Жизненная стратегия: как ее строить. 1 страница

1. Притязание, саморегуляция и удовлетворенность личности

До сих пор мы не ставили вопросы о том, почему, возникнув, тот или иной мотив не реализуется, какова «судьба» неудовлетворенной, нереализованной потребности, насколько она способна сохранить свою активизирующую силу, в каких случаях она принимает превращенные формы, компенсируется иными путями, наконец, что является причиной снижения уровня притязаний личности. Эти вопросы могут быть изучены только при учете обратной связи, которая является подтверждением (или отрицанием) успешности, ценности проявленной жизненной активности личности. Эта обратная связь выступает и в виде оценок окружающими результатов и способов активности личности, и в виде обращенных к личности ожиданий, требований, и в виде ее собственной оценки удачных (неудачных) способов самовыражения.

Реализовавшись в деятельности, в общении и т.д., активность может быть оценена окружающими как бессмысленная, неуспешная и т.д. Тогда и возникают вопросы о внутренних результатах этой обратной связи: подавляет ли личность свою последующую активность (хотя сама может считать ее актуальной, ценной), продолжает ли она действовать прежним образом, игнорируя негативные оценки, вносит ли коррективы и какого рода в последующий способ действия и общения?

Очевидно, что у взрослой личности вырабатывается некая осознанная или неосознанная программа, предшествующая ее активности или следующая за ней, в которой так или иначе моделируется весь (или частично) контекст ее активности, предвосхищаются ее последствия, оценки ее окружающими, запрос общества или группы на эту активность. Активность имеет определенную структуру, в которой одно из важнейших мест занимают притязания личности.

Притязание — более обобщенный, глобальный механизм личности, чем ее мотивы. Если мотив можно рассматривать как конкретное побуждение, направленное на предмет, то притязания охватывают ту зону (смысловое пространство), в которой могут возникнуть мотивы. Если мотив может быть ситуативным, то притязания — это личностное выражение потребностей. Притязания выражают единство стремлений личности и ее требований к тому способу, которым они должны быть удовлетворены. Если мотив — структурная составляющая деятельности, то притязание — важнейшая составляющая личностной активности. Притязания включают не только предметную, но и ценностную особенность связи личности с действительностью, они есть аспект самовыражения: ориентация личности на характер самовыражения. Именно притязания побуждают ее к осуществлению деятельности, причем не просто любой деятельности, а именно той, которая отвечает этим притязаниям.

В психологии понятие притязаний было введено К. Левиным и исследовалось соотносительно с достижениями личности. Методика экспериментального исследования уровня притязаний была разработана Ф. Хоппе. В. Н. Мясищев различал две стороны притязаний — объективно-принципиальную и субъективно-личностную. Последняя тесно связана с самооценкой, чувством неполноценности, тенденцией самоутверждения и стремлением видеть в результатах своей деятельности снижение или повышение трудоспособности. В. С. Мерлин придавал большое значение социальным факторам, считая, что в одной и той же деятельности существуют различные социальные нормы достижений для разных социальных категорий в зависимости от должности, специальности, квалификации индивида.

Уровень притязаний непосредственно связан с образом «я» и самооценкой. Представление о своей личности, о своих возможностях, о планируемых, предполагаемых достижениях в жизни влияет на характеристику притязаний. Завышенная самооценка непосредственно связана с завышенными притязаниями, с переоценкой своих возможностей, талантов и перспектив. Заниженная самооценка, напротив, отражается в невысоком уровне притязании, ограничивает пространство будущей активности, проявляется в ожидании неудач, неуспеха и т.д.

