Из набора всевозможных почтительных выражений, которые он знал наизусть. В

То время как он бормотал эти бессмысленные слова, выдавив на губах кривую

Усмешку, которая еще больше подчеркивала коварное и слегка плутовское

Выражение его физиономии, деловитый ум старого крестьянина старался

Доискаться, чего это ради такому важному человеку могло прийти в голову

Взять к себе его дармоеда-сына. Он был очень недоволен Жюльеном, а вот за

Него-то как раз г-н де Реналь нежданно-негаданно предлагал ему триста

Франков в год со столом и даже с одеждой. Это последнее условие, которое

Сразу догадался выдвинуть папаша Сорель, тоже было принято г-ном де Реналем.

Мэр был потрясен этим требованием. "Если Сорель не чувствует себя

Облагодетельствованным и, по-видимому, не в таком уж восторге от моего

Предложения, как, казалось бы, следовало ожидать, значит, совершенно ясно, -

Говорил он себе, - что к нему уже обращались с таким предложением; а кто же

еще мог это сделать, кроме Вально?" Тщетно г-н де Реналь добивался от Сореля

Последнего слова, чтобы тут же покончить с делом; лукавство старого

крестьянина делало его упрямым: ему надобно, говорил он, потолковать с

Сыном; да слыханное ли это дело в провинции, чтобы богатый отец советовался

с сыном, у которого ни гроша за душой? Разве уж просто так, для вида.

Водяная лесопилка представляет собой сарай, который строят на берегу

Ручья. Крыша его опирается на стропила, которые держатся на четырех толстых

Столбах. На высоте восьми или десяти футов посреди сарая ходит вверх и вниз

Пила, а к ней при помощи очень несложного механизма подвигается бревно.

Ручей вертит колесо, и оно приводит в движение весь этот двойной механизм:

Тот, что поднимает и опускает пилу, и тот, что тихонько подвигает бревна к

Пиле, которая распиливает их, превращая в доски.

Подходя к своей мастерской, папаша Сорель зычным голосом кликнул

Жюльена - никто не отозвался. Он увидел только своих старших сыновей,

Настоящих исполинов, которые, взмахивая тяжелыми топорами, обтесывали еловые

Стволы, готовя их для распилки. Стараясь тесать вровень с черной отметиной,

Проведенной по стволу, они каждым ударом топора отделяли огромные щепы. Они

Не слыхали, как кричал отец. Он подошел к сараю, но, войдя туда, не нашел

Жюльена на том месте возле пилы, где ему следовало быть. Он обнаружил его не

Сразу, пятью-шестью футами повыше. Жюльен сидел верхом на стропилах и,

Вместо того чтобы внимательно наблюдать за ходом пилы, читал книжку. Ничего

Более ненавистного для старика Сореля быть не могло; он бы, пожалуй, даже

Простил Жюльену его щуплое сложение, мало пригодное для физической работы и

Столь не похожее на рослые фигуры старших сыновей, но эта страсть к чтению

была ему отвратительна: сам он читать не умел.

Он окликнул Жюльена два или три раза без всякого успеха. Внимание юноши

Было целиком поглощено книгой, и это, пожалуй, гораздо больше, чем шум пилы,

Помешало ему услышать громовой голос отца. Тогда старик, несмотря на свои

Годы, проворно вскочил на бревно, лежавшее под пилой, а оттуда на поперечную

Балку, поддерживавшую кровлю. Мощный удар вышиб книгу из рук Жюльена, и она

Упала в ручей; второй такой же сильный удар обрушился Жюльену на голову - он

Потерял равновесие и полетел бы с высоты двенадцати - пятнадцати футов под

Самые рычаги машины, которые размололи бы его на куски, если бы отец не

Поймал его левой рукой на лету.

- Ах, дармоед, ты вот так и будешь читать свои окаянные книжонки вместо

того, чтобы за пилой смотреть? Вечером можешь читать, когда пойдешь небо

Коптить к кюре, - там и читай сколько влезет.

Оглушенный ударом и весь в крови, Жюльен все-таки пошел на указанное

Место около пилы. Слезы навернулись у него на глаза - не столько от боли,

Сколько от огорчения из-за погибшей книжки, которую он страстно любил.

- Спускайся, скотина, мне надо с тобой потолковать.