Как мило, что он со всеми этим поделился

Можешь щетиниться на эту тему, если хочешь, но это потрясающе необычно. Рафаэль никого не знает, кто хоть слышал о слуге-человеке, приобретшем такой голод или жажду.

А насколько необычной стала моя жизнь — это тебя касается? И почему?

Потому что ты просишь меня и мой народ рисковать жизнью ради твой безопасности.

Я посмотрела на него недружелюбно, потому что против этой логики ничего возразить не могла. За последние годы двое крысолюдов за меня погибли. Погибли, защищая меня. Так что у него было право мне предъявлять.

Это твоя работа, — сказал Натэниел. — Не нравится — попроси твоего царя сменить тебе должностные обязанности.

Это ты прав, Рафаэль убрал бы меня с этой работы, если бы я попросил.

Так попроси, — ответил Натэниел.

Лизандро покачал головой:

Я не к этому веду.

Если к чему-то ведешь, так выкладывай прямо, — сказала я, намеренно не скрывая нетерпения.

Хорошо. Ты сейчас нечто вроде живого вампира. Мастера-вампира, потому что завела себе слугу-вампира — Дамиана и призываемого зверя — Натэниела.

Ты мне пока ничего не сказал, чего я не знаю, Лизандро.

Жан-Клод выбрал тебя в свои слуги. Выбрал одного из мощнейших некромантов за несколько столетий. И это был удачный ход. А его призываемый зверь — глава местной стаи вервольфов. У Ричарда есть свои проблемы, но он силен — опять-таки хороший выбор. Вы оба укрепляете основу власти Жан-Клода. Вы делаете его сильнее. — Он сделал жест в сторону Натэниела. — Натэниел мне нравится. Он хороший парень, но он не силен. И куда больше он получил от тебя, чем ты от него. И то же с Дамианом: он уже больше тысячи лет вампир, и никогда уже не будет мастером.

Ты уже дошел до своего вывода?

Почти.

Знаешь, никогда еще от тебя такой длинной речи не слышала.

Мы договорились между собой, что тот, кому представится возможность, тебе это скажет.

Мы — это кто?

Это я и еще некоторые другие телохранители.

Хорошо, так какой вывод?

У тебя был выбор насчет Натэниела и Дамиана? — спросил он.

Ты спрашиваешь, могла ли я выбрать другого леопарда или другого вампира?

Да.

Нет.

Почему нет?

Во-первых, ни у кого из нас и мысли не было, что такое может быть. Как ты сам сказал, человек-слуга не получает такой силы. Во-вторых, у меня над этой метафизикой нет такого контроля, как у Жан-Клода. Обычно вампиры, приобретающие слугу-человека или призываемого зверя, должны сначала набрать десятилетия или даже века стажа. А меня просто бросили на глубину без спасательного круга. И я схватила того, кого эта сила ко мне бросила. — Я погладила Натэниела по ноге. — Меня устраивает мой выбор, но когда это случилось, я не знала, что делаю выбор.

Нас всех это застало врасплох, — сказал Натэниел, обнимая меня за плечи.

Но сейчас ты уже знаешь, что происходит, — сказал Лизандро, — и как-то это контролируешь.

Как-то — да, но насчет того, что происходит… давай более конкретно.

Ты каким-то образом стала носителем трех или четырех видов ликантропии, но не перекинулась ни разу ни в одного из зверей.

Да, и что?

Но к тебе стало тянуть зверей разных типов — как ты привлекала раньше к себе волков и леопардов. Я вот что хочу сказать: если ты будешь брать себе нового зверя, нельзя ли выбрать сильного, а не слабака? Такого, который поможет тебе стать сильнее, а не будет создавать трудности?

Натэниел рядом со мной пошевелился.

Натэниел трудностей не создает, — ответила я, но в глубине сознания мелькнула мысль о только что происшедшей ссоре. Трудности все-таки есть, но не того вида, о которых говорит Лизандро.

Но и помощи от него нет — такой, какую получает Жан-Клод от Ричарда.

Здесь я могла бы и поспорить. Ричард настолько в конфликте сам с собой из-за того, каков он и чего он хочет от жизни, что наш триумвират из-за него увечен; но если Лизандро сам не понимает, насколько Ричард тяжелый партнер, не мне его просвещать.

Чего ты от меня хочешь, Лизандро?

Вот чего: если уж мы будем вставать между тобою и пулей, нельзя ли нам дать совещательный голос насчет следующего выбранного тобою зверя?

Нет.

Вот так — «нет» — все?

Нет — и все. Это не входит в твои обязанности, Лизандро, или Римуса, или чьи угодно. Если не хотите собой рисковать — не рискуйте. Охранник, которому мысль меня охранять кажется неудачной, мне не нужен.

Я такого не думаю.