Кризис и перспективы развития современной культуры

В ХХ столетии население нашей планеты выросло в 3 раза. В среднем на один кв. км суши приходится 40 чел.[14] «Демографический взрыв» сопровождается бурным развитием техники, что привело к появлению глобальных проблем современности, которые и составляют содержание кризиса земной цивилизации. Самая острая из них – проблема войны и мира. Сегодня накоплено такое количество оружия массового поражения, что человечество можно уничтожить десятки раз.

Однако если третью мировую войну удается предотвратить, то демографическая, продовольственная, энергетическая, экологическая и другие глобальные проблемы – это повседневная реальность. В течение ХХ в. объем мирового промышленного производства вырос более чем в 20 раз. За последние 20 лет ХХ в. потреблено столько природных ресурсов, сколько было потреблено за всю предыдущую историю. Почву, воду и воздух загрязняют миллионы заводов, судов, самолетов, автомобилей. В Европе содержание нитратов в дождевой воде за вторую половину ХХ в. удвоилось. Половина находящейся в атмосфере серы – искусственного происхождения.

Кризис цивилизации – это еще и кризис культуры. Он заключается в том, что индустриальная культура в ХХ в. начинает так видоизменять свои основные характеристики (рационализм, гуманизм, прогресс), что они вступают в проти­воречие друг с другом и превращаются в свои противополож­ности. Для традиционной культуры было характерно представ­ление о неизменности и непознаваемости созданного Богом мира. Главной целью человека было: не нарушать божествен­ных законов, соответствовать им. Идея прогресса переориен­тировала человека на познание, изменение и улучшение окружающего мира. Преобразующая деятельность стала рас­сматриваться как главное предназначение человека. Сегодня масштабы и скорость преобразований стали такими, что нарушились механизмы адаптации, приспособления человека к этим изменениям. Создавая новую технику, он невольно стал её рабом. («Разве можно прожить без автомобиля, компьютера, мобильника?») Так прогресс вступил в конфликт с гуманизмом. Не меньше противоречий существует и между прогрессом и рациональностью, разумностью. Как с точки зрения разума объяснить господствующую в современных международных отношениях стратегию устрашения, когда для поддержания мира требуется производство все более мощного оружия?

Гуманизм (свобода личности) в соединении с идеей прогресса стимулируют небывалую активность человека и одновременно конкуренцию, которая порождает новые формы эксплуатации, эгоизм, зависть и социальные конфликты. В социальной психологии современного общества глубоко укоренился стереотип: конкуренция – двигатель прогресса и самый эффективный стимул для достижения наилучших результатов. Однако это – не более чем предрассудок. Человек – существо изначально коллективное, а групповая деятельность немыслима без тесной кооперации, солидарности и сотрудничества. Думается, это вполне очевидно, особенно для условий первобытного и традиционного обществ. Но работает ли принцип коллек­тивизма в обществе индустриальном? Ведь экономика в нем товарная, а товарно-денежные отношения трудно представить без конкуренции. Однако исследования начала XXI в., проведенные психологами К. Воппелем, Э. Монтегю, К. Хорни и др., показали, что наилучшие результаты деятельности достигаются не в условиях соревнования, а при сотрудничестве или при свободном творчестве. Жажда соперничества и конкуренции является результатом неуверенности в себе и низкой самооценки. Психоаналитик Р. Мей провел большое междисциплинарное исследование о возникновении страха в группе и пришел к выводу, что соперничество является наиболее частой причиной страха в культуре. Оно ослабляет связи между людьми и приводит к самоизоляции, одиночеству, распаду социальных связей.

Рынок и закон стоимости – вещи достаточно рацио­нальные. Но стремление к максимальной рационализации экономики и всей жизни с целью получения наибольшей прибыли превращает общество в механизм, а человека – в его деталь, «винтик». Личность из субъекта культуры превращается в объект, из цели – в средство. Именно дегуманизация современной культуры является главным проявлением её кризиса. Возможен ли из него выход?

В индустриальном обществе, впрочем, как и в любом другом, есть противоречия (между трудом и капиталом, личностью и государством и др.), которые периодически вызывают кризисные ситуации. Ученые, философы, обществен­ные деятели давно предсказывали возможность общего кризиса индустриальной цивилизации и пытались найти пути выхода из этого кризиса. Отражением таких поисков стал ряд социа­листических теорий (марксизм и др.), возникших в ХIХ в. и частично реализовавшихся в ХХ в. Однако ни радикальный их вариант, воплотившийся в государственном социализме в СССР и других странах, ни реформистский, осуществленный на Западе, не разрешил противоречий индустриального общества.

Вероятно, этому помешала безграничная вера в научно-технический прогресс (НТП). Лишь в конце ХХ в. стала заметна его оборотная сторона. В 1930-е гг. выдающийся советский ученый В.И. Вернадский предположил, что НТП должен стать фактором эволюции не только человека, но и Земли, Космоса, что превратит биосферу нашей планеты в ноосферу («сферу разума»). Наука действительно стала мощной социо-био-геологической силой. К сожалению, не только созидательной, но и разрушительной. Оптимисты по отношению к науке сегодня говорят: НТП остановить нельзя; хотя наука и породила кризис цивилизации, но только она сможет его преодолеть.

