Привязанность ребенка к матери

О привязанности можно говорить, когда ребенок эмоционально выделяет мать из числа других взрослых и реагирует на ее уход. Обычно это бывает к 4 мес. В 7 мес. реакция на уход матери сопровождается отчетливым беспокойством, что дает основание классифицировать ее в ряде случаев как страх. Беспокойство выражается возбуждением, плачем, расстройством стула или, наоборот, заторможенностью, безучастностью, потерей аппетита. [9]

В 8 мес. малыш начинает бояться незнакомых взрослых, выражая это беспокойством, плачем, старается прижаться к матери. Создается впечатление, что он как бы подчеркивает свою привязанность к матери, будучи неспособным поделить эту привязанность с другими, большей частью незнакомыми людьми, и в то же время четко выделяя мать среди других. Появление категории “другого” указывает на дальнейшую дифференциацию “я” в структуре социальных, теперь уже межличностных отношений. Настороженное аффективное восприятие другого лица как “лишнего” продолжается сравнительно недолго. Уже в 1 год и 2 мес. ребенок менее беспокойно воспринимает незнакомых ему взрослых (на сверстников подобная реакция не распространяется). Но еще в течение по крайней мере нескольких месяцев выявляется повышенная смущаемость (застенчивость) при встречах с незнакомыми людьми. [9]

Иногда мать беспокоится больше, чем ребенок. Если она прощается с ним несколько раз подряд с обеспокоенным выражением лица, у ребенка возникает мысль: “Она ведет себя так, как будто беспокоится, что со мной случится что-нибудь ужасное, если я здесь останусь. Лучше я ее не отпущу от себя”. Мягкосердечная мать, безусловно, беспокоится о том, как будет чувствовать себя ребенок, впервые оставшийся без нее. [20]

Если же ребенок чрезмерно зависим от тревожного состояния матери и к нему не найдет индивидуальный подход в яслях, то возникающий стойкий аффект на помещение в них и отделение от матери означает, по существу, начало невроза из-за наличия выраженного эмоционального расстройства, с которым сам ребенок не может справиться. Стресс начинает проявляться соматическими болезнями, в том числе и хорошо знакомой любому воспитателю ОРЗ. Ввиду частых болезней мать вынуждена сидеть с ребенком дома, длительно отсутствовать на работе. [9]

При разлуке с матерью (или другими близкими взрослыми, которые заботились о ребенке с рождения) к ощущению тревоги и неуверенности часто примешивается чувство покинутости, брошенности. Чтобы удостовериться, что этого не произошло, дети иногда начинают вести себя недопустимым образом, как бы проверяя, насколько может разгневаться на него мама, которая не хочет больше его видеть, а заодно и эта новая тетя, с которой его оставляют, и определить таким образом, добрая она или злая, любит его или нет. [19]

При наличии выраженной и тем более устойчивой аффективной реакции на помещение в ясли целесообразнее всего дать рекомендацию матери по возможности еще побыть с ребенком дома до 2,5-3 лет. Передавать ребенка на воспитание родственникам (особенно живущим в другом городе) крайне не желательно, т.к. он с трудом переносит изменение сложившегося стереотипа отношений и объекта своей привязанности в 2,5 г. [9]

Страх перед расставанием

Подобное объяснение огорчения ребенка, вызванного расставанием, отличается от прежнего, более традиционного. Ранее исследователи предполагали, что дети плачут после ухода матери, в ожидании опасности и боли. Этот довод вполне справедлив, но он не объясняет, почему у младенцев в различных регионах мира неожиданно между 8 и 12 мес. возрастает ожидание неприятных событий после ухода матери. Более того, у детей, которых матери каждое утро оставляют в однодневных яслях, боязнь разлуки не появляется раньше и не менее сильна, чем у тех, за кем мать ухаживает постоянно. [18]

Степень тревоги из-за временной разлуки частично может зависеть от того, какова эмоциональная связь малыша с тем, кто за ним ухаживает. Однако впервые беспокойство из-за разлуки появляется, очевидно, после усвоения 3 важных познавательных навыков:

способность воспроизводить прошлое;

сравнивать прошлое с настоящим;

предвидеть события, которые могут произойти в ближайшем будущем.