Глава 5. Философия эпохи Возрождения 1 страница

Специфика философии эпохи Возрожления. Гуманизм. Петрарка. Лоренцо Валла. Эразм Роттердамский. Социально-политические концепции. Макиавелли, Томас Мор, Кампанелла. Мотивы скептицизма. Монтень. Натурфилософия. От Кузанского до Галилея. Реформация и Контрреформация.

 

Эпоха Возрождения - время зарождения капиталистических отношений, формирования националь-ных государств и абсолютных монархий, период глубоких социальных конфликтов: крестьянской войны в Германии, религиозных войн во Франции, буржуазной революции в Нидерландах.

Эта эпоха характеризуется значительными достижениями во всех областях жизни общества и культуры. Культура Ренессанса зародилась в Италии в XIV в. («треченто»), достигла своего расцвета в XV веке («кватроченто»); в XVI в. («чинквеченто») культура Ренессанса стала общеевропейским явлением. (Для справки - век, предшествующий эпохе Возрождения, называют «проторенессансом», век, следующий за ней (XVII) - «постренессансом», «сеиченто».) Наиболее ярким проявлением культуры Возрождения стала культура Флоренции конца XV - начала XVI в.

Жизнь итальянских городов-республик этого времени отличалась большой активностью, резко контрастировавшей с атмосферой феодально-деревенского застоя, характерной для большинства других стран Европы. В этих городах развивались торговля и банковское дело, появились шерстяные и другие мануфактуры. Культура эпохи Возрождения была тесно связана с развитием естествознания и с велики-ми географическими открытиями.

Философия эпохи Возрождения возникает и развивается параллельно с завершением поздней схоластической философии и в целом независимо от схоластической традиции. Это, конечно, не означает полного разрыва с наследием средневековой философии; но повышенный интерес к классической античной культуре, стремление к ее возрождению (что и дало наименование эпохе) определили решающее значение античного философского наследия в формировании новой философии. Происходит своеобразная модернизация аристотелизма и платонизма, стоической и эпикурейской философской мысли.

Философию эпохи Возрождения отличал ярко выраженный антропоцентризм. Если в Средневековье человек рассматривался не сам по себе, а только в рамках своих отношений с Богом, то для Возрождения характерно изучение человека в его, так сказать, земном образе жизни. Формально мыслители этой эпохи по-прежнему ставили в центр мироздания Бога, но преимущественное внимание уделяли уже не ему, а человеку. Человек рассматривался как деятельная творческая личность - будь то в искусстве, политике, технике и т. д. Феодальному аскетизму, авторитету церкви, вере в потусторонний мир противопоставлялись светские интересы и полнокровная земная жизнь. Освобождение от духовных оков привело к необычайному расцвету искусства и литературы, становлению гуманистического мировоззрения.

Другая важная особенность эпохи заключается в формировании новой, пантеистической картины мира. Философы Возрождения тяготеют к отрицанию божественного творения, к отождествлению Бога и природы, своеобразному обожествлению природы и человека.

 

Гуманизм

Обратимся к содержанию гуманистической концепции. В эпоху Возрождения выросло значение умственного труда, умножилось число лиц свободных профессий, появилась светская интеллигенция. Гуманисты, как правило, не были философами-профессионалами; это были представители новой социальной среды - политические деятели, дипломаты, филологи, поэты.

Гуманисты сделали новые переводы античных авторов и извлекли из забвения многие их сочинения. Новые переводы враждебно встречались представителями схоластической традиции, поскольку прежние переводы были возведены до уровня не подлежащих обсуждению авторитетов. Ориентируясь на все богатство возрожденной культуры, гуманисты вступили в полемику с культом Аристотеля. В частности, в 1417 г. была найдена поэма Лукреция «О природе вещей»; обнаружены и переведены «Жизнеописания философов» Диогена Лаэртского и др. Никколо Никколи (ок. 1365-1437), один из гуманистов, купец, собиратель антикварных вещей, создал целую библиотеку, содержавшую около 800 рукописей произведений античных авторов.

