Степенная книга, Тверская летопись

Остановить продвижение монголов удалось лишь серпуховскому князю Владимиру. Как говорится в Степенной книге:

Тако же тогда и прочие грады пожег – Владимир и Переяславль, Юрьев и Звениград, Можайск и Коломну, и всю землю Рязанскую... Князь же Владимир Андреевич тогда был за Волоком со многими людьми, и многих татар победил, иных же живыми поймал; прочие же татары прибегали к Тактамышу. Он же убоялся и пошел прочь от Москвы. <...>

Князь Дмитрий вернулся в Москву и взялся за восстановление города, в котором при осаде и штурме погибли до 24 000 человек. Не меньше горожан увели в неволю, то есть Москва лишилась в нашествие Тохтамыша (в «татарщину», как стали потом говорить) минимум 50 000 жителей. И все же город устоял. В Степенной книге читаем:

Достохвальный же великий князь Дмитрий Иванович по отшествии Тактамышевом от града Москвы пришел на Москву, с ним же и князь Владимир Андреевич, и увидели Божие церкви и дома сожженными, и плакали много, и тако всю надежду на Бога возложили... и повелели трупия мертвых собирать и с достойным песнопением погребать их, и святые церкви освятили, и град Москву обновили, такоже и прочие грады обновили, в них же множество людей поселили. <...>

По сообщениям летописей, средства на восстановление города – ведь еще приходилось выплачивать немалую дань Тохтамышу – князь набирал за счет «усмирения» соседних земель: так, он полностью разорил владения предателя, рязанского князя Олега, а с мятежных новгородцев взял «черный бор» – выкуп за «разбой и татьбу».

В 1389 году Дмитрий Донской скончался, и великим князем стал его сын Василий – взятый Тохтамышем в заложники после сожжения Москвы, он сумел бежать из плена и вернулся в отцовские владения. Воспользовавшись неурядицами в Золотой Орде – хан Тохтамыш воевал с Тимуром (Тамерланом, иначе Темир Аксаком русских преданий), – князь Василий выкупил у татар ярлыки на княжение в Нижнем Новгороде, Муроме и Тарусе; бояре этих городов отреклись от своих правителей и решили перейти «под руку Москвы». Между тем Тимур, разгромив Тохтамыша, двинулся на Кавказ, потом повернул на север – и летом 1395 года подошел к городу Елец в Рязанском княжестве. Василий вывел войско навстречу монголам; однако, как замечает автор XIX столетия, «спасение Москвы зависело не от оружия, а от Божией помощи, и это было важным моментом в религиозной жизни Москвы». Москвичи спешно принялись копать ров: «Замыслили ров копать и почали с Кучкова поля (от Сретенского монастыря), а конец в Москву‑реку, шириною в сажень, а глубиною в рост человека. Много быть убытка людям, потому что поперек дворов копали и много хором разметали». Князь же и митрополит Киприан, не слишком уповая на воинскую силу, решили перевезти из Владимира в Москву чудотворную икону Божьей Матери. Тверская летопись гласит:

