Псевдоте́рмины. См. Терминологическая лексика

 

ПСЕВДОЭВФЕМИ́ЗМ. Обычно под эвфемизмом подразумевают «троп, состоящий в непрямом, прикрытом, вежливом, смягчающем обозначении какого-л. предмета или явления. Он в почтенном возрасте вм. Он стар; Он пороха не выдумает вм. Он неумён [Ахманова 1966: 521] (подробнее см. Эвфемизм). Эвфемизация как один из компонентов культуры речи может сделать её и гиперкорректной: Дамы города N отличались, подобно дамам петербургским, необыкновенною осторожностью и приличием в словах и выражениях. Никогда не говорили они: «я высморкалась», «я вспотела», «я плюнула», а говорили: «я облегчила себе нос», «я обошлась посредством носового платка». Ни в каком случае нельзя было сказать: «этот стакан или эта тарелка воняет». И даже нельзя было сказать ничего такого, что бы подало намёк на это, а говорили вместо того: «этот стакан нехорошо ведёт себя» (Н. Гоголь).

Однако не только возможны, но и широко распространены замены номинаций одних и тех же реалий в манипулятивных целях, очевидно предназначенные для эффективного управления общественным сознанием с помощью выстраивания необходимой манипуляторам языковой картины мира. Эти приёмы, принципиально не новые, в послесоветском российском официозном дискурсе стали использоваться чрезвычайно интенсивно, начиная уже с самого названия наступившего в России времени – переходный период: «Переход должен быть процессом от чего-то к чему-то. От чего? От реального социализма? Но такого в реальности не было, как и не было его дефиниции. Что требуется менять, кроме передела государственной собственности, не выяснено... Переход к чему? Говорят, к демократическому государству. Но понимание его не соответствует не только общепринятому в развитых государствах, но и историческим реалиям российской государственности … Поэтому “переходный период” из ничего в ничто просто обозначает ситуацию нестабильности и является неологизмом, закрывающим обсуждение неприятного вопроса о том, что же происходит» [Артамонова, Кузнецов 2003: 45]. Т.е. на практике П. заранее радикально устраняет саму возможность понимания обществом сути событий, их вектора и наиболее вероятных результатов.

Подобные примеры весьма многочисленны и в своей совокупности охватывают, по-видимому, все сферы деятельности государства, обычно – не самые привлекательные. Ср.: административный ресурс – вместо «злоупотребление представителями исполнительной ветви власти своими полномочиями во время проведения избирательной кампании»; адресная помощь – вм. «резкое сокращение материальной поддержки малообеспеченных граждан»; высвобождение – вм. «увольнение»; восстановление конституционного порядка (позднeе – контртеррористическая операция) – вм. «война в Чечне»; социальный (рынок, магазин, маршрут, ресторан и т.п.) – вм. «предназначенный для малоимущих»; человеческий фактор – вм. «недисциплинированность», «халатность», «нарушение правил техники безопасности», «пренебрежение должностными инструкциями» и др. (употребляется также, когда виновных в так называемых техногенных катастрофах или в неудовлетворительной ликвидации последствий стихийных бедствий по каким-то причинам не могут или не хотят персонифицировать).

Особое место среди таких номинаций принадлежит именованиям наиболее крупномасштабных социальных, политических и экономических трансформаций: перестройка – реформы – модернизация – оптимизация (вроде: Оптимизация расходов в медицинских учреждениях – «сокращение количества больничных коек» (Прима ТВ. Новости. 17.12.04); По мнению чиновников мэрии, то, что придётся платить гораздо больше, количество автобусов и маршрутов будет сокращено, а ездить придётся с пересадками и длинными интервалами, – и есть оптимизация работы городского транспорта (7 канал. Новости. 28.08.08) и др.).

Впрочем, многие носители русского языка уже научились распознавать сущность и цели этих вербально-манипулятивных операций, ср.: Почему всюду говорят, что это «реформа ЖКХ», а на самом деле – поднятие тарифов?! (Вопрос телезрителя. – ТВК. 04.03.03); поэтому – по мере привыкания общественного сознания к таким П. – их состав постоянно меняется, образуя послесоветский новояз.

«Не близостью значений слов, а именно существенными различиями в их семантическом содержании и обусловлены эвфемистические замены» [Шмелёв 2003: 145]. Они родственны тем, которые определяют как «окказиональные индивидуально-контекстные замены одних слов другими с целью искажения или маскировки подлинной сущности обозначаемого» [Арапова 1990: 590] – однако элементы официозного публичного дискурса вроде вышеуказанных отнюдь не окказиональны: их использование имеет систематический, массированный и целенаправленный характер, поэтому такие феномены допустимо квалифицировать как П.

Лит.: Арапова Н.С. Эвфемизмы // Лингвистический энциклопедический словарь. М., 1990; Ахманова О.С. Словарь лингвистических терминов. М., 1966; Артамонова Ю.Д., Кузнецов В.Г. Герменевтический аспект языка СМИ // Язык СМИ как объект междисциплинарного исследования. М., 2003; Шанский Н.М. Лексикология современного русского языка. М., 1972; Шмелёв Д.Н. Очерки по семасиологии русского языка. М., 2003.

А.Д. Васильев

 

ПСИХОЛИНГВИ́СТИКА – направление в современном языкознании, которое изучает речевую деятельность – процессы, протекающие в сознании человека в то время, когда он производит или воспринимает текст. Иначе говоря, предметом П. являются умственные механизмы воплощения смысла в текст и преобразования текста в смысл. В глубине данного направления лежит понимание языка как деятельности (energeia, по Гумбольдту).

Зарождение П. восходит к середине ХХ в. В 1953 г. в городе Блумингтон (США) состоялся Межуниверситетский научный семинар, результатом которого стала коллективная монография «Psycholinguistics. A Survey of Theory and Research Problems». Особую роль в организации семинара сыграл американский учёный Чарльз Осгуд; он же был автором и первой теории, объясняющей процессы «кодирования» (порождения) и «декодирования» (восприятия и понимания) текста.

С тех пор П. выработала собственные методики исследования; в основе своей это экспериментальная наука. Одной из наиболее распространённых методик является свободный ассоциативный эксперимент, суть которого сводится к следующему. Испытуемых просят ответить на заданное слово-стимул первой приходящей в голову словесной реакцией. Затем реакции упорядочиваются по частоте, и в результате статья Ассоциативного словаря (см.) имеет примерно следующий вид (после реакции приводится количество одинаковых ответов):

ДРУГ – товарищ 39, враг 30, верный 29, хороший 16, мой 10, недруг 9, близкий 5, настоящий, старый 4, брат, дорогой, надежный, преданный, приятель 3, закадычный, лучший, любимый, он, собака 2, большой, вечный, в нужде, волк, давний, далекий, девушка, детства, добрый, дорога, друга, единственный, желанный, женщина, любовь, мальчик, милый, Мишка, муж, навсегда, не верится, нет, общий, откровенный, парта, первый, плохой, подлость, подруга, предатель, приходить, противник, сердечный, сестра, синий, собака – друг человека, честный, чудеса 1. N = 209 [Словарь ассоциативных норм русского языка 1977: 94].