Гуманисты негативно относились к официальному образованию, пронизанному церковно-схоласти-ческим духом. Характерно, что гуманисты не имели отношения к университетам и не были связаны с интересами церкви.

Гуманисты находились в оппозиции к ряду сложившихся в Средневековье концепций. Если в Средневековье в человеке на первое место ставилась душа и культивировалось пренебрежитель-ное отношение к телу, то гуманисты стремились к полной реабилитации телесного начала в человеке.

Духовно-телесный человек прекрасен. Если человек есть неразрывное единство души и тела, то не нужно бороться с его телесной, природной стороной и преодолевать греховную природу; наоборот, необходимо развивать телесную сторону человека. Такой подход к человеку антиаске-тичен. Не случайно гуманисты обращаются к возрожденному ими античному эпикуреизму.

Гуманисты провозглашали доброту человеческой природы и равенство всех людей, независимо от рождения и принадлежности к тому или иному сословию. В человеке заложены возможности к совер-шенствованию. Характерно, что если в Средневековье идеализировался смиренный, покорный Богу человек, то гуманисты подчеркивали важную роль человеческой активности и деятельности. С их точки зрения, значимость личности определялась ее собствен-ными заслугами.

Важная черта гуманизма - антиклерикализм, критическое отношение к профессиональ-ным служителям католической церкви, особенно к монахам, наиболее многочисленным представи-телям церкви. Бруни и Браччолини пишут диалоги «Против лицемеров», Валла - «О монашеском обете». Служителей церкви также подвергают критике Боккаччо и др.

В эпоху Возрождения изменяется форма философских произведений. Важным жанром становится диалог, поскольку он дает возможность всестороннего обсуждения проблем.

Гуманистическое движение зародилось во Флоренции. В начале XIV в. город был крупным полити-ческим, торговым, финансовым и культурным центром. В городе со стотысячным населением было около 18 тыс. домов. Около десяти тысяч школьников посещали начальные школы, около тысячи - коммерческие школы и примерно шестьсот - «гимназии» при церкви (такие данные приводил Джованни Виллани), около половины мужского населения могло получить школьное образование.

Во Флоренции родился и долгие годы жил Данте Алигьери (1265-1321), в произведениях которого («Божественная комедия», «Пир», «О монархии») гуманисты видели источник своих настроений и идей. Данте подчеркивает, что «из всех проявлений божественной мудрости человек - величайшее чудо». Он выдвигает новую идею - о двоякой роли человека. Человек предназначен к блаженству «вечной», посмертной жизни; но не меньшую ценность представляет его реальная, земная жизнь. Данте говорит о том, что судьба «благородного человека» не предопределена рождением его в том или ином сословии и должна складываться на основе стремления «к доблести и знанию».

Признанным родоначальником гуманизма в Италии был поэт и философ Франческо Петрарка (1304-1374). Он пропагандировал древнюю культуру, собирал и исследовал старые рукописи и памятники культуры. Для произведений Петрарки типичны мотивы индивидуализма, восхищения природой, воспевания земной любви. Эти черты особенно ярко выражены в книге стихов, посвященных его возлюбленной Лауре.

Петрарка считает, что теология, богопознание - вообще не дело людей. Он отвергает схоластическую ученость как «болтовню диалектиков», совершенно бесполезную для человека. Не следует упражняться в диалектике, в схоласти-ческой учености; нужно обратиться к проблемам человека. «Что пользы знать природу зверей, птиц, рыб и змей и либо игнорировать, либо не заботиться о знании природы человека». Кто мы, откуда и куда идем? Петрарка выдвигает на первый план моральную философию. Его взгляды означали разрыв с традицией официальной философии.

Петрарка подчеркивает важность и достоинство сло-ва. «Хорош Сократ, который, увидев красивого под-ростка в молчании, сказал: «Говори, чтобы я тебя видел». Через слово человеческое лицо становится прекрасным».

Начиная с Петрарки, со второй половины XIV в. фор-мируется тенденция уделять большое внимание латин-ской и греческой культуре и признавать античную культуру образцом для культурной деятельнос-ти.

