Сказание об убиении Гхатоткачи 7 страница

 

Приводя в ужас кшатриев шумными хлопками ладоней рук своих, тот бык среди кшатриев Сатьяки еще раз пронзил в ответ лотосоглазого Карну (множеством стрел). Сотрясая землю звоном своего лука, могучерукий сын возницы, о великий царь, состязался в битве с Сатьяки. И Карна пронзил в ответ внука Шини различными стрелами — длинными, с колючкообразным острием и железными, с наконечником в виде телячьего зуба и с бритвообразным острием, а также сотнями других стрел.

 

Точно так же и Ююдхана, выдающийся воин на колеснице среди вришниев, дождил Карну своими стрелами. И битва та была равной (для обеих сторон). Но тут сыновья твои, о великий царь, и сын Карны, облаченный в доспехи, быстро пронзили Сатьяки острыми стрелами со всех сторон. Отражая своим оружием оружие их всех и Карны, о владыка, Сатьяки, воспаленный гневом, пронзил Вришасену посередь груди. И пронзенный той стрелою, доблестный Вришасена, о владыка народов, упал на колеснице в замешательстве, выпустив свой лук.

 

Тогда Карна, могучий воин на колеснице, решив, что Вришасена убит, преисполнился мучительной скорби о сыне и принялся теснить жестоко Сатьякп. Но мучимый так Карной, Ююдхана, могучий воин на колеснице, с большой стремительностью пронзил Карну еще и еще раз множеством стрел. Пронзив снова Карну десятью стрелами и Вришасену семью, тот герой из рода Сатвата рассек луки их обоих вместе с их кожаными нарукавниками.

 

Тогда оба те героя, натянув тетивою другие луки, способные внушать ужас врагам, стали пронзать Ююдхану со всех сторон острыми стрелами. Меж тем как происходило то сражение, столь губительное для выдающихся героев, послышался громко, о царь, могучий звон лука ган-дивы. Услышав тогда грохот колесницы (Ардясуны), равно как и звон лука гандивы, сын возницы, о царь, сказал такие слова Дурьйодхане:

 

«Убив всех шиби и главнейших из воинов, тех быков среди мужей, а также могучих лучников среди пауравов, (Арджуна) оглашает (все окрестности) могучим звоном лука гандивы. Слышится также грохот его колесницы, точно это мчится с грохотом сам Васава. Совершенно очевидно, Пандава совершает подвиги, достойные себя. Это войско бхаратийское, о царь, расчленяется им на множество частей! Многие наши боевые отряды уже рассеяны!

 

И нигде уже они не стоят в битве. И в самом деле, (войско наше) совсем рассеивается, подобно густой сети облаков, разгоняемых ветром. Сталкиваясь с Савьясачином, о царь, оно разбивается, словно лодка в океане. Слышатся, о царь, громкие вопли первейших из воинов, убегающих с поля или сотнями пронзенных стрелами, выпущенными из лука гандивы, напоминающие (раскаты) грома глубокой ночью на небосклоне. Слушай, о тигр среди царей, громкие вопли скорби и крики, зычные львиные кличи и другие различные звуки вблизи колесницы Арджуны!

 

Вон это стоит среди нас Сатьяки, подлейший из сатватов. Если он — цель наших стараний — будет взят тут силой нами, то мы сможем тогда победить всех наших врагов! А это — сын царя Панчалы, схватившийся в битве с Дроной. Он окружен со всех сторон воинами, о царь, превосходнейшими из мужей. Если мы сможем убить Сатьяки и Дхриштадьюмну, сына Паршаты, то без сомнения, о великий царь, победа непременно будет за нами! Окружив обоих этих героев, могучих воинов на колесницах, как было поступлено нами с сыном Субхадры, мы постараемся, о великий царь, убить их — и отпрыска из рода Вришни, и сына Паршаты. Савьясачин, находясь впереди нас, подступает к войску Дроны, о потомок Бхараты, зная, что Сатьяки занят здесь в схватке с многочисленными воинами, быками из рода Куру.