Связи между стимулом и реакциями, а также реакций между собой позволяют моделировать структуру отношений между словами в сознании. При этом выявляются наиболее типичные, стандартные пути ассоциирования. Выделяются группы ассоциаций тематических, словообразовательных, синтагматических (сочетательных), парадигматических, цитатных, фонетических и др.; нередко они переплетаются между собой. Превалируют в сознании при этом смысловые, семантические связи (вспомним знаменитый рассказ А.П. Чехова «Лошадиная фамилия», давший основание для соответствующего фразеологизма в русском языке). Вместе с тем, экспериментальная методика помогает прояснить семантическую структуру слова-стимула, чем немало способствует совершенствованию лексикографической работы. В частности, в значении слова друг хорошо проявляется положительная коннотация (ср. определения типа верный, хороший, настоящий, дорогой и т.п.). Существуют опубликованные словари ассоциативных норм английского, немецкого, русского, польского, украинского, латышского и мн. др. языков.

В рамках П. намечается отпочкование отдельных «дочерних» дисциплин: нейролингвистики, изучающей участие мозга и в целом нервной системы в процессах речевой деятельности, онтолингвистики, занимающейся речью ребёнка, психопоэтики, имеющей дело с художественными текстами, патологии речи, стремящейся понять природу многообразных отклонений от нормальной речевой деятельности, и т.д.

В Советском Союзе П. опиралась на труды выдающегося психолога и педагога Л.С. Выготского (первое издание его книги «Мышление и речь» вышло в 1934 г.). Долгое время здесь это научное направление именовалось теорией речевой деятельности, у его истоков стоял А.А. Леонтьев. Другими известными российскими психолингвистами были Н.И. Жинкин, А.Н. Соколов, И.Н. Горелов, Р.М. Фрумкина, А.М. Шахнарович, Л.В. Сахарный, К.Ф. Седов. Институт языкознания РАН регулярно проводит конференции по П.

Особое внимание П. уделяет «отрицательному языковому материалу» (Л.В. Щерба) – допускаемым в спонтанной речи обмолвкам, опискам, ослышкам, очиткам. «Совершенно случайные обмолвки открывают иной раз глубокие просветы в области физиологии и психологии речи» [Пешковский 1959: 52].

Познание закономерностей производства и восприятия текста позволяет оптимизировать речевое общение и способствует достижению коммуникативного эффекта. Фактически, когда человек задаёт себе вопрос: «Можно ли так сказать?» или «Как лучше сказать?», то он ставит над собой психолингвистический эксперимент. Те же вопросы, предъявленные группе лиц, позволяют объективизировать картину выбора языковой единицы.

Одним из результатов психолингвистических исследований стало понимание того, как взаимодействуют между собой в процессах речевой деятельности левое и правое полушария головного мозга. Первое из них отвечает за анализ, за расчленение, за структурирование языковых единиц, второе – за их синтез, за целостную «картинку» ситуации. Последнее, в частности, обусловливает использование клишированных высказываний, воспроизводимых в речи в готовом виде, вроде русских: Да ну?; Легко сказать; Бог его знает; Как бы не так!; С какой стати?; Ерунда на постном масле; По рукам! и т.п.

Психолингвистическую трактовку могут получать также случаи отклонения от нормы, обусловленные дополнительным – эстетическим или фатическим – заданием. В частности, заложенная в языке возможность кооперации разных видов информации проявляется в феномене изосемии (Г.А. Золотова), т.е. соответствия друг другу лексических и грамматических значений. Скажем, нож, с точки зрения лексики, – типичный инструмент. А тв. падеж существительного, с точки зрения грамматики, – типичная форма, выражающая инструментальное значение. Поэтому Тупым ножом трудно резать – нормальная русская фраза. Но в выражении Тупому ножу трудно резать (В. Хлебников) это соответствие намеренно нарушается с целью достижения дополнительного эффекта. Следовательно, модель речевой деятельности должна включать в себя не только описание стандартных механизмов, обеспечивающих переход от языковой компетенции к речевому употреблению и обратно, но и природу «сбоев», или смущений, в этом процессе.

Лит.: Горелов И.Н. Избранные труды по психолингвистике. М., 2003; Леонтьев А.А. Основы психолингвистики. М.; СПб., 2003; Мазирка И.О. Психолингвистические основы вербальной характеристики личности и языковой картины мира героев художественной литературы: КД. М., 2008; Норман Б.Ю. Основы психолингвистики. Курс лекций. Мн., 2011; Пешковский А.М. Объективная и нормативная точка зрения на язык // Пешковский А.М. Избранные труды. М., 1959; Сахарный Л.В. Введение в психолингвистику. Л., 1989; Слобин Д., Грин Дж. Психолингвистика. М., 1976; Словарь ассоциативных норм русского языка / под ред. А.А. Леонтьева. М., 1977; Супрун А.Е. Лекции по теории речевой деятельности. Мн., 1996; Ушакова Т.Н. Функциональные структуры второй сигнальной системы. М., 1974; Prideaux G.D. Psycholinguistics. The Experimental Study of Language. New York / London, 1985; Psycholinguistics. A Survey of Theory and Research Problems. Bloomington-London, 1965.

Б.Ю. Норман

 

ПУБЛИЦИСТИ́ЧЕСКАЯ СТАТЬЯ́— аналитический жанр публицистики. В статье обычно в развёрнутом виде представлены результаты исследования какой-л. актуальной общественной проблемы или события. П.с. в целом свойственны подчёркнутая логичность изложения, её текст строится как рассуждение от основного тезиса к его обоснованию и выводам.

П.с. является одним из самых популярных жанров современной публицистики. «Не случайно также, что, пожалуй, за исключением коротких сообщений, статьями называют огромное число публикаций различных жанров. Но когда речь заходит о вполне определённом жанре «статья» (в узком смысле этого слова), то под ней понимают публикации, анализирующие некие ситуации, процессы, явления, лежащие в их основе закономерные связи с целью определения их политической, экономической или иной значимости и выяснения того, какие позиции следует занять, как себя вести, чтобы поддержать или устранить такую ситуацию, такой процесс, такое явление» [Тертычный 2002: 150].

В П.с. «в языковом плане на уровне синтаксиса выделяется обилие средств, выражающих логические связи высказываний: союзы, вводные слова логического характера, слова и предложения, обозначающие вид логической связи, типа «приведём пример», «рассмотрим причины» и др. На уровне морфологии жанр характеризуется грамматическими средствами, позволяющими выразить формулировки закономерностей: настоящее абстрактное, ед. число с собирательным значением, абстрактные существительные. На уровне лексики наблюдается употребление терминов, в т.ч. и узкоспециальных с пояснениями, а также слов, называющих отвлечённые понятия. Используются, таким образом, средства языка, позволяющие оформить результат аналитической деятельности автора, который вскрывает закономерности развития явления, его причины и следствия, его значение для жизни общества» [Культура русской речи… 2003: 673].

Статья, будучи одним из основных и самых распространённых публицистических жанров, может содержать в себе признаки научного стиля в его популярной разновидности или элементы разговорной речи, в частности имитирующие устное общение с читателем по серьёзному вопросу. Как отмечает Л.М. Майданова, «в синтаксисе появляются конструкции, имитирующие разговорную речь: бессоюзные предложения, передающие причинно-следственные связи, разговорного типа присоединение. Уменьшается длина предложений. Текст насыщается разговорной лексикой, выражающей эмоциональную оценку предмета речи» [Там же: 674].

Основная функция статьи как публицистического жанра состоит, прежде всего, в том, чтобы объяснить читателям «как общественную, так и личную значимость актуальных процессов, ситуаций, явлений, их причинно-следственные связи» [Тертычный 2002: 150], способствовать размышлениям о проблемах, их обсуждению и выработке стратегии поведения как отдельного человека, так и больших общественных групп.

