Глава 12 вампир Проклятого клана 5 Страница

— С ней все в порядке, — сказал он, обращаясь к Старейшине, — просто она оглушена Поглотителем.

Старейшина понимающе кивнул.

Повелитель, рассматривая сына, старательно скрывал от всех свое удивление. Мало того что сын умудрился оставить копию своей ауры в замке и пробраться сюда, укрывшись от наблюдения каким-то необычным способом. Мало того что он сцепился с Поглотителем Сознания и убил его в рукопашной схватке. Это, как оказалось, мелочь! Он сумел активировать Взрыв Ауры — одно из самых сложных заклинаний рода Венту, которое подразумевало взрыв всей имеющейся у создателя заклинания ауры — разумеется, с летальными для него последствиями. Это заклинание влекло за собой цепную реакцию взрывов любых аур вокруг себя, причем на довольно большом расстоянии. Никто его не измерял, но Повелитель однажды видел пострадавших от заклинания — жуткое месиво из костей и мяса. Проверять на себе заклинание, которое висело сейчас, готовое сорваться по желанию сына, ему не хотелось.

— Если он активирует его, — тихо сказал Повелитель, — мы все умрем.

Окружающие вздрогнули и немного подались назад.

— Дай мне ее осмотреть, Каин, — попросил Старейшина, не моргнув глазом, хотя и слышал слова Повелителя. — Ты ведь не хочешь, чтобы Ал'лилель пострадала?

— Вы ее у меня заберете, — произнес тот, нервно облизывая губы и стискивая девушку в объятиях, — и я никогда больше ее не увижу.

— Каин, может, ей плохо? — попытался увещевать его Старейшина.

— Со мной все хорошо, — вдруг раздался слабый, но спокойный голос девушки, приподнявшей голову с колен Каина. — Что произошло, любимый? — спросила она, обняв его на глазах у всех.

— Любимый?! — одновременно вырвалось у свидетелей, заставив их изумленно переглянуться.

Старейшина и Повелитель столкнулись взглядами, и в глазах эльфа явственно читалось то, что он думает по этому поводу.

А Каин, прижав девушку к себе, начал сбивчиво пересказывать ей произошедшее.

— Ал'лилель, — позвал Старейшина после завершения невероятного рассказа, — попроси Каина убрать заклятие и позволить нам уйти.

— Без него я никуда не пойду, — твердо произнесла девушка, ошарашив всех.

— Повелитель! — резко обратился к вампиру Старейшина, он был похож на готовый к удару меч. — Я уже отдал тебе двух своих дочерей! Третью ты получишь только через мой труп!

Этими словами он, видимо, разбередил давние раны, потому что всегда спокойный Повелитель словно взбесился.

— Каин! Сейчас же! Отпусти девушку и убери заклинание! — приказал он сыну, чеканя каждое слово. — Приказываю тебе как Повелитель рода!

— Вы заберете ее у меня, — тихо ответил тот, не глядя ни на кого, кроме девушки, — и я больше никогда ее не увижу.

После этих слов они еще теснее прижались друг к другу.

— Ты знаешь, что бывает за неподчинение Повелителю? — спросил вампир.

— Да, отец, — еще тише ответил Каин.

— Что ж, ты сам выбрал свою судьбу. — Повелитель снова стал спокоен и произнес ритуальную фразу: — Я, Повелитель рода Серебряного Тумана, изгоняю тебя из рода — отныне ты сам себе повелитель.

После этого вампир повернулся к своим.

— Мы уходим, — сказал он, заглушая рвущуюся наружу злость.

Вампиры потрясенно смотрели на него. Они еще не верили, что это произошло на их глазах — Повелитель изгнал из рода своего сына, и теперь тот стал изгнанником! Теперь ни один род не примет его у себя, а без посвящения такому изгнаннику уготовано только одно — быстрая смерть.

