Boring E. G. A History ofexperimental Psychology. N. Y., H929. P. 120. 10 страница

Джеймс Милль (1773—1836), прежде всего историк я экономист, в 1829 г. опубликовал книгу «Анализ яв­лений человеческого духа», которая стала вершиной классического английского ассоцианизма. Его целью бы­ло способствовать наилучшему развитию душевных спо­собностей и сил при воспитании. Опирался на предшест­венников, особенно на. психологию Гартли.

Он сводит всю психологическую жизнь к ощущениям, представлениям и ассоциациям идей: в психическом ми­ре есть только одно явление — ощущение и только один закон — ассоциации. Ощущения, идеи, ассоциации, из­меняясь бесчисленными способами, группируясь, состав­ляют механизм человеческого духа. Следуя Гартли, а также Брауну, он выделил две причины закрепления ас­социаций: живость ассоциируемых ощущений и часто­ту их повторения. Он сформулировал общий закон ассо­циаций: идеи зарождаются и существуют в том порядке, в котором существовали ощущения как их оригиналы. Поэтому ассоциации, по Миллю, могут быть только од­новременные или последовательные. Восприятия объек­тов построены из одновременных ассоциаций. Последо­вательные ассоциации еще более бесчисленны, и их при­рода лучше всего видна в обычной последовательности слов и мысли.

В учении об общем законе ассоциаций и причинах их закрепления выступают характерная для ассоцианиз-

ма полная пассивность организма, механицизм в трак­товке психики. Джеймс Милль построил ментальную ме­ханику, т. е. теорию сложных ментальных соединений по типу механики.

Милль борется с активностью личности. Воспомина­ние и интеллектуальную деятельность он представлял* так. Есть задача что-то вспомнить. От этого эмоциональ­ного представления идут многочисленные ассоциации. Если «нападем» на идею, с которой ассоциировалось* представление, которое мы хотим вспомнить, то вспом­ним его. Таков же механизм интеллекта.

Джон Стюарт Милль (1806—1873), сын Джеймса^ Милля, экономист, философ, оформил индуктивную логи­ку—«Система логики» (1843). Защищая ассоциативную-психологию, фактически пришел к выводу о ее теорети­ческой несостоятельности. Проводил мысль о том, что не* у механики, а у химии следует психологии заимствовать-способ изображения явлений сознания («ментальная хи­мия»). Как в химии по продукту нельзя судить об ис­ходных элементах, а знание свойств элементов не из­бавляет от необходимости изучать свойства целого, ана­лиз явлений сознания как продуктов психического син­теза не может дать нам представления об исходных ком­понентах. Следовательно, виртуальный анализ не имеет силы действительного анализа: «...семь цветов спектра,. быстро следуя друг за другом, производят белый цвет,. а не то, что они действительно суть белый цвет,— точно' также и относительно сложной идеи, образующейся пу­тем соединения нескольких более простых идей... надо* сказать, что она есть результат или порождение этих простых идей, а не то, что она состоит из них.... Таким образом, здесь мы имеем случай психической химии: в; них простые идеи порождают, а не составляют своей со­вокупностью идеи сложные» К Но как открыть эти эле­менты? Выяснение происхождения одного класса психи­ческих явлений из другого (психическая химия) «не уст­раняет необходимости экспериментального изучения поз­же возникшего явления, подобно тому как знание кисло­рода и серы не позволяет нам без специального наблю­дения и опыта вывести свойства серной кислоты»².

¹ Милль Д. Ст. Система логики. М., 1914. С. 777.

² Там же. С. 778.

13Э>

Поскольку в психологии нет средств для реального анализа сознания, она не может существовать как нау­ка. Ее описания тем не менее имеют практическую по­лезность.