Как показали исследования, самооценка определяется в комплексе отношений к другим людям и атрибуции (ожидании) их отношений к себе. Самооценка складывается не только в общении, но и в деятельности, поэтому она зависит не только от взаимоотношений с другими, но и от успешности-неуспешности субъекта в жизни и деятельности. Сложность самооценки как личностного образования в том, что она может сложиться (и зафиксироваться) преимущественно на основе сравнения с другими (с их успехами, достижениями), например на основе их низких оценок данной личности. При этом оцениваемый, обладая способностями, просто еще не проявил себя в каком-либо значимом деле, не заявил о себе, но у него уже заранее складывается низкая самооценка, которая влияет и на последующую деятельность: он действует неуверенно, заранее ожидает, предвидит неуспех, неудачу.

Заниженная или завышенная (т.е. неадекватная) самооценка в равной мере негативно влияет на интеллектуальную деятельность, на интеллектуальное развитие и социальное продвижение личности. Завышенная самооценка ведет к самоуверенности, отсутствию критичности и самокритичности, ожиданию легкого результата, неучету предстоящих трудностей и в итоге — к неудачам.

Притязания личности выражают не только желаемое (значимое), но и оценку желаемого по целому ряду критериев: легкости-трудности, приемлемости-неприемлемости окружающими, значимости-незначимости, ценности (для личности и тех, кто оценивает) или ее отсутствия. Притязания выражают соответствие и всей деятельности, и ее результата определенным критериям, устанавливаемым личностью. Поэтому удовлетворенность, оценку результата, достижений соотносят с исходными притязаниями личности. Однако между притязаниями и достижениями как начальным и конечным моментами деятельности находится процесс и способ ее осуществления, который часто упускается из виду. Он может быть обозначен как процесс саморегуляции. Важнейшей характеристикой этого процесса на основе исследования ответственности оказалась следующая: в своих притязаниях личность выдвигает требования не только к ожидаемому успеху, но и к самой себе — уровню, качеству, способу своей активности при осуществлении деятельности.

Притязания личности ярче всего выражают гармоничность или противоречивость ее натуры и структуры. Высокие притязания могут сочетаться с небольшими способностями, и тогда личность сразу вступает в общение или деятельность с грузом противоречий. Она не предвидит ожидающих ее трудностей, не готова к ним. Высокие притязания блокируют адекватное восприятие и самого себя, и будущей деятельности, общения, и ожидания реальных результатов. Поэтому важно определить, насколько эти притязания фиксированны или гибки, могут ли они стать более адекватными или нет. Иногда разрушение завышенных притязаний приводит к падению мотивации, к отказу от деятельности, к снижению активности. Притязания, отличаясь от мотива, включают в себя мотивацию достижения; при этом их соотношение также может быть разносторонним и противоречивым. Притязая на многое, человек может не иметь сильной мотивации достижения, и, наоборот, имея мотивацию, он не обладает большими притязаниями.

Таким образом, удовлетворенность соотносится не только с исходными потребностями и притязаниями личности на успех, но и с представлением о своих возможностях достигнуть его, а также с определенными требованиями к собственной деятельности. Выдвигая требования к собственной деятельности и определяя соответствующие критерии, личность оценивает соответствие-несоответствие усилий результату, ценность результата в соответствии с системой других ценностей, уровня трудности на основе притязаний и т.д. Поэтому часто человека не удовлетворяет чрезмерно легкая деятельность. Уже в последующем процессе саморегуляции личность дозирует свои усилия, выявляет, какая мера этих усилий требуется для осуществления данной деятельности, а не только устанавливает меру активности относительно ожидаемого результата. Она притязает на определенный уровень трудности деятельности согласно своим представлениям о своих способностях, расширяет и сужает задачи деятельности в соответствии с этими ценностными критериями и т.д.

В свою очередь притязания опираются на представление человека о внешних условиях и внутренних возможностях достижения результата, на представление об их соотношении. Притязания предполагают ограниченный выбор условий и средств достижения («я» претендую на результат, но только при таких-то условиях и таким-то способом полученный) или, наоборот, предполагают неопределенное расширение пространства достижений (такой человек обычно обещает «золотые горы», строит грандиозные планы, берется сразу за многое и т.д.). Притязания дифференцируют то, что будет делать сам субъект, и то, что он относит к внешним условиям, обстоятельствам и ожидает от других людей. Поэтому на основе притязаний и очерчиваются контуры деятельности, ее пределы и выделяются внешние и внутренние опоры.

