Морри рассказывает моим родителям, что я прослушал все его предметы.

Содержание

 

Учебная программа. 5

План уроков. 7

Студент. 11

Наглядные пособия. Часть первая. 13

Встреча. 17

Классная комната. 20

Проверка посещаемости. 24

Вторник первый. Мы говорим обо всем на свете. 27

Вторник второй. Мы говорим о жалости к себе. 31

Вторник третий. Мы говорим о сожалении. 34

Наглядные пособия. Часть вторая. 38

Профессор. Часть первая. 40

Вторник четвертый. Мы говорим о смерти. 43

Вторник пятый. Мы говорим о семье. 48

Вторник шестой. Мы говорим о чувствах. 53

Профессор. Часть вторая. 58

Вторник седьмой. Мы говорим о страхе состариться. 62

Вторник восьмой. Мы говорим о деньгах. 65

Вторник девятый. Мы говорим о том, что любовь продолжается. 68

Вторник десятый. Мы говорим о супружеской жизни. 74

Вторник одиннадцатый. Мы говорим о нашей культуре. 78

Наглядные пособия. Часть третья. 82

Вторник двенадцатый. Мы говорим о прощении. 84

Вторник тринадцатый. Мы говорим о совершенном дне. 87

Вторник четырнадцатый. Мы говорим «прощай». 92

Выпускная церемония. 95

 

 

Посвящаю эту книгу своему брату Питеру,

самому отважному из известных мне людей

Учебная программа

 

П оследние уроки жизни моего профессора проходили раз в неделю у него дома, в кабинете, возле окна, сквозь которое он мог наблюдать за маленьким, роняющим розовые листья гибиску­сом. Уроки шли по вторникам. Начинались пос­ле завтрака. Темой уроков был смысл жизни. Преподавались из жизненного опыта.

Отметок не ставилось, но каждую неделю был устный экзамен. На нем нужно было отвечать на вопросы и нужно было задавать свои. И еще вре­мя от времени выполнять задания: повернуть го­лову профессора в удобное положение на подушке или надеть ему на переносицу очки. За прощаль­ное объятие оценка повышалась.

Учебников не требовалось, хотя тем было пройдено много: любовь, работа, община, семья, старение, прощение и в самом конце — смерть.

Вместо выпускной церемонии были похо­роны.

Выпускных экзаменов не было, но требова­лось написать сочинение о том, чему ты научил­ся. Оно перед вами.

На эти последние уроки жизни моего старого профессора приходил только один студент.

Это был я.

 

 

Конец весны 1979 года. Жаркий и влажный суб­ботний полдень. Мы сидим на огромной лужайке бок о бок на складных деревянных стульях перед зданием университета — нас несколько сотен. На нас синие нейлоновые мантии. Мы нетерпеливо слу­шаем длинные речи. Но вот церемония закончена, мы бросаем в воздух наши «кепки»; теперь мы официально выпускники университета Брандейса (г. Уолтем, штат Массачусетс). Упал занавес — для многих из нас только что кончилось детство.

Я разыскиваю моего любимого профессора Морри Шварца и знакомлю с ним родителей. Морри маленького роста и движется маленькими шаж­ками, будто всякую минуту порыв ветра может сдуть его и унести в облака. В своей полагающейся в выпускной день мантии он похож на гибрид биб­лейского пророка с эльфом. У него искрящиеся сине-зеленые глаза под пучками седоватых бровей, волосы, падающие на лоб, поредевшие и серебристые, большие уши и треугольный нос. И хотя зубы у него кривые, а нижние к тому же и скошенные, словно кто-то однажды заехал ему в челюсть, улыбка его первозданна и прекрасна.

Морри рассказывает моим родителям, что я прослушал все его предметы.

У вас необыкновенный сын, — говорит он. Я смущенно утыкаюсь взглядом в землю. Перед уходом протягиваю ему подарок — светло-корич­невый портфель с его инициалами. Я купил этот портфель в торговом центре накануне. Мне хоте­лось, чтобы Морри остался в моей памяти. А мо­жет, мне хотелось, чтобы Морри не забыл меня.

Митч, ты отличный парень. — Морри вос­хищенно смотрит на портфель. Он обнимает меня. Я чувствую на спине его тонкие руки. Я выше его ростом, и в его объятии мне неловко, точно я стар­ше его; словно я взрослый, а он ребенок.