Милль критически анализирует также понимание предмета в ассоциативной психологии. Он начинает с различения физического (физиологического) и духовно­го. Все состояния духа, т. е. состояния сознания — мыс­ли, эмоции, хотения и ощущения — производятся непо­средственно или другими состояниями духа, или состоя­ниями тела. «Когда одно какое-нибудь состояние произ­ведено другим, связывающий их закон я называю за­коном духа. Когда же непосредственно причиной духов­ного состояния является какое-либо состояние тела, мы будем иметь закон тела, относящийся к области физиче­ских наук»³. В применении к психологии это различение приводит к следующим размышлениям. Ощущения про­исходят под воздействием внешнего предмета, в их ос­нове лежат физиологические процессы. «Вопрос о том, не зависят ли подобным же образом от физических ус­ловий и остальные наши психические состояния, есть •один из «проклятых вопросов» науки о человеческой.природе»⁴, Милль замечает: «многие выдающиеся фи­зиологи утверждают, что мысль, например, есть в такой же степени результат нервной деятельности, как и ощу­щение... Только кажется, будто одна мысль вызывает.другую посредством ассоциации; на самом же деле во­все не мысль вызывает мысль: ассоциация существова­ла не между двумя мыслями, а между двумя состояния­ми мозга, предшествовавшими разным мыслям. И вот чэдно из этих состояний вызывает другое, причем налич­ность каждого из них сопровождается как своим след­ствием особым состоянием сознания»⁵. Отсюда делается!Вывод: «...не существует самостоятельных (или ориги­нальных) психических законов — «законов духа»... пси­хология есть просто ветвь физиологии, высшая и наибо-.лее трудная для изучения»⁶. Этот вывод означает, по су­ществу, что ассоциативная психология не имеет своего предмета. Правда, Милль замечает, что в настоящее вре-

³ Милль Д. Ст. Система... С. 773.

⁴ Там же.

⁵ Там же.

^в Там же. С. 775.

«я физиология еще далека от того, чтобы объяснить яв­ления сознания: «...последовательностей психических яв­лений нельзя вывести из физиологических законов на­шей нервной системы, а потому за всяким действитель­ным знанием последовательностей психических явлений мы должны и впредь (если не всегда, то несомненно «ще долгое время) обращаться к их прямому изучению «путем наблюдения и опыта. Так как таким образом по­рядок наших психических явлений приходится изучать «а них самих, а «е выводить их из законов каких-либо более общих явлений, то существует, следовательно, от­дельная и особая наука о духе»⁷. В заключение Милль делает вывод, что, несмотря на все свои несовершенст­ва, психология «значительно более продвинута вперед, чем соответствующая ей часть физиологии»⁸. Его окон­чательное определение предмета психологии таково: «...предметом психологии служат единообразия последо­вательности— те законы (конечные или производные), «ю которым одно психическое состояние идет за другим, вызывается другим (или по крайней мере, следует за «им)»⁹.

Милль вводит в ассоциативную психологию «Я» в ка­честве субъекта сознания, отступая тем самым от клас­сического ассоцианизма, не признававшего в психике ничего, кроме явлений сознания.

Также отступлением от позиций ассоцианизма явля­ется указание на то, что существуют ассоциации по сходству, поскольку в строгом ассоцианизме ассоциа­ции— это пассивные образования и могут быть только одновременными или последовательными. Во всех уточ­нениях, которые вносит Милль, фактически содержится признание несостоятельности ассоциативной психологии как научной системы.

Александер Бэн (1818—1903), автор двух обширных томов «Чувство и интеллект» (1885) и «Эмоции и воля» •(1859), использовал достижения физиологии нервной си­стемы и органов -чувств, а также биологии, стремился возможно теснее связать психические процессы с телес­ной организацией. Считая, что в психологии необходимо применять методы естественных наук, т. е. давать опи-

¹ Милль Д. Ст, Система... С 774—775.

* Там же. С. 775.

* Там же.

сание фактов и их классификации^ Бэн„ по оценке Дж. Ст. Милля, дал «самое полное аналитическое изло­жение душевных явлений на основании правильного на­блюдения».

Бэн отступает от свойственного ассоцианизму меха­низма в трактовке психической жизни. Объясняя воз­никновение произвольных движений, Бэн вводит пред­ставление о спонтанной активности нервной системы, проявлением которой являются спонтанные движения, Когда какое-либо движение более одного раза совпада­ет с состоянием удовольствия, то удерживающая сила: духа устанавливает между ними ассоциации. Отсюда вы­членяются движения, приводящие к целесообразным актам. Из связи разных обстоятельств с движениями об­разуется все многообразие человеческого поведения — навыки. При этом течение действия не требует или тре­бует мало духовного напряжения при их исполнении. Если сочетание движений с ощущениями происходила бы только на основе одних временных отношений (как думал Д. Гартли), то различие приятного-неприятного,. полезного-бесполезного не имело бы значения, а реак­ции, приводящие к удовлетворению, и бесполезные ус­ваивались бы с одинаковой необходимостью, что проти­воречит реальности: в жизни происходит отбор полезно­го и отсев бесполезного.