Соотношение притязаний, саморегуляции и удовлетворенности мы обозначили как семантический интеграл (который отличается от семантического дифференциала Осгуда и некоторых других методов). Важнейшей качественной характеристикой притязаний, которая обнаружилась в ходе разработки метода семантического интеграла, является адресованность, направленность притязаний на окружающих или на самого себя, которые трудно вычленить при исследовании инициатив самих по себе. Между тем именно такая адресованность является, как оказалось, одним из ведущих мотивов инициативности (у старших школьников, у студентов I—II курсов). Показать другим, на что способен, выделиться, доказать окружающим свое превосходство и т.п.— такова характеристика притязаний. Она показательна как индикатор значимости группы, межличностных отношений или оценок самой личности. Однако только саморегуляция и удовлетворенность обнаруживают, насколько такая адресованность к социальным оценкам в реальной деятельности проявляется как самостоятельность-несамостоятельность, уверенность-неуверенность, разумное и свободное отношение к оценкам группы (дифференциация их справедливости-несправедливости и т.д.), насколько социально-психологическое окружение служит действительной опорой в индивидуальной деятельности.

Притязания соотносительны не только с результатом, достижениями, но и со способом достижения. Способ достижения объединяет в себе как структурирование (организацию) деятельности, так и организацию включаемых в нее личностных свойств. Именно в этом проявляется способность к саморегуляции. В ней выражается личностная настойчивость, уверенность, способность к контролю за ситуацией и событиями, самоконтроль. В ходе саморегуляции важно проследить, как соотносит субъект внешние и внутренние опоры, внешние и внутренние условия, внешний и внутренний контроль и как разрешает неизбежные противоречия между ними. Положившись на помощь окружающих, субъект может утратить контроль над своей деятельностью, ослабить собственные усилия и т.д. Это в свою очередь зависит от того, что берется субъектом под свою ответственность, каковы его притязания на успех, одобрение, расчет на помощь и т.д.

Саморегуляция по своим параметрам (уверенность-неуверенность, самоконтроль, сохранение сложности деятельности и т. д.) служит показателем того, насколько связь с группой, прежде всего с ее оценками, является короткозамкнутой или опосредованной самой личностью, насколько она оказывается жесткой, негибкой, разрушая самостоятельность, сводя на нет инициативу и ответственность субъекта. Эта связь обнаруживается в нестабильности саморегуляции, в утрате внутреннего контроля, в сужении контура деятельности и т.д. при колебаниях групповых оценок. Здесь не только выступает внешне детерминированное поведение, но и его внутренние последствия, проявляющиеся в способе осуществления деятельности (в ее упрощении, в утрате уверенности, в сокращении контура и т.д.). Напротив, опосредованный личностью тип связи с социально-психологическим окружением проявляется уже на стадии притязаний в обращении требований не к другим, а к самому себе. При этом на стадии осуществления инициативно начатой деятельности саморегуляция отличается большой четкостью, стабильностью, высоким уровнем самоконтроля и сохранением уровня сложности на всем протяжении деятельности.

Важным показателем личностных достижений является удовлетворенность. По этому показателю можно судить, насколько личность способна нивелировать рассогласование между первоначальными притязаниями, неудачами, оценками ее окружающими и самооценками, на что она преимущественно ориентируется, испытывая удовлетворенность-неудовлетворенность, насколько эффективно она может провести анализ своей деятельности. Оказалось, что лица с развитой ответственностью достаточно легко абстрагируются от негативных оценок и даже иногда от малорезультативной деятельности, но удовлетворяются тем, что им удалось преодолеть трудности (причем и негативные оценки окружающих они квалифицируют как трудности). При наличии результатов, но сбоях в саморегуляции (например, при вынужденном переходе к менее сложной деятельности и т.д.) такой тип личности испытывает чувство неудовлетворенности.