Повелитель с горечью подумал, что теперь действительно, как и хотел, его сын навсегда войдет в историю рода — правда, как первый, изгнанный из него. Хотя из других родов изредка изгоняли соплеменников, но в роду Серебряного Тумана такое случилось впервые.

 

Я молча смотрел, как отец повернулся и ушел, а за ним спустя мгновение последовали другие вампиры.

Старейшина, глядя на меня, просительно сказал:

— Каин, отпусти ее, пожалуйста. Или ты хочешь, чтобы и я изгнал ее из рода?

При этих словах Ал'лилель испуганно посмотрела на отца.

Такого я уж точно не желал для своей любимой. Быть всеми отвергнутой и бессильно ожидать скорой смерти — нет, это не та судьба, что я бы для нее хотел.

Тяжело вздохнув, я убрал заклинание, затем наклонился и поцеловал ее.

— Помни, сколько бы ни прошло времени, я всегда буду любить тебя. Это моя клятва тебе, любимая.

Ал'лилель широко раскрыла глаза, все еще не понимая, что произошло.

Как только я убрал заклинание, ко мне бросились эльфы и выхватили девушку из моих объятий. Она вырывалась, кричала, звала меня на помощь, но силы были неравны, и, закутав ее в плащ одного из воинов, соплеменники унесли Ал'лилель прочь.

От ее крика внутри у меня образовалась огромная, холодная пустота. Она ширилась и ширилась до тех пор, пока мне не показалось, что она проникла во все уголки моей души. Я был полностью опустошен, от меня осталась одна оболочка. Повернув голову, я следил за тем, как мою любимую уносят в Лес, затем лег на спину и решил умереть — жить было незачем.

Так я пролежал полдня — тело затекло, раны воспалились, ноги вообще не слушались, ребра при каждом вздохе терлись друг о друга, но смерть все не наступала.

«Почему отец не встал на мою защиту? Почему, вместо того чтобы защитить меня, он изгнал из рода?»

Я вспомнил, что говорили отец и Старейшина, и понял: такое решение он принял после слов Ал'гиела о том, что он уже отдал Повелителю двух дочерей и не отдаст третью.

«Если у Старейшины были другие дочери и их забрал отец, значит, они жили где-то у нас в замке», — подумал я и сразу вспомнил о странном сходстве Ал'лилель и моей матери.

«Интересно, а возможно ли такое, чтобы Повелитель взял в спутницы своей жизни эльфийку? — от одной только мысли об этом мне стало жарко. — Конечно, это труднопредставимо, но возможно. Значит, моей мамой вполне могла быть одна из старших сестер Ал'лилель? А если это правда, то что же, интересно, произошло в прошлом, если отец, вместо защиты собственного сына, изгнал его из рода?»

Ответов ни на один вопрос у меня не было. Чтобы получить их, требовалось расспросить либо отца, либо Старейшину. Отца спрашивать было бесполезно, для рода я теперь был никем, значит, остается Старейшина. Тот после всего произошедшего тоже будет не очень рад меня видеть. Ведь я теперь безродный вампир, за которого никто не будет мстить — просто завитушка руны на лук того, кто первым меня подстрелит.

«Ал'лилель… — При мысли о ней вспыхнула ненависть ко всем, кто вынудил меня отказаться от нее. — Молодец, Старейшина! — со злостью подумал я. — Ты знал, чем меня можно обезоружить. Я, безродный вампир, никогда не обрек бы свою любимую на подобную судьбу».

Я подумал о том, как она сейчас страдает, и в моей пустой оболочке, потерявшей смысл жизни, зажегся слабенький огонек.

«А я ведь теперь стал свободным вампиром! Пусть и не совсем таким образом, как хотел этого добиться, но ведь в конечном итоге вышло то же самое — я теперь свободен!»