Эти взгляды Бэна получили отзвук в последующем в учении» о формировании навыков путем проб и ошибок. Своим учением а пробах и ошибках как принципе организации поведения Бэн ока­зал влияние на Дарвина. На него ссылался также Спенсер.

Уже в учении об образовании произвольных движе­ний Бэн использует понятие удерживающей силы духа. Он приписывал духу некоторые прирожденные функции* которые называл первичными свойствами (актами) ума: различение, нахождение сходства, удержание впечатле­ний и способность вызывать их посредством чисто ду­шевных сил. С их помощью потом вырастает вся интел­лектуальная активность. Без них невозможны ассоциа­ции. Существуют различия между людьми в отношении первичных актов. В учении о первичных актах Бэн от­ступает от основных принципов ассоцианизма, в кото­ром нет места актам.

В учении о видах ассоциаций продолжается отступ­ление Бэна от позиций ассоциативной психологии. Так* он вводит творческие ассоциации как способность ума

составлять новые комбинации, отличные от каких-либо добытых опытом, т. е. распространяет термин «ассоциа­ция» на явления, которые не объяснимы с его помощью. Он трактует открытия в науках, художественное твор­чество и т. п. как ассоциативные процессы, что проти­воречит пониманию ассоциации как комбинации преж­них впечатлений.

Так в творчестве А. Бэна происходит деградация ас-социанизма.

Ряд новых моментов в ассоциативную психологию вносит Герберт Спенсер (1820—1903).

Он автор десятитомного труда «Синтетическая философия» (1862—1896), в состав которого входит и психология («Основания психологии». В 2 т., 9-ти частях.) Взгляды Спенсера представляют разновидность ассоцианизма на эволюционной основе. Это эво­люционный ассоцианизм.

В работах Спенсера происходит сближение психоло­гии с учением о биологической эволюции. Психические явления рассматриваются как один из видов жизненных проявлений.

Спенсер сформулировал общий закон эволюции, ко­торый распространил на всю Вселенную — неорганиче­скую природу, органическую природу (биология и пси­хология), надорганическую природу, т. е. социальную жизнь (социология).

Этот закон гласит: повсюду во Вселенной развитие идет от рассеянного к сплоченному, интегрированному, т. е. характеризует­ся концентрацией; от однородного к разнородному, т. е. характе­ризуется дифференциацией; от неопределенного к определенному, индивидуальному Этот закон продолжает идею прогресса, кото­рую развивали выдающиеся мыслители до Спенсера — Г. Лейб­ниц, Г. Гегель. Однако, в отличие от них основывается на данных наук — геологин, ботаники, физиологии, психологии, эстетики, мо­рали, лингвистики, истории и др.

Этот закон Спенсер применяет и к пониманию пси­хики, считая, что психику можно понять исключительно только через анализ ее развития. В процессе эволюции происходит постепенная дифференциация психической жизни от жизни физической. Среда — это не только си­ла, пускающая в ход по типу механического толчка ©нутриорганические процессы, но и способная видоизме­нять жизнедеятельность, так что постепенно возрастает сложность приспособления к среде. Спенсер разработал систему психологических понятий, соответствующих эво-