 

Пусть многие из выдающихся и наилучших воинов на колесницах отправятся туда, пока Партха не знает, что Сатьяки окружен множеством воинов. И пусть герои те поторопятся выпустить тучи стрел с такой стремительностью, чтобы сей отпрыск рода Мадху мог быстро отправиться в потусторонний мир!».

 

Узнав мнение Карны, сын твой, обратившись к сыну Субалы в сражении, как Индра, о царь, обращался к прославленному Вишну, сказал ему: «Окруженный десятью тысячами слонов, неотвращающихся в битве, и десятью тысячами колесниц, выступай против Дхананджайи! Духшасана, Дурвишаха, Субаху и Душпрадхаршана — эти будут сопровождать тебя, окруженные многочисленными пехотинцами! Убей, о могучерукий, обоих Кришн и царя справедливости, о дядя мой, также Накулу, Сахадеву и Бхимасену, о потомок Бхараты! Моя надежда на победу зиждется на тебе, как у богов (она зиждется) на их владыке Индре, Убей, о дядя, каунтеев, как сын Паваки (Карттикея) убил асуров!».

 

После таких слов, сказанных ему сыном твоим, (Шакуни), сын Субалы, двинулся против партхов вместе с огромным войском, а также твоими сыновьями, о владыка, желая сжечь потомков Панду ради услужения сынам твоим.

 

И тогда началась битва между твоими воинами и врагами. И когда сын Субалы, о царь, выступил (так) против войска пандавов, сын возницы в сопровождении могучего войска поспешно двинулся против героя из рода Сатвата, сея многие сотни стрел. Равным образом и пандавы окружили Сатьяки, (чтобы оказать ему помощь). И тогда произошла ночью свирепая битва между Дроной благородным с одной стороны, о потомок Бхараты, и храбрым Дхриштадьюмной и панчалами — с другой.

Так гласит глава сто сорок пятая в Дронапарве великой Махабхараты.

 

Глава 146

 

Санджая сказал:

И вот все герои те, одержимые в битве и сильно разгневанные, поспешно ринулись против колесницы Ююдханы, не будучи в состоянии перенести (его подвигов). И на колесницах, о царь, хорошо снаряженных, украшенных золотом и серебром, и в сопровождении всадников и слонов, они окружили героя из рода Сатвата. Окружив его со всех сторон, те могучие воины на колесницах издали тогда львиные кличи и стали угрожать Сатьяки.

 

Исполненные великой отваги, они быстро окатили, как дождем, острыми стрелами Сатьяки, воистину отважного, жаждя убить того отпрыска из рода Мадху. Увидев их, столь стремительно обрушивающихся на него, могучерукий внук Шини, губитель вражеских героев, схватил в ответ множество стрел и метнул их (в своих врагов). И там храбрый и могучий лучник Сатьяки, неистовый в бою, отсек множество голов своими лютыми, прямыми стрелами. Также много хоботов слонов и конских шей, а также рук с зажатым в них оружием поверг у твоих воинов тот отпрыск рода Мадху своими стрелами с бритвообразным острием. И от упавших опахал из буйволовых хвостов и белых зонтов, о потомок Бхараты, земля стала почти переполнена, будто небосвод, (усеянный) звездами, о владыка!

 

И в то время как воины те сражались с Ююдханой в битве, о потомок Бхараты, звук от воплей их был столь пронзителен, как от вопящих громко злых духов — претов (в аду). И тем громким криком наполнилась земля, и ночь стала мрачной на вид и еще более наводила страх. Видя свое войско, терзаемое стрелами Ююдханы и разрываемое на части, и слыша также страшный шум в глухую полночь, заставляющий подниматься от содроганья волоски на теле, сын твой, о царь, лучший из воипов на колесницах, сказал тогда своему вознице, обращаясь все снова и снова:

 

«Гони коней туда, откуда доносится этот шум!» И понуждаемый им, возница его погнал тогда превосходнейших коней навстречу колеснице Ююдханы. И вот Дурьйодхана, твердый лучник, победивший усталость, наделенный большой ловкостью рук и сведущий в различных приемах ведения боя, разгневанный ринулся против Ююдханы. Но тут Мадхава пронзил Дурьйодхану двенадцатью стрелами, пожирающими мясо и кровь, выпущенными (из лука), натянутого до предельной возможности. Так будучи первым мучительно им потревожен стрелами, Дурьйодхана, негодующий гневно, пронзил в ответ внука Шини десятью стрелами.