Новизна этой мысли меня просто ошарашила. Ведь всю жизнь мне вбивали в голову, что вампир без рода — никто, просто временно живое, никому не нужное существо, и тут вдруг у этой аксиомы открывается другая сторона! Я свободен, причем свободен полностью и абсолютно, никому ничем не обязан, могу делать все, что только захочу, — отец был прав, сказав, что отныне я сам себе повелитель Слабенький огонек в груди вспыхнул ярким костром.

Пришла еще одна мысль.

«Мне нужно стать сильнее, — сказал я себе, — мне нужно стать сильнее всех, чтобы увидеть ее снова. Чтобы защитить от любой опасности и чтобы больше никто и никогда не смог отнять ее у меня.

Сегодня я был слишком слаб, чтобы противостоять всем, — признался я сам себе, — но я стану сильнее, даже если за это время Ал'лилель забудет меня. Я все равно с ней встречусь, хоть бы и для извинения за свою сегодняшнюю слабость».

Произнеся эти слова как клятву, я решил, что никто и ничто меня не остановит в этом стремлении и отныне девизом моей жизни будет фраза: «Цель оправдывает средства». Теперь я должен рассматривать все происходящее со мной только с позиции: поможет это стать мне сильнее или нет, остальное должно быть для меня несущественным. Только так я смогу обрести настоящую Силу.

«Все, нужно действовать», — твердо решил я.

Получив ориентир, мозг сразу заработал в поисках выхода из сложившейся ситуации. Для регенерации мне нужна была кровь, а рядом имелось только тело мертвого Поглотителя, к которому я бы раньше ни за что не притронулся. Но теперь у меня были иные принципы жизни, поэтому я подполз к трупу и, с трудом подавляя тошноту, наклонился и впился клыками в холодное горло. Полукровь-полуслизь была отвратительна на вкус и ужасно воняла, к тому же она успела порядком загустеть. Мне приходилось прилагать значительные усилия, чтобы высосать ее. Рот заполнился привкусом гнили, снова и снова подкатывала тошнота.

«Кровь нужна для того, чтобы я выжил и стал сильнее, значит, я должен выпить все», — твердил я себе и продолжал глотать отвратительную жидкость.

Полностью опустошив Поглотителя, я откинулся на спину и принялся прикидывать, где взять еще крови. Домашние животные замка отпадали, в Лес я соваться не мог, значит, оставалось только одно — добраться до реки и, найдя какое-нибудь бревно, поплыть по течению. Так я и сделал. Перекатываясь с боку на бок, я скатился с откоса и долго разыскивал необходимое транспортное средство. Наконец углядел подходящее дерево, зацепившееся кроной за кусты, а комлем наполовину погрузившееся в воду. С трудом отцепив его от кустов, я лег на него и, оттолкнувшись, медленно поплыл по течению. Прислушавшись к своим ощущениям, я понял, что регенерация уже началась. Для поддержания процесса необходимы были время и кровь.

 

Плыл я долго, всю ночь и утро следующего дня Река была широкой, и бревно никак не могло никуда пристать, а грести руками у меня не было сил. Голод начал ощущаться все сильнее, организм требовал ресурсов для регенерации.

В полдень мне наконец повезло. Река сделала широкий поворот, и бревно вынесло на мель. Просмотрев местность вокруг, я почувствовал ауры многих животных. Голод стал просто нестерпимым. Я быстро пополз к ближайшему животному, предварительно свернув свою ауру. С трудом выбравшись на пригорок, я увидел спящего под деревом человеческого детеныша и несколько пасущихся на полянке овец.

Раньше я, конечно, кормился у человеческих слуг, живших в нашем замке, но те отдавали часть своей крови добровольно, так как им за это отлично платили. Все были довольны: вампиры сыты, а люди за пару лет работы зарабатывали столько, что, оставив замок, могли купить себе ферму. Всего несколько дней назад я бы и помыслить не мог напасть на человеческого ребенка, но теперь, после появления нового смысла жизни и принесенной клятвы, я отключил в себе все воспитанные во мне нормы поведения.

«Его кровь сделает меня сильнее», — только об этом я и думал, впиваясь ребенку в горло.