люционной теории. Сеченов высоко оценил значение уче­ния Спенсера о развитии психики, назвав его «первой серьезной и систематически проведенной попыткой объ­яснить психическую жизнь не только со стороны содер­жания, но и со стороны прогрессивного развития из об­щих начал органической эволюции»¹⁰. Первичной еди-ницей психики Спенсер считает ощущение. Оно разви­лось из первоначальной раздражительности. Внешний мир, воздействуя на организм, производит в нем толчок (nervous shock), который имеет и субъективный эф­фект— чувствование, т. е. простейшее ощущение. То» что объективно есть нервный импульс» субъективно есть единица чувствования. Из разного рода сочетаний чувствований образуются многообразные формы душев­ной жизни животных. Психика, по Спенсеру, как и жизнь в целом (см. его «Основания биологии»» гл. IV, V), является приспособлением внутренних отношений к внешним, т. е. к внешней среде, причем специализация этого приспособления возрастает в процессе эволюции. Психология имеет своим предметом «не соотношения между внутренними явлениями, не соотношения между внешними явлениями, но соотношения между этими со­отношениями» ^н. Психология должна исследовать при­роду, происхождение и значение связей между сознани­ем и внешней средой. Спенсер справедливо подчерки­вает, что вся предшествующая ассоциативная психоло­гия замыкалась внутри организма, считала единствен­ным путем его изучения установление связи между нерв­ными процессами и психическими. В отличие от этого в психологии Спенсера психика берется в ее отношении к внешней среде и получает реальную функцию в осу­ществлении связи организма со средой. Эти положения Спенсера развивали в американской психологии В. Джемс, психологи-функционалисты, бихевиористы.

В процессе приспособления внутренних отношений к внешним образуются рефлекс, инстинкт, память, разум, воля. Они суть фазы психического развития, стадии приспособления. Интеллект — высшая фаза душевнога развития, с его помощью приспособление расширяется в пространстве и во времени, возрастают его специа*-

¹⁰ Сеченов И. М. Избранные философские и психологические произведения. М., 1947. С. 419.

«Спенсер Г. Соч.: В 7 т. Т. 3. Спб., 1898. С. 85.

лизация, точность и сложность. Чувство и воля тоже-возникают из низших форм психической деятельности.. Чувства всегда сопутствуют актам познания, возника­ют там, где действие перестает совершаться автомати­чески. Волевые поступки отличаются от автоматических-тем, что в них есть предварительное сознание того, что* должно быть выполнено.

На вопрос о том, каким образом происходит приспо­собление внутренних отношений к внешним, отвечает-теория ассоциации идей. Принцип ассоциации Спенсер-рассматривает как закон, лежащий в основе психиче­ского развития. Внешние отношения и связи произво­дят связи внутренние. Они образуются в индивидуаль­ном опыте. Их продуктом являются ощущения, вос­приятия, чувства, автоматические процессы — привычки-К индивидуальному опыту присоединяется наследствен­ный опыт предшествующих поколений, закрепленный в* нервной системе. Это безусловные рефлексы, инстинк­ты, а также некоторые знания и умения, которые за­крепляются в структуре мозга вследствие их повторе­ния в опыте многочисленных поколений.

Человеческую психику Спенсер рассматривает в ос­новных понятиях биологической эволюции, хотя и под­черкивая, что человек, в отличие от животных, суще­ствует не только в природной, но и в надорганической,. т. е. социальной, среде и вынужден приспосабливаться* к ней. Социальная эволюция, по Спенсеру, составляет часть эволюции вообще, поэтому законы и механизмы приспособления.человека к социальной среде только-усложняются благодаря появлению новых факторов — языка, общества, материального производства, науки,. нравственных и эстетических категорий' и др. По срав­нению с эволюцией в животном мире процесс приспо­собления у человека качественно не меняется. Спенсер-сохраняет понятие о двух формах опыта — индивиду­альном и наследственном — видовом-. Знания и умения,. приобретенные в опыте, закрепляясь в органической структуре мозга, частично передаются по наследству. К ним относятся те формы сознания — пространство к время, по вопросу о происхождении которых спорили* эмпиристы и априористы. По Спенсеру, каждое поколе­ние от рождения имеет знания о пространстве и време­ни, но они были приобретены в продолжение длитель­ного периода, через который произошло развитие чело-

шечества. Значит, нет абсолютно прирожденного. Так, ■Спенсер спорит с Кантом. Но неправильна, с точки.зрения Спенсера, и позиция Локка, согласно которой знание исчерпывается только индивидуальным опытом. Здесь игнорируется психическое развитие, которое про­исходило вместе с развитием нервной системы. Созна­ние не чистый 'лист. Оно полно ассоциаций, которые.являются результатом действия закона наследственно­сти. Так Спенсер примиряет априоризм и эмпиризм. В процессе развития общества психика человека раз­вивается: возрастает роль мышления по сравнению с восприятием и действием, а в нем конкретные понятия сменяются абстрактными. Эти идеи Спенсера являются прогрессивными, однако само понимание развития и его ■механизмов отмечено печатью натурализма и биоло-гизации человека.