Сильное влияние на формирование гуманизма оказал Джованни Боккаччо (1313-1375). В «Декамероне» он нападает на дворянство, выступает в защиту республики, прославляет пытливый разум и остроумие, кипучую энергию и полнокровную жизнь горожанина нового типа. Боккаччо высмеивает продажное, лживое и развратное духовенство, особенно монахов.

В круг гуманистов вошел друг Петрарки и Боккаччо Колюччо Салютати (1331-1406), канцлер Флоренции. Салютати утверждает преимущество активной жизни перед созерцательной. «Не верь, о Пилигрим, что избегая толпы, становясь отшельником, скрываясь в изоляции, уходя в скит, - ты тем самым находишь путь к совершенству». «Ты пребываешь в созерцании, чтобы я, напротив, мог обога-щаться. Медитируй в свое удовольствие, я же, напротив, всегда буду погружен в действие, направлен-ное к высшей цели, чтобы всякое мое деяние было полезным и мне, и семейству и, что более важно, чтобы оно послужило для пользы моим друзьям и родине, а тогда оно может послужить примером и человеческому обществу».

Леон Батиста Альберти (1404-1472) - архитектор, живописец, поэт, музыкант - продолжает тему активности жизни. Под активностью им понималось множест-во разнообразных видов деятельности: художественной, госу-дарственной, военной, ремесленной, торговой и т. д. Альберти выступал против покорности судьбе. «Так не признается ли большинство из нас в том, что судьба наша есть то, что мы с быстротой и старанием вносим в качестве реше-ния, которое мы утверждаем или поддерживаем? Легко побеждает тот, кто не желает быть побежденным. Терпит иго судьбы только тот, кто привык подчиняться». Альберти был также против метафизических умствований: по его мнению, люди могут знать только то, что дано им в опыте.

Видный гуманист Лоренцо Валла (1407-1457) стал одним из основоположников научной критики текстов, использования филологического метода понимания священных книг. Валла враждебно относится к схоластической метафизике. Он восхваляет эпи-куреизм, утверждая, что стремление к удовольствию есть требование природы, а потому безнравственных наслаждений не существует. Валла обосновывает полноценность жизни человека; духовная жизнь невозможна без телесного благополучия, всесторонней деятельности человеческих чувств. Однажды он даже выразил сожаление, что у человека только пять, а не пятьдесят или даже не пятьсот чувств. Наслаждение как «удовольствие души и тела» есть высшее благо. В книге «О наслаждении» он провозглашает: «Да здравствуют верные и постоянные наслаждения в любом возрасте и для любого пола!».

Валла утверждает индивидуализм: собственная жизнь в его понимании - наивысшее благо, более предпочтительное, чем жизнь всех остальных людей. Даже о родителях следует думать во вторую очередь, а уж о родине - тем более. В 1440 г. Валла опубликовал трактат «Рассуждение о подложности так называемой Дарственной грамоты Константина». Применив разработанные гуманистами методы филологической и исторической критики источников, он доказал, что эти источники фальшивы и служат юридическим обоснованием претензий папства на светскую власть.

В эпоху Возрождения возродился интерес к философии Платона. Козимо Медичи (глава Флорентийской республики) санкционировал в 1459 г. учреждение Платоновской академии. Главой ее вскоре стал Марсилио Фичино (1433-1499). Фичино перевел на латинский язык все Диалоги Платона и произ-ведения главных античных неоплатоников - Плотина, Прокла, Порфирия. В духе платонизма Фичино предложил следующую иерархию: Бог, ангел, душа, качество (форма), материя. Основываясь на идее универсальной одушевленности вещей, Фичино предлагал использовать предметы с учетом их «симпатических свойств» (так называемая «естественная магия»). Он делал талисманы, призывал использовать в магических целях музыку, медицину.

Обращаясь к вопросу о соотношении философии и религии, он, в отличие от последователей популярной концепции томизма, полагавших, что философия - прислужница вероисповедальной доктрины, считает их равноправными сестрами. Кроме того, он выдвигает концепцию «всеобщей религии», согласно которой отдельные вероучения представляют собой проявления некой единой религиозной истины.