Вкус крови был божествен, я пил, пил и никак не мог остановиться. После гадости из вен Поглотителя эта кровь была подобна лучшему вину, которое я пробовал на праздниках в нашем замке.

Опустошив мальчика, я почувствовал прилив сил. Регенерация продолжилась, и я почувствовал, что ребра начинают срастаться, а раны понемногу затягиваются.

«Что же это ноги никак оживать не хотят?» — подумал я, прежде чем приступить к овцам.

Скоро вся отара была уничтожена, и по моим жилам заструился такой огонь, что через несколько минут я начал чувствовать покалывание в ногах.

«Так, теперь надо избавиться от тел», — подумал я и, дождавшись, когда окрепшие ноги смогли меня хоть как-то поддерживать, принялся рыть обломком какого-то плоского камня яму на отмели.

Рыть было легко, песок был влажным и мягким. Копал я больше вширь, чем вглубь, так как мне нужно было быстро припрятать много тел. Оставаться здесь я не собирался, а время на то, чтобы уйти как можно дальше, было просто необходимо.

Я был так изранен и измучен, что даже всей полученной от человечка и животных крови не хватило для восстановления всего тела, хотя держаться на ногах и с трудом передвигаться я все же мог. Перетаскав все трупы, я закидал могилу обломками камней, сверху нагреб песок, а затем ушел в лес.

Ночью мне повезло еще раз. В одном из стогов на краю поля, примыкавшего к лесу, кто-то возился. Подойдя поближе, я увидел самозабвенно обнимавшуюся молодую парочку. Подобранной в лесу дубинкой я сначала оглушил парня, а затем девушку. Та успела вскрикнуть, но в ночи ее никто не услышал. Опустошив любовников, я оттащил тела далеко в лес и спрятал в колючем кустарнике.

«Падальщики съедят, если до того их никто не обнаружит», — подумал я.

За следующую неделю скитаний я убил еще шестерых людей. Тело полностью оправилось от ран, а одежду я сменил, сняв ее с убитого крестьянина.

 

Отдыхая солнечным днем на лесной полянке, я раздумывал над тем, что же мне делать дальше. Однозначно нужен был учитель, причем сильный.

«Где же найти такого учителя, который согласится взяться за обучение изгнанного вампира?» — мучил меня вопрос.

Перебрав все знакомые вампирские роды, я понял, что ни один их представитель на такое не согласится. И тут вспомнил один случайно подслушанный лет пять назад разговор отца с Вализиром.

— Повелитель, мы нашли его, — сказал тогда отцу мастер по оружию. — К сожалению, уничтожить его не удалось. Убив двоих моих учеников, он скрылся в горах. Дальнейшие поиски ничего не дали. Я прошу назначить мне наказание за неисполнение вашего приказа.

— Оставь это, Вализир. Мы ведь с тобой прекрасно знали, на кого охотимся, и шли на риск. Так что отдав приказ о поимке, я и сам виноват в гибели твоих учеников. Жалко мальчишек, конечно, но хорошо, что старый зверь не убил всех, а предпочел скрыться. Мы с тобой отлично знаем, на что способен Проклятый Клан. Где в последний раз ты видел его следы?

— Возле Мализийских пещер, Повелитель.

— Там он может прятаться еще хоть тысячу лет. Ты уже отправил сообщение о происшествии в другие роды?

— Да, они тоже заинтересованы в его устранении. Почти все пообещали поддержку в охоте.

— Отлично. Разошли разведчиков к подножиям гор, пусть попробуют найти его.

Тогда я не придал значения этому разговору, но сейчас информация о вампире, который смог убить двоих учеников Вализира и скрыться от него самого, становилась жизненно важной. Мне просто необходимо было найти этого странного вампира и попроситься в ученики, иначе моя клятва так и останется неисполненной.