В год 6903 (1395). В дни княжения благоверного и христолюбивого великого князя Василия Дмитриевича, самодержца Русской земли, внука великого князя Ивана Ивановича, правнука же благоверного и христолюбивого великого самодержца и собирателя Русской земли великого князя Ивана Даниловича, при благолюбивом Киприане, митрополите киевском и всея Руси, в пятнадцатый год царствования Тохтамышева, а в седьмой год княжения великого князя Василия Дмитриевича, в тринадцатое лето после татарщины и Московского взятия, была смута великая в Орде. Пришел некий царь, по имени Темир Аксак, из восточных стран, из Синей Орды, из Самаркандской земли, и большой раздор сотворил, и много мятежей воздвиг в Орде и на Руси своим приходом. Об этом Темир Аксаке некоторые говорят, что он был ни царь родом, ни сын царев, ни племени царского, ни княжеского, ни боярского, но совсем из простых, захудалых людей, из заяицких татар, из Самаркандской земли, из Синей Орды, из‑за Железных Ворот, ремеслом же был железный кузнец, обычаем же и делом немилостив, и вор, и ябедник, и грабитель; когда прежде он был холопом у некоего господина, из‑за его злонравия отказался от него господин, побив и отослав его от себя; он же, не имея чем питаться, жил, кормясь воровством. Когда он был еще молодой и бедный и питался краденым, украл он у неких людей овцу; он надеялся убежать, но вскоре был настигнут многими людьми, и схватили его, и держали крепко, и били нещадно по всему телу. И задумав нанести ему смертельную рану, чтобы убить его, пробили ему ногу и бедро разорвали пополам, и бросили его, как мертвого, не движущегося и не дышащего, думая, что он уже умер, и оставили его псам на съедение, и отошли. По некотором же времени, едва выздоровев от такой смертельной раны и встав, оковал он себе свою пробитую ногу железом, и начал ходить хромая, за что прозван был Темир Аксак, так как темир на половецком языке «железо», а аксак «хромец». И по этой причине прозван был Темир Аксак – Железный Хромец, так как по делам своим звание получил, и по действиям своим имя себе стяжал. Также и потом, по исцелении его от ран и сильных побоев, не оставил прежних своих злых обычаев, не смирился, не укротился, но на еще худшие дела совращался, хуже давнего и пуще прежнего, и был лют и разбойник. Потом присоединились к нему юноши, немилостивые мужи, суровые и злые человеки, подобные ему, такие же разбойники и воры, и сильно умножились на нас. Когда было их числом сто, назвали его, старейшину над собой, разбойником; когда их было числом до тысячи, тогда уже и князем его звали; а когда они еще больше умножились числом и многие земли захватили, и многие города, и страны, и царства взяли, тогда уже царем его именовали.

Этот Темир Аксак начал многие раздоры творить, и многие войны начал, и многие битвы вел, и много побед одержал, много войск вражеских одолел, и многие города уничтожил, многих людей погубил, многие страны и земли разорил, многие области и народы в плен взял, многие княжества и царства покорил. <...>

Пришел Темир Аксак ратью на царя Тохтамыша, и был у них бой на месте, которое называется Ордынским, на кочевище царя Тохтамыша, и с тех пор загорелся, окаянный, и начал думать в сердце своем, чтобы идти на Русскую землю и попленить ее, как прежде, за грехи наши, с попущения Бога попленил царь Батый Русскую землю; а гордый и свирепый Темир Аксак то же замышлял и хотел взять Русскую землю. И собрал все воинство свое, и прошел всю Орду и всю землю Татарскую, и пришел к пределам Рязанской земли, и взял город Елец, и князя елецкого поймал, и многих людей замучил. И слышав об этом, князь великий Василий Дмитриевич собрал многих своих воинов, и пошел из Москвы к Коломне, и желая идти дальше навстречу ему, пришел и стал ратью на берегу Оки. Темир Аксак же стоял на одном месте пятнадцатый день, раздумывал, окаянный, и хотел идти на всю землю Русскую, словно второй Батый, и разорить христианство.

Благоверный и христолюбивый князь великий Василий Дмитриевич, самодержец Русской земли, услышав о помышлениях этого беззаконного, свирепого и гордого мучителя и губителя Аксака Темира царя, как он замышляет на православную веру, боголюбивый великий князь Василий Дмитриевич руки к небу воздел и со слезами молился, говоря: «Создатель и Заступник наш, Господи! Господи, взгляни из святого жилища Твоего и, видя безбожного варвара и тех, кто с ним, дерзнувших хулить святое и великое имя Твое, Пречистой и Всенепорочной Твоей Матери, Заступницы нашей, низложи его, да не говорит: “Где Бог их?” Ибо Ты Бог наш; Ты гордым противишься; стань, Господи, на помощь рабам Своим, милостиво взгляни на смиренных Своих рабов, и не допусти, Господи, окаянному врагу нашему поносить нас; ибо Твоя держава и царство Твое нерушимы! Ты слышишь слова варвара сего, избавь нас и город наш от окаянного, безбожного и зловерного царя Темира Аксака!»