Биологизация в понимании законов развития чело­веческой психики привела Спенсера к откровенно ре­акционным расистским выводам. «...Европеец наследует двадцатью кубическими дюймами мозгу больше, чем па­пуас... такие способности, как способность к музыке, •почти не существующие у многих низших человеческих рас, становятся врожденными у рас более высоких. Вследствие этого-то и происходит, что от дикарей, не­способных сосчитать числа своих пальцев и говорящих языком, состоящим только из существительных и гла­голов, выходят путем долгого развития наши Ньютоны и Шекспиры»'¹².

Построенная на основах позитивистского эволюцио­низма теория человека Спенсера натуралистически трак­тует его развитие. В действительности закрепление знаний и умений, приобретаемых в процессе развития -человечества, происходит в объективированной, непси­хологической форме социального наследования. Каж­дый индивид должен усвоить их. Усвоение является той новой формой опыта, которой нет у животных и кото­рая занимает основное место в становлении человече­ской психики Ч

Исторически оценивая итоги развития ассоцианисти-ческой психологии в целом, необходимо иметь в виду

>2 Спенсер Г.... Т. 3. С. 288—289.

¹³ См.: Леонтьев А. Н. Об историческом подходе к изучению психики человека/ /Леонтьев А. Я. Избоанные психологические про­изведения. В 2 т. Т. 1. М., 1983. С. 96—140.

следующее. Отстаивая эмпирический подход к понима­нию психики, ассоцианизм защищает идею опытного про­исхождения индивидуального сознания и безграничной воспитуемости человека. Такая позиция прогрессивна,. она создает научную базу для педагогики, открывая широкие перспективы для разработки путей обучению и воспитания. В рамках материалистического направ­ления ассоцианизма, начиная с Гартлй, возникла зада­ча изучения материальных основ психики, решение ко­торой стало одним из магистральных путей в психоло­гии. В ассоцианизме дано детальное описание как са­мого факта ассоциации, так и принципов (законов) об­разования ассоциаций, выявлены условия образования и сохранения ассоциаций. Эти данные повлияли на по­нимание научения, процесса'"приобретения знаний, осо­бенно в период экспериментального развития ассоциа­низма. Ассоциативная психология имеет и прикладное? значение. Ассоциативный эксперимент в различных ва­риантах нашел широкое применение в клинике (Р.Зом-мер, Э. Крепелин, 3. Фрейд, К. Юнг и др.). В педаго­гике используются данные о роли повторения, о спо­собах заучивания и др.

Вместе с тем, несмотря на серьезные и неоспоримые-достижения, ассоцианизм, развиваясь, все более обна­руживал свою теоретическую несостоятельность. Это* направление было замкнуто в сознании и не открывала путей для его объективного исследования. «Чистая пси­хология сознания» — так называл английскую психоло­гию Эд. Гартман в своей книге «Современная психоло­гия». С. Л. Рубинштейн проницательно замечал, что-ассоциация — это вообще не механизм, а явление, ко­нечно, фундаментальное. Но как явление оно само тре­бует объяснения. Ассоциативную психологию отличаег описательность, она не имеет средств для объяснения* душевной жизни, что признавал еще Д. Юм: ассоциа­ции — это «некоторого рода притяжение, которое, как. нам кажется, производит в духовном мире столь же-необычайные действия, как и в мире естественном, и-проявляется в столь же многих и разнообразных фор­мах. Его действия всегда очевидны; но что касается до-его причин, то они по большей части неизвестны и дол­жны сводиться на первичные свойства человеческой* природы, на объя снение которых я не претендую»**.

