных к выживанию особей своего вида.

Для нормального существования человека недостаточно действий, основанных на инстинктах и простом подражании. Он должен уметь принимать сознательные решения. К сожалению, действия, приносящие желаемый результат, далеко не всегда оказываются целесообразными с биологической точки зрения, и наоборот. Поэтому для человека одним из самых важных этапов обучения становится способность принимать “правильные” решения, а для этого необходимо определить, что такое “правильное” и “неправильное”.

Представление о “правильном” и “неправильном” с точки зрения каждого человека является субъективной истиной. При таком огромном количестве субъективных истин вопрос об объективной истине становится весьма сомнительным, поскольку каждый носитель субъективной истины уверен, что именно его истина если и не является объективной, то па крайней мере находится к ней ближе, чем другие. Воины жизни сделали своим критерием объективности действий их соответствие естественным потребностям выживания как каждого отдельного члена клана, так и всего клана в целом.

В человеческом обществе “правильный” способ действия определяется сложной системой построений, основанных на фантазиях наиболее активных и авторитетных членов общества. которые меняются, дополняются и совершенствуются, передаваясь из поколения в поколение. К наборам “правильных” действий относятся этика—кодекс хороших манер и правильного поведения в социальных контактах, мировоззрение, как спо-

соб ориентации в жизненных ситуациях, и прочие традиционные взгляды и установки.

Авторитарные системы навязывают членам своего общества одну-единственную считающуюся правильной систему взглядов, носители другого мировоззрения считаются врагами и подлежат уничтожению или заключению в тюрьму. Демократические системы допускают большую широту взглядов, но неформально доминирующие установки социального поведения и положения в обществе так или иначе оказывают давление на людей, не придерживающихся общепринятой формы поведения. Естественно, что слова “авторитарный” и “демократический” я применяю в более широком смысле, чем привычные определения политических систем.

Система взглядов “Спокойных' с моей точки зрения является наиболее демократичной. Возможно, мне могли бы возразить, что, например, анархисты или хиппи вообще объявляют полную свободу от каких-либо ограничений, но на самом деле неформальный кодекс поведения анархистов или хиппи гораздо более жёсткий, чем у последователей Шоу-Дао. При выполнении главного принципа выживания — “Всадник на спине ветра наблюдает за серединой” всё остальное—религиозные взгляды, социальная принадлежность, уровень знаний, внешний вид и стереотипы поведения перестают играть важную роль. Я мог бы пояснить тебе это на множестве примеров, но для начала возьмём самую близкую для тебя тему—рукопашный бой.

Первые несколько лет подготовки бойца посвящаются его физическому и психическому развитию, совершенствованию естественных двигательных навыков и отработке интуитивно-инстинктивных реакций на агрессивные или атакующие действия.

За этот период ученик освобождается от внутренних запретов на любые виды действий, осознаёт природу своих естественных инстинктивных реакций, и, накладывая на естественную природу движений и реакций знания о специфических техниках управления телом, создаёт базу правильных подсознательных ответов на возникающие в бою ситуации.

Только потом воины Шоу-Дао переходят непосредственно к технике поединка и начинают изучать комплексы приёмов и технических действий, тактику и стратегию ведения боя. Но даже при конкретном изучении приёмов принцип "Всадник на спине ветра наблюдает за серединой" определяет специфический подход “Спокойных” к этой задаче, в корне отличный от системы подготовки в других школах рукопашного боя.

Арсенал воина жизни насчитывает бесконечное количество приёмов, и основанная на этом непредсказуемость его действий обеспечивает неоспоримое преимущество перед бойцами школ, стиль действий и набор приёмов которых заранее известен и предсказуем.

Поскольку изучить в совершенстве даже несколько тысяч приёмов, по очереди отрабатывая каждый из них, практически невозможно. “Спокойные” пошли другим путём. Они создали координационную сетку кругов. Осваивая движения по кругам, ученик, в частности с помощью медитаций, осознаёт сотни возможных технических элементов, которые можно выполнить в каждом круге, используя конечности или части их, голову или туловище.

