Инструментарий прикладной лингвистики в лингвистической теории 301

Заметим, что традиционная лингвистика в целом ряде направлений также игнорировала различие между лингвистическим и экстралингви­стическим (ср., например, идеи школы Wörter und Sachen Шухардта и их дальнейшее развитие в работах Понтера и Вайсгербера). Попыт­ка четкого разведения этих категорий была предпринята в парадигме структурализма, опиравшегося на исследовательские установки позити­визма и неопозитивизма. Когнитивная лингвистика, обращаясь к катего­рии знания как базовой, снимает противопоставление лингвистического и экстралингвистического, позволяя исследователю использовать один и тот же метаязык для описания знаний различных типов (подробнее см. эвристику «О неоднородности плана содержания»). Ср. характерное высказывание А. Вежбицкой: «Сама природа естественного языка такова, что он не отличает экстралингвистической реальности от психологиче­ской и от социального мира носителей языка» ([Wierzbicka 1991, р. 16], цитируется по [Падучева 1996, с. 5]).

Следствие. О неуниверсальности понимания. Введение в сферу лингвистичес­кой семантики категории экстралингвистических знаний приводит к изме­нению взгляда на одну из базовых проблем теоретической лингвистики. Для традиционного и структурного языкознания было естественно интерпрети­ровать понимание как универсальную категорию, независимую от участни­ков ситуации общения и определяемую исключительно значениями языко­вых форм[7]. В ряде исследований было показано, однако, что понимание зависит от «фактора интереса» и от устройства модели мира участников про­цесса коммуникации. Человек, прочитывая текст, выбирает из него только то, что соответствует его коммуникативному намерению в данный момент или «интересу» [Schänk 1982]. С другой стороны, попытки компьютерного моделирования процесса понимания показали, что понимание текста зависит также от наличия тех или иных знаний в модели мира адресата: чем «бога­че» модель мира в данной проблемной области, тем глубже проникновение в смысл текста. Аналогичные мнения высказывались в рамках философской герменевтики [Ricœur 1981]. Тем самым оказывается, что понимание опре­деляется рядом стратегий, относящихся к области функционирования языка в дискурсе.

1.2.3. Эвристика об экономии усилий. Принцип экономии[8] примени­тельно к функционированию языковой системы определяет взаимодей­ствие между языковыми и когнитивными структурами. Привлечение принципа экономии позволяет выявить причины существования таких областей лексической системы, как фразеология. С когнитивной точки зрения фиксация словосочетаний-фразеологизмов в словаре оказывается более экономной, чем порождение этих словосочетаний по уникальным

(нерегулярным) правилам [Баранов, Добровольский 1996]. Тенденция к экономии усилий существенным образом влияет на функционирова­ние фонетической, фонологической, морфологической и синтаксической систем естественного языка: на процессы ассимиляции, на состав и со­отношение гласных и согласных фонем, на освоение новых морфологи­ческих форм по продуктивным моделям, на область словообразования, на сложность синтаксической структуры предложения (ср. гипотезу Ин-гве) и т.д. С другой стороны, эта тенденция, свойственная когнитивной системе человека, проявляется в феноменах функционирования языка, обсуждаемых ниже в эвристиках разделов 1.2.4 и 1.2.5.

Тенденция к экономии сплошь и рядом порождает «ритуализацию» мышления человека и его языкового поведения. Усилия экономятся лишь там, где проблемная область четко структурирована, а поведение регла­ментировано. Фреймы и прототипы фактически представляют собой один из способов экономии усилий, поскольку являются «идеализированными когнитивными моделями» [Lakoff 1987] и сводят практически любую уни­кальную ситуацию к стандарту, в котором воплощен предшествующий опыт человека.

1.2.4. Эвристика о вариативности воплощения когнитивных структур. Сущ­ность этого постулата заключается в том, что когнитивные структу­ры не обязательно привязаны к определенному языковому знаку: одна и та же когнитивная структура может выражаться с помощью различных значений одного и того же слова (полисемия) или значений разных слов (синонимия). С другой стороны, когнитивная структура может объеди­нять несколько слов (источник формирования фразеологических единиц) или выражаться грамматическими значениями (значениями грамматиче­ских категорий) [Langacker 1987, 1991]. Из этого, в частности, следует, что разные значения одного слова могут оказаться результатом моди­фикаций единой когнитивной структуры. Так, различные значения слов государство и страна сводимы, соответственно, к когнитивным структу­рам ВЛАСТИ и ПРОСТРАНСТВА (см. выше). Тем самым существование у слова различных значений в когнитивной семантике не отвергается, эти значения представляются на когнитивном уровне как «поверхностные» реализации одной концептуальной структуры[9].

Обсуждаемая проблема сопряжена с известной дискуссией о соотно­шении формы и значения языкового знака. В некоторых школах всерьез отстаивается тезис о единстве формы и содержания: каждой языковой форме соответствует одно значение, каждому значению — одна форма.[10] В несколько ином виде идея о нерасчлененности значения для каждой языковой формы представлена в известной теории «общего значения»