! " Юм Д. Соч.: В 2 т. Т. 1. М.. 1966. С. 101,

147Г

Глава III

РАЗВИТИЕ ПСИХОЛОГИИ В РОССИИ

Русская психологическая мысль в IXIX в. развивалась в связи с общественной мыслью и ^успехами в естествознании, в творческом усвоении до­стижений мировой философии и психологии. XIX век ■в России был временем разложения феодальной фор­мации, завершившимся глубоким кризисом феодализма ш 30—50-е гг. На разложение и кризис феодализма большое воздействие оказывали рост антикрепостниче­ской борьбы угнетенных масс, в первую очередь кресть­янства, возникновение и развитие революционного дви­жения, начало которому положили декабристы. Кризис 'феодализма в России нашел свое разрешение в отмене крепостного права в результате крестьянской (1861) и.других буржуазных реформ и утверждения капитализ­ма. События социально-экономической жизни получили -отражение в борьбе различных направлений обществен­но-исторической мысли. В идейной жизни конца '20-х — начала 30-х гг. официально дворянскую линию представляло консервативное движение (С. С. Уваров,:М. П. Погодин, С. П. Шевырев). Эта линия защищала тюмещичье-крепостную идеологию «официальной народ­ности», обосновывая идею единения царя и народа, со­хранения самобытности крепостной России, которая крепка «тремя коренными чувствами» — самодержави­ем, православием, народностью. Как ответ на вопрос •о путях развития России на рубеже 30—40-х гг. сло­жились два течения — либерально-буржуазное западни­чество (Т. Н. Грановский, К. Д. Кавелин, В. П. Боткин, Ъ. Ф. Корш, П. В. Анненков и др.) и либерально-дво­рянское славянофильство (А. С. Хомяков, братья И. В. -и П. В. Киреевские, братья К. С. и И. С. Аксаковы, ТО. Ф. Самарин). Споры между западниками и славя­нофилами были важной частью общественного движе­ния своего времени. Революционно-демократическое на-шравление в эти годы представляли В. Г. Белинский,.А. И. Герцен, а также петрашевцы. После реформы 1861 г. в условиях быстрого развития капитализма и обострения классовой борьбы получила развитие фило­софия революционеров-демократов Н. Г. Чернышевско-

Ш48^;

го, Д. И. Писарева, Н. А. Добролюбова, философия на­родничества. Почвенничество и «боготворчество» <Е>. М. Достоевского и Л. Н. Толстого защищало идею о «народной почве», о самобытности России, искало тре­тий путь в решении проблем пореформенной России. Линию идеалистической философии представляли Вл. Соловьев, а также академические философские направления: неокантианство (А. И. Введенский, И. Лапшин, П. Новгородцев), позитивизм, интуитивизм (Н. Лосский}^ неогегельянство (Б. Чичерин, Н. Де-сольский),"спиритуализм (Л. Лопатин), экзистенциа­лизм (П. Шестов, Н. Бердяев). В рамках этих философ­ских направлений развивалась идеалистическая умо­зрительная психология, в частности, в Московском и Петербургском университетах.

В связи с ростом рабочего класса в 90-е гг. Россия вступает в пролетарский период освободительного дви­жения. Этот этап характеризуется распространением марксизма, выходом первых работ В. И. Ленина.

Из всех этих течений на развитие материалистиче­ской отечественной психологии в XIX в. оказали наи­большее влияние идеи революционеров-демократов: Гер­цена, Белинского, Добролюбова, Чернышевского. Усвое­ние марксизма в психологии произошло после победы Великой Октябрьской социалистической революции.

В XIX в. большие успехи сделало отечественное ес­тествознание. Отметим лишь некоторые из них, оказав­шие особенное влияние на развитие психологии. Одним из ярких достижений эволюционной мысли до Ч. Дар­вина явились диалектические взгляды на природу, раз­виваемые К.-Ф. Рулье (1814—1858). В 1845—1846 гг. его курс публичных лекций на тему «Об образе жизни животных» высоко оценил А. И. Герцен, указав на глу­бокий методологический смысл данных о психологии животных, этой «дочеловеческой феноменологии раз­вертывающегося сознания», позволяющей понять воз­никновение человеческого сознания и его качественные отличия от психики животных. В капитальном труде «История развития животных» (1828—1837) основы эмбриологии заложил К- М. Бэр (1792—1876). Во вто­рой половине XIX века действовал микробиолог, лау­реат Нобелевской премии, создатель учения о фагоци­тозе И. И. Мечников (1845—1916). Его труды «Этюды о природе человека» и «Этюды о природе оптимизма»

пользовались большой популярностью. В XIX в. было положено начало пропаганде дарвинизма в нашей стра­не, для которой особенно много сделали И. М. Сеченов, Д. И. Писарев, Н. Г. Чернышевский, К- А. Тимирязев. Большие успехи имела русская физиология. Во второй половине XIX в. развернулась деятельность основопо­ложника отечественной научной физиологии И. М. Се­ченова.