Другой тип личности, которого удовлетворяли позитивные оценки при явной для него самого неуспешности деятельности, обнаруживает признаки конформизма, что является причиной отсутствия чувства ответственности. К нему оказался близок и другой тип: объективно высокий результат деятельности не вызывал у него удовлетворенности, если результаты этой деятельности низко оценивались окружающими.

Таким образом, личность строит собственную систему деятельности, конечно, по определенным параметрам. При высоких притязаниях и низких способностях такая система становится противоречивой и поэтому требует от личности либо волевого усилия, либо внешней поддержки, опоры.

В традиционной структуре деятельности не учитывалось, что, имея мотив, личность не всегда сразу определяет цель, а, определив цель, может утратить мотивацию. Не учитывалось то, что усилия не всегда оцениваются как пропорциональные (или нет) цели, что, скажем, заранее может привести к отказу от деятельности, от инициативы («игра не стоит свеч»).

В процессе саморегуляции идет контроль за качеством, временем и другими параметрами деятельности. Но в целом саморегуляция должна обеспечить единство субъективных и объективных требований деятельности. Она должна (в тенденции) стремиться к оптимальному сочетанию и субъективных, и объективных требований, что и составляет личностную сверхзадачу в деятельности. В характере саморегуляции сказываются типологические особенности (расчет на помощь других, принятие их оценок, передача им функций контроля и т.д. или, напротив, опора на собственные силы, самоконтроль).

Включение удовлетворенности в структуру активности не характерно ни для психологических традиций (уже отмечалось, что Левин рассматривал только соотношение притязаний и достижений), ни для социальных. И в психологии постоянно говорилось об эффективности, результативности, оптимальности, успешности только по отношению к объективному результату. Понятие субъективного, психологического результата (как эффективности), а с ним и понятие удовлетворенности-неудовлетворенности нивелировалось в психологии, в то время как нарастающее противоречие между социальной объективной эффективностью и удовлетворенностью (неудовлетворенностью) в реальной жизни требовало своего решения. Получение результатов любой ценой приводило к перенапряжению и неудовлетворенности людей. Валовые оценки результатов в производстве, обесценение результатов труда, отсутствие гибких и реалистических его оценок и многие другие обстоятельства привели к зачеркиванию проблемы удовлетворенности, к ее игнорированию.

Это сформировало типы людей, которые были удовлетворены низкими и некачественными результатами, и типы людей, не удовлетворенных высокими результатами, достигнутыми непомерными усилиями (авралами, штурмами и т.д.). Вопросы о критериях способов достижения результатов, о разумной цене их достижения но ставились, план выполнялся любой ценой. Поэтому был потерян субъективный результат — удовлетворенность (неудовлетворенность) людей своим трудом. И когда остро встал вопрос о причинах падения мотивации труда, мало кто связывал его с проблемой удовлетворенности. Между тем именно в наличии обратной связи между удовлетворенностью и последующей активностью заключен источник возникновения и последующей мотивации, и активности.

Не учитывалось, что важен не только результат труда, но и общественная оценка этого труда. В период застоя оценка социальных достижений общества в целом завышалась, а оценки конкретным достижениям конкретных людей не давались. Даже если речь шла о высоких показателях, например при подведении итогов социалистического соревнования, эти показатели не всегда объективно отражали реальный вклад людей. Не ставился вопрос о том, как — легко или трудно, квалифицированно или нет, профессионально или нет — получены эти достижения. Порой не ставился вопрос и о том, честно или нечестно, путем ли грубых нарушений, махинаций и т.д. получен этот результат. Анализ результатов труда был оторван от обсуждения организации и качества производства, изучение которых только и могло способствовать повышению результативности, определять истинную ценность результатов с точки зрения человека. На уровне индивидуального субъекта это и есть вопрос об организации его деятельности, о повышении качества и способа саморегуляции этой деятельности.

