Прорывы латентного периода

 

Не обманывая себя относительно гипотетической природы и недостаточной ясности нашего понимания процессов детского латентного периода, или периода отсрочки, вернемся к действительности и укажем, что такое применение детской сексуальности представляет собой идеал воспитания, от которого развитие индивида, как правило, в каком‑либо месте отступает и зачастую в значительной степени. Время от времени прорывается какая‑то часть сексуальных проявлений, которая не поддалась сублимации, или на протяжении всего латентного периода сохраняется некая сексуальная деятельность вплоть до усилившегося прорыва сексуального влечения в пубертате. Воспитатели ведут себя, если они вообще обращают внимание на детскую сексуальность, точно так, как будто они разделяют наши взгляды на образование моральных защитных сил за счет сексуальности и как будто знают, что сексуальное поведение ребенка не поддается воспитанию, ибо они преследуют все сексуальные проявления ребенка как «пороки», не будучи в состоянии что‑либо с ними поделать. Но у нас все основания направить свой интерес на эти внушающие воспитателям страх феномены, потому что мы ждем от них объяснения первоначальной формы полового влечения.

 

 

Проявления инфантильной сексуальности

 

Сосание

 

По мотивам, которые станут понятны позднее, среди проявлений инфантильной сексуальности мы хотим взять в качестве образца сосание, которому венгерский детский врач Линднер посвятил превосходный научный трактат (1879).

Сосание, которое появляется уже у младенца и может продолжаться вплоть до зрелого возраста или сохраняться всю жизнь, состоит в ритмически повторяющемся сосущем прикосновении ртом (губами), причем цель принятия пищи исключена. Часть самих губ, язык, любой другой участок кожи, который можно достать, даже большой палец ноги, используются как объекты сосания. Появляющееся при этом стремление хватать выражается посредством одновременного ритмического дерганья за мочку уха и может воспользоваться для этой же цели частью тела другого человека (чаще всего ухом). Сосание сопровождается полным поглощением внимания, ведет к засыпанию или даже к моторной реакции, напоминающей оргазм.[108] Нередко сосание сочетается с потирающим прикосновением к определенным чувствительным участкам тела, груди, наружных гениталий. Таким путем многие дети приходят от сосания к мастурбации.

Сам Линднер ясно понимал и безоговорочно подчеркивал сексуальную природу этих действий. В детском возрасте сосание часто приравнивается к другим сексуальным «дурным привычкам» ребенка. Со стороны многих детских врачей и невропатологов высказывалось энергичное возражение против такого понимания, которое отчасти основывается на смешении «сексуального» и «генитального». Это возражение поднимает сложный, но неизбежный вопрос, по каким общим характеристикам мы намерены распознавать сексуальные проявления ребенка. Я думаю, что взаимосвязь явлений, которая нам стала понятной благодаря психоаналитическому исследованию, позволяет нам считать сосание выражением сексуальности и именно на ее примере изучать важные свойства инфантильной сексуальной деятельности.[109]

 

Аутоэротизм

 

Мы обязаны разобрать этот пример подробно. В качестве наиболее бросающейся в глаза особенности этого сексуального поведения подчеркнем, что влечение не направлено на других людей; оно удовлетворяется на собственном теле, оно является аутоэротическим, если употребить удачное выражение, введенное Хэвлоком Эллисом.[110]

Далее очевидно, что поведение сосущего ребенка определяется поисками – уже пережитого и теперь всплывающего в памяти – удовольствия. Благодаря ритмическому сосанию участков кожи или слизистой оболочки он в самом простом случае получает удовлетворение. Нетрудно также догадаться, по каким поводам ребенок впервые приобрел опыт этого удовольствия, которое теперь он стремится испытать снова. Первая и самая важная для жизни ребенка деятельность – сосание материнской груди (или ее суррогатов) – должна была уже познакомить его с этим удовольствием. Мы сказали бы, что губы ребенка вели себя как эрогенная зона, а раздражение теплой струей молока, пожалуй, и было причиной ощущения удовольствия. Сначала удовлетворение от эрогенной зоны соединялось с удовлетворением потребности в пище. Сексуальная деятельность сначала опирается на функции, служащие сохранению жизни, и только позже становится от них независимой [111]. Кто видел, как ребенок, насытившись, отпадает от груди, с раскрасневшимися щеками и блаженной улыбкой погружается в сон, тот должен будет признать, что эта картина в значительной степени сохраняется и в последующей жизни в качестве выражения сексуального удовлетворения. Теперь потребность в повторении сексуального удовлетворения отделяется от потребности в принятии пищи; это отделение становится необходимым, когда появляются зубы, и пища уже не только всасывается, но и пережевывается. Ребенок не пользуется посторонним объектом для сосания – он предпочитает участки собственной кожи, потому что она ему удобнее, потому что это делает его независимым от внешнего мира, овладеть которым он пока еще не способен, и потому что подобным образом он, так сказать, создает себе вторую, хотя и менее ценную, эрогенную зону. Неполноценность этой второй зоны позднее будет его побуждать искать аналогичные части – губы другого человека. («Жаль, что я не могу поцеловать сам себя», – хотелось бы ему это истолковать.)

Не все дети сосут. Можно предположить, что к этому приходят те дети, у которых конституционально усилено эрогенное значение губ. Если оно сохраняется, то эти дети, становясь взрослыми, делаются любителями поцелуев, склонны к извращенным поцелуям или, будучи мужчинами, привносят с собой сильный мотив для пьянства и курения. Если же к этому добавляется вытеснение, то они будут ощущать отвращение к еде и страдать истерической рвотой. В силу общности зоны губ вытеснение переносится на влечение к пище. Многие мои пациентки, страдающие нарушениями, связанными с принятием пищи, истерическим комом, сжатием в горле и рвотой, были в детстве энергичными сосунками.

На примере сосания мы могли уже познакомиться с тремя важными особенностями проявления инфантильной сексуальности. Оно возникает по образцу жизненно важных телесных функций, пока еще не знает сексуального объекта, является аутоэротическим и его сексуальная цель находится во власти эрогенной зоны. Заранее скажем, что эти характеристики сохраняют свое значение и для большинства других проявлений инфантильных сексуальных влечений.