 

Поход к горам оказался тяжелым. Пришлось голодать, слишком уж мало было живых существ на этих каменистых пустошах. Настоящим праздником оказался день, когда меня попыталась ограбить шайка бандитов. После этой стычки я обзавелся неплохим мечом, кожаными доспехами, полным животом и отличным настроением. Все остальное время я довольствовался тем, что поедал зайцев или птиц, подбивая их самодельной пращой, пользоваться которой научился еще в раннем детстве.

Глава 10 УЧЕНИК И УЧИТЕЛЬ

Я все же добрался до входа в Мализийские пещеры, хотя три месяца пути измотали меня физически и морально. Только новый смысл жизни и непоколебимое стремление исполнить клятву заставляли меня двигаться вперед, делая шаг за шагом израненными ногами.

«Последний рывок — и я обрету учителя», — подбадривал я себя, не допуская даже мысли о возможном отказе.

Войдя в пещеру, я осмотрелся. В доступной мне области восприятия не ощущалось ни одной ауры. Свою я прятать не стал, чтобы мой будущий учитель мог легко меня обнаружить. Я шел вдоль ручья, текущего по пещере, пока не уперся в развилку.

«Буду идти, сворачивая всегда вправо», — решил я.

Пометив поворот горкой камней, я двинулся дальше. Еще развилка, еще, а затем еще и еще. Наконец я оказался в тупике. Пришлось вернуться к предыдущему повороту и пойти в другом направлении. Я шел и шел, постоянно попадая в каменные мешки, возвращаясь обратно к отмеченным камнями развилкам и сворачивая во все новые и новые проходы.

Следующие два дня я ел, пил и спал только когда валился с ног от усталости, но ни разу у меня даже не возникло мысли об отказе от поисков. Минуло еще два дня, начала просыпаться Жажда, от высасывания улиток горел язык и болели скулы, но я все шел и шел по туннелям.

К концу десятого дня Жажда стала невыносимой, а так как я ничего не ел, кроме улиток, силы пришлось пополнять за счет собственной крови. Понятно, что долго так продолжаться не могло. Мой организм умирал, но я продолжал тащиться по этим проклятым каменным туннелям.

 

На пятнадцатый день поисков я лежал на полу пещеры, не в силах шевельнуться. Жажда превратилась в разрывающий мозг клин, из-за нее я не мог даже связно мыслить. Собрав в кулак остатки воли, я попытался встать, но не получилось даже подняться на колени. Пришлось ползти, с трудом подтягиваясь дрожащими руками.

— Какое настойчивое молодое создание! — вдруг раздалось сбоку от меня.

Я повернулся и посмотрел в ту сторону, откуда раздался голос, но ни ауры, ни самого говорившего не заметил.

— Могу я полюбопытствовать, юный упрямец, что ты здесь ищешь? — спросил голос.

— Учителя, — ответил я хрипло. — Ищу вампира, который станет мне учителем.

— А что ты о нем знаешь? — весело спросил голос.

— Только то, что у него достаточно сил, чтобы противостоять Повелителю рода Серебряного Тумана, — ответил я.

После моих слов от стены отделилась тень, которая по мере приближения ко мне обретала черты очень старого вампира. Я удивился. Стариков-вампиров не бывает в принципе, поскольку вампир после достижения трехсотлетнего возраста просто перестает стареть и остается в таком виде на протяжении всей оставшейся жизни. Этот же вампир был именно стариком.

— А зачем тебе учитель? Разве твой род не обязан учить тебя?

Сил отвечать уже не оставалось, поэтому я молча спустил с правого плеча куртку и показал ему место, где раньше была магическая метка моего клана. Она исчезла после слов Повелителя об изгнании.

— Какая прелесть! — всплеснул руками старик. — Изгнанный вампир, не прошедший посвящения. И какой же, интересно, род бросил своего соплеменника на смерть?

— Род Серебряного Тумана, — я бессильно уронил голову на руки.

— Просто замечательно, — снова весело сказал старик — За все века, что живу на свете, ты третий, кто меня веселит.