Пессимисты предсказывают почти фатальную гибель цивилизации от НТП. Такая точка зрения обоснована в работах известного советского астрофизика И.С. Шкловского и др. Но пессимизм по отношению к науке и индустриальному обществу не обязательно означает веру в скорый «конец света». Н.А. Бердяев в 1920-е гг. писал: «Мы живем в эпоху, аналогичную гибели античного мира... Индивидуализм, атомизация общества, безудержная похоть жизни, неограниченный рост потребностей, упадок веры, ослабление духовной жизни – все это привело к созданию индустриально-капиталисти­ческой системы, которая изменила весь характер человеческой жизни, весь стиль ее, оторвав жизнь человеческую от ритма природы... Повсюду раскры­вается дурная бесконечность, не знающая завершения». Выход из этого тупика Н.А. Бердяев видел в том, что на смену Новому времени (Новой истории) придет Новое средневековье (с возрожденной духовностью и стремлением к Богу). То есть новое – это хорошо забытое старое. Многие современные футурологи (специалисты в области прогнозирования) считают также, что без возрождения ценностей традиционной культуры сегодня не обойтись.

Интересны исследования Римского клуба, неформаль­ного объединения ученых 30 стран, созданного в 1968 г. для изучения глобальных проблем. С помощью математического моделирования и других методик они пытались «просчитать» возможные варианты развития человечества.

Участники исследований разделились на два направления. Дж. Форрестер, Д. Медоус (США) и другие заняли позицию пессимизма по отношению к нынешней цивилизации. А. Тоффлер (США), Э. Пестель (ФРГ), Н. Моисеев (СССР) и их сторонники полагали, что можно изменить ситуацию в мире с помощью «оптимизации развития». В представленном Римскому клубу в 1972 г. группой Дж. Форрестера и Д. Медоуса докладе «Пределы роста» было показано, что относительно высокий уровень благополучия, достигнутый к 1970-м гг. развитыми странами, – иллюзия, а дальнейшая ориентация на безграничное производство и потребление приведет к глобальной катастрофе. Для её предотвращения необходим переход от роста к глобальному равновесию, в частности, стабилизация численности населения планеты на уровне 1975 г., сокращение потребления ресурсов в 8 раз, а загрязнения окружающей среды – в 4 раза по сравнению с уровнем 1970 г. и др.

Важная роль в выходе из кризиса цивилизации в разработ­ках Римского клуба отводится культуре. Она заключается в перевоспитании, переориентации людей. Президент клуба А. Печчеи в известной книге «Человеческие качества» показывает, что человек должен осознать свои возможности и место в мире, сократить потребности до разумного минимума и целью считать не рост своей власти или потребления, а гармоничное развитие, иначе – углубление кризиса и мировая катастрофа.

Современный, или новый гуманизм, по мнению А. Печчеи, должен означать ориентацию человека и человечества не столько на рост своего могущества и преобразование мира, сколько на сохранение и оптимизацию (улучшение), гармонизацию жизни. Принципами современного гуманизма должны стать: 1) понимание глобальности, 2) стремление к справедливости и 3) отвращение к насилию. Эта концепция может показаться утопичной. Сегодня развитые страны, в которых проживает 10% населения Земли, потребляют 80% добываемых ресурсов и неохотно делятся с остальными. Однако, как считает А. Печчеи, «всемирная социально-политическая револю­ция бедных» (стран) – объективна и неизбежна, поэтому в интересах развитых государств направить её в мирное русло.

Каков же идеал будущей цивилизации, к которому должно стремиться человечество? На этот вопрос пытается ответить член Римского клуба американский футуролог А. Тоффлер, один из авторов популярной сегодня концепции постиндустриального общества. В работе «Третья волна» (1980) он показывает, что в истории было три технологических волны. Первая связана с аграрной революцией, появлением сельского хозяйства. Вторая – с индустриальным производст­вом. Они определили не только характер экономики, но и культуру общества, его ценности. Для индустриальной цивилизации, по мнению А. Тоффлера, характерны централизм, гигантизм, бюрократизм, единообразие в труде и жизни, массовая культура, низкий уровень духовных ценностей, угнетение людей, разрушение природы. НТР – это начало «третьей волны». Новейшие технологии стимулируют переход к «цивилизации третей волны» (постиндустриальному, или информационному, обществу), в котором труд будет более творческим; производство – экологически чистым и не массовым, а мелкосерийным или на заказ; жесткий график работы сменится гибким; предприятия в основном станут малыми; бюрократию сменит адхократия – подвижные творческие группы для решения конкретных задач. Это будет очень динамичное общество, следовательно, неизбежна перестройка всей системы воспитания. Духовная сфера в новом мире станет главной.

Возможно, концепция американского футуролога слишком оптимистична. Многие ученые считают, что развитие культуры трудно прогнозировать и тем более планировать. Она, как и природа и общество, – живой организм с неизвестными законами, а человечество будет не столько развиваться, сколько пытаться выжить, вернувшись к неторопливому ритму и ценнос­тям традиционного общества (некоторые из этих ценностей присутствуют в концепции А. Тоффлера). Но ясно одно: сегодня складывается новый глобальный тип культуры, и от того, какие ценности станут в ней главными, будут зависеть характер и особенности развития как локальных цивилизаций, так и всего человечества.