 

Тем временем битва, разгоревшаяся между панчалами и всеми воинами из рода Бхараты, стала чрезвычайно свирепой. Внук Шини тогда, преисполненный ярости в сражении, пронзил твоему сыну, могучему воину на колеснице, грудь восемьюдесятью стрелами, о потомок Бхараты! Затем другими стрелами он в пылу сражения отправил его коней в обита- ' лище Ямы. И еще другой стрелой он быстро поверг возницу противника; своего с колесницы. Стоя на колеснице, лишенной коней, сын твой, о владыка народов, метнул свои острые стрелы в колесницу внука Шини.

 

Однако те пятьдесят стрел, выпущенных в том сражении сыном твоим, внук Шини рассек, о царь, обнаруживая большую ловкость рук. Затем другой стрелою с серповидным острием он, столь неистовый в сражении, рассек огромный лук твоего сына у самой рукояти, о достойнейший! Лишенный колесницы и лука, тот могущественный владыка всех людей быстро взошел тогда на сверкающую колесницу Критавармана. И когда Дурьйодхана повернул обратно, внук Шини рассеял своими стрелами и обратил в бегство твое войско в глухую полночь, о владыка народов!

 

Шакуни между тем, о царь, окружив Арджуну со всех сторон многими тысячами колесниц и тысячами слонов, а также тысячами коней, начал отовсюду яростную битву. Многие из воинов метали в Арджуну различные виды мощного дивного оружия. И в самом деле, кшатрии те сражались с Арджуной, понуждаемые самой смертью. Однако Арджуна, неистовый (от гнева), сдерживал те тысячи колесниц, слонов и коней, причиняя всеобщую гибель. И тогда в пылу сражения Шакуни, храбрый сын Субалы, пронзил Арджуну острыми стрелами, улыбаясь при этом.

 

И снова сотнею стрел он воспрепятствовал движению его огромной колесницы. Но тут Арджуна пронзил его двадцатью стрелами в той битве, о потомок Бхараты! Затем он пронзил тех могучих лучников тремя стрелами каждого. Отразив всех их тучами стрел в той битве, о царь, Дхананджая убил тех воинов твоих, как Громодержец (убивает) асуров. Усеянная отрубленными руками, о великий царь, и тысячами тел, земля там выглядела будто покрытая цветами.

Пронзив еще раз Шакуни пятью прямыми стрелами, (Бибхатсу) поразил также Улуку тремя стрелами и еще тремя — длинными, железными. Также и Улука, пронзив его, ударил жестоко в Васудеву и издал громкий клич, наполняя им всю землю. Но тут Арджуна, быстро нагрянув, рассек лук Шакуни и отправил четырех его коней в обиталище Ямы. Тогда, соскочив с колесницы, сын Субалы, о бык из рода Бхараты, быстро взошел на колесницу Улуки, о владыка народов!

 

И оба те могучих воина, сражающихся на колесницах, отец и сын, стоя вместе на одной колеснице, поливали стрелами Партху, как два поднявшихся облака поливают гору. Но пронзив их обоих, о великий царь, острыми стрелами, Пандава разметал твое войско на сотни частей своими стрелами и обратил его в бегтство. Подобно тому как облака разгоняются во все стороны ветром, о царь, так и твои войска были рассеяны повсюду, о владыка народов!

 

И в самом деле, то войско, о первейший из рода Бхараты, уничтожаемой так глубокой ночью, разбежалось во все стороны, озираясь, мучимое страхом. Многие, покинув своих упряжных животных, а другие, погоняя (как можно быстрее), в смятении кружили в той страшной темноте. И победив в сражении воинов твоих, о бык из рода Бхараты, Васудева и Дхананджая затрубили радостно в свои раковины.