Одним из существенных жанровых признаков П.с. является масштабность излагаемых фактов, их разнообразие, всеобщая значимость обсуждаемых проблем. По этому признаку П.с. отличается от другого аналитического жанра – корреспонденции. «В отличие от корреспонденции, которая рассматривает ситуацию, ограниченную местом и временем, в статье отдельные ситуации представлены как часть более широкого явления. Статье присущи масштабность авторского взгляда, глубина обобщения. Её задача – проследить связь ситуации с социальными проблемами» [Мельник, Тепляшина 2004: 135].

Как и многие современные публицистические жанры, П.с. может вбирать в себя «элементы других жанров – репортажа, очерка, корреспонденции, интервью. Она становится более эмоциональной по тону, более личностной, хотя, разумеется, развитие мысли остаётся основой её структуры» [Основы творческой деятельности… 2000: 157].

Исследователи публицистических жанров и журналисты-практики говорят о таких разновидностях П.с., как передовая (по месту расположения в газете), редакционная (обозначающая позицию редакции издания по ключевому, наиболее актуальному вопросу номера), теоретико-популяризаторская (в популярной форме излагающая интересные научные факты и проблемы), проблемно-постановочная (обозначающая суть проблемы и необходимость её решения), критическая (содержащая анализ проблемы, критику определённой позиции и формулирующая возможные подходы к решению вопроса), публицистический комментарий. «Также статьи можно классифицировать и по тематическому признаку – об экономике, политике, этике, международных событиях, искусстве» [Мельник, Тепляшина 2004: 135].

Существует и такая точка зрения, согласно которой вопрос о жанровых модификациях статьи не носит первоочередного характера. «С нашей точки зрения, вопрос о том, какие существуют разновидности статей, второстепенный и не носит принципиального характера» [Русская речь в средствах… 2011: 253–254].

Лит.: Антонова В.И. Аналитические жанры газетной публицистики: учеб. пособие. Саранск, 2002; Культура русской речи: Энциклопедический словарь-справочник / под ред. Л.Ю. Иванова, А.П. Сковородникова, Е.Н. Ширяева и др. М., 2003; Лазарева Э.А. Системно-стилистические характеристики газеты. Екатеринбург, 1993; Лазутина Г.В., Распопова С.С. Жанры журналистского творчества: учеб. пособие. М., 2011; Майданова Л.М. Стилистические особенности газетных жанров: Лекции по спецкурсу. Свердловск, 1987; Мельник Г.С., Тепляшина А.Н. Основы творческой деятельности журналиста. СПб., 2004; Основы творческой деятельности журналиста: учебник / ред.-сост. С.Г. Корконосенко. СПб., 2000; Русская речь в средствах массовой информации: Речевые системы и речевые структуры. СПб., 2011; Смелкова З.С. и др. Риторические основы журналистики. Работа над жанрами газеты: учеб. пособие. М., 2002; Тертычный А.А. Жанры периодической печати: учеб. пособие. М., 2002.

А.В. Щербаков

 

ПУБЛИЦИСТИ́ЧЕСКИЙ СТИЛЬ,или ГАЗЕТНО-ПУБЛИЦИСТИ́ЧЕСКИЙ СТИЛЬ, или СТИЛЬ МА́ССОВОЙ КОММУНИКА́ЦИИ (от лат. pūblicus – ‘общественный’), – один из функциональных стилей, обслуживающий широкую область общественных отношений – политических, экономических, идеологических и др. П.с. используется в политической литературе, в средствах массовой информации (СМИ): газетах, журналах, на радио, телевидении, в документальном кино. Публицистика стремится воздействовать на современное общественное мнение, нравы и политические институты. П.с. отличает тенденциозность (часто открытая), полемичность, эмоциональность, образность; ему близки интонации, строй и функции ораторской речи. Тематически диапазон П.с. практически неограничен: политика, идеология, философия, экономика, культура, спорт, повседневный быт, текущие события (неслучайно публицистику называют «летописью современности»).

Главная задача П.с. – комментирование, оценка фактов, событий. П.с. реализует прежде всего воздействующую, а также информативную функцию. Взаимодействие этих функций составляет языковую специфику П.с. Информативная функция ведёт к формированию нейтрального слоя словаря, речевых стандартов, строевой лексики, необходимой для словесного оформления сообщений. Воздействующая функция обуславливает наличие и формирование оценочной лексики – прежде всего концептуальной, т.е. идеологической, общественно-политической (концептуальные слова, как правило, оценочны). Это наиболее важный лексический разряд П.с. – ключевые слова, характеризующие социально-политическую направленность текста. Воздействующая функция формирует большой разряд оценочной (неконцептуальной) лексики (см. Язык средств массовой информации). Концептуальной публицистической лексике принадлежит ведущая роль в формировании общественных стереотипов или идеологем. Словарь П.с. включает также прецедентные имена: Кремль, Сколково, Селигер и высказывания (Россия – вперёд!), которые становятся прецедентными за счёт их массового тиражирования.

На базе основных функций − информационной и воздействующей – в данном стиле выделяются два подстиля: информационный и собственно публицистический. Каждый подстиль обладает развитой системой жанров. Традиционно различают информационные жанры (новость, репортаж, интервью, анонс и др.), аналитические жанры (статья, рецензия, комментарий и др.), художественно-публицистические жанры (очерк, эссе, фельетон, памфлет и др.). Информационные жанры лежат в основе бытования информационного подстиля, аналитические и художественно-публицистические – в основе собственно публицистического подстиля. В постсоветской журналистике устоявшаяся система жанров трансформировалась. Исследователи говорят о смешении жанров, явлении гибридизации, разрушении жанровых границ, транспонировании жанровых форм, появлении новых жанров в СМИ (Г.Я. Солганик, В.И. Коньков, Л.Г. Кайда и др.). Но, тем не менее, активное перераспределение жанровых форм происходит всё же в границах данного стиля.

Материалом для формирования словаря публицистики выступает вся общелитературная лексика. В результате публицистической специализации разнородная по составу, тематике, языковым качествам общелитературная лексика трансформируется в единые, функционально и стилистически однородные разряды публицистической лексики. Напр., основной путь формирования публицистической лексики из специальной – переносное её использование, сопровождаемое развитием в ней социально-оценочной окраски (сцена, арена, агония, артерия, раковая опухоль).

Социальная оценочность – одна из главных особенностей языка публицистики, нуждающейся не только в номинации явлений, фактов, событий, но и в их социальной оценке, интерпретации. Социальная оценочность определяет главные процессы, происходящие в языке П.с. Так, для периода 50–80 гг. XX в. характерно обусловленное идеологическими причинами резкое разграничение языковых средств на позитивно- и негативнооценочные (ср. веха, форум, свершение и злодеяния, клика, клеймить). В 90-е гг. действие социальной оценочности сохраняется, но она принимает более тонкие формы: исчезает резкое разделение языковых средств на положительные и отрицательные, многие слова меняют знак оценки на противоположный (бизнес, бизнесмен) или нейтрализуются (элита). Широкое распространение получает ирония как средство непрямой оценки, позволяющая в условиях отсутствия в обществе чётких идеологических ориентиров избегать выражения собственных позиций.

Действие социальной оценочности проявляется и на уровне речи, прежде всего в характере публицистического субъекта – автора. Если в художественной литературе лицо, от которого ведётся повествование, и личность писателя принципиально неотождествимы, то в публицистике автор, каким он предстаёт в произведении, это подлинная, конкретная личность. Между ним и текстом нет посредствующих звеньев. Производитель речи и её субъект – одно и то же лицо. Отсюда проистекают главные особенности публицистической речи – её открытость, субъективность, эмоциональность, тенденциозность.