Пико делла Мирандола (1463-1499) утверждает, что человек составляет особый, четвертый мир, наряду с подлунным, поднебесным и небесным мирами. Человек - великое чудо. «Чудеса человеческого духа превосходят (чудеса) небес. На земле нет ничего более великого, кроме человека, а в человеке - ничего более великого, чем его ум и душа» («Речь о достоинстве человека»). Бог ставит человека в центр космоса, делая его как бы судьей мудрости, величия и красоты мироздания. Величие человека состоит в том, что он может быть творцом самого себя.

Мирандола развивает оригинальную концепцию магии. Ее старому, «колдовскому» смыслу он противопоставляет идею о «белой магии» (естественной магии), связанной с постижением тайн природы. В его понимании магии звучат мотивы еврейской каббалы.

Гуманистическая традиция в Италии была продолжена Пьетро Помпонацци (1462-1525). В работе «Трактат о бессмертии души» он вспоминает о концепции «трех великих обманщиков», сформулиро-ванной вольнодумцами прошлого. Дело в том, что из трех главных пророков, основавших иудаизм, христианство и ислам (Моисея, Христа и Магомета), ошибались как минимум два (как утверждают при­верженцы каждой из этих религий) и, следовательно, была обманута большая часть человечества. Одна-ко не исключено, что ошибались все три пророка, и тогда обмануто уже все человечество.

Помпонацци склоняется к идее о смертности души. Душа не может обходиться без тела. Кроме того, «считающие душу смертной гораздо лучше защищают добродетель, нежели те, кто полагают ее бес-смертной. Ведь надежда на воздаяние и страх возмездия привносят в душу нечто рабское, что проти-воречит самим основаниям добродетели». Религиозной истине Помпонацци противопоставлял истину философскую, основанную на чувствах и разуме. К сказанному нужно добавить, что Помпонацци выступал против суеверий и считал, что любое «чудо», любое волшебство в принципе может быть объяснено, опираясь на явления природы, хотя это и очень трудная задача. Идеи, высказанные в трактате, вызвали осуждение со стороны томистов-доминиканцев; само произведение было сожжено в Венеции.

В эпоху Возрождения складываются новые социально-политические воззрения. Одним из видных мыслителей того времени был Никколо Макиавелли (1469-1527). Он враждебно относился к феодаль-ному дворянству, ведущему праздную жизнь на доходы от своих поместий. Симпатии его были полностью отданы народу, к которому он относил зажиточное и активное городское население; он негативно относился к низшим слоям общества, плебсу, с одной стороны, и к духовенству (вместе с дворянством), с другой.

Макиавелли считал, что католическая религия изжила себя. Она да-леко отклонилась от идеалов, провозглашенных первоначальным хрис-тианством. Макиавелли не устраивали религиозные представления об идеальном человеке как человеке смиренном, отвращенном от реальной жизни. Он одобрял актив-ных людей, особенно полководцев и правителей государств. Макиавелли много рассуждал о судьбе, фортуне и роли актив-ной деятельности человека.

По мнению Макиавелли, человек должен изучить объективные обстоя-тельства и противоп-ставить им свою волю, энергию, силу. Человеческая деятельность может приспособиться к фор-туне как к некой социальной необходимости. Особенно важно понимание границ возможного для политического деятеля. «Счастлив тот, кто сообразует свой образ действия со свойствами времени». Но, с другой стороны, необходимы решимость и смелость, умение заставить служить себе обстоятельства. «Я полагаю, что натиск лучше, чем осторожность, ибо фортуна - женщина, и кто хочет с ней сладить, должен колотить ее и пинать - таким она поддается скорее, чем тем, кто холодно берется за дело. Поэтому она, как женщина, - подруга молодых, ибо они не так осмотрительны, более отважны и с большей дерзостью ее укрощают».

