Быть одержимым бесом различение духов сатана

Однако Бог сотворил нас для Своей собственной славы. Ранее мы отмети-ли, что Бог говорит о своих сыновьях и дочерях: «Кого Я сотворил для славы Моей» (Ис. 43:7; ср.: Еф. 1:11,12, курсив мой. — У. Г.). Нам дано повеление: «Все делайте в славу Божию» (1 Кор. 10:31).

Этот факт определяет ценность нашей жизни. Когда мы впервые осозна-ем, что Богу незачем было творить человека и что мы не были нужны Ему, мы можем подумать, что наша жизнь вообще не имеет никакой ценности. Одна-ко Писание говорит нам, что мы были сотворены для того, чтобы прославлять Бога, и это говорит о том, что мы имеем значение для Самого Бога. Это есть высшее определение важности и значимости нашей жизни: если мы подлин-но важны для Бога в вечности, то какой большей меры важности или значи-мости нам остается желать?

Кто мне на небе? и с Тобою ничего не хочу на земле. Изнемогает плоть моя и сердце мое: Бог твердыня сердца моего и часть моя вовек (Пс. 72:25,26).

Полноту радости человек обретает, познавая Бога и наслаждаясь Его ка-чествами. Быть в Его присутствии, наслаждаться общением с Ним — это самое большое благословение, которое только можно себе представить.

Как вожделенны жилища Твои, Господи сил! Истомилась душа моя, желая во дворы Господни; сердце мое и плоть моя восторгаются к Богу живому. <...> Ибо один день во дворах Твоих лучше тысячи (Пс. 83:2,3,11).

Поэтому для христианина естественно наслаждаться Господом и теми жизненными уроками, которые Он преподает нам (Рим. 5:2,3; Флп. 4:4; 1 Фес. 5:16-18; Иак. 1:2; 1 Пет. 1:6, 8; и др.)⁴.

Писание говорит, что, когда мы прославляем Бога и наслаждаемся Им, Бог радуется о нас. Мы читаем: «Как жених радуется о невесте, так будет ра-доваться о тебе Бог твой» (Ис. 62:5, курсив мой. — У. Г.), а Софония пророче-ствует, что Господь «возвеселится [о нас] радостью, будет милостив по любви Своей, будет торжествовать [о нас] с ликованием» (Соф. 3:17).

Такое понимание учения о сотворении человека ведет к важным прак-тическим результатам. Когда мы осознаем, что Бог создал нас для того, что-бы мы Его славили, и когда мы начинаем вести себя так, как это необходи-мо для исполнения нашего предназначения, мы начинаем испытывать та-кую радость в Господе, какой прежде нам никогда не доводилось ощущать. А если мы, кроме того, начинаем понимать, что Сам Бог радуется нашему общению с Ним, наша радость становится «радостью неизреченною и пре-славною» (1 Пет. 1:8)⁵.

Кто-то может сказать, что со стороны Бога было неправильно искать Себе славы в сотворении человека. Люди, безусловно, заблуждаются, когда ищут славы для самих себя, как это очевидно из драматического примера Ирода Агриппы I. Когда он принял восклицание толпы: «Это голос Бога, а не чело-века» (Деян. 12:22), «Ангел Господень поразил его за то, что он не воздал ела-вы Богу; и он, быв изъеден червями, умер» (Деян. 12:23). Ирод умер потому, что пытался присвоить себе славу Бога, ту славу, которой Бог заслуживал, а Ирод — нет.

⁴ Первый вопрос Вестминстерского Большого катехизиса формулируется так: «В чем состоит основное и наивысшее предназначение человека?» Ответ: «Основное и наи-высшее предназначение человека — прославлять Бога и в полноте наслаждаться Им вовеки».

⁵ См.: W. Grudem, / Peter, p. 66.

Но когда Бог принимает славу, у кого Он ее отбирает? Есть ли кто-либо, заслуживающий славы более, чем Он? Конечно, нет! Он — Творец, Он создал все, и Он достоин всей славы. Он заслуженно принимает славу. Человек не может искать себе славы, но в этом случае то, что неправильно для человека, правильно для Бога, потому что Бог — Творец. Он прав, а не ошибается, когда принимает прославление, — ведь если бы Он не принимал хвалы от всего тво-рения вселенной, это было бы ужасающе неверно! Двадцать четыре старца, сидящие вокруг престола Божьего, непрестанно поют:

Достоин Ты, Господи, приять славу и честь и силу, ибо Ты сотворил все, и все по Твоей воле существует и сотворено (Отк. 4:11).