В категории автора публицистического произведения можно выделить две составляющие, две черты, имеющие определяющее значение для П.с.: автор – человек социальный и автор – человек частный. О чём бы ни писал публицист, он всегда выступает как человек социальный, выражающий те или иные групповые, партийные интересы, но в то же время говорящий от своего собственного имени, проявляющий свою авторскую личность.

Совместное действие названных составляющих (в чистом виде они встречаются крайне редко) в сочетании с другими факторами формирует многообразные специализации (типы) автора: пропагандист/агитатор, полемист, репортёр, летописец, художник, аналитик, исследователь и др.

Понятие образа автора тесно связано с понятием интенции. Интенция – это основное коммуникативное намерение автора, инициирующее создание текста. Коммуникативное намерение автора-публициста – убедить читателя не просто в правомерности, а именно в правильности авторской трактовки действительности. И весь публицистический текст (включая не только его идею, но и формальные речевые средства её воплощения) организуется под контролем этой глобальной авторской интенции.

Важнейшее базовое понятие П.с. – идеологема, предполагающая целенаправленное воздействие со стороны адресанта на сознание адресата с помощью заранее заданной идеи (напр., социальное государство). Идеологемы закрепляют в общественном сознании определённую идеологическую и аксиологическую социумную модель. Не менее важна для публицистики и такая структурно-стилевая доминанта, как социальная оценочность [Солганик 2000]. Оценка в СМИ – это не только оценка индивидуальная, отражающая точку зрения конкретного журналиста. Оценка в СМИ – это оценка определённых идеологических групп общества, отражённая автором в своих текстах. Особую роль в П.с. играет категория стилистической тональности. Она зависит от авторской интенции, от идеологической позиции автора, его мировоззренческих, этических и эстетических установок. В современной публицистике выявляются три типа стилистической тональности – позитивная (одобрительная), негативная (нередко выливающаяся в речевую агрессию) и намеренно объективная (нейтральная). Специфичен образ адресатав П.с. Журналистская практика рассчитана на самые широкие слои населения, на массового адресата. Тем не менее массовость не означает однородность аудитории. Адресант создаёт свои произведения с чёткой ориентацией на «своего» адресата – вдумчивого, анализирующего или, наоборот, «лёгкого» читателя.

Естественная форма бытования П.с. – письменная речь. Но он реализуется и в устной форме: в докладах, речах, выступлениях на собраниях, митингах, в государственных и общественных организациях.

П.с. занимает ведущее место в стилистической структуре РЛЯ. По силе и масштабу влияния на развитие литературного языка, формирование языковых вкусов, речевых норм он превосходит художественную речь. Особенно в этих процессах велика роль СМИ. Многие новые средства литературного выражения рождаются и проходят апробацию сначала в П.с. Однако следует иметь в виду и возможность отрицательного влияния СМИ на литературный язык (злоупотребление заимствованиями, жаргонизмами, вульгаризмами, нарушение языковых норм и т.д.).

Лит.: Аргументация в публицистическом тексте. Свердловск, 1992; Вакуров В.Н., Кохтев Н.Н., Солганик Г.Я. Стилистика газетных жанров. М.,1978; Клушина Н.И. Стилистика публицистического текста. М., 2008; Костомаров В.Г. Русский язык на газетной полосе. М., 1971; Костомаров В.Г. Языковой вкус эпохи. Из наблюдений над речевой практикой масс-медиа. М., 1994; Лазарева Э.А. Системно-стилистическая характеристика газеты. Екатеринбург, 1993; Лысакова И.П. Язык газеты: социолингвистичекий аспект. Л., 1981; Майданова Л.М. Структура и композиция газетного текста. Екатеринбург, 1987; Рогова К.А. Синтаксические особенности публицистической речи. Л., 1975; Солганик Г.Я. Стилистика газетных жанров. М., 1978; Солганик Г.Я. Лексика газеты. Функциональный аспект. М., 1981; Солганик Г.Я. Современная публицистическая картина мира // Публицистика и информация в современном обществе. М., 2000; Солганик Г.Я. Автор как стилеобразующая категория публицистического текста // Вестник МГУ. Сер. 10. Журналистика. 2001. № 3; Стилистический энциклопедический словарь русского языка / под ред. М.Н. Кожиной. М., 2003; Цао Юэхуа. Эволюция газетно-публицистического стиля на рубеже XX −XXI в.: лексический аспект: КД. М., 2004; Язык и стиль средств массовой информации и пропаганды / под ред. Д.Э. Розенталя. М., 1980; Язык средств массовой информации / под ред. М.Н. Володиной. М., 2008.

Г.Я. Солганик, Н.И. Клушина

 

ПУБЛИ́ЧНЫЙ МОНОЛО́Г. Человеку любой профессии, будь он политик или педагог, журналист или юрист, врач или менеджер, важно уметь грамотно и эффективно общаться, быть ясным и точным, уместным и выразительным в суждениях, а главное – убедительным. Часто возникают ситуации, в которых приходится выступать в роли оратора с П.м.

Как показывает практика, не всегда выступающему удается побороть «ораторский страх» и чувствовать себя в аудитории уверенно, когда он предстает перед слушателями с деловой презентацией, докладом, сообщением или небольшим объявлением. Не всегда удаётся воздействовать словом и аргументированно отстаивать свою позицию или ярко и эмоционально выступить с поздравительной речью в кругу родных, друзей, коллег. Всё это требует определенных знаний и практических навыков. Всему этому учит ораторика – раздел общей риторики о теории и практике П.м. (см. Ораторика).

Ритор во время подготовки выступления проходит путь от мысли, от идеи текста к её словесному воплощению. Этот путь называется риторическим каноном и складывается из пяти этапов: это изобретение (инвенция), расположение (диспозиция), речеоформление (элокуция), запоминание (мемория) и представление речи (акция).

Первый этап, создание речи, является одним из сложных видов ораторской деятельности. Вначале оратор должен продумать тему – это то, о чем будет говорить, и сформулировать е ё ясно, лаконично и доходчиво. Кроме того, им должна быть осознана цель выступления, или риторское намерение. Хочет он что-то сообщить аудитории, в чем-то её убедить или произнести речь так, чтобы поднять дух, настроение слушателей? В зависимости от цели речи делятся на информационные, убеждающие, агитационные, воодушевляющие, развлекательные. Исходя из замысла, оратор выбирает определённую тактику при составлении речи.

На втором этапе, этапе расположения, или композиции, ритор продумывает вступление, основную часть и заключение П.м.

Вступление преследует несколько целей: сообщить тему, расположить к себе аудиторию, уловить психологическое состояние слушателей, эмоционально настроиться на неё и настроить слушателей на восприятие речи. Оратор может прибегнуть к юмору, рассказать какой-то случай, задать вопрос слушателям. Эти приемы помогут установить контакт с аудиторией, создать благоприятную обстановку для работы. Как писал А.Ф. Кони, известный русский адвокат XIX-го века и блестящий оратор, первые слова должны быть просты, понятны, доступны и интересны. Вступление не должно быть аморфным, затянутым, многословным или слишком пафосным.

Есть разные типы вступления, причем выбор его зависит от характера темы, типа аудитории, особенностей речевой ситуации. Как можно начать свою речь? С вопроса или цепочки вопросов – такое начало речи всегда удачно. С интересом воспринимается вступление, начатое с яркой цитаты, афоризма, поговорки, пословицы, меткого высказывания. Слушателей привлекает неожиданное начало, спорный вопрос или частный случай, факт, пример, которые бы ярко отражали суть предложенной темы или проблемы.