Новая концепция государства. Макиавелли разрабатывает новую концепцию государства в противоположность господствовавшей в то время теократической концепции государства. Он исходит из того, что самый мощный стимул человеческих действий - это интерес. Проявления его многооб-разны, но более всего он проявляется в желании людей сохранить свое имущество, свою собственность. В этой связи Макиавелли дает рекомендацию правителю: «Чтобы избежать ненависти, государю необходимо воздержаться от посягательств на имущество граждан и подданных и на их женщин. Даже когда государь считает нужным лишить кого-либо жизни, он может сделать это, если налицо подхо-дящее обоснование и очевидная причина, но он должен остерегаться посягать на чужое добро, ибо люди скорее простят смерть отца, чем потерю имущества». Другие интересы, например забота о «чести и почестях», следуют за собственническим интересом.

Сохранение собственности лучше всего обеспечивается стремлением к приобретению новой собственности. Но при этом происходит столкновение интересов различных людей; таким образом, эгоизму людей нужно поставить рамки. Следовательно, государство возникает не из Божественной воли, а из необходимости самозащиты людей друг от друга.

Макиавелли - апологет мощного централизованного национального государства, власть в котором должна принадлежать зажиточному сословию ремесленников и торговцев.

Макиавелли дает политикам практические советы для достижения реальных результатов. Прежде всего необходимо учитывать качества людей. По мнению Макиавелли, почти все цивилизованные люди являются беспринципными эгоистами. «Люди более склонны ко злу, чем к добру». Они непостоянны, неблагодарны, трусливы, лживы, лицемерны, завистливы, преиспол-нены ненависти к другим. Имея ограниченные способности, они обладают неумеренными желаниями. Люди недовольны настоящим и хвалят старые времена. Они склонны к подражанию, причем пороки перенимают легче, чем достоинства.

Реальная политическая действительность не оставляет места для прекраснодушных мечтаний. Нужно четко отличать действительное от должного, видеть, что в жизни есть и добро, и зло. «Расстояние между тем, как люди живут и как должны бы жить, столь велико, что тот, кто отвергает действительное ради должного, действует скорее во вред себе, нежели на благо, так как, желая исповедовать добро во всех случаях жизни, он неминуемо погибнет, сталкиваясь с множеством людей, чуждых добру. Из этого следует, что государь, если он хочет сохранить власть, должен приобрести умение отступать от добра и пользоваться этим умением смотря по надобности».

Макиавелли оправдывает насилие во имя государственного блага. Мудрый правитель, по его мнению, должен сочетать в своей личности и в своих действиях качества льва, способного расправиться с любым из врагов, и лисицы, способной провести самого изощренного хитреца. «Государь, если он желает удержать в повиновении подданных, не дол-жен считаться с обвинениями в жестокости. Учинив несколько расправ, он проявит больше милосердия, чем те, кто по избытку его потворствует беспорядку. Ибо от беспорядка, который порождает грабежи и убийства, страдает все население, тогда как от кар, налагаемых государем, страдают лишь отдельные лица».

Политика предполагает вопрос о средствах достижения целей. Бесполезно преследовать благую политическую цель при помощи обреченных на неудачу методов. Макиавелли фактически принимает в качестве принципа государственной морали правило: «Цель оправдывает средство». Например, «разумный правитель не может и не должен оставаться верным своему обещанию, если это вредит его интересам и если отпали причины, побудившие его дать обещание. Такой совет был бы недостойным, если бы люди честно держали слово, но люди, будучи дурны, слова не держат, поэтому и ты должен поступать с ними так же». А благовидный предлог для отказа от выполнения обещания всегда найдется. Макиавелли так говорит о политическом деятеле: «Пусть обвиняют его поступки, лишь бы оправдывали результаты, и он всегда будет оправдан, если результаты окажутся хороши».

Макиавелли подчеркивал, что цель политики - не личный интерес правителя, а «общее благо» - создание сильного и единого национального государства. Но впоследствии на это не обращали должно-го внимания и говорили о макиавеллизме как о беспринципной политике, допускающей любые средства во имя достижения любой, в том числе и не направленной на достижение «общего блага» цели. Советы и рекомендации Макиавелли правителям в соответствующей интерпретации благосклонно принимались в абсолютистских и тоталитарных режимах.