Павел восклицает: «Ибо все из Него, Им и к Нему. Ему слава во веки. Аминь» (Рим. 11:36). Когда мы начинаем по достоинству оценивать природу Бога, совершенного Творца, достойного всей хвалы, то наши сердца устрем-ляются к Нему в порыве прославления «всем сердцем... всею душею... всем разумением... и всею крепостию» (Мк. 12:30).

В. Человек — образ Божий

⁶Латинское выражение imago Dei, означающее «образ Божий», иногда применяется в богословских дискуссиях. В настоящей книге я его не использую.

⁷ Слово «образ» (צלם) обозначает предмет, похожий на что-то иное и часто оли-цетворяющий это иное. Это слово используется для обозначения изваяний наростов и мышей (1 Цар. 6:5,11), изображения воинов на стене (Иез. 23:14) и языческих идолов или статуй, которые олицетворяли божеств (Чис. 33:42;4Цар. 11:18; Иез. 7:27; 16:17; и др.).

Слово «подобие» (דמות) также означает предмет, похожий на что-то иное, но чаще это слово употребляется в таких контекстах, где идея схожести подчеркивается в боль-шей степени, чем идея олицетворения или замещения (напр., бога). В еврейском тексте «подобием» названы, напр., модель или чертеж, который царь Ахаз увидел в Дамаске (4 Цар. 16:10), фигуры волов над бронзовым жертвенником (2 Пар. 4:3,4) и настен-ные росписи, изображавшие вавилонян на колесницах (Иез. 23:15). В еврейском тек-сте Пс. 57:5 яд нечестивых — это «подобие» яда змеи: мысль заключается в том, что они очень похожи по своим свойствам, однако не возникает никаких сомнений в том, что речь идет об олицетворении или замещении.

Когда Бог говорит «Сотворим человека по образу Нашему, по подобию Нашему» (Быт. 1:26), это означает, что Бог собирается создать творение, ко-торое будет похоже на Него. Как еврейское слово «образ»(⁷(צלם, так и ев-рейское слово «подобие» (гя?эт) обозначают нечто похожее, но не идентич-ное тому, что оно олицетворяет, «образом» чего является. Слово «образ» мо-жет быть использовано также для обозначения чего-либо, олицетворяющего что-то другое.

Богословы приложили огромные усилия к тому, чтобы установить хотя бы один признак или небольшое количество признаков, в которых можно было бы ясно различить образ Божий⁸. Одни полагали, что образ Божий в человеке заключается в его способности мыслить, другие — что он виден в способное-ти человека совершать моральный выбор и принимать собственные решения. Кто-то считал, что образ Божий заключался в первоначальной моральной чи-стоте человека, в его сотворении как мужчины и женщины (см.: Быт. 1:27) или в его владычестве над землей.

В этой дискуссии правильнее было бы сосредоточиться прежде всего на значении слов «образ» и «подобие». Как мы уже видели, эти слова обладали для первых читателей четким и ясным значением. Когда мы осознаем, что ев-рейские слова «образ» и «подобие» просто уведомляли читателя отом, что че-ловек подобен Богу и во многом олицетворяет Бога, дискуссия о значении «об-раза Божия» представляется во многом лишь поиском слишком узкого и кон-кретного значения. Когда Писание повествует о том, что Бог сказал: «Сотворим человека по образу Нашему, по подобию Нашему» (Быт. 1:26), для первого читателя это означало: «Сотворим человека, подобного Нам, и чтобы он оли-цетворял нас».

Поскольку «образ» и «подобие» обладали этими значениями, Писанию не было необходимости говорить, например: «Тот факт, что человек сотворен по образу Божьему, означает, что человек подобен Богу в следующем: в его интеллекте, моральной чистоте, духовной природе, власти над землей, твор-ческих способностях, способности к этическому выбору и бессмертии» (или нечто подобное).