Переходя к основной части речи, важно продумать «композиционную модель», или «композиционный ход», то есть способ развёртывания содержания темы. Существуют хронологический, концентрический, сопоставительный, ступенчатый или логический методы изложения материала. На разных этапах текста используется наиболее уместная композиционная модель. Это позволяет повысить информативность речи, внести разнообразие в её содержание, сделать построение материала оригинальным, следовательно, усилить его воздействие на слушателей.

Чтобы аудитория воспринимала речь как целое, необходимо пользоваться словами-связками, или логическими разводками, которые бы указали на связи композиционных частей и фрагментов, связали их между собой. Это могут быть глаголы начнем, продолжим, завершим; наречия итак, далее, следовательно, таким образом, во-первых, во-вторых, в-третьих и т.д. Кроме того, помогут слушателям ориентироваться в предлагаемой информации слова-маркеры: особо хочу подчеркнуть, прежде всего, обратите внимание, что особенно важно, приведу пример и т.д.

Таким образом, композиция речи является важным этапом в процессе создания публичного выступления и требует продуманности и творческого подхода.

Важным на пути от мысли к слову является этап речеоформления, превращения замысла речи, ее изобретенного и в определенном порядке расположенного текста в реальный, то есть вербальный текст. Выступление оратора предполагает устную форму, следовательно, следует избегать излишней «закниженности», не увлекаться конструкциями и лексикой типично письменной речи: причастными и деепричастными оборотами, многочленными словосочетаниями, любыми осложненными конструкциями, отглагольными существительными и т.д. Так, одним из условий эффективности П.м. является правильное соотношение качеств устной и письменной речи, или требование «естественности», «разговорности» речи. Другим важным качеством грамотной публичной речи становится диалогизация¸ то есть использование в ней вербальных приемов установления и поддержания контакта со слушателями, намеренное включение в речь элементов диалога: местоимения мы, наши; глаголы повелительного наклонения посмотрите, представьте себе; обращения; вопросы и вопросно-ответное единство. Наконец, эффективность речи зависит от ее выразительности. Оратору важно заботиться о собственном стиле говорения – умении говорить оригинально, нестандартно, самостоятельно, умело используя в речи яркие сравнения, эпитеты, метафоры и другие образные средства. Штампы, канцеляризмы, речевые шаблоны, напротив, портят речь, лишают ее живости, действенности. Итак, в речевом оформлении важно учитывать требование «устности», диалогизации и выразительности.

На четвертом этапе оратор осуществляет запоминание уже подготовленного текста речи, которое проходит по-разному в зависимости от способности говорящего: внимания, воображения, умения сосредоточиться, от его лексического запаса и т.д. (см. Запоминание речи).

Пятый этап – представление речи, во время которого очень важны технические параметры речи, а именно: чёткость дикции, интонационная точность и выразительность, разнообразный темп и т.д. Кроме того, эффективность выступления зависит от умения оратора управлять вниманием аудитории.

Сведения из теории риторики о законах и правилах создания речи позволяют человеку повысить свою речевую образованность, развить навыки ораторства: работать с информацией, грамотно выстраивать выступление, формировать выразительную речь через яркое слово и благозвучное произношение, умело общаться со слушателями во время представления речи.

Лит.: Волков А.А. Основы русской риторики. М., 1996; Кохтев Н.Н. Риторика. М., 1996; Михальская А.К. Основы риторики. Мысль и слово. М., 2002; Сопер П. Основы искусства речи. М., 2000; Стернин И.А. Практическая риторика. Воронеж, 2005; Марченко О.И. Риторика в контексте культуры // Введение в культурологию / под ред. Ю.Н. Солонина, Е.Г. Соколова. СПб., 2003.

С.В. Меньшенина

 

ПУНКТУАЦИО́ННЫЕ НО́РМЫ - совокупность правил пунктуации, которые регламентируют на письме употребление или неупотребление определённых знаков препинания в предложении и тексте. Так, в предложении Пушкин – поэт постановка тире является П.н., а её отсутствие считается Пунктуационной ошибкой (см.). Пунктуационное правило представляет собой особую инструкцию, определяющую перечень условий для выбора необходимого знака пунктуации и места его постановки. В одном и том же пунктуационном правиле могут быть и разрешающие, и запрещающие условия. Напр., между однородными членами предложения необходима постановка запятой (запятых), однако если последний однородный член присоединён союзом и, то запятая не ставится (ср.: На столе лежат книги, тетради, карандаши и На столе лежат книги, тетради и карандаши).

Среди знаков препинания выделяют: 1) разделительные конечные (точка, вопросительный и восклицательный знаки, многоточие «обрыва»); 2) разделительные середины предложения (запятая, точка с запятой, тире, двоеточие, многоточие «разрыва»); 3) выделительные середины предложения (многоточие, парные скобки, тире, запятые, кавычки). Знаки препинания способствуют ясности в изложении мыслей. Знаки восклицательный и вопросительный, а также многоточие и тире выражают намерения говорящего и его отношение к слушающему.

Правила пунктуации определяются действием трёх принципов: грамматического, смыслового, интонационного. Грамматический принцип является ведущим с точки зрения основ пунктуации, поскольку большинство правил пунктуации опирается именно на него. Эти правила отражают синтаксический строй речи. Смысловой принцип является ведущим с точки зрения назначения пунктуации. Синтаксические структуры существуют для того, чтобы передавать мысли и эмоции, поэтому структура, смысл и интонация совмещаются. Напр., в предложениях Ходить долго - не мог и Ходить - долго не мог имеет место так называемое интонационное тире, не связанное с грамматическими (синтаксическими) правилами. Различаясь по своему удельному весу, принципы сложно взаимодействуют между собой: стабильность русской пунктуации опирается на грамматический принцип, а возможности передавать разнообразие семантико-смысловых оттенков и эмоций определяются смысловым и интонационным принципами [Валгина 1972; 2001: 239–276].

Наряду с нормативным или ненормативным употреблением знака препинания имеет место колебание нормы, т.е. варианты П.н. Напр., пунктуационно-смысловой отрезок в разных позициях может выделяться разными знаками препинания, нормативно закреплёнными в соответствующем правиле: в предложениях Маша, сходи в магазин за молоком и Маша! Сходи в магазин за молоком один и тот же смысловой отрезок выделен разными знаками препинания. В обоих случаях реализована П.н. (о вариантности в современной русской пунктуации см. [Шварцкопф 1988: 150–186; 1995: 46–52]). Пунктуационные варианты допускаются в бессоюзном сложном предложении. Так, в «Справочнике по правописанию, произношению, литературному редактированию» указывается, что если в первой части бессоюзного сложного предложения возможна вставка слов «и увидел, что», «и услышал, что» и т.п., то предпочтительнее ставить двоеточие, однако допускается постановка тире [Розенталь и др. 1998: 147], ср.: Я прислушался: в лесу работала пила <…> (Вовремя. 2010. № 3) и Посмотрел на небо - закат полыхал (Вовремя. 2010. № 3). Также есть пунктуационные варианты, связанные с обособлением или необособлением оборотов со словами кроме, вместо, помимо, вследствие, ввиду, благодаря и др. В этом случае употребление знака препинания зависит от смысловой нагрузки оборота [Там же: 112–113]. Варианты в сфере пунктуации обусловлены избыточностью пунктуационной системы, синонимическими рядами знаков препинания [Шварцкопф 1995: 48]. Использование альтернативных знаков допустимо тогда, когда взаимозамена этих знаков не препятствует правильному восприятию структурных, семантических и интонационных особенностей синтаксической единицы.