К концу XV в. гуманистическое движение стало общеевропейским. Распространению идей гуманиз-ма способствовали изобретение книгопечатания, применение технических новшеств на транспорте и связи.

Как правило, гуманисты вступали в конфликт с господствовавшими религиозными представления-ми и обслуживающей их схоластикой.

Во всей Европе был известен Дезидерий - Эразм Роттердамский (1469-1536), ставший лидером гуманизма XVI в. (Его настоящее имя - Герхард Герхардс.) Эразм сделал ряд переводов с греческого на латинский язык, в том числе перевел Новый завет. Этот перевод заменил старый (так называемую Вульгату), в котором было много ошибок. Перевод сопровождался обширным комментарием.

Свое учение Эразм часто называл «философией Христа». В этой «философии Христа» он призывал к возрождению идей и идеалов первоначального христиан­ства, которые были забыты католической церковью, вытеснены формальными об­рядами. Нормальный «человек должен поднимать себя до идей, зафиксированных в Священном писании». А для этого нужно полностью (а не в отрывках) прочи-тать Священное писание, причем не на непонятной большинству людей латыни, а на родном языке.

Эразм призывал: «Привыкните направлять заблуждающегося, научать незна­ющего, поднимать падшего, утешать удрученного, помогать страждущему, пособ­лять нуждающемуся; в общем, все богатство свое, все старания, все заботы направлять на то, чтобы возможно более быть полезным во Христе, чтобы и мы, подобно Ему, Который и родился, и жил, и умер не для себя, а всего себя отдал за нас, так и мы имели бы попечение о пользе братьев наших, а не о своей собственной. Если бы это произошло, то не было бы ничего счастливее и легче жизни благочестивых людей; ныне же мы видим, что она, напротив, почти печальна, трудна и полна иудейских суеверий».

Большой резонанс имела книга Эразма «Похвала глупости» (1509). В этой книге он использует неповторимый в своем роде прием: автор не сам высказывает свои горькие истины, вместо себя он отправляет на кафедру Стультицию (Глупость), чтобы она хвалила сама себя. Высказывать критические суждения с помощью иронии и символов - весьма эффективный способ выражения свободны» мыслей в мрачные времена цензуры и инквизиции.

Госпожа Глупость в ученой мантии, но с дурацким колпаком на голове (так ее изобразил Гольбейн) поднимается на кафедру и произносит академическую хвалебную речь в свою честь. Только благодаря ей, похваляется Глупость, и ее служанкам (Лести и Самолюбию) продолжается ход мировых событий. «Без меня никакое общество, никакие житейские связи не были бы приятными и прочным народ не мог бы долго сносить своего государя, господин - раба, служанка - rocпожу, учитель - ученика, друг - друга, жена - мужа, хозяин - гостя, сосед - соседа, если бы они взаимно не заблуждались, не прибегали к лести, не щадили чу жих слабостей, не потчевали друг друга медом глупости». Лишь ради нажив старается купец, ради «мгновения суетной славы», неверного светлячка бессмертия творит поэт, лишь безумие делает отважным воителя.

И Глупость разражается бодрыми парадоксами. Она и только она одна дает счастье - ведь человек тем счастливей, чем безоглядней он отдается своим страстям, чем бездумней живет. Раздумья и внутренний разлад иссушают душу; не ум и ясность дарят наслаждение, но опьянение, безрассудство, дурман; без шепотки глупости нет настоящей жизни, и бесстрастный праведник с незамутненным взо-ром - отнюдь не образец нормального человека. В этой жизни воистину может именоваться человеком лишь тот, кто одержим глупостью. Поэтому Стультиция славит себя взахлеб как подлинную движущую силу всех человеческих поступков, словоохотливо объясняет слушателям, что все прославленные добродетели лишь отравляют жизнь тем, кто вздумает им следовать.