Ничего смешного в своих словах я не видел.

— Ладно, — сказал он, протягивая мне мех. — Пей, это восстановит твои силы. Уж очень хочется узнать, что ты такого совершил, что тебя изгнали из рода.

Приложившись к меху, я начал быстро и жадно пить. Жидкость оказалась какой-то странной смесью из неизвестной мне крови, трав и еще чего-то, чего я не смог опознать. Странное питье меня взбодрило, и кровь сразу забурлила во мне. Только что я был беспомощен, как улитка, извлеченная из раковины, а теперь вновь стал полон сил. Отдав мех странному старику, я тяжело поднялся с пола.

Миновав повороты, где я сам неоднократно проходил, мы как-то незаметно вышли на прямой отрезок каменного туннеля. Этого отрезка — я был в этом просто уверен — раньше тут не было. Он закончился небольшим гротом. Я вошел туда и недоуменно застыл — грот представлял собой обычную комнату дома, разве что без одной стены. Тут была мебель, утварь, имелась даже печь. В углу грота обнаружился алхимический стол, а рядом с ним открытый шкаф с множеством всевозможных колб и пробирок.

— Предлагаю поесть, ты слишком ослаб за эти дни.

Вампир вытащил из шкафа сушеное мясо. Привередничать я давно отучился, поэтому, поблагодарив хозяина, без лишних слов принялся за еду. Ели мы в полном молчании, хотя по тому, как нетерпеливо ерзал старик, было видно, что ему не терпится задать вопросы.

— Давай познакомимся! — предложил он, когда я наелся. — Меня зовут Лиевсей, мастер по оружию рода Носферату, или, как нас называют другие, Проклятого Клана.

— Проклятый Клан? — переспросил я. — Второй раз слышу о нем.

Старик засмеялся, хлопая себя ладонями по бедрам:

— Ну вот такой вот я исключительный. Хотя, сказать по правде, таких, как я, довольно много на этом свете.

— А почему вы выглядите таким старым? Ведь старых вампиров не бывает.

— Старым я только кажусь, просто мои морщины скрывают шрамы, полученные при трансформации, — усмехнулся Лиевсей. — Впрочем, что это мы все обо мне да обо мне? Тебя-то как зовут?

— Я Каин, изгнанный из рода Серебряного Тумана. — Я посмотрел в хитрые глаза старика и твердо добавил: — Бывший сын Повелителя рода.

Старик присвистнул.

— А теперь, голубчик, рассказывай без утайки, как ты умудрился так влипнуть.

Рассказ получился долгим. Я не стал скрывать от старика ничего, и по его посерьезневшему виду понял, что он не будет смеяться надо мной. Рассказал и про свои эксперименты с аурой. Выговорившись, я посмотрел на старика. Тот сидел, задумавшись.

— Говоришь, Поглотитель Сознания вступил с тобой в рукопашную? — неожиданно произнес он. — Давай кое-что проверим. Сворачивай свою ауру.

Я быстро выполнил требование и стал ждать дальнейших распоряжений.

— Ну долго мне еще ждать? — недовольно спросил старик.

— Так я свернул ее сразу после ваших слов, — произнес я.

— Погоди, ты хочешь сказать, что тебе потребовалось для этого меньше десяти секунд? — ошарашенно спросил он.

— Пять, если быть точным, — скромно сказал я.

Старик оживился:

— Давай-ка я на тебя настроюсь, а ты скрой и раскрой ауру по моей команде. Готов?

Я кивнул.

— Делай.

Я выполнил.

Старик сначала нахмурился, а потом захихикал.

— Вот так ученичка я себе нашел! Приходит непосвященный изгнанник и первое, что делает — разрушает все представления о правилах свертки аур. Ты должен научить меня этому.

Я попросил у него лист пергамента и все продемонстрировал. Старик покрутил в руках листок и без подготовки свернул свою ауру по моему методу. Я открыл рот — вампир действительно был не прост.