П.н. русского языка утверждены в 1956 году Академией наук СССР, Министерством высшего образования СССР и Министерством просвещения РСФСР. Они содержатся в книге «Правила русской орфографии и пунктуации» (М., 1956), где в 76-ти параграфах изложены правила пунктуации. В 2007 г. издана новая редакция этих Правил (167 параграфов). Они ориентированы на современный языковой материал и учитывают существующую практику письма: «Правила русской орфографии и пунктуации. Полный академический справочник» (М., 2007). Справочник предназначен для самого широкого круга читателей. Этот справочник, в отличие от предыдущего, включает в себя раздел «Знаки препинания при оформлении перечней и правила рубрицирования» (§ 164–167).Здесь предписывается соблюдение некоторых технико-пунктуационных требований при оформлении рубрик (разделов, подразделов, глав, подглавок и т.д.), что связано с требованием логической чёткости текста. Этот справочник является базовым источником для составителей многочисленных словарей и справочников, учебников и учебных пособий по пунктуации для школьников и абитуриентов.

Лит.: Валгина Н.С. Принципы русской пунктуации. М., 1972; Валгина Н.С. Трудные вопросы пунктуации. М., 1983; Валгина Н.С. Некоторые тенденции в современной русской пунктуации // Активные процессы в современном русском языке. М., 2001; Валгина Н.С., Светлышева В.Н. Орфография и пунктуация: Справочник. М., 1996; Культура русской речи: Энциклопедический словарь-справочник / под ред. Л.Ю. Иванова, А.П. Сковородникова, Е.Н. Ширяева и др. М., 2003; Матвеева Т.В. Полный словарь лингвистических терминов. Ростов н/Д, 2010; Пеньковский А.Б., Шварцкопф Б.С. Опыт описания русской пунктуации как функциональной системы // Современная русская пунктуация. М., 1979; Правила орфографии и пунктуации. М., 1956; Розенталь Д.Э. Справочник по пунктуации. М., 1997; Розенталь Д.Э., Джанджакова Е.В., Кабанова Н.П. Справочник по правописанию, произношению, литературному редактированию. М., 1998; Шварцкопф Б.С. Опыт интерпретации современной русской пунктуации в аспекте «система - норма» // Язык - система. Язык - текст. Язык - способность: сб. ст. М., 1995; Шварцкопф Б.С. Современная русская пунктуация: система и её функционирование. М., 1988; Шубина Н.Л. Пунктуация современного русского языка. М., 2006.

Т.М. Григорьева, М.В. Веккессер

 

ПУНКТУАЦИО́ННЫЕ ОШИ́БКИ - нарушения норм пунктуации, которые происходят в результате неиспользования или неправильного использования пишущим необходимого знака препинания. П.о. противопоставляются Пунктуационной норме (см.), отражённой в пунктуационном правиле.

1. Отсутствие нужного знака: Лес, расположенный за рекой - самое грибное место в округе. В этом случае ошибка связана с отсутствием второй запятой, которая ставится после обособленного определения, выраженного причастным оборотом.

2. Лишний знак препинания: Николай рассказал, как началось его знакомство с учителем в школе (,) во время собрания. Между обстоятельствами не должно быть запятой, т.к. они не являются однородными (обстоятельства места и времени); не следует ставить запятую между однородными придаточными, соединёнными союзом и: Такое впечатление, что гуляют во всемирном кабаке богатые купцы или старатели (,) и каждый норовит переплюнуть соседа (Вовремя. № 5. 2010).

3. Употребление не того знака: Легко строить – покупая под заказ. Вместо тире следует ставить запятую, которая обособляет обстоятельство, выраженное деепричастным оборотом; Я – среднестатистический старшеклассник, немного увлекаюсь спортом, читаю классическую литературу (Вовремя. 2010. № 3.). Если рассматривать в этом высказывании «стреднестатистический старшеклассник» как приложение к местоимению «я», то следует поставить запятую; если же рассматривать его как предикат(сказуемое), то следует оставить тире.

4. Постановка запятой не на том месте, где она требуется: У меня есть подруга отец, которой работает агрономом. Вместо У меня есть подруга, отец которой работает агрономом.

В настоящее время часто встречаются следующие П.о.:

1) Нарушения норм пунктуации, связанные с употреблением запятой на стыке двух союзов: Темнота быстро сгущалась, и хотя лошадь спокойно тащила телегу, начало казаться, что каждый шаг становится всё опаснее. Между сочинительным и и подчинительным союзом хотя следует ставить запятую, потому что выделяется придаточная часть хотя лошадь спокойно тащила (придаточная часть может быть переставлена в другое место); После выступления юной солистки зрители почувствовали, что (,) если даже исполнительнице и не удалось в полной мере воплотить на сцене замысел режиссёра, то всё равно они присутствовали при рождении большого таланта. В этом предложении наоборот не должны разделяться запятой два подчинительных союза что и если (невозможно изъятие или перестановка придаточной части если даже исполнительнице и не удалось в полной мере воплотить на сцене замысел режиссёра) (см. [Розенталь и др. 1998: 136–137]);

2) Слова типа наконец, вообще, по крайней мере, прежде всего, скорее всего не выделяются запятыми в случае, если они не являются вводными: В первую очередь (,) человек должен работать над собой, а затем критиковать других. Сочетание в первую очередь не может быть квалифицировано как вводное сочетание слов, т.к. это обстоятельство, о чём свидетельствует возможность его замены наречиями сначала, прежде (см. [Там же: 117–124]);

3) Ошибочная постановка запятой в оборотах с союзом как: Берёзки в осеннем лесу (,) как золотые статуэтки. Перед союзом как запятая не ставится, поскольку он входит в состав сказуемого; Мы знаем Грецию (,) как страну древней античной культуры. В этом случае как употреблено в значении «в качестве», поэтому запятая не нужна (см. [Там же: 141–145]);

Характер П.о. определяется принципом русской пунктуации. Нарушение грамматического (структурного) принципа ведёт к грубым ошибкам. К такого рода ошибкам относится пропуск тире между подлежащим и сказуемым: Жизнь генерала служение Родине; постановка запятой перед частицей в составе сказуемого: Наш дом, как сад и пр. Смысловой принцип допускает субъективную оценку пишущим пунктуационного случая, поэтому его нарушение имеет следствием негрубые ошибки, напр. в случае с правилом постановки знаков препинания при однородных членах предложения, т.к. однородность определяется скорее семантически, чем грамматически: Событие глубоко потрясло героиню рассказа: домой вернулась уже слабая, некрасивая хозяйка. В разряд негрубых ошибок можно отнести выделение запятой деепричастий в оборотах типа: Через дорогу, не спеша, шли ребята из соседнего двора. Возможность обособления связана с контекстом (см. [Там же: 110–111]). Негрубыми П.о. считаются постановка запятой вместо точки с запятой в сложном предложении.

К П.о. приводят следующие причины: незнание пунктуационной нормы; коммуникативно-речевая основа постановки знаков препинания, связанная с выделением смыслов, которые необходимо обозначить средствами графики; достаточно сложная грамматика; наличие ограничений в употреблении знаков препинания в одной и той же синтаксической позиции; возможность семантически по-разному членить коммуникативную единицу; незнание опознавательных признаков смысловых отрезков, подлежащих выделению знаками препинания; смешение условий выбора знаков препинания, приводящее к созданию пишущим ложных правил и нек. др.

