Первое отшествие плебеев. Новые плебейские учреждения

§ 48. Первое отшествие. По римскому преданию, вскоре после введения республики, именно вслед за смертью Тарквиния Гордого, между патрициями и плебеями начался разлад, кончившийся восстанием значительной части плебеев, известным под именем первого отшествия. Следствием этого восстания было введение в римский государственный строй новых учреждений, которые должны были служить для ограждения плебейских интересов.

Разлад между сословиями возник вследствие того, что патриции, пользуясь своим преобладающим положением в государстве, держались узкосословной себялюбивой экономической политики и этим довели плебеев до крайнего обеднения и раздражения*(130). Главные причины обеднения плебеев заключались в недостатке земли и почти непрерывных войнах. Уже раньше было указано (см. § 10), что участки, находившиеся в частной собственности, были незначительны, так что единственный источник обогащения для земледельца представляли т.н. общественные земли, agri publici. Но к ним патриции не допускали плебеев, несмотря на то, что значительная часть их была завоевана при содействии этих последних*(131). К этому земельному недостатку присоединились последствия непрерывных войн: во время войны плебеи отрывались от обработки своих полей, а обработанные поля опустошались неприятелем, и несмотря на это плебеи должны были платить военный налог (tributum)*(132). Этот налог, в свою очередь, распределялся крайне неравномерно между сословиями. Он взыскивался с имущества, подлежавшего цензу, т.е., стало быть, преимущественно с частной поземельной собственности. Вследствие этого патриции не платили его с самой главной части своего имущества, с общественных земель, ибо они не подлежали цензу, а плебеи не только платили его со своих небольших участков, но при этом еще, по всем вероятиям, при оценке их имущества не вычитались долги, которые на них лежали*(133).

Находясь в таком бедственном положении, плебеи, чтобы продолжать хозяйство и платить военную подать, должны были прибегать к займам у патрициев за высокие проценты*(134). Эта долговая зависимость от патрициев довершила разорение и угнетение плебеев. Займы в то время совершались в особой форме, которая называлась nexum*(135). Должник, не уплативший долга в срок, становился в личную и имущественную зависимость от кредитора, по-видимому, вместе со всеми, кто был подчинен его власти. Имущество его кредитор мог продать, а его самого отвести в домашнюю тюрьму, наложить на него оковы, заставлять работать и даже подвергать побоям.

Доведенная опасными обстоятельствами до крайнего раздражения значительная часть плебеев удаляется на гору за реку Анио с намерением совсем выделиться из Римского государства. Это событие и носит название первого отшествия на Священную гору (primasecessio). По счету римлян, оно произошло в 260 г. от основания Рима. Патриции, испуганные возможностью лишиться значительной части населения и войска, решаются на уступки. Они вступают с плебеями в соглашение, которое положило начало государственным учреждениям, не только послужившим мощным средством для защиты плебейских интересов, но и оказавшим с течением времени огромное влияние на ход всей государственной жизни Рима.

§ 49. Leges sacratae. Новые плебейские учреждения. Посмотрим теперь, как отразились описанные события на государственном праве.

Договор между патрициями и отделившимися плебеями, за отсутствием какой-либо власти, которая бы гарантировала его исполнение, был подкреплен с обеих сторон клятвой, т.е., другими словами, поставлен под охрану богов, так что нарушитель его делался homo sacer (см. § 12)*(136). Вероятно, вследствие этого договор и назван был Lex sacrata или Leges sacratae. Римские историки рассказывают, что в силу договора все восставшие плебеи получили амнистию, и со стороны патрициев сделаны были значительные уступки по вопросу о взыскании долгов. Но нам трудно проверить достоверность этих сведений, которые притом имеют для истории права второстепенный интерес, так как касаются временных мер. Гораздо важнее для нас постоянные учреждения, введенные на основании Lex sacrata.