— Теперь я раскрою тебе секрет, почему Поглотитель Сознания не оглушил тебя издалека, как твою подружку, — хитро сказал он, косясь на меня. — Он тебя просто не видел.

— Конечно же, он меня не видел, — удивился я такому секрету. — У него глаз нет.

Старичок от смеха чуть не упал под стол.

— Прелестно, просто прелестно! Знаешь, глядя на тебя, я утверждаюсь в мысли, что права поговорка «дуракам везет», — отсмеявшись, сказал он. — Поглотители — это существа, оперирующие только магией Разума, поэтому им не нужны глаза, чтобы видеть мир. Они видят все вокруг себя на большом расстоянии.

Я удивленно на него уставился.

Видя мое недоумение, он пояснил:

— Твоя странная свертка позволила скрыть не только саму ауру, но и все эманации, которые исходят от любого живого существа. Поглотитель думал, что смотрит на непонятным образом передвигающийся труп, — старик снова захихикал. — Теперь понимаешь, как тебе повезло?

Я ошеломленно кивнул. Оказывается, моя победа над Поглотителем была просто счастливым стечением обстоятельств.

— Расскажи подробней, чего ты там еще придумал, когда убегал из замка.

Я показал создание копий ауры, затем создание подпитки и получившийся результат.

— В зависимости от количества подпитки копия будет исчезать в определенное время, — объяснял я.

Старик внимательно смотрел за моими манипуляциями и понимающе кивал.

— Еще я могу сделать вот это, — напрягшись, я повесил перед собой почти готовое заклинание Взрыва Ауры.

Старик, побледнев, замахал руками.

— Ты сдурел, что ли? — закричал он, отпрыгивая от меня. — Не знаешь, что заклинание Взрыва Ауры срабатывает само, через несколько минут после активации?

Настала моя очередь бледнеть. Я этого действительно не знал. В книге о такой особенности заклинания ничего написано не было. Теперь я понял, с чем была связана поспешность отца при принятии решения. Он-то наверняка знал о таком свойстве этого заклинания и не стал рисковать.

По моему ошарашенному виду старик понял, что сообщил мне большую новость.

— Дали же боги ученичка, — произнес он. — Едва не угробил старика. В общем, хватит на сегодня приключений, давай спать ложиться. Завтра с утра займемся твоим воспитанием.

 

Встав по привычке рано, я пробежался по гроту и сделал пару разминочных упражнений с мечом. И услышал много интересных пожеланий вампирам, которые встают ни свет ни заря, топочут, как табун лошадей, и не дают старикам выспаться.

«Когда же у него утро-то начинается?» — подумал я.

— Запомни несколько правил, — сказал вампир, выходя ко мне через пару часов и потягиваясь. — Заучи их наизусть и выполняй беспрекословно, иначе мы с тобой очень быстро расстанемся. Первое — с этого дня ты принадлежишь мне. Если я скажу, что ты лягушка, ты начинаешь квакать и прыгать. Второе — зовешь меня только Учитель и не задаешь мне ни одного вопроса. Все, что я показываю, ты должен познавать сам, я лишь объясняю, как это сделать. Третье — когда я встаю, должен быть готов завтрак, а когда соберусь поужинать — ужин.

Хитрый старикашка заполучил себе раба, который будет все за него делать… Но выбирать мне было не из чего, других Учителей в округе не имелось.

 

Учеба оказалась довольно странной. Старик мне ничего не показывал, ничему не учил, только орал, что медленно работаю и плохо готовлю. Единственное, что он мне продемонстрировал — это кратчайший путь от входа в пещеру до его грота. Так прошел месяц, и я начал подозревать, что старик не собирается меня ничему учить, его и так все устраивает. Я много раз порывался уйти, но мысли об Ал'лилель и своей клятве не давали мне это сделать.