Изучение личности методом семантического интеграла, на наш взгляд, позволяет решить многие методологические и теоретические задачи. Оно дает возможность преодолеть разрыв составляющих активности (ее результаты и психологические личностные способы их достижения и т.д.), исследовать многие качества, параметры и уровни саморегуляции — этого оркестра деятельности, от слаженной игры которого зависит ее и объективный, и субъективный результат.

Типы притязаний, являясь устойчивыми личностными образованиями, представляют собой своего рода семантическое пространство, в котором возникают и с позиций которого оцениваются (иногда отвергаются) те или иные мотивы, побуждения («это меня недостойно», «это не стоит моих усилий» и т.д.). Иными словами, притязания личности так или иначе представлены в ее сознании и самосознании, становятся или являются объектом самопознания и самокритики. Конечно, есть люди, слабо осознающие свои притязания, хотя последние имеют большую побудительную мотивирующую силу. Есть категория людей, неадекватно осознающих свои притязания. Однако в целом «я»-концепция, образ «я» включает в обобщенном виде совокупность притязаний личности: ее требования, ожидания от жизни, ее собственные намерения, устремления, цели и требования к самой себе.

Совокупность представлений о самом, себе, о своем образе «я» зависит от адекватности-неадекватности, реалистичности-нереалистичности представлений о себе. (Наиболее ярко неадекватность выступает при завышении или занижении самооценки.) Одни люди оценивают себя намного лучше, чем они есть на самом деле, другие — занижают свою самооценку. Такое завышение или занижение самооценки представляет собой желательную для личности «поправку» к образу «я» (или концепции «я») 1. Однако дело не только в факте завышения или занижения самооценки, но и в тех личностных причинах (барьерах), которые ведут к такому занижению самооценки и притязаний. Притязания представляют собой не только самооценку и даже не только отношение к себе. Они скорее выражают отношение человека к миру, к людям и, главное, к жизни на основе того или иного отношения к себе. Притязания представляют собой обобщенное представление о себе, о том, на что претендует, надеется, чего ожидает человек от жизни, то, чего он хочет и считает, что достоин получить от жизни. Если мотивация выражает побудительную, динамическую сторону потребностей, а ее содержание — то, на что они направлены (т.е. их предметную адресованность), то притязания выражают ценностную характеристику и самого субъекта, и его жизни, отвечают ее смыслу.

Говоря о потребностях, заметим, что важнейшие жизненные потребности сходны у большинства людей: это потребность в уважении и любви других людей, в самовыражении. Притязания данного человека включают индивидуализированный, типичный для него комплекс и профиль потребностей. Основным же, как говорилось, является воплощенное в них представление о том, как человек хочет выразить, воплотить себя в жизни и что получить от нее. Именно притязания для одного человека делают ценными, значимыми одни сферы жизни, для другого — другие. Как показали работы В. А. Ядова, М. X. Титмы и других социологов, ценностные ориентации, или диспозиции, личности определяют ее предпочтения, направления активности.

Способный и осознающий свои способности человек может снизить свои притязания, свою потребность в самореализации в сложившихся жизненных условиях 2. Не обладая высокой мотивацией достижения, силой воли, настойчивостью, он заранее осознает ожидающие его жизненные трудности и отказывается от борьбы за свой талант, за его воплощение в жизнь. Возникает концепция «скромной жизни», заявка на высокие профессиональные успехи заранее обесценивается, человек живет жизнью, которая заведомо ниже его возможностей. Это и есть его жизненная позиция, основанная на сознательно заниженных притязаниях. Лишь иногда по больному самолюбию данного человека можно распознать то, что он не сумел и не захотел реализовать себя в жизни.