⁸ С кратким обзором различных точек зрения можно ознакомиться в работе: D. J. A. Clines, "The Image of God in Man", 77?(1968), pp. 54—61. Миллард Эриксон (Millard Erickson, Christian Theology, pp. 498—510) следующим образом систематизирует основные пути решения этого вопроса, предложенные в истории церкви: 1) субстанциальная точ-ка зрения (Лютер, Кальвин, многие ранние христианские писатели), которая в качестве отражения образа Божьего предполагает некоторые особые свойства человека (такие, как разум или духовность); 2) реляционистская точка зрения, которая подразумевает, что образ Божий в человеке связан со сферой межличностных отношений (Эмиль Брун-нер; также Карл Барт, который считал, что образ Божий в человеке заключается именно в том, что он был сотворен как мужчина и женщина); 3) функциональный подход, с позиции которого образ Божий в нас связан с исполняемыми нами функциями; обычно подразумевается наше владычество над землей (социнианский взгляд, которого придер-живаются многие современные писатели, такие, как Норман Снейт [Norman Snaith] или Ленард Вердуин [Leonard Verduin]).

В таком объяснении нет необходимости, и не только потому, что у исполь-зованных терминов было ясное значение, но и потому, что подобный список просто не отвечал бы поставленной задаче: текст здесь просто утверждает, что человек подобен Богу, а все остальное Писание дает этому утверждению под-робные пояснения. Читая Писание, мы понимаем, что нельзя составить себе полного представления о богоподобии человека, не осознав до конца, Кто есть Бог в Его существе и в Его деяниях, а также кто есть человек и что он делает. Чем больше мы узнаем о Боге и человеке, тем больше схожих черт мы видим и тем полнее мы понимаем, что Писание имеет в виду, когда оно говорит, что человек сотворен по образу Божьему. Эти слова означают все то, в чем человек схож с Богом.

Понимание слов о том, что человек сотворен по образу Божьему, вытекает также из сходства между текстом Быт. 1:26, где Бог объявляет о Своем намере-нии сотворить человека по Своему образу и подобию, и текстом Быт. 5:3: «Адам жил сто тридцать лет, и родил сына по подобию (דמות) своему, по образу (צלם) своему, и нарек ему имя: Сиф» (курсив мой. — У. Г.). Сиф не был идентичен Адаму, но во многом был подобен ему, как сын бывает подобен своему отцу. Этот текст означает просто, что Сиф был похож на Адама. Здесь не уточняет-ся, в чем конкретно Сиф был похож на Адама, и с нашей стороны неверно было бы рассуждать о том, что только лишь какая-то одна конкретная черта определяла суть того, в чем Сиф был подобен Адаму. Может быть, это были его карие глаза? Или курчавые волосы? Может, речь идет об атлетическом телосложении, серьезности или вспыльчивости? Все эти предположения бес-смысленны. Очевидно, что все, в чем Сиф был подобен Адаму, является частью его схожести с Адамом, его бытия «по образу» Адама. Точно также все, в чем человек подобен Богу, — это часть его схожести с Богом, часть того феномена, который называют «богоподобием» человека или его сотворенностью «по об-разу Божию».

⁹ Подробный анализ этого отрывка см.: John Murray, Principles of Conduct (Grand Rapids: Eerdmans, 1957), pp. 109-113.

¹¹ Новозаветное слово «образ» (έικάιν) имеет значение, сходное со своим ветхозавет-
ным соответствием (см. выше). Оно обозначает нечто подобное или очень похожее на
нечто олицетворяемое. Один из любопытных случаев его употребления — это обозначе-
ние изображения кесаря на римской монете. Иисус спросил фарисеев: «Чье это изобра-
жение (מצקכךיי) и надпись?» Те ответили: «Кесаревы» (Мф. 22:20,21). Образ здесь по-
хож на кесаря и олицетворяет его. (Греческое слово homoioma, «подобие», не употребля-
ется в Новом Завете для обозначения подобия человека Богу.)

¹² Однако ангелы также в значительной степени подобны Богу в этих аспектах.