 

Между тем Дхриштадьюмна, о великий царь, пронзив Дрону тремя и стрелами, быстро рассек тетиву его лука острой стрелою. Положив тот лук на сиденье колесницы, храбрый Дрона, сокрушитель кшатриев, взял другой лук, еще более тугой и мощный. Пронзив затем Дхриштадьюмну семью быстролетными стрелами, Дрона пронзил также его возницу, о царь, пятью стрелами в сражении том. Но быстро сдержав его своими стрелами, Дхриштадьюмна, могучий воин на колеснице, стал уничтожать войско кауравов, (повергая воинов) сотнями и тысячами.

 

И в то время как уничтожалось войско сына твоего, о достойнейший, начала течь ужасная река, чью стремнину заменяли потоки крови. И текла она между двумя войсками, унося своим потоком людей, коней и слонов, подобно Вайтарани, о царь, текущей в столицу царства Ямы. Рассеяв и обратив в бегство твое войско, доблестный Дхриштадьюмна, преисполненный скрытой мощи, блистал чрезвычайно, будто Шакра среди сонмов богов.

 

И тогда затрубили в огромные раковины Дхриштадьюмна и Шикхандин, также оба близнеца (Накула и Сахадева) и Врикодара, сын Панду. Победив тысячи воинов твоих, сражающихся на колесницах, пандавы, могучие воины на колесницах, кичащиеся победой и неистовые от возбуждения, издали громкие львиные рыки и кличи на глазах у твоего сына и Карны, а также храброго Дроны и сына Дроны, о владыка народов!

Так гласит глава сто сорок шестая в Дронапарве великой Махабхараты.

 

Глава 147

 

Санджая сказал:

Увидев свое войско обращенным в бегство, когда оно было уничтожаемо благородными (героями), сын твой, охваченный сильной яростью, о владыка народов, быстро примчавшись к Карне и Дроне, наилучшему из побеждающих, поддавшись влиянию неистового гнева, сказал, хорошо сведущий в речи, такие слова:

 

«Это сражение здесь было предпринято вами обоими под влиянием гнева, после того как увидели вы правителя Синдху убитым в бою Савьясачином! Вы оба смотрите (равнодушно), словно бессильные, как мое войско уничтожается войском пандавов, хотя на самом деле и вполне способны оба победить его. Если я теперь должен быть покинут вами обоими, то не следовало тогда вам, о милостивые, говорить мне еще в самом начале (такие слова): «Мы оба победим сыновей Панду в сражении!».

 

Услышав еще тогда эти слова ваши, одобренные мною, я вызвал вражду с пандавами, столь губительную для воинов! А если я не достоин быть покинут вами, о быки среди людей, то сражайтесь тогда в соответствии с подлинной мерой вашей отваги, о наделенные великой отвагой!».

 

Так принуждаемые стрекалами слов сыном твоим, оба героя те вновь вступили в битву, подобно двум змеям, потревоженным (палкой). И тогда оба превосходнейших воина на колесницах, оба те лучника над всеми лучниками во всем мире, ринулись в пылу сражения против партхов, предводительствуемых внуком Шини и другими. Точно так же и партхи, объединившись вместе, в сопровождении своего войска выступили против тех обоих героев, издававших поминутно зычные рыки. Тогда могучий лучник Дрона, наилучший из всех носящих оружие, воспылав гневом, быстро пронзил (Сатьяки), быка из рода Шини, десятью стрелами. Карна тоже пронзил его десятью стрелами, сын твой — семью и Вришасена — десятью, также и сын Субалы — семью.

 

И все они, о Каурава, в пылу той битвы окружили внука Шини. При виде Дроны, уничтожающего войско пандавоа в сражении, сомаки быстро пронзили его со всех сторон ливнями стрел. Но в ответ Дрона стал отнимать жизни у кшатриев, о владыка народов, подобно тому как солнце, о царь, своими лучами отнимает у окружающей его темноты присущее ей свойство, о потомок Бхараты!