Лит.: Бутакова Л.О. Опыт классификации ошибок, свойственных письменной речи // Вестник Омского университета. 1998. Вып. 2; Валгина Н.С. Некоторые тенденции в современной русской пунктуации // Активные процессы в современном русском языке. М., 2001; Валгина Н.С., Светлышева В.Н. Орфография и пунктуация: Справочник. М., 1996; Львов М.Р. Словарь-справочник по методике русского языка. М., 1997; Правила орфографии и пунктуации. М., 1956; Розенталь Д.Э. Справочник по пунктуации. М., 1997; Розенталь Д.Э., Джанджакова Е.В., Кабанова Н.П. Справочник по правописанию, произношению, литературному редактированию. М., 1998; Цейтлин С.Н. Речевые ошибки и их предупреждение. СПб., 1997; Энциклопедический словарь-справочник. Выразительные средства русского языка и речевые ошибки и недочёты / под ред. А.П. Сковородникова. М., 2005.

М.В. Веккессер

 

ПУРИ́ЗМ (от лат. pūrus – ‘чистый’) − в широком смысле движение за строгое соблюдение существующих в данный исторический период норм литературного языка, против заимствований из иных языков, диалектов, вообще против всяческих нововведений в лексике и грамматике языка: неологизмов, новых словообразовательных моделей и стилистических конструкций, стилистических новшеств. Чаще термин используется в узком смысле как борьба за «очищение» национального языка от иноязычных слов. В обоих значениях различают умеренный П. как явление положительное и радикальный (неумеренный, реакционный, ультрапуризм) как проявление излишнего консерватизма, непонимания неизбежности развития языка и закономерности взаимовлияния языков, игнорирования роли интернационализмов, прежде всего в терминологических системах.

Наиболее остро П. проявляется в исторические эпохи становления литературных языков, периоды коренных изменений в общественно-политической и экономической жизни общества, подъёма демократического движения, войн, революций, поэтому он нередко оказывается связанным с различными политическими и культурными течениями конкретного общества. В периоды интенсивного пуристического движения возрождаются архаизмы, в т.ч. устаревшие имена собственные, активно используются коренные лексемы в словообразовании, кальки вместо собственно заимствований.

Движущая сила П. − стремление к сохранению самобытности родного языка, национальной культуры, использованию всего арсенала заложенных в его системе выразительных средств. Поэтому умеренный П. воспринимается как синоним борьбы за культуру родной речи. Ультрапуризм смыкается с ксенофобией. Так, воинствующие немецкие пуристы, аппелируя к национальному сознанию, национальной гордости немецкого народа, приравнивали «иностранщину» к государственной измене в вопросах языка.

В истории РЛЯ наиболее яркими представителями П. в XIX в. были А.С. Шишков, глава организованного им литературного общества «Беседа любителей русского слова», а также Ф.В. Булгарин, Н.И. Греч, М.П. Погодин; тяготел к ним и В.И. Даль. «Шишковистам» противостояли «карамзинисты», демократические критики во главе с В.Г. Белинским.

Выражением критического отношения к неоправданному использованию в русской речи иноязычных слов, сочетающемуся с их неправильным употреблением и плохим произношением, стало крылатое выражение А.С. Грибоедова о смешении «французского с нижегородским». Альтернативы иноземным словам, предлагавшиеся «шишковистами», часто оказывались неубедительными, неточными, комичными и подвергались осмеянию: фортепьяно – тихогром, карниз – прилепа, зеркало – сверкальцо, галоши – мокроступы, горизонт – небозём, адрес – насылка, пенсне – носохватка, эгоист – самотник, консерватор – боронитель, эгоизм – ячество и мн. др. Однако были и удачные предложения. Так, поэт и филолог В.К. Тредиаковский ввёл в обиход русские варианты западноевропейских слов, передающих философские понятия, напр.: existential – ‘бытность, бытие’, substantia – ‘существо’, essential – ‘сущность’, intelligentia – ‘разумность’, sensation – ‘чувственность’.

В России в 90-е гг. XX века в русской речи, устной и письменной, − в рекламе, названиях иностранных и совместных с иностранными предприятий, в профессиональном сленге – появилось такое количество англо-американизмов, что говорят о формировании «американо-нижегородского», шире, «германо-романо-русского сленга», «русангла», «интеррусского». В этом смысле можно приветствовать П. в его положительном значении.

Лит.: Большой энциклопедический словарь. Языкознание / под ред. В.Н. Ярцевой. М., 1998; Володарская Э.Ф. Заимствование как универсальное лингвистическое явление // Вопросы филологии. 2001. № 1; Геерс М.Е. Языковой пуризм в истории Англии и Германии: КД. Тверь, 2002; Матвеева Т.В. Полный словарь лингвистических терминов. Ростов н/Д, 2010; Русский язык. Энциклопедия / гл. ред. Ю.Н. Караулов. М., 1997. М., 1997; Старичёнок В.Д. Большой энциклопедический словарь. Ростов н/Д, 2008; Шаматовская З.Э. В. И. Даль и языковой пуризм // Проблемы диахронического анализа грамматического строя русского языка (сб. трудов). Вып. 10. М., 1977.

А.А. Бернацкая

 

РАЗГОВО́РНАЯ БЕСЕ́ДА – диалогический жанр разговорной речи, образец Фатического общения (см.), а именно – непосредственный неофициальный устный разговор двух и более лиц, содержанием которого является взаимный обмен мыслями и чувствами, а основной целью – само общение, неторопливое, продолжительное, интеллектуально полезное и психологически насыщенное. «Блаженнейший беседы зной»(А. Ахматова) эмоционально обогащает собеседников, позволяет им прочувствовать радость общения. Данный жанр представляет собой национально-культурную ценность в духовной сфере, искусство собеседника – показатель совершенного владения языком.

Факторы формирования разговорных жанров – это, прежде всего, тип ситуации и мотивировка общения. Р.б. реализуется только в условиях свободного, в т.ч. специально для этого выделенного времени, её предпосылкой выступает расположенность собеседников к содержательному дружелюбному общению. Участники Р.б. имеют равные права на речевую активность, сближенные психологические позиции (даже люди с большой возрастной или социальной разницей в беседе стараются вести себя как равные), настрой на уважительность и общение как взаимно приятное и полезное занятие.

Лингвотекстовые особенности Р.б. заключаются в следующем. Композиционно-стилистическим жанрообразующим признаком Р.б. является чередование развёрнутых высказываний, микромонологов, с короткими репликами или сериями таких реплик. Данный прозаический ритм отражает сочетание речевого лидирования одного из собеседников с речевым поддерживанием лидера со стороны другого (других). В роли лидера могут попеременно выступать разные собеседники, но возможен и другой вариант, при котором лидерство по преимуществу принадлежит одному из собеседников на всём протяжении Р.б. (последнее обычно при участии в беседе доминирующей над остальными личности – общепризнанного авторитета в профессии, нравственного лидера и т.п.). Риторический идеал Р.б. заключается в ритмичном взаимообмене коммуникативным лидерством, что подчёркивает психологическое равенство собеседников. Чрезмерное речевое доминирование снимает такое равенство и может привести к разрушению жанра. Микромонологи Р.б. могут соответствовать различным Функционально-смысловым типам речи (см.), некоторые из них строятся по жанровым законам монологической речи (разговорный рассказ, анекдот, тост, притча, байка), т.е. представляют собой текстовые включения в достаточно свободную диалогическую структуру Р.б.

