Свободная созидательность человека

Поскольку человек находится на вершине длительного и чрезвычайно разветвленного эволюционного развития, присущие ему уникальные способности вобрали в себя весь накопленный органический опыт множества других биологических видов, предшествовавших ему. Хотя старинную поговорку о том, что «человек карабкается по своему родословному древу», и не стоит понимать чересчур буквально, тем не менее, данные, указывающие на присутствие в человеке этого богатого наследия — от одноклеточной бластулы или рыбьих плавников у эмбриона, до обезьяньей шерстки у семимесячного эмбриона, — не следует отбрасывать с полным пренебрежением. Каждый орган человеческого тела, начиная с крови, имеет свою историю, которая восходит к древнейшим формам существования жизни; так, солевой состав человеческой крови воспроизводит солевой состав самого моря, где некогда и зародились древнейшие организмы; человеческий хребет служит напоминанием о первых рыбах, а сходство со строением мышц человеческого живота можно заметить и у лягушки.

Естество самого человека постоянно подпитывалось и формировалось благодаря сложной деятельности, взаимообмену и самопреобразованиям, которые происходят во всех организмах; и ни его естество, ни его культуру нельзя отделить от огромного разнообразия сфер обитания, которые он освоил — с их несхожими типами геологического строения, с различным растительным покровом, с разными популяциями зверей, птиц, рыб, насекомых, бактерий, не говоря уж о постоянно менявшихся климатических условиях. Жизнь человека протекала бы совершенно иначе, если бы млекопитающие и растения не развивались вместе, если бы землю не покрывали деревья и травы, если бы цветущие растения и пернатые птицы, грозно движущиеся облака и пылающие закаты, громадные горы, безграничные океаны и небеса, полные звезд, не пленили его воображение и не пробудили его сознание. Ни луна, ни космическая ракета не обнаруживают ни малейшего сходства с той средой, в которой человек привык жить и думать, в которой он пришел к своему расцвету. Разве стал бы человек мечтать о полете в мире, где нет летающих существ?

Задолго до того, как у человека сложилась сколько-нибудь развитая культура, природа снабдила его собственной рабочей моделью неистощимой созидательности, благодаря которой хаотичность сменилась упорядоченностью, а упорядоченность постепенно привела к целеполаганию и осмысленности. Такая созидательность сама себе служит оправданием и наградой. Расширять область осмысленной созидательности и удлинять период ее развития — вот единственно возможный отклик человека на осознание им собственной неизбежной смерти.

К сожалению, подобные идеи чужды нашей нынешней культуре, над которой господствует машина. Один современный географ, перенесясь воображением на искусственный астероид, заметил: «Ни в дереве, ни в травинке, ни в речке, ни в живописном клочке земли нет никаких присущих им самим достоинств; если спустя миллион лет наши потомки будут населять планету, где будут только скалы, воздух, океан и космические корабли, — то и тогда это будет мир природы.» В свете естественной истории не может быть более нелепого утверждения. Достоинство всех первозданных природных компонентов, которое столь лихо отметает этот географ, как раз в том и состоит, что все они, в своем неизмеримом разнообразии, способствовали сотворению человека.

Как блестяще показал Лоренс Хендерсон в своей книге «Пригодность среды», даже физические свойства воздуха, воды и также соединения, содержащие углерод благоприятствовали возникновению жизни. Если бы жизнь зародилась на голой, бесплодной планете, о которой выше цитированный географ говорит как о возможном будущем уделе наших потомков, то человеку недоставало бы необходимых ресурсов для его собственного развития. Если потомки низведут нашу планету до того лишенного природных свойств состояния, к которому ее уже сейчас толкают бульдозеры, химические средства уничтожения и ядерные бомбы с реакторами, — тогда, в свой черед, и сам человек станет столь же лишенным природных свойств, — иначе говоря, своего человеческого лица.