 

Тогда стал слышен громкий шум среди панчалов, жалобно призывающих друг друга, о владыка народов, в то время как они истреблялись Дроной. Некоторые, покидая сыновей своих, другие — отцов, иные — братьев, некоторые — дядей по матери, другие — сыновей своих сестер, еще другие — друзей, а еще иные — своих родных и родственников, поспешно убегали прочь ради спасения своих жизней. Другие же, совсем сбитые с толку, бежали в замешательстве навстречу самому Дроне. И в самом деле, многие воины из войска пандавов отправились в пылу сражения в потусторонний мир.

 

Так уничтожаемое благородными (героями), войско пандавов той ночью, о царь, обратилось в бегство, побросав тысячами свои пылающие факелы, на глазах у Бхимасены, Виджайи и Ачьюты, обоих близнецов, сына Дхармы и сына Паршаты. И меж тем как мир весь был окутан темнотой, ничего уже нельзя было различить. Но благодаря свету, пробивавшемуся среди войск кауравов, можно было видеть бегущих врагов. И то бегущее войско сокрушали с тылу Дрона и Карна, могучие воины на колесницах, о царь, сея многочисленные стрелы. И в то время как панчалы терпели полное поражение и всюду обращались в бегство, Джанардана, с душою опечаленной, сказал так, обратившись к Пхальгуне:

 

«Дрона и Карна — эти могучие лучники, объединившись вместе, жестоко разят стрелами сына Парщаты (Дхршптадьюмну) и Сатьяки, а также панчалов. От ливня стрел обоих этих (героев) наши могучие воины на колесницах потерпели полное поражение. Хотя и делается (нами) попытка удерживать войско (от бегства), о Каунтея, оно все еще не способно стоять твердо, (сплотившись вновь). Со всем войском, хорошо построенным в боевые порядки, мы оба с поднятым оружием выступаем (даже теперь) против Дроны и сына возницы, чтобы противостоять им!

 

Ведь эти два могучих героя, искусные во владении оружием и кичащиеся победой, если будут пренебрежены нами, то, разгневанные, они уничтожат этой ночью (наше) войско. Вон Бхима, свирепый, устремляется сюда, вновь отразив (вражеское) войско!» И при виде Врикодары, приближающегося к ним, Джанардана, вновь обратившись (к Арджуне), о царь, сказал, как бы радуя Пандаву: «Это Бхима, всегда восхваляющий битву, окруженный сомаками и пандавами, разгневанный, подступает с большой стремительностью к Дроне и Карне, наделенным могучей силою! Соединившись с ним, а также с панчалами — могучими воинами на колесницах, сразись теперь, о отпрыск Панду, ради поощрения всех войск твоих!».

 

И тогда те оба тигра среди людей — Мадхава и Пандава, подступив к Дроне и Карне, твердо стали на головном участке боя. И вот то обширное войско Юдхиштхиры вновь возвратилось к битве. Тогда Дрона и Карна принялись крушить своих врагов в бою. И глубокой ночью произошло великое и ужасное столкновение, будто между дчумя океанами, о царь, вздымающимися при восходе луны.

 

Тогда, выпустив из рук своих пылающие светильники, воины из твоего войска сражались исступленно в кромешной темноте. В ту ужасно страшную (ночь), когда мир был окутан мраком и пылью, (воины), домогающиеся победы, сражались, только перекликаясь именами и названиями своих родов. Ибо слышались там имена, объявляемые царями, сражающимися в битве, как это бывает, о великий царь, при сваямваре. Внезапно воцарялось молчание (на поле брани лишь на минуту), и затем снова поднимался громкий шум среди разгневанных ратников, побеждающих и побеждаемых. Всюду, где виднелись ярко горящие светильники, о первейший из рода Куру, — туда всюду устремлялись те герои, как насекомые (в пылающий огонь). И пока сражались так друг с другом пандавы, о царь царей, и кауравы; глубокая ночная тьма еще более сгустилась вокруг них.