1) Моральные аспекты: 1) Мы — творения, несущие моральную ответ-ственность перед Богом за наши действия. 2) Мы обладаем внутренним пони-манием добра и зла, что отличает нас от животных (которые обладают в очень незначительной степени или вообще не обладают чувством морали или спра-ведливости, но просто движимы страхом наказания или надеждой на поощ-рение). Когда мы действуем в соответствии с моральными стандартами Бога, наше подобие Богу отражается 3) в нашей святости и праведности перед ним, но, напротив, наше неподобие Богу проявляется каждый раз, когда мы согре-шаем.

2) Духовные аспекты. 4) Мы обладаем не только физическим телом, но и нематериальным духом, и потому мы можем совершать действия, значимые в нематериальной — духовной — сфере бытия. Это означает, что мы облада-ем 5) духовной жизнью, которая дает нам возможность общаться с Богом на личностном уровне, молиться Ему, прославлять Его и слышать Его¹³. Ни одно животное никогда не сможет молиться о спасении родственника или друга! С тем, что мы обладаем духовной жизнью, связан и тот факт, что мы облада-ем 6) бессмертием; мы не прекратим существовать, но будем жить вечно.

3) Интеллектуальные аспекты. 7) Мы обладаем способностью рассуждать, логически мыслить и учиться. Это отделяет нас от животного мира. Иногда животные обнаруживают поведение, которое говорит о том, что в физическом мире они способны решать определенные задачи, но они, несомненно, не об-ладают абстрактным мышлением — не существует ничего подобного «исто-рии философской мысли собак», и ни одно из животных со времен творения не преуспело в решении этических или философских проблем. Шимпанзе не сядут за стол и не станут спорить о Троице или о преимуществах кальви-низма или арминианского учения! Даже в развитии наших физических и тех-нических навыков мы сильно отличаемся от животных. Бобры сегодня строят те же самые дамбы, которые они строили тысячи поколений назад, птицы стро-ят в точности такие же гнезда, а пчелы строят все такие же ульи. Мы же посто-янно совершенствуем нашу технологию как в сельском хозяйстве, так и в на-уке, и вообще во всякой отрасли знания.

¹³ Следует сказать и еще об одном факте. Хотя это и не один из признаков нашего подобия Богу, но то, что Христос искупил нас, отделяет нас от любого другого творения Божьего. Это скорее следствие нашего подобия Богу и любви Бога к нам, чем один из аспектов богоподобности.

8) От животных нас отличает то, что мы используем сложный, абстракт-ный язык. Когда моему сыну было только четыре года, я мог попросить его пой-ти и принести из подвала большую красную дрель. Если даже он никогда ее прежде не видел, он легко мог осуществить эту задачу, потому что он знал зна-чение слов «пойти», «принести», «большая», «красная» и «дрель». Он мог бы принести и маленький коричневый молоток, и черное ведро, которое стояло за верстаком, или любой другой из десятков предметов, которые он, может быть, никогда прежде не видел, но мог представить себе, когда я называл их несколь-кими короткими словами. Ни одно шимпанзе за всю историю не было способ-но выполнить подобную задачу — не путем поощрения и повторения, а через словесное описание предмета, которое животное прежде не видело. А вот четы-рехлетние малыши вполне на это способны, и мы даже не обращаем на это вни-мания. Большинство восьмилетних детей могут самостоятельно написать де-душке и бабушке письмо отом, как они ходили в зоопарк, или переехать вдру-гую страну и выучить любой иностранный язык, и мы считаем это совершенно нормальным явлением. Но ни одно животное не сможет написать письма своим дедушке и бабушке, или назвать настоящее, прошедшее и будущее время хоть одного французского глагола, или прочесть детектив и понять, о чем в нем вдет речь, или понять значение хотя бы одного стиха Библии. Дети могут проде-лывать все это, и тем самым они показывают, что они настолько более развиты, чем весь животный мир, что просто начинаешь изумляться, как можно было подумать, что люди — это лишь одна из разновидностей животных.

9) Еще один аспект, отличающий людей от животных, заключается в том,
что мы осознаем далекое будущее, и даже обладаем внутренним пониманием,
что мы будем жить и после нашей физической смерти, и это чувство многих
людей подталкивает к покаянию перед смертью (Бог «вложил мир [עלם, „веч-
ность" или „будущее". — Примеч. пер.] в сердце их», Еккл. 3:11).