Затем боец начинает изучать десятки комплексов движений, предназначенных для тех или иных целей. Каждый комплекс содержит сотни, а иногда тысячи технических действий. некоторые из которых ученик повторяет всего по пять-шесть раз, а если их выполнение на данном этапе превышает его физические возможности, то изучает их в медитациях “воспоминания о том. чего не было”. За счёт использования психофизических методов обучения, движения каждого комплекса закладываются в подсознание ученика таким образом, что иногда даже не помня какой-то конкретный приём, боец автоматически выполняет его в наиболее подходящей для его применения ситуации.

Таким образом в рукопашном бою 'Спокойные' реализуют универсальный принцип Шоу-Дао, и воин осуществляет контроль над устойчивостью неустойчивой ситуации, автоматически отвечая на каждое её изменение спонтанным интуитивным действием.

Можно сказать, что внутренняя сила. ведущая и направляющая последователя “Спокойных” до некоторой степени представляет собой интегрированный в его подсознание принцип “Всадник на спине ветра наблюдает за серединой”.

—Здорово,—сказал я.—Когда ты объясняешь, всё кажется таким простым и понятным. Но это просто и понятно лишь на интеллектуальном уровне. По правде говоря, мне кажется, что перевести всё это на уровень подсознания—почти непосильная задача.

— У тебя впереди ещё целая жизнь. — ободряюще подмигнув, сказал Учитель.

ГЛАВА 7

Когда я во второй или в третий раз приехал в совхоз “Жемчужный”, чтобы посвятить местных любителей спорта в тонкости бокса, настольного тенниса и художественной гимнастики, физорг Анатолий с таинственным видом отвёл меня в сторону и сказал, что пришло время обеспечить мне алиби, то есть показаться на глаза начальству и побывать на работе. В этот день по неизвестной мне причине все высокопоставленные лица совхоза и какое-то районное начальство собрались, чтобы понаблюдать за ходом сельскохозяйственных работ.

Мне предстояло явиться в бригаду, к которой я был приписан и изобразить бурную деятельность в качестве помощника бригадира. Утреннюю тренировку пришлось отменить, я отдал ключи от спортзала ребятам, которые хотели позаниматься самостоятельно- Один из учеников предложил меня подбросить на поле на стареньком мотороллере.

Мотороллер, подпрыгивая на ухабах, промчался по извилистым тропинкам, и, наконец, затормозил на асфальтированной дороге, разделяющей два поля. Картина, представшая передо мной, потрясла меня до глубины души. По силе эмоционального воздействия её эффект можно было сравнить только с экстремальными ситуациями, намеренно создаваемыми Учителем для ломки стереотипов моих представлений о мире.

Дорогу перегораживал трактор с бочкой жидких удобрений, содержимое которой только что было вылито на поле, скорее напоминавшее болото. Несколько женщин, кажется их было шесть, работали в поле. До середины бёдер погрузившись в слой холодной весенней грязи, они высаживали рассаду капусты. Чтобы достать до земли, они сгибались так. что их лица почти касались тёмной взбаламученной жижи. Отворачивая голову в сторону, женщины погружали руку до плеча, втыкая в землю рассаду.

Стоя на сухой асфальтовой поверхности за этим каторжным трудом с одобрением наблюдала пара десятков добротно одетых мужчин. Я подошёл к комсоргу совхоза, с которым меня успел познакомить Анатолий, и потихоньку спросил, кто эти люди. Помимо шофёров и трактористов, брезгливо перепрыгивающих по настеленным доскам с прицепа на прицеп, чтобы, не дай Бог, не испачкаться, там находились бригадир, парторг, агроном отделения, агроном по химзащите, а также представители обкома и горкома со своими шоферами, директор совхоза и уже не упомню кто ещё. Мужчины ходили взад-вперёд, придирчиво изучали рассаду и что-то обсуждали.

