Зависимым от качества электроакустических систем воспроизведения и диффузной окраски, вносимой поме­щением, где происходит прослушивание

А наличие убедительной акустической картины, создан­ной звукорежиссером, переводит восприятие в другую сферу и влияние звуковоспроизводящей аппаратуры будет ощу­щаться уже только на техническом, но отнюдь не на эстети­ческом уровне.

Что касается реализации диффузных признаков удален­ности, то достаточно использовать лишь ту долю акустичес­кой окраски, которая, собственно, и является одним из при­знаков звукового плана (см. выше), пусть она и не дает полного представления об общей акустической обстановке, где развивается музыкальное или драматическое действие. Однако, поскольку эта доля входит в общий состав диффуз­ных сигналов звуковой картины, то целесообразно и все воп­росы акустической окраски решать в комплексе.

Так же, как и в предыдущей части, рассмотрим, с опреде­ленными вариациями, два основных способа получения диф­фузной окраски — микрофонный (естественно-акустический) и искусственный (с использованием электроакустических приборов).

Первый из них связан с расположением микрофона на таком расстоянии от источника, при котором акустическое отношение в получаемом сигнале приводит к соответствую­щему плановому впечатлению (удаленности квазиобъекта). Как правило, одновременно удовлетворяются задачи по фор­мированию спектральных признаков удаленности, причем последние коррелируются с диффузными параметрами на­столько естественным образом, что подобное далеко не все­гда может быть получено искусственной фильтрацией с по­мощью простых электроакустических звеньев пульта.

Монофоническая практика, где задачи по реализации уда­ленности и общей акустической обстановки решались без сложного учета многих коррелятов, ставших актуальными в стереофонии, предложила ряд эмпирических формул для оп­ределения расстояния между источником и микрофоном как функции отношения объема тонателье к стандартному вре­мени реверберации в нем. Достаточно было задать необходи­мое акустическое отношение, соответственно желаемому пла­новому впечатлению, и можно было вычислить дистанцию между микрофоном и источником звука.

Но закономерности, существующие в стереофоническом изложении и восприятии, а также фонографические иссле­дования последнего времени поставили под сомнение если

 

14 Заказ.V» 820

не бесспорность, то во всяком случае, универсальность этих формул. Приведу несколько аргументов.

Если позволительно говорить о «большой удаленности» в пределах маленькой комнатки (в фонографии такое встре­чается), или огромного зала, то ясно, что в обоих случаях расстояния между звучащим объектом и слушателем (мик­рофоном) будут отличаться во много раз. Казалось бы, мате­матическое определение этих расстояний возможно. Но ведь невозможен формальный учет того, что в слуховой оценке удаленности играют роль признаки не только физического, но и психологического характера.

Это — соизмерение впечатлений, полученных как от широтно-дистанционных (геометрических) и тембральных коррелятов, так и от общеакустических свойств простран­ства.

А как формально ответить на вопрос, тождественны ли в размерном отношении одинаковые звуковые планы (суть ощущения удаленности), например, солирующей скрипки и большого симфонического оркестра? Априорно, что для по­лучения одного и того же планового впечатления большие предметы требуют больших удаленностей.

Кроме того, существуют музыкальные инструменты, за­тухание звучания которых, особенно в pianissimo, ассоции­руются у слушателя со спадом реверберационного процесса (например, челеста, вибрафон, рояль). Поэтому их звукоизо-бразительные планы при прочих равных условиях кажутся более удаленными.

На ощущение плановых взаимоположений в фонографии большое влияние оказывают соотношения характеристик на­правленности источников и микрофонов, формальный учет которых приводит к настолько сложному математическому аппарату, что его использование для определения необходи­мых расстояний оказывается просто нецелесообразным.

Тем не менее на практике, особенно у начинающих, воз­никает желание хотя бы ориентировочного расчета дистан­ции между микрофоном и источником исходя из необходи­мого акустического отношения. Что ж, можно пользоваться приведенными ниже рассуждениями и формулами, но с из­вестной осторожностью, доверяясь в итоге не столько вычис­лениям, сколько слуховой оценке удаленности. К математи­ческим результатам следует относиться всего лишь как к данным, от которых нужно отталкиваться.

Варианты сверхкрупного и дальнего планов не вызывают проблем. В первом случае микрофон располагается настоль­ко близко к источнику или его части, насколько позволяет угол охвата характеристики направленности (зона эффектив­ного приема) при полноценной звукопередаче сбалансирован­ного акустического спектра прямых сигналов. Далее, нужно позаботиться о том, чтобы микрофон как можно лучше был изолирован от диффузных звуковых волн. И наоборот, в слу­чае дальнего плана прямые сигналы вообще не должны по­падать в микрофон, поэтому его целесообразно использовать в режиме направленного приема, ориентируя к источнику тыльной стороной.

Граничной областью между зонами дальнего и общего планов является та, где прямые звуки едва прослушиваются, значительно маскируясь диффузными. Если принять сред­нестатистический порог взаимной маскировки для широко­полосных звуков равным 20 дБ, то пользуясь известными эмпирическими формулами архитектурной акустики, можно установить, на каком расстоянии от источника приблизи­тельно находится эта область:

где Rд. — расстояние в метрах между микрофоном и источ­ником при изложении в общем плане, V — объем тонателье в куб.м., и Т (сек.) — стандартное время реверберации.

Рассуждая аналогично, можно установить границу обла­сти крупноплановой звукопередачи, ближе которой начина­ется, также приблизительно, зона сверхкрупного плана:

Расчет Rди Rкр. справедлив для ненаправленных микро­фонов. В иных случаях полученные результаты необходимо умножить на К= ÖQ, где Q - коэффициент направленности микрофона. Для кардиоидной характеристики К = 1,7; для суперкардиоиды К = 1,9 и для гиперкардиоиды — К = 2.

Практическое определение объема помещения V и време­ни реверберации Т в нем несложно и вполне годится для при­близительных расчетов. В большинстве случаев эти величи­ны известны звукорежиссеру заранее.

 

К сожалению, диффузный признак удаленности, получен­ный с использованием приведенных формул, далеко не все­гда совпадает со слуховым ожиданием, тем более, что слуша­тельское впечатление сильно подвержено влиянию психоакустической адаптации и различного рода ассоциа­ций. Как правило, расстояние Rд. приходится уменьшать, особенно в случае одиночных источников малых размеров, а Rкp. — увеличивать, если источники, имеющие большую протяженность, не попадают целиком в поле микрофонного приема.

Иногда удается получить удовлетворительные результаты применением стереомикрофонной пары согласно рис. 5-20, когда у слушателя, при сопоставлении сигналов микрофона Мд, дающих общеатмосферное представление и микрофона Мо, «смотрящего вперед», возникает плановое впечатление, близкое к естественному.

Если расчет расстояния RKp. требует настолько малой ди­станции, что источник «не помещается в поле зрения микро­фона» (это бывает в гулких помещениях небольшого объема), то результат вычисления несет в себе досадную подсказку:

В ЭТОМ ЗАЛЕ КРУПНОПЛАНОВАЯ ЗАПИСЬ ДАННОГО

ИСТОЧНИКА ПРОСТЫМ МИКРОФОННЫМ СПОСОБОМ =