Глупость демонстрирует свой род безумия для каждого сословия. Друг за другом перед нашим взором проходят риторы, правоведы, философы, кичащиеся знатностью дворяне, скопидомы, схоласты и писатели, игроки и воины (среди коллективных проявлений глупости самое печальное - война; обычно она ведется подонками общества), и, наконец, влюбленные, вечные пленники глупости. В «Похвале глупости» говорится, что глупости подвержены все люди, какое бы положение они ни занимали, включая королей с их придворными и папы с их кардиналами. Более того, «христианская вера, по-видимому, сродни некоему виду глупости и с мудростью совершенно несовместима». «Отнюдь не случайно дураке столь угодны Богу».

Сарказм Эразма достигает наибольшей силы, когда он изображает богословов, сравнивая их с «комариным болотом» и «ядовитым растением»; Эразм выступая против схоластической учености.

За маской шутовской «Похвалы глупости» скрывалась одна из опаснейших книг своего времени, расчищавшая путь немецкой Реформации. В этой книге Эраз по сути приводит список прегрешений церкви. «Если бы верховные первосвященики, наместники Христа, попробовали подражать Ему в своей жизни - жили в бедности, в трудах, несли людям его учение, готовы были принять смерть на кресте, презирали бы все мирское, - чья участь в целом свете оказалась бы печальнее? Сколь многих выгод лишился бы папский престол, если б на него хоть вступила мудрость! Что осталось бы тогда от всех этих богатств, почестей, власти,должностей, отступлений от церковного закона, всех сборов индульгенций, коней, мулов, телохранителей, наслаждений! Вместо этого - бдения, посты, слезы, проповеди, молитвенные собрания, ученые занятия, покаянные вздохи и тысяча столь же горестных тягот».

Эразм показывает необходимость радикальной реформы церкви. Он надеется облагородить погрязшую в суете церковь, вернув ее к евангельскому учению. Человека делают христианином не поклонение святым, не паломничества и пение псалмов, не богословская схоластика, а его нравственная, христианская жизнь. Эразм рисует картину прекрасного, созданного для радости и наслаждения мира.

Между Эразмом и лидером Реформации Лютером шла ожесточенная полемика по вопросу о свободе воли. Лютер настаивал на исключительной роли божественного предопределения, сводившего на нет человеческую инициативу. Эразм защищал принцип свободы воли.

В трактате «О свободе воли» Эразм говорит, что Божественное провидение не отменяет свободы человеческой воли, свободы выбора, так как без этого теряют всякий смысл все божественные призывы, зафиксированные в Писании, теряют смысл понятия греха, наказания, добродетели. Начало и конец человеческой жизни - в руках Бога, но ее течение невозможно без свободно-волевых действий че­ловека.

Невозможна без определенного минимума свободы воли и любая человеческая мораль. Человек обязан непрерывно обуздывать свою волю силою разума, как бы ни сбивала его с толку всемогущая Глупость. «Ничего сверх меры» - этот тезис положен в основу этики Эразма.

Близкий друг Эразма Томас Мор (1478-1535), происходивший из зажиточной лондонской семьи, предпринял попытку охарактеризовать противоречия эпохи (периода «первоначального накопления капитала») и предложить идеал общественного устройства.

В 1516 г. была опубликована «Весьма полезная, как и занимательная, поистине золотая книжка о наилучшем устройстве государства и о новом острове Утопия...» Первая часть книги представляла собой критическое описание современной Мору Англии. Именно Мору принадлежит известная фраза о том, что в Англии во время «огораживания» овцы «съели людей». Он говорит о современном ему государстве как о «заговоре» богачей. Люди, занятые необходимым трудом, без которого «ни одно общество не просу-ществует и года», живут в таких условиях, по сравнению с которыми «положение скота представляется более предпочтительным». С другой стороны, жизнь тунеядцев «протекает среди блеска и роскоши». В руки немногих хитрых и бесчестных людей попадают все блага, на долю же скромной и и трудолюбивой массы остается беспросветная нужда. В чем же корень зла?