Я смотрел на шесть измождённых, выпачканных по шею в грязи существ, убивающих себя этой нечеловеческой работой, и меня поразил до абсурда нелепый контраст их согнутых фигур с мирно беседующими мужчинами, которые созерцали их труд с доброжелательным безразличием римских патрициев, посылающих рабов на съедение львам.

В тот момент рухнуло привитое с детства и до сих пор не подвергавшееся сомнению моё представление о справедливом устройстве социалистического общества и о радостях общественно-полезного труда.

Я успел вернуться к вечерней тренировке, а утром отправился в леса Партизанского водохранилища на встречу с Учителем.

Повседневные дела не смогли погасить тягостного впечатления от увиденного. Я уже не был наивным юношей и успел повидать много тяжёлых, неприятных и достаточно грязных сторон жизни, но они казались мне лишь частными случаями. Я разочаровывался в людях, но не в системе. Теперь мои идеалы рухнули. Я осознал, что система может безжалостно и равнодушно уничтожать личности множества людей, а слова о благородстве, гуманности и справедливости—всего лишь красивая сказка для дураков. Боль разочарования не проходила. Я чувствовал себя подавленным и несчастным, как после смерти близкого человека.

Несмотря на мои отчаянные попытки казаться весёлым и невозмутимым, Учитель с первого взгляда распознал во мне чёрную вселенскую грусть.

—Ты похож на ребёнка, который, развернув конфеты, обнаружил там дохлую мышь, —прокомментировал он. —Что же ввергло тебя в столь мрачное состояние человека, познавшего горький вкус изнанки жизни?

Я попытался улыбнуться и пошутить в ответ, но улыбка вышла натянутой. Втайне стыдясь неспособности контролировать собственные чувства, я рассказал Ли об увиденном.

Некоторое время Учитель молчал, бросая на меня короткие взгляды, и я понимал, как его забавляет наблюдение за моей безнадёжной борьбой с собственной печалью.

— Не нужно бороться, нужно осознавать, —наконец произнёс он.—Бороться с собой—самое бессмысленное занятие, которое только можно придумать.

— Я просто пытаюсь контролировать свои эмоции, — стал оправдываться я.

— Борясь с собой ты не улучшишь своего настроения. Эмоции нужно использовать, истощать и перенаправлять. Когда ты чувствуешь, ты не осознаёшь. Когда ты осознаёшь, ты не чувствуешь. Просто перейди к осознанию. Тогда ты сможешь выбрать ту эмоцию, которая тебе нужна, без всякой внутренней борьбы.

—Что ты имеешь в виду?—спросил я.

—Я расскажу тебе древнюю притчу “Спокойных”, —сказал Ли. — Это притча о пяти лекарствах.

В давние времена в одном торговом городе жил чиновник. Однажды, когда он проходил по рыночной площади, к нему подошёл какой-то оборванец, и, выкрикнув бранные слова, плюнул в лицо чиновнику и убежал.

Не вынес чиновник позора и заболел. Так бы и умер бедняга, но его друзья послали за лекарем, который славился своим умением исцелять душевные раны.

Лекарь дал больному пять лекарств и велел каждую ночь, просыпаясь в назначенный час, принимать одно из них.

Настала ночь. Принял чиновник первое лекарство, и приснилась ему рыночная площадь и то, как оборванец плюнул ему в лицо. От нестерпимого унижения и позора страшно закричал больной и проснулся.

На следующую ночь принял он второе лекарство и снова увидел тот же самый сон. но вместо позора он ощутил леденящий душу страх.

Тот же сон приснился чиновнику и на третью ночь, но ни страха ни позора уже не было, а охватила его глубокая печаль.

Удивился чиновник, но решил следовать указаниям лекаря до конца, и на следующую ночь выпил четвёртое лекарство. Конечно же, он снова увидел тот же самый сон, но этот сон уже не был таким мучительным, как в предыдущие ночи, и ощутил чиновник только чувство лёгкого удивления.