Так гласит глава сто сорок седьмая в Дронапарее великой Махабхараты.

 

Глава 148

 

Санджая сказал:

Тогда Карна, губитель вражеских героев, увидев в сражении сына Паршаты, поразил его в грудь десятью стрелами, способными проникать | в жизненно важные места. Также и Дхриштадьюмна быстро пронзил его в ответ, о достойнейший, пятью стрелами и, обрадованный, сказал ему «Стой, остановись!».

 

Покрывая друг друга в сражении (тучами) стрел, оба те наиболее могучих воина на колесницах снова пронзали один другого стрелами, выпущенными из (луков), натянутых до предельной возможности. Тогда Карна в пылу сражения пронзил возницу и четырех коней | Дхриштадыомны, первейшего воина среди панчалов.

 

Затем он рассек острыми стрелами превосходнейший лук своего противника и стрелою с серповидным острием поверг его возницу с его сидения на колеснице. Однако лишенный своей колесницы, Дхриштадьюмна, чьи кони и возница были убиты, взяв страшное, (заостренное железом) бревно, сокрушил; коней Карны. Хотя и был он пронзен многочисленными его стрелами, подобными ядовитым змеям, он пешком направился тогда к войску Юдхиштхиры и взошел на колесницу Сахадевы, о достойнейший!

 

А тем временем возница Карны впряг в его колесницу других коней, масти (белой), как раковины, наделенных большой быстротою, происходящих из страны Синдху и хорошо выезженных. И вот сын Радхи, метко разящий в цель, в сильном неистовстве принялся жестоко мучить своими стрелами могучих воинов на колесницах среди панчалов, подобно тому как облако (своими ливнями заливает) горы. И изматываемое так Карной, то огромное войско панчалов бежало, сильно перепуганное, как лань, встревоженная львом. Там и сям виднелись на земле воины, стремглав упавшие с коней, слонов и колесниц. В той ужасной битве Карна отсекал стрелами с бритвообразным острием руки у бегущих воинов и головы, украшенные серьгами.

 

У других, находившихся на слонах или спинах коней, о владыка народов, или стоявших на земле, он отсекал бедра, о достойнейший! Многие могучие воины на колесницах, в то время как убегали прочь, не чувствовали, что их тела отсечены или повреждены их упряжные и верховые животные в том сражении. Так убиваемые в сражении, те панчалы вместе со сринджаями даже из-за шуршания соломы (столь сильно пугались, что) принимали это за сына возницы. Бесчувственные, они даже своего же воина, бегущего в сражении, принимали за Карну и в страхе убегали прочь от него.

 

Те разбитые и бегущие войска, о потомок Бхараты, Карна быстро настигал с тылу, сея повсюду стрелы. Оглядываясь друг на друга, совсем сбитые с толку и бесчувственные, они не способны были противостоять (ему), преследуемые благородным героем. Поражаемые Карной, о царь, при помощи мощных стрел, а также Дроной, панчалы разбегались, озираясь на все стороны. Тогда царь Юдхиштхира, видя свое войско бегущим (с поля) и решив, что отход (войска вполне оправдан), сказал Пхальгуне такие слова:

 

«Посмотри на могучего лучника Карну, стоящего там с луком в руке (и сжигающего все вокруг), подобно палящему солнцу, в этот страшный час, глубокой ночью! Это слышатся непрестанно, о Партха, громкие вопли твоих друзей, что жалобно кричат, как беззащитные, теснимые стрелами Карны! Я вижу его, столь доблестного в победе, как он накладывает стрелы и мечет их, — и он несомненно уничтожит нас! И то, что, по твоему усмотрению, должно быть непосредственно вслед за этим и в подходящее время сделано для убиения Карны, —то и сделай теперь, о Дхананджая!».