И послал князь великий Василий Дмитриевич весть к духовному отцу своему боголюбивому архиепископу Киприану, митрополиту киевскому и всея Руси, чтобы велел народу начать пост и молитву, с усердием и со слезами призывать Бога. Преосвященный же Киприан, митрополит киевский и всея Руси, услышав такую просьбу духовного сына своего великого князя Василия Дмитриевича, призвал к себе всех архимандритов, игуменов, священников и весь чин священнический, и велел петь по всему городу молебны, и детям своим духовным велел сказать, чтобы начали пост, молитву и покаяние от всей души своей. Сам же преосвященный митрополит также каждый день призывал к себе благоверных князей и благочестивых княгинь и всех властителей и воевод, подолгу наставляя и уча их; и во все дни и часы, не выходя из церкви, постоянно молился Богу за князя и за людей.

Повелел также князь своим наместникам в городах укрепить крепости и собрать всех воинов; и они, узнав об этом повелении, собрали всех людей в городах и укрепились. Благоверный же великий князь Василий Дмитриевич, припомнив об избавлении царствующего града, как Пречистая Владычица наша Богородица избавила Царьград от нашествия зловерного и безбожного царя Хоздроя, вспомнил и захотел послать за иконой Пречистой Владычицы нашей Богородицы.

И призвал к себе князей и своих бояр и сказал им: «Хочу послать в город Владимир за иконой Пречистой Владычицы нашей Богородицы, ибо она может переменить нашу печаль на радость, защитить нас и город наш Москву от нахождения иноплеменников, от нападения вражьего, от нашествия ратных и от междоусобной брани, от всякого кровопролития, от мирской печали, от напрасной смерти и от всякого зла, находящего на нас». Раздумывая об этом, благоверный великий князь Василий Дмитриевич пошел вскоре к отцу своему духовному боголюбивому Киприану, митрополиту киевскому и всея Руси, и рассказал ему все свои мысли, и велел ему послать в славный старый город Владимир за иконой Владычицы нашей Богородицы.

Благоверный же Киприан, митрополит киевский и всея Руси, услышав такие слова духовного сына своего великого князя Василия Дмитриевича, послал в старый и славный город Владимир за иконой Пречистой Владычицы нашей Богородицы. Клирики же великой соборной церкви Святой Богородицы, что во Владимире, протопоп и церковнослужители пречистую и чудную икону взяли и понесли из города Владимира в Москву, из‑за страха перед Темир Аксаком татарским, о котором прежде по слухам слышали как о сущем далеко на солнечном востоке, ныне же приблизился, как будто стоит у самых дверей, и готовится, и ободряется, и вооружается на нас сильно. И было тогда, августа в пятнадцатый день, в самый праздник честного Успения, собрался весь город Владимир, выйдя на проводы той чудной иконы; ее же проводили с честью, с верою и любовью, страхом и желанием, с плачем и со слезами, и далеко шли от великой веры и многой любви, и обильные слезы проливали.