В XIX в. выходит ряд трудов по психологии Д. Вел-ланского, П. Любовского, А. Галича. Галич («Картина человека») выступает как оригинальный ученый и раз­вивает новые для своего времени идеи о связи психики с деятельностью человека в условиях общественной жизни. Сложные вопросы о природе психики и задачах психологии поднимал А. И. Герцен. Психика — это осо­бая функция мозга, отличная от функций других орга­нов, например, печени и т. п. У физиологии и психоло­гии разные задачи: задача физиологии — изучение ор­ганизма, психология же уходит совсем в другой мир. Попытки преодолеть механистическую ограниченность в понимании психики связаны с идеями Герцена о ка­чественном своеобразии человеческой психики в отли­чие от* психики животных, причина которого — в исто­рическом развитии человека. Поэтому психология, от­правляясь от физиологии, должна также основываться на философии и истории. А. И. Герцен материалистиче­ски решает проблемы психологии познания, развивает идеи о соотношении разума и чувства, критикует инди­видуалистический подход к мышлению в сенсуалисти­ческих концепциях Локка и Кондильяка. Важное место в системе его психологических взглядов занимали проблемы личности. Личность—не пассивный продукт среды. Герцен защищал идею о «деянии» как сущест­венном факторе духовного развития.человека. Особен­ное внимание Герцен уделяет проблеме свободы воли. Она стала предметом острых споров между идеалиста­ми и материалистами в русской психологии 60—80-х гг. Ее обсуждал Н. Г. Чернышевский в «Антропологиче­ском принципе в философии» (I860), в романе «Что де­лать?» (1863). Ее касался также и Герцен. Она-имела острое общественно-политическое звучание. Материа­листы часто упрощенно трактовали вопрос о свободе воли, что приводило к фатализму. Герцен отказывается от идеалистического догмата о «свободной воле», ни от

чего не зависящей и ничем не определяемой. Также не­приемлем и абсолютный физиологический детерминизм. •«Действие, несомненно, является функцией организма, но оно не является обязательным и непроизвольным подобно дыханию или пищеварению. Физиология разла­гает сознание свободы на его составные элементы, уп­рощает его» К Для объяснения чувства свободы необ­ходимо перейти на другой уровень объяснения. У че­ловека есть «способность, состоящая из разума, страсти и воспоминания, взвешивающая условия и определя­ющая выбор действия»². Это сознание. Его анализ ус­кользает от физиологии и требует исторического под­хода, его обеспечивает социология. «Для нее человек — это нравственное существо, т. е. существо общественное я обладающее свободой располагать своими действия­ми в границах своего сознания»³. Так, Герцен, отвер­гая индетерминизм в трактовке человеческих действий, указал на социально-историческую обусловленность высших проявлений личности, в том числе воли.

Видное место в развитии материализма XIX в. в России принадлежит Н. А. Добролюбову. Его борьба с идеализмом в философии, психологии, педагогике оказала большое влияние на дальнейшее развитие этих областей знания, способствовала укреплению позиций материализма. Добролюбов выступил с последователь­ной критикой дуализма, утверждая взгляд на человека как на одно целое, нераздельное существо. Со всей си­лой своего полемического таланта он разоблачал реак­ционную сущность френологии, имеющую распростра- -нение в русском обществе, выступал против вульгарно­го материализма, который «...унижает высокое значе­ние духовной стороны человека, стараясь доказать, будто душа человека состоит из какой-то тончайшей материи»⁴. Добролюбов обосновывал взгляд на психи­ческие процессы как детерминированные, имеющие причину во внешнем мире.

Психология Чернышевского строилась на ог^ове принципов философского материализма в его антропо­логической форме. Согласно Чернышевскому, сут*:ть

¹ Герцен А. Я. Соч.: В 2 т. Т. 2. М., 1986. С. 527.