 

После таких слов, обращенных к нему (Юдхиштхирой), могучерукий Партха сказал тогда Кришне: «Царственный сын Кунти боится чрезмерной доблести сына Радхи! И в то время как войско Карны в подходящее -время действует так (в отношении нас) все снова и снова, ты быстро прими решение, (что тут нужно предпринять), ибо войско наше бежит! Для его (отрядов), разбитых и теснимых стрелами Дроны, о сокрушитель Мадху, и устрашаемых Карной, нет возможности остановиться! И я вижу также Карну, рыскающего бесстрашно и поливающего первейших из наших воинов на колесницах, бегущих (с поля), своими острыми стрелами. Я не могу перенести, как змея — прикосновения ноги (человека), сего зрелища, как рыщет он на головном участке боя, перед моими глазами, о тигр из рода Вришни! Отправляйся поэтому скорее туда, где находится Карна, могучий воин на колеснице! Или я убью его, или он — меня, о сокрушитель Мадху!».

 

Васудева сказал:

Я вижу Карну, о Каунтея, того тигра среди людей, наделенного сверхчеловеческой отвагой, рыскающего в сражении, подобно самому царю богов! Нет никого другого, способного выступить против него в сражении, о Дхананджая, кроме тебя, о тигр среди людей, и ракшаса Гхатоткачи! Пока же, однако, я не считаю, о безупречный, своевременной твою встречу, о могучерукий, с сыном возницы в сражении! Ведь сверкающий дротик, подобный могучему метеору, данный Васавой, находится еще при нем! И ведь ради тебя, о могучерукий, он принимает (теперь) страшный вид. Но пусть могучий Гхатоткача выступит против сына Радхи! Наделенный доблестью самих богов, он ведь рожден могучим Бхимой! У него различные, виды дивного оружия, а также и те, что применяются ракшасами и у рами. И к тому же Гхатоткача постоянно предан вам и желает вам блага; Он победит Карну в сражении. Тут у меня нет сомнения!».

 

Санджая сказал:

Сказав так Партхе, могучерукий (Кришна), с глазами, как лепестк«лотоса, вызвал того ракшаса. И он вскоре предстал перед ним, облаченный в панцирь, вооруженный мечом, стрелами и луком, о владыка нароп| дов. И приветствовав затем Кришну и Дхананджаю, сына Панду, он радостно сказал первому: «Вот и я, приказывай мне!». Тогда отпрыск родш Дашарха, обратившись к сыну Хидимбы, внешностью своей подобному! облаку, с пылающей пастью и сверкающими серьгами, сказал, улыбаясь при этом:

 

«О Гхатоткача, внемли, что я скажу тебе, о сынок! Наступило уже время для проявления доблести твоей, а не кого-либо друг! гого! Ты служишь, подобно парому, (спасением) для тонущих родственник! ков! У тебя есть различные виды оружия и сила иллюзии, присущая раки! шасам! Посмотри, о сын Хидимбы, на войско пандавов, теснимое Карной на головном участке битвы, как стадо коров, гонимое пастухом!

 

Могучий Карна, наделенный рассудительным умом и стойкой отвагой, уничтожает быков-кшатриев среди войск пандавов. Мучимые жестоко жгучим пламенем стрел, воины пандавов не способны противостоять тому твердому лучнику, исторгающему мощные ливни стрел. Гонимые сыном возницы глубокой ночью ливнями стрел, эти панчалы бегут как лани — из страха перед львом.

 

И нет никого другого, кроме тебя о грозный в своей отваге, способного противостоять сыну суты, столь возвеличившемуся в сражении! Соверши же, о могучерукий, подвиг, достойный тебя самого, а равно всей скрытой мощи и силе оружия дядей твои по матери и отцов! Ведь именно ради этого, о сын Хидимбы, люди ж6 лают сыновей (при мысли): как ведь они могли бы вызволить нас из бедствия! Так спаси же теперь родственников своих!