10) Наше сходство с Богом проявляется также в том, что человек обладает способностью к творчеству в таких сферах, как живопись, музыка, л итерату-ра, и к исследовательской изобретательности — в науке и технологии. Не еле-дует думать, что творчество — это лишь произведения всемирно известных музыкантов или артистов; оно находит свое выражение также в сценках, ко-торые разыгрывают дети, в мастерстве, с которым приготовлен обед, украшен дом, устроен сад, или в изобретательности, которую обнаруживает каждый человек, который чинит какой-нибудь сломавшийся прибор.

Перечисленные выше аспекты нашей схожести с Богом — это аспекты, в которых мы отличаемся от животных абсолютно, а не просто отчасти. Но есть и другие сферы, в которых мы отличаемся от животных в значительной степе-ни, и они также могут служить примером нашей схожести с Богом.

11) В эмоциональной сфере наше подобие Богу видно в огромном разно-образии эмоций, в их силе и сложности. Конечно, животные проявляют ка-кие-то эмоции (каждый человек, когда-нибудь державший в доме собаку, мо-жет вспомнить очевидные проявления радости, печали, страха наказания, если животное совершило что-то неправильное, злобы, если на «ее» территорию вторгается другое животное, или ласки). Однако в разнообразии эмоций, ко-торые мы испытываем, мы резко отличаемся от остальной части творения. Например, после бейсбольного матча, в котором участвовал мой сын, я одно-временно могу испытывать грусть от того, что его команда проиграла, радость от того, что мой сын играл хорошо, гордость от того, что он хороший спорт-смен, благодарность Богу за то, что Он даровал мне сына, веселье от песни хвалы, которая весь день звучит в моей голове, и тревогу по поводу того, что мы опаздываем на обед! Очень сомнительно, чтобы животные могли испыты-вать столь сложные эмоции.

4) Социальные аспекты. В дополнение к нашей уникальной способности общаться с Богом (о которой мы говорили выше), в сфере социальных отно-шений существуют и другие аспекты, которые свидетельствуют о нашем подобии Богу.

12) Хотя животные, несомненно, обладают определенным чувством общ-ности, все же глубина межличностной гармонии, которая проявляется у лю-дей в браке и в семье, если они построены в соответствии с божественными принципами, и в церкви, если ее члены пребывают в общении с Господом и друг с другом, гораздо более велика, чем межличностная гармония, которую мы можем наблюдать у животных. В семье и в церкви мы также превосходим ангелов, которые не вступают в брак, не рождают детей и не живут совместно с возрожденными в Боге сыновьями и дочерями.

13) В самом браке мы отражаем природу Бога тем фактом, что, какмужчи-ный женщины, мы обладаем равной степенью значимости, но различными ро-лями, которые установлены с того времени, как Бог сотворил нас (см. гл. 21).

14) Человек также подобен Богу в своем отношении к прочему творению. Человеку дано право властвовать над творением, а когда возвратится Христос — даже участвовать в суде над ангелами (1 Кор. 6:3; Быт. 1:26,28; Пс. 8:6—8).

5) Физические аспекты. Заключена ли в наших человеческих телах хотя бы какая-то часть богоподобия? Нам не следует думать, что наличие у нас физических тел подразумевает, что и Бог обладает телом; ведь «Бог есть дух» (Ин. 4:24), и мыслить о Нем или изображать Его в материальном или физи-ческом теле — грех (см.: Исх. 20:4; Пс. 115:3—8; Рим. 1:23)¹⁴. Но существуют ли такие черты, в которых наши физические тела отражают часть свойств Бога и тем самым показывают, что значит быть сотворенным по образу Божьему? В определенном смысле это, безусловно, так. Например, наши физические тела дают нам способность видеть с помощью глаз. Это качество богоподобно, так как Сам Бог видит, и видит гораздо дальше, чем мы, хотя зрение Бога не свя-зано с физическими глазами, подобными нашим. Наши уши дают нам спо-собность слышать, и это качество богоподобно, хотя у Бога нет физических ушей. Наши уста дают нам способность говорить, в отражение того факта, что Бог есть Бог говорящий. Наши чувства вкуса, осязания и обоняния дают нам способность понимать Божье творение и наслаждаться им, и это являет-ся отражением того факта, что Бог понимает Свое творение и наслаждается им, хотя и иным, великим образом.