Притязания довольно устойчивая характеристика личности, но они возрастают или падают в зависимости от реальных жизненных достижений, от решенности или нерешенности тех внутренних противоречий, которые возникают в ходе жизни, в зависимости от удовлетворенности или неудовлетворенности своими достижениями. Первые жизненные поражения или отсутствие достижений в жизни на первых ее этапах, невозможность выразить себя приводят иногда к падению притязаний молодого человека, хотя он по-прежнему может высоко оценивать себя, свои способности. Возникает чувство разочарования начавшейся (скажем, профессиональной) жизнью, и вслед за этим снижаются притязания, возникает установка на легкую, состоящую из отдельных событий жизнь, отказ от серьезных жизненных планов, перспектив.

Механизмом, который порой сильно воздействует на притязания и «я»-концепцию, является механизм социального сравнения и социально-психологической идентификации3. Этими сложными научными терминами обозначается механизм сознания, соотносящий личность, ее «я», ее притязания с другими людьми. Человеку кажется, что он исходит из собственных потребностей, желаний, устремлений, целей. На самом деле он (и что очень важно часто неосознанно) ориентируется на принятые эталоны, на цели и устремления окружающих, подражательно усваивает эти цели и убежденно принимает их за свои собственные.

Например, потребность в любви, в семье является глубоко личностной потребностью, но сколь глубока и часто неосознаваема ориентация на то, что уже все вышли замуж, все женились и т.д. Здесь иногда и возникают притязания, несущие завышенную оценку своих данных безотносительно к своим реальным способностям, возможностям, чувствам, потому что они как бы «с чужого плеча». Человек побуждается уже не тем, что он действительно хочет, но тем, что он не хуже (или лучше) других. Вместо продуманных представлений о том, что действительно нужно именно мне, что отвечает моим собственным потребностям, человек создает (скажем, в качестве притязаний и ожиданий от партнера или партнерши) некие эталоны внешности, характера, привычек, в которых на первом месте стоят второстепенные признаки, тогда как представления о подлинно человеческих, желательных и тем более необходимых (в данном примере — для брака) качествах у него вообще отсутствуют. В таком случае его собственные притязания уступают место набору стандартов, образов будущей жены, будущего брака, будущей квартиры и обеспеченной жизни, совершенно очищенных от всякого индивидуального, личностного, вообще человеческого содержания.

Притязания на уважение, внимание, любовь, притязания на терпимость к своим недостаткам проявляются во всех отношениях и сферах семейной жизни, во взаимоотношениях мужа и жены, родителей и детей. Родители убеждены, что дети автоматически при всех условиях должны их уважать, дети — что родители всегда должны о них заботиться, и т.д. Конечно, в этих примерах речь идет не о притязаниях в строгом смысле слова, а о тех ожиданиях (как их называют, экспектациях), которые бессознательно усваивает личность, отождествляя себя с той или иной ролью, группой, социальной позицией. Но именно эти образования также входят в структуру жизненных притязаний, формируют реальную мотивацию поведения.

Из сказанного можно сделать вывод о том, насколько важно, чтобы у человека сложился совершенно адекватный, реалистический образ самого себя. Иногда этого трудно достигнуть в силу психологических особенностей личности (чрезмерной эмоциональности, становящейся барьером для самооценки, и т.д.). Но тогда необходимо, чтобы социальное мышление, о котором шла речь как о функционировании сознания, выделяло и ставило перед человеком те или иные проблемы (отношений к нему других людей, его возможностей и достижений, его собственных устремлений в отличие от готовых эталонов). При этом не менее важно, чтобы сознание не функционировало стереотипно, установочно.