Самый важный пункт договора заключался в том, что плебеи по лучили право избирать особых сословных представителей, плебейских трибунов (tribuni plebis). Назначение их заключалось в том, чтобы оказывать плебеям помощь против распоряжения консулов, т.е. auxili ilatio*(137). Для этого трибун, по жалобе плебея, имел право вмешаться (непременно самолично) в распоряжение консула (intercedere, intercessio)*(138) и запретить его. Чтобы трибуны могли с успехом исполнять свое назначение, они и были признаны sacrosancti, т.е. нарушитель их неприкосновенности становился homo sacer (см. с. 63, прим. 2). Первоначально право трибунов заключалось в том, что они могли парализовать консульское распоряжение по отношению к отдельным плебеям и вообще в отдельных, конкретных случаях, например, когда консул производил набор, трибуны могли препятствовать взятию каждого отдельного плебея, но не могли уничтожить общего распоряжения о производстве набора. Вероятно, потому их функции и были названы auxilii latio, оказание помощи отдельным лицам. Но постепенно, опираясь на свою неприкосновенность и неопределенность Legis sacratae, трибуны начинают присваивать себе право устанавливать общие распоряжения и притом не только консулов, но всякой власти, т.е. и других магистратов, и сената, и народных собраний. В этом более широком виде право вмешательства трибунов получает название intercessio.

Тем же самым путем постепенного присвоения плебейские три буны приобретают и другие права, о которых едва ли было упомянуто в Lex sacrata, а именно право созывать плебейское собрание для постановления какого-либо решения (jus cum plebe agendi) и право ареста (jus prensionis) не только частных граждан, но и магистратов, не исключая консула.

Первоначальное число трибунов неизвестно. С 283 г. от основания Рима их было пять, а с 297 г. десять. Срок, на который избирались трибуны, был годовой. Избираться в трибуны и обращаться за помощью к трибунам (appellare tribunos) могли только плебеи*(139). Последнее, впрочем, соблюдалось недолго: уже с очень раннего времени и патриции обращаются за помощью к трибунам*(140).

Некоторые из римских писателей рассказывают, что кроме трибунов Leges sacratae ввели еще новую плебейскую должность - aediles plebis. По-видимому, первоначальная компетенция их (т.е. предметы ведомства) не была точно определена: они предназначались в помощники трибунам*(141). С течением времени они имели полицейский надзор за рынками и торговлей в Риме. По-видимому, они также признаны были sacrosancti.

Наконец, можно предполагать, что в то же время учреждена была плебейская судебная коллегия - judices decemviri (которые позднее называются decemviri stlitibus judicandis). Предположение это основывается на том, что после второго отшествия плебеев при восстановлении Lex sacrata, т.е. договора, заключенного при первом отшествии, гарантия неприкосновенности была дана трибунам, эдилам и judicibus decemviris*(142). Отсюда заключают: восстановлять можно только то, что было прежде; первые две должности, несомненно, были прежде; становится в высшей степени вероятным, что и третья должность была создана одновременно с ними. По-видимому, назначение этой коллегии состояло в том, чтобы судить гражданские тяжбы между плебеями в тех случаях, когда спор касался важных частных интересов, например, собственности или семейного положения тяжущихся. Плебейский состав суда должен был служить гарантией беспристрастного решения, на что плебеи не могли надеяться, если бы приговор постановлял консул.

Из всего вышеизложенного видно, к какому важному результату привело первое отшествие плебеев. Важнее всего было учреждение трибунов. Эта должность получила в римском государственном устройстве совершенно особое положение. Она не только нарушала стройность здания аристократической республики, но вводила в государственное устройство новую отрицательную власть, которая могла приостанавливать всякое политическое действие других властей, а сама не подлежала никакому контролю, кроме вмешательства других трибунов. Такое построение трибунской должности можно объяснить себе только теми же чертами древнеримского характера, которыми мы пытались объяснить и постановку консульской должности (§ 42). Ими же только можно объяснить, что плебейские трибуны в течение нескольких веков употребляли свою власть с большой умеренностью и притом в общих интересах: сначала плебейских, а потом общегосударственных. Только когда римляне, во второй половине республики, стали утрачивать ценные черты своего национального характера, стала обнаруживаться опасность трибунской власти для самого существования Римской республики.

Имея в руках такое средство борьбы, плебеи могли гораздо успешнее добиваться улучшения своего положения. Это мы и видим на событиях, следовавших за первым отшествием.