В непринуждённых беседах, как правило, отсутствует заранее известная тема, тематика очень широка (реалии быта, события науки и культуры, персоналии и т.д.) и может меняться по ходу разговора. В то же время Р.б. отнюдь не бессодержательна, напротив, это интеллектуально насыщенный жанр, часто обращённый не к бытовым, а к духовным вопросам. Беседы расширяют кругозор личности, учат, воспитывают. Характерный содержательный признак Р.б. – завершение темы аналитическим обобщением интеллектуального или нравственного характера. В пределах жанра уравновешено соотношение предметных тем и Я-тематики. Глубина проработки той или иной темы зависит от разновидности Р.б. (см. ниже). Табуирование (запрет на определённую тематику) для Р.б. не характерно, хотя выраженная гедонистическая ориентация влияет на отказ от целого ряда тем. В целом категория темы существенна, но подчинена принципам общения, характерным для беседы.

Тональность − ведущая текстовая категория Р.б., представляющей собой обмен не столько сведениями, сколько мнениями, впечатлениями, оценочными характеристиками. Доминирует в Р.б., при всём многообразии конкретных чувственных проявлений, спокойная задушевная интонация. От каждого из собеседников в идеале требуется искренность и внимательность, готовность доброжелательно откликаться на речевые поступки партнёра, такт и чувство меры. Участник беседы должен выражать заинтересованность в общении: заботиться о позе внимания и внимательном взгляде, использовать словесные и жестовые речевые поддержки (см. Речевое поддерживание), обращаться к собеседнику по имени, задавать развивающие тему вопросы, при желании высказать несогласие − делать это кратко, сдержанно и тактично.

Р.б. реализуется в ряде разновидностей: светская (этикетная) беседа (см. Светская беседа) – поверхностное обсуждение ряда нейтральных тем (погода, последние новости, искусство, спорт и т.д.), обычно происходящее между малознакомыми или знакомыми в разной степени людьми в ситуации публичного общения; Семейная беседа (см.), объединяющая членов семьи и её ближайший круг; задушевный разговор – беседа «один на один» с обсуждением глубоко личных, сокровенных тем; застольная беседа – как правило, полилог во время праздничного угощения.

Р.б., развившаяся на базе разговорного жанра болтовни как более сложный в содержательном и формальном отношении композиционный тип речи на стыке диалогической и монологической традиции, в свою очередь, является генетически первичной для аналогичного жанра официально-деловой речи – Деловой беседы (см.), публицистического Интервью (см.), беседы как учебно-научного и просветительского жанра – интеллектуально насыщенного монолога, в котором применяются диалогические речевые структуры и предполагается реальный или мыслимый обмен мнениями с адресатом текста.

Лит.: Абрамов Н. Дар слова. СПб., 1902; Борисова И.Н. Русский разговорный диалог: проблема интегративности: ДД. Екатеринбург, 2001; Гаврилова Е.В. Реализация разговорных жанровых прототипов в художественном тексте: на материале современной франкоязычной литературы: КД. Н. Новгород, 2008; Кошанский Н. Частная риторика. СПб., 1836; Левонтина И.Б. Время для частных бесед // Логический анализ языка: Язык речевых действий. М., 1994; Матвеева Т.В. К вопросу о ритме как жанрообразующем признаке в разговорной речи // Жанры речи: сб. науч. ст. Вып. 1. Саратов, 1997; Михальская А.К. Основы риторики: Мысль и слово: учеб. пособие. М., 1996; Топф К. Искусство непринуждённой беседы. М., 2008.

Т.В. Матвеева

 

РАЗГОВО́РНАЯ ЛЕ́КСИКА – один из основных разрядов словарного состава литературного языка, наряду с книжной и общеупотребительной лексикой. Преимущественной сферой функционирования Р.л. является неформальное общение в условиях межличностной коммуникации. Подразделяется на 2 больших разряда: литературно-разговорную (заочник, раздевалка, задумка, залежалый и т.п.) и разговорно-обиходную (бутуз, бедлам, крепыш, лебезить, помаленьку, хохмач итому подобные слова и выражения, которые используются преимущественно в повседневном обиходе). М.И. Фомина и некоторые другие авторы относят к Р.л. также разговорные слова с ограничением сферы употребления: обиходно-бытовое просторечие (хворь, племяш и т.п.), разговорно-терминологические (касторка, диабетик), разговорно-профессиональные (баранка, горючка), разговорно-жаргонные (крутая машина), узкодиалектные, арготические и грубо-просторечные (башка, замызганный и т.п.) слова и выражения [Фомина 1990: 247–254]. Для Р.л. характерны уменьшительно-ласкательные и увеличительные суффиксы (мамочка, бородища, скворушка, юбчонка и др.), частотны приставочные образования (заслушаться, прехорошенькая, разболтать, попридержать), междометия и звукоподражательные слова (ох, бах, тресь и др.). В составе Р.л. выделяется большая группа эмоционально-экспрессивных и образных слов, куда относятся: 1) наименования, лексическое значение которых включает дополнительный компонент оценки чего-/кого-л. (разгильдяй, допотопный и т.п.); 2) слова с суффиксами субъективной оценки (бабуля, симпатяга, солнышко, казёнщина и т.п.) 3) образные слова и выражения (орёл, шляпа, как огурчик – о человеке). В нормативных толковых словарях современного русского языка Р.л. дана со стилистической пометой «разг.», а также с эмоционально-экспрессивными пометами «шутл.», «ирон.», «фамильярн.», «неодобр.» и др. Использование Р.л. в официально-деловом и научном стиле РЛЯ недопустимо.

Разговорное слово или выражение называют коллоквиали́змом (от англ. colloquialism).

Лит.: Аникина А.Б. Лексика устной речи в современной публицистике. М., 2000; Земская Е.А. Русская разговорная речь.Лингвистический анализ и проблемы обучения: учебное пособие. М., 2011; Розенталь Д.Э., Голуб И.Б., Теленкова М.А. Современный русский язык. М., 2002; Русский язык. Энциклопедия / гл. ред. Ю.Н. Караулов. М., 1997. М., 1997; Сиротинина О.Б. Всё, что нужно знать о русской речи: пособие для эффективного общения. М., 2010; Сиротинина О.Б. Разговорная речь в системе литературного языка и разговорность в истории русской художественной речи // Stylistika-IV. Opole, 1995; Фомина М.И. Современный русский язык. Лексикология. М., 1990; Шайдорова Ю.А. Лексика разговорного употребления в языке газеты: КД. Белгород, 2009.

О.В. Фельде

 

РАЗГОВО́РНАЯ РЕЧЬ – разновидность РЛЯ. Это его особая коммуникативная подсистема со своими нормами и единицами (разговорные слова, разговорные конструкции), поэтому некоторые учёные (Е.А. Земская, Е.H. Ширяев) даже называют её разговорным языком.

В отличие от функционально неограниченного кодифицированного литературного языка Р.р. имеет ограничения в своём использовании: она органична для устной непринуждённой коммуникации в неофициальной обстановке, но её использование в любой письменной речи, даже в неофициальной переписке, затрудняет общение, а в официальной обстановке она просто непригодна. В художественной литературе и частично в публицистике в качестве средства стилизации возможны лишь её отдельные проявления как своеобразные сигналы Разговорности (см.) (термин В.В. Виноградова).

Это устная речь, в которой очень многое выражается интонационно, поэ