Огромную роль в формировании образа «я» (особенно у молодых или личностно незрелых людей) играет их образ, который создается в глазах окружающих. Есть люди, ориентирующиеся не столько на реализацию своих индивидуальных, личностных устремлений, сколько на этот имидж в глазах окружающих. Человек не осознает и не хочет осознавать, что он может жить более самостоятельно, интересно, по-своему, не ориентируясь на готовый эталон. Свой собственный образ как деловой преуспевающей женщины снижает притязания и возможность женщины выразить себя в том, что находится за пределами карьеры, деловых связей, деловой «выправки». Личность постепенно утрачивает свое подлинное «я», отбрасывает сомнения, раздумья, сложности, пройдя через которые она могла бы стать глубже, значительнее, тоньше, и превращается в своего рода социальную маску, живущую запрограммированной этим имиджем жизнью.

Когда женщина, следуя своему образу примерной матери, примерной жены, деловой женщины и т.д., вступает в противоречие с ходом жизни, когда ей, например, чтобы остаться примерной женой, приходится совершать поступки, противоречащие этому образу, наступает осознание своих реальных (а не мнимых) возможностей, реальных поступков и, как это ни странно звучит, своих реальных желаний.

Эти два механизма — тенденция к завышению (или занижению) роли «я» и ориентация на оценки окружающих — могут непротиворечиво и гармонично сочетаться, что ведет к формированию реалистического образа «я». «Я» идеальное, каким бы мы хотели видеть себя, и «я» реальное, не совпадая, все же сближаются друг с другом. Глядя на себя глазами окружающих, мы не просто приписываем себе их оценки и надеваем на себя чужой имидж, а начинаем отчетливее осознавать, какое «я» является нашим подлинным. Это позволяет делать не только внешние, но и внутренние поправки, вносить коррективы. Разные оценки и суждения о нас разных людей нами более или менее объективно обобщаются. Что-то в этих оценках отвергается, признается необъективным, а что-то не прямо и непосредственно, но косвенно служит поводом задуматься о своем подлинном «я».

Притязания, даже будучи не всегда основаны на своих возможностях, способностях, желаниях, становятся более реалистичными, когда у личности возникает требовательность к себе, ответственность за способ достижения этих притязаний. Человек такого типа способен сопоставлять свои действия и их последствия, свои намерения и свои реальные действия, видеть противоречия между ними, оценивать их, сопоставлять оценки своих действий и оценки окружающих, ставить перед собой проблемы правоты своей и других, а затем отстаивать свою правоту.

Личности, которых психологи называют амбициозными, обладают другого рода притязаниями. Они не только не выдвигают требований к себе, но внутренне убеждают, оправдывают, фиксируют себя в своих притязаниях («да, я таков, и всем придется с этим считаться»}. Люди, не принимающие во внимание реальность обстоятельств, настойчивы до упрямства; требовательные к другим, они, как правило, добиваются определенных социальных успехов. Однако жизненная позиция таких людей часто глубоко противоречива, поскольку они не реалистичны в оценке и себя, и своей жизни. Эти люди лишены (в силу характера притязаний и образа «я») способности к тонким, дифференцированным оценкам, глубоким социальным и нравственным суждениям, интерпретациям, которые обычно свидетельствуют о напряженной работе сознания, об активности социального мышления.

Возникает ли образ «я» в результате углубленной работы самосознания, самопознания или усваивается как внешний имидж, он все равно изменяется и подвергается испытаниям. Последние условно можно разделить на два вида: жизненные неудачи (или достижения, где проверяется личностная устойчивость к «успеху») и социально-психологические оценки окружающих (негативные или позитивные). Образ «я» первоначально довольно однозначно определяет жизненную концепцию молодого человека. Осознание своих способностей, своих «прав» формирует оптимистическую перспективу жизни и ее концепцию. Однако трудности, неудачи, проба своих сил в разных сферах являются той обратной связью, на основе которой и образ «я», и концепция жизни изменяются и углубляются. Человек начинает осознавать свои не только профессиональные способности, но и способности к жизни в целом: умение преодолеть трудности, неожиданности, с честью выйти из сложной ситуации, т.е. то, что называется обычно жизненной стойкостью и не имеет научного названия.