Социальная и культурная динамика

Для осуществления сорокинских замыслов Гарвардский университет выделяет колоссальный по тем временам грант в размере 10 тыс. долл. П. А. Сорокин привлекает многих рус­ских ученых-эмигрантов, а также многих своих гарвардских учеников (среди них был и самый блистательный, по его сло­вам, Р. К. Мертон) как для соавторства, так и для сбора массо­вого эмпирического материала, статистических подсчетов и технической обработки всякого рода источников и специаль­ной литературы. В результате с 1937 по 1941 г. выходит его главное детище — четырехтомная «Социальная и культурная динамика», беспрецедентный по объему и эмпирическому ох­вату социологический труд, превзошедший в этом смысле, на наш взгляд, и «Капитал» К. Маркса, и даже «Трактат по общей социологии» В. Парето.

В отличие от предыдущих исследований Сорокина реакция на книгу была крайне неоднозначной и в целом далеко не в пользу русского ученого. По подсчетам А. Тиббса, в популяр­ных американских журналах из семи рецензий лишь две были неблагосклонными; в специализированной несоциологической периодике из шести рецензий благожелательной оказалась толь­ко одна; а в специализированных социологических журналах из одиннадцати рецензий шесть были амбивалентными, четыре - отрицательными и лишь один отклик — положительным. Ре­цензии Р. МакАйвера и Г. Шнайера в центральном органе Аме­риканской социологической ассоциации - «Американском социологическом обозрении» — оказались резко отрицательны­ми. Автоматически интеллектуальная изоляция Сорокина стала вновь возрастать.

Тем не менее, именно в «Социальной и культурной динами­ке» былые интегралистские настроения и тенденции ученого окончательно оформляются в единую интегральную модель. Не претендуя на последовательное и систематическое описание когнитивной модели Сорокина, аккумулировавшей, как может показаться, идеи почти всех отраслей гуманитарного знания, постараемся довольно лаконично очертить саму модель и ос­новные ее методологические основания. Кроме «Социальной и культурной динамики», особенно вводного раздела первого то­ма и всего четвертого тома, мы будем апеллировать к прецеден­ту «телеграфного конспекта», одобренному самим Сорокиным, его интегральной модели.

Все люди так или иначе вступают в систему социального взаимодействия под влиянием целого комплекса факторов: бес­сознательных (рефлексы), биосознательных (голод, чувство жажды, половое влечение и т. п.) и социосознательных (значе­ния, нормы, ценности) регуляторов. В отличие от случайностных и временных агрегатов людей (толпа), характеризуемых отсутствием ясных и пролонгированных связей, только общество способно продуцировать значения, нормы, ценности, сущест­вующие как бы внутри каждого из социосознательных Эго - конституирующих общество членов. В этом смысле любое обще­ство можно описать и понять только через призму присущей ему системы значений—норм—ценностей. Эта система суть единовре­менное культурное качество.

Скрытые в социосознательных индивидах и обществах куль­турные качества (социологический реализм) обнаруживаются во всех достижениях человеческой цивилизации, сохраняю­щихся даже в дискретные периоды культурной истории, вы­званные общественными бедствиями (войны, революции, го­лод и т. д.).

Социоэмпирические исследования культурных качеств (зна­чений, норм, ценностей) позволяют выявить весьма длительные периоды истории, в течение которых проявляются относитель­но близкие и даже идентичные культурные образцы — виды деятельности, мысли, творчество, материальное производство, верования и т. п. Эти продолжительные образцы культурной жизни, несмотря на всевозможные и случайностные девиации, эмпирически устанавливаются лишь потому, что сами они суть продукты логико-значимых культурных систем.

При этом логико-значимые культурно-ценностные систе­мы - детерминанты культурного качества - формируются под воздействием двойственной природы человека, сущест­ва мыслящего и существа чувствующего. Преимущественное качество тем самым совпадает с одним из полюсов ценностно-культурной шкалы. Если основной акцент сделан на чувствен­ной стороне человеческой природы, то детерминируется чув­ственный образец культурных ценностей, если на воображе­нии и разуме — нечувственный, хотя и в том и другом случае не нейтрализуются полностью противоположные мотивы по­ведения, мышления. При условии баланса чувственных и ра­циональных стимулов формируются особые идеалистические культуры.