Когда же принесена была икона к Москве, вышел навстречу ей и встретил ее с честью Киприан митрополит с епископами, архимандритами, с игуменами и дьяконами, со всеми клириками и причтом церковным, с черноризцами и чернецами, с благоверными князьями и княгинями, боярами и боярынями, мужи и жены, юноши и девицы, старцы с отроками, детьми и младенцами, сироты и вдовицы, нищие и убогие, всякий возраст, мужской пол и женский, от млада и до велика, все бесчисленное множество народа, с крестами, и иконами, и евангелиями, со свечами и кадилами, со псалмами, и молитвами, и пением духовным, лучше же сказать все со слезами, малые и большие, так что не было не плачущего, но все с молитвою и плачем, все с воздыханиями неумолчными, и рыданиями, и благодарениями воздевая вверх руки, все молясь Святой Богородице: «Избави наш город Москву», вопия и восклицая: «О, Всесвятая Владычица Богородица! От нашествия поганого царя Темира Аксака все города христианские и страну нашу защити, князя и людей от всякого зла заступи, город наш Москву от нахождения воинов иноплеменных избавь, от пленения нас погаными, и от огня, и меча, и напрасной смерти, и от нынешней охватившей нас скорби, и от печали, нашедшей ныне на нас, и от нынешней грозы, и беды, и нужды, от предстоящих этих испытаний избави нас, Богородица, Своими богоприятными молитвами к Сыну Своему и Богу нашему, Своим пришествием к нам, нищим, и убогим, и скорбящим, и печалующимся. Умилосердись, Госпожа, к скорбящим рабам Твоим, надеясь на Тебя, да не погибнем, но избавимся Тобою от врагов наших; не отдавай нас, Заступница наша, в руки врагам татарам, но избавь нас от врагов наших, расстрой замыслы противников и козни их разрушь, во время скорби нашей нынешней, нашедшей на нас, будь Верная Заступница и Скорая Помощница, до нынешних бед Тобою всегда избавлялись, благодарно восклицаем: «Радуйся, Заступница наша непостыдная».

И так, Божией благодатью и неизреченной милостью и молитвами Пресвятой Богородицы, город наш Москва целым сохранен был, а Темир Аксак царь возвратился назад, и пошел в свою землю. О, преславное чудо! О, превеликое диво! О, многое милосердие к роду христианскому! В тот день, когда принесена была икона Пресвятой Богородицы из Владимира в Москву, в тот день безбожный царь Темир Аксак убоялся, и устрашился, и ужаснулся, и впал в смятение, и напал на него страх и трепет, и вошел страх в сердце его и ужас в душу его, трепет в кости его, и тотчас отступился и оставил желание разорять Русскую землю, и захотел быстрее отправиться в путь и скорее уйти в Орду, а Руси тыл показать, и захотел в сердце своем идти восвояси, и пошли назад без успеха, в смятении и колебании, как будто кем‑то гонимые, ибо не мы их гнали, но Бог милосердный; и прогнал их невидимою силою Своею и Пречистой Его Матери, Скорой Заступницы нашей в бедах, и молитвою угодника Его боголюбивого преосвященного нового чудотворца, митрополита киевского и всея Руси, крепкого заступника городу нашему Москве и молитвенника в находящих на нас бедах, и послал на них страх и трепет, чтобы окаменели. <...>

Благоверный великий князь Василий Дмитриевич, войдя в храм Пречистой Владычицы нашей Богородицы и увидев чудотворную икону Святой Богородицы Владимирской, с любовью упал перед образом и, проливая умильные слезы из глаз своих, говорил: «Благодарю Тебя, Госпожа, Пречистая и Пренепорочная Владычица наша Богородица, христианам Могучая Помощница, что нам защиту и силу показала, избавила Ты, Госпожа, город наш от злого неверного царя Темир Аксака». Благоверный же князь великий Василий Дмитриевич и благолюбивый архиепископ Киприан киевский и всея Руси повелели вскоре на том месте, где встречали чудотворную икону Пресвятой Богородицы, поставить церковь во имя Сретения Пресвятой Богородицы, на память о таком великом благодеянии Божием, чтобы не забывали люди дел Божиих. Этот же митрополит устроил монастырь, и велел жить тут игумену и братии, и с тех пор установили с честью праздновать праздник августа в двадцать шестой день, в день памяти святых мучеников Адриана и Наталии. Эта же чудотворная икона Святой Богородицы была написана рукою святого Христова апостола и евангелиста Луки. Мы же, грешные рабы Христовы, слышав об этом чуде Господа нашего Иисуса Христа и Пречистой Его Матери Богородицы, решили все это записать во славу имени Господа Бога нашего Иисуса Христа и Пречистой Его Матери Владычицы нашей Богородицы, Заступницы нашей; Богу нашему слава и ныне и присно и во веки веков. Аминь.