 

Ведь мощь твоего оружия страшна и сила иллюзии непревзойденна у тебя, когда ты неустанно сражаешься в битве, о отпрыск Бхимы! Будь же спасительным берегом для пандавов, наголову разбитых Карно при помощи острых стрел и теперь тонущих среди (океана) войск Дхритараштры, о усмиритель врагов! Ведь ночью ракшасы вновь набираются неизмеримой отваги и становятся весьма могучими и храбрыми. Они проявляют (в такой час) высочайшую доблесть и становятся совершенно неодолимы. Убей Карну, могучего лучника, этой глубокой ночью в сражении при помощи своей иллюзии! А партхи, предводительствуемые Дхриштадьюмной, убьют Дрону!».

 

Услышав эти слова Кешавы, Бибхатсу тоже, о Кауравья, обратился к ракшасу Гхатоткаче, усмирителю врагов, (с такими словами): «О Гхатоткача, и ты сам, и долгорукий Сатьяки,

Бхимасена, сын Панду, по моему мнению, — (наиболее выдающиеся) среди всех воинов! Отправляйся же и сразись с Карной в поединке на колесницах этой ночью! Сатьяки, могучий воин на колеснице, будет тебе защитником с тылу. Убей храброго Карну в сражении, имея союзником героя из рода Сатвата, как некогда Индра убил (асуру) Тараку с помощью Сканды!».

 

Гхатоткача сказал:

Я ровня Карне, я ровня и Дроне, о превосходнейший, а также другим и благородным кшатриям, искушенным во владении оружием! Сегодня ночью я дам сыну возницы такое сражение, о котором люди будут говорить, пока будет держаться земля! И тут я не оставлю (в живых) ни храбрых, ни робких и ни тех, кто со сложенными ладонями рук молят (о пощаде)! Всех я убью, следуя обычаю ракшасов!

 

Санджая сказал:

Сказав так, могучерукий сын Хидимбы, губитель вражеских героев, ринулся против Карны в той свирепой битве, устрашая твое войско. Но того (героя), нападающего в гневе с пылающей пастью подобно змею, перехватил, меча (стрелы), тот превосходнейший лучник, сын суты. И тогда между обоими — Карной и ракшасом, громко кричащими друг на друга, разгорелась битва в ночи, о тигр среди царей, подобная той, что (происходила некогда) между Шакрой и Прахрадой.

Так гласит глава сто сорок восьмая в Дронапарве великой Махабхараты.

 

Глава 149

 

Санджая сказал:

Увидев Гхатоткачу, о царь, стремительно приближающегося к колеснице сына суты с намерением убить Карну в сражении, твой сын сказал Духшасане такие слова: «Сей ракшас, видя неистовую отвагу Нарвы в бою, быстро устремляется на него! Останови же того могучего воина на колеснице! Окруженный огромным войском, отправляйся туда, где могучий Карна, сын Викартаны, жаждет сразиться с ракшасом в битве!

 

Окруженный войском и усердно прилагая усилия, защищай Карну в сражении, о милостивый!» Между тем, о царь, могучий сын Джатасуры, лучший из разящих, подойдя к Дурьйодхане, сказал ему: «О Дурьйодхана, по твоему повелению я хочу убить твоих известных врагов вместе с их последователями — пандавов, трудноодолимых в бою! Мой отец — Джатасура был предводителем ракшасов. Еще раньше он был убит презрен

ными партхами, после того как ими был совершен (через заклинания) обряд убиения ракшасов. По твоему приказанию, о владыка, я хочу ринуться в бой чтобы учинить за него расплату (врагам)!».

 

Ему сказал тогда обрадованный царь, обращаясь все снова и снова: «Вместе с Дроной, Карной и другими я вполне способен сокрушить своих врагов! Однако же по моему приказанию отправляйся на битву и убей Гхатоткачу!».

 

Сказав «хорошо» и вызвав на битву Гхатоткачу, сын Джатасуры, огромный телом, осыпал сына Бхимасены различными видами оружия. Однако сын Хидимбы один (без чьей-либо помощи) стал изматывать Аламбалу и Карну, а также неприступное войско кауравов, подобно тому как могучий ветер (треплет) облака. Увидев тогда колесницу, созданную иллюзией (своего противника), Аламбала стремительно ударил в Гхатоткачу потоками различного вида стрел.