В соответствии с этим выделяются и три типа мышления. В одном случае истинная реальность рассматривается как не­материальное и вечное бытие, физические запросы и потребно­сти человека при этом минимизируются за счет гипертрофиро­ванного акцента на духовных устремлениях личности. В другом реальностью считается лишь то, что открывается органам ощущений (чувств), медитация «низвергается», удовлетворение фи­зических потребностей абсолютизируется. Наконец, в третьем случае осуществляется специфический синтез чувственного и внечувственного познания и критерия истинности.

Перегруппировка всех классов значений, норм и ценностей в этом ключе, их вскрытие на основании исторического иссле­дования показывают удивительное соответствие с ценностными классами, выработанными древнегреческой философией, а именно: ценности, происходящие в результате когнитивной деятельности (истина); ценности эстетического удовлетворения (красота); ценности социальной адаптации и морали (добро, добродетель); и, наконец, конституирующая все остальные цен­ности в единое социальное целое ценность пользы.

Любую социально значимую человеческую активность мож­но объяснить посредством этих четырех поистине универсаль­ных категорий. Игнорирование их или подмена другими объяс­няющими принципами неизбежно приведет к сциентистской неудаче искусственного перевода этих категорий на язык дру­гих, менее адекватных терминов.

Интегральный подход в равной мере применим при описа­нии индивидуального типажа (личности) либо культурных цен­ностей. В самом деле, любой индивид вписан в систему куль­турных ценностей, а его бессознательные мотивы и биосозна­тельные стимулы так или иначе контролируются и подчиняются его социосознательному Эго. Так же и культура становится ин­тегральной лишь тогда, когда общество добивается успеха, ба­лансируя и гармонизируя энергию людей, отданную на службу истине, красоте и добру.

Подобный интегрализм характеризуется логико-значимой взаимосвязью всех существенных компонентов личности или культуры. Модель интегральной культурной суперсистемы - результирующая систематического и гармонизирующего ценно­стного образца — дает значительно больше для полноценного и адекватного определения и описания культуры, нежели тради­ционные социологические, антропологические или культурологические методы.

Вот почему дескриптивный анализ социальной жизни дол­жен быть подчинен исходному примату культурных ценностей даже в таких аспектах социального бытия, где, как может пока­заться с первого взгляда, отсутствует прямое восхождение к культурно-ценностным системам. К примеру, понятия «группа», «роль», «класс», «стратификация», «социальное действие» и им подобные приобретают научную валидность лишь тогда, когда интерпретируются как переменные культурных суперсистем, конгруэнтных связей значений—норм—ценностей.

В силу этого новая философия истории должна исходить из тезиса о том, что в пределах, заданных относительно констант­ными физическими условиями (будь то климат либо географи­ческое положение), наиважнейшим фактором кардинальных социокультурных изменений (т. е. динамики в подлинном смысле понятия) становится распад той или иной доминантной культурной суперсистемы — идеационной, идеалисти­ческой, чувственной. Именно в этом смысле тождественны социология и философия истории, так как они концентрируют внимание на проблематике генезиса, эволю­ции, распада и кризиса доминантных систем, в результате чего проясняются вопросы: как, почему и когда происходят те или иные социокультурные изменения.

Каждая из культурных суперсистем «обладает свойственной ей ментальностью, собственной системой истины и знания, собственной философией и мировоззрением, своей религией и образцом «святости», собственными представлениями правого и недолжного, собственными формами изящной словесности и искусства, своими нравами, законами, кодексом поведения, со своими доминирующими формами социальных отношений, собственной экономической и политической организацией, на­конец, собственным типом личности со свойственным только ему менталитетом и поведением».

Таков в общих чертах интегральный синтез сорокинской мак­росоциологии, где первичной единицей анализа выступает инте­гральная цивилизация.