Однажды вечером он подозвал меня к себе и серьезно сказал:

— Что ж, ты не соврал, желание учиться у тебя есть. С завтрашнего дня мы начинаем тренировки.

Меня затрясло от ярости — проклятый старикашка устроил мне проверку, надеясь, что я не выдержу и уйду.

На следующее утро, приготовив завтрак, я дождался, когда вампир встанет и поест.

— Пошли за мной, — строго сказал он и повел меня к пещере, расположенной неподалеку от его грота. — С сегодняшнего дня мы начинаем делать из тебя настоящего вампира. Такого, о котором будут говорить во всех вампирских родах и на которого после обучения — если, конечно, ты его переживешь — сразу начнется охота.

Я внимательно слушал.

— После посвящения ты станешь одним из рода Носферату, величайших бойцов среди вампиров, — продолжал он. — Нас осталось мало, и на всех охотятся. Ты готов к этому?

— Я рассказал вам о своей клятве, Учитель, — тихо ответил я. — У меня нет другой цели в жизни.

— Тогда приступим. Для начала я покажу тебе, почему у меня столько шрамов.

Он остановился у входа в пещеру и начал раздеваться. Я с удивлением и страхом увидел, что все его тело искорежено. Так, как будто было множество раз переломано — кожи совсем не было видно, ее заменяли шрамы, множество шрамов по всему телу. Посмотрев на лицо Учителя, я увидел, что морщины начинают разглаживаться, и оно превращается в ужасную маску, тоже испещренную полосками шрамов.

— Еще раз подумай, хочешь ли ты стать таким, как я? — спросил Учитель, выпрямляясь.

— Если это позволит мне стать сильнее, то да, — без капли сомнения ответил я, стараясь не думать о том, как встретит меня в таком виде Ал'лилель.

— Ты сам выбрал свой путь, мой Ученик. Сейчас я покажу тебе, на что способно такое тело.

Через секунду вместо Учителя передо мной стояло странное существо: приземистое, с длинными руками и огромными когтями, мощными ногами и непропорционально тонким телом. Не дав рассмотреть себя, существо внезапно исчезло и почти сразу же появилось снова.

— Ты убит три раза, — проскрипело оно.

Я с удивлением оглядел себя и пораженно заметил три небольших разреза на одежде.

Существо опять быстро исчезло и снова появилось.

— Ты убит шесть раз, — вновь проскрипел Учитель.

Я повторил осмотр и убедился, что число порезов на куртке действительно увеличилось.

— Ну и как тебе демонстрация? — спросил вампир, возвращаясь в свою обычную форму. — Это даже не десятая доля возможностей данной ипостаси, а сотая. Главное — знать, как этим пользоваться, и хотеть этого.

— Тогда почему же род Носферату практически уничтожен? — спросил я. — С такими великолепными бойцами наш род смог бы уничтожить всех остальных вампиров, не говоря уже об эльфах.

— Молодец, Ученик, именно наш род, — с улыбкой отметил Учитель. — Проблема в том, что наш род сражался на стороне эльфов.

Я удивленно замер. Никогда ничего подобного не слышал!

— Видишь ли, эльфы наняли нас, чтобы мы сражались за них против наших собратьев.

— Чем же можно было купить верность целого рода? — удивленно спросил я. — Да еще и заставить пойти против своих?

— Тем, что мы хотели иметь больше всего на свете, — с легкой грустью ответил вампир. — Амулет первого Повелителя рода Носферату, который находился у эльфов.

— Что же в нем такого особенного?

— Точно этого никто не знает, Ученик, но легенда гласит: стоит вампиру Носферату повесить амулет себе на шею и произнести заклятие присоединения, как он растворяется в теле хозяина, делая его Повелителем рода, и сразу же начинает испускать зов ко всем вампирам клана, требуя явиться к нему. По рассказам, никто из вампиров не может игнорировать этот призыв. Такой амулет для одного вампира будет бременем власти, а для всех остальных — надеждой на возрождение клана.