Экспрессивность на уровне словообразования

Узуальная экспрессивность слова или лексико-семантического варианта слова возникает, как правило, на базе семантической или морфологической производности. Исключением из этого правила, естественно, являются первичные междометия, которые вообще не имеют другого значения, кроме экспрессивно-эмоционального (Alas! Oh!).

Примеры семантической производности, т.е. эффекта переносного значения, будут в той или иной форме составлять содержание многих разделов стилистики, и поэтому здесь нет необходимости специально на ней останавливаться.

При рассмотрении экспрессивности, обусловленной морфологической производностью, необходимо отдельно рассмотреть экспрессивность словообразовательных средств, т.е. аффиксов, и моделей и типов словообразования.

Обратимся сначала к аффиксам. Вопрос их экспрессивности неоднократно привлекал внимание ученых и подробно освещен О. Есперсеном, Г. Марчендом и др.1

О. Есперсен останавливается на коннотационном потенциале каждого отдельного аффикса. Он показал, например, что суффикс -ish при добавлении к основе прилагательного может наряду с обычными эмоционально-нейтральными вариантами (brown:: brownish), указывающими на присутствие небольшой степени качества, образовать модальные «тактичные» слова, которые создаются как окказиональные, если говорящий не хочет говорить слишком прямо, резко или категорично и называть вещи своими именами: baldish, biggish, dullish. Добавление этого же суффикса к именным основам образует прилагательные с отрицательной оценкой, а иногда и презрительно-раздраженные: bookish, childish, doggish, goatish, sheepish, womanish. Отрицательная оценка усиливается, если суффикс -ish присоединяется к сложным основам stand-offish, come-hitherish, honey-moonish.

В качестве исключения можно назвать girlish и boyish, где отрицательной оценки нет.

Интересно сопоставить сочетание суффиксов с основами имен собственных. Суффикс -ish, присоединяясь к именам собственным, сообщает им пренебрежительную окраску:

Dickensish, Mark Twainish; суффикс -ian может создавать некоторую приподнятость, создавая прилагательные, характерные для книжной речи: Darwinian, Dickensian, Shakespearian. Образованные от собственных имен прилагательные с суффиксом -esque имеют положительную оценочную коннотацию и ассоциируются с изысканностью стиля: Dantesque, Turneresque.

Наиболее важными именными суффиксами отрицательной оценки являются -ard, -ster, -aster, -eer и полуаффикс -monger: drunkard, coward, gangster, hipster, oldster, poetaster, profiteer, black-marketeer, scare-monger, war-monger, panic-monger.

В подростковом сленге появился пренебрежительный суффикс -о: oldo, kiddo.

В повести О. Хаксли «После фейерверка» героиня называет свою тетушку Гиппо: «I used to call her Hippo, because she was a hypocrite and so fat. Enormous!»

Hippo оказывается, таким образом, сокращением сразу от двух слов: hypocrite и hippopotamus. В дальнейшем повествовании поведение этой тетушки характеризуется как hippoish, т.е. неодобрительная оценка выражается дважды: в основе и в суффиксе.

Рассматривая экспрессивность на уровне словообразования, важно обратить внимание на разную природу коннотаций в отрицательных аффиксах и в аффиксах с отрицательной оценочной коннотацией. Аффикс с коннотацией отрицательной оценки имеет прагматический субъективный характер, т.е. показывает, что указанное основой явление существует, но говорящий относится к этому неодобрительно. Отрицательные аффиксы имеют, прежде всего, логико-синтаксическую функцию. Они показывают, что признак или явление, указанные в основе, не существуют в описываемой действительности.

Вместе с тем отрицательные аффиксы связаны с коннотациями, но с коннотациями экспрессивности. Сравнивая такие слова, как unbending unerring, unmask, с их не содержащими отрицательных аффиксов синонимами rigid, accurate, reveal, можно даже вне контекста обнаружить в них экспрессивность всякого отрицания, независимо от того, при помощи каких средств — лексических или грамматических — это отрицание осуществляется, основана на том, что отрицание показывает, что связь между элементами высказывания возможна, но не существует. Таким образом, отрицание можно рассматривать как сжатую одночленную антитезу.

Следующие примеры иллюстрируют это положение.

 

Blow, blow thou winter wind

Thou art not so unkind

As man's ingratitude.

 

(W. Shakespeare)

 

The wretch, concentred all in self,

Living, shall forfeit fair renown,

And doubly dying, shall go down

To the vile dust from whence he sprung,

Unwept, unhonoured and unsung.

 

(W. Scott. The Lay of the Last Minstrel)

 

Экспрессивность отрицательных префиксов основана на том, что с их помощью создается сжатый контраст. В первом случае это подчеркивает трагизм судьбы Лира. У В. Скотта антитеза сопоставляет реакцию людей на смерть достойного и недостойного человека1.

Экспрессивность отрицания изучена пока крайне мало. В частности, нет фундаментальных исследований по аффиксальному отрицанию. Но отдельные интересные наблюдения в литературе найти можно. Так, Е.И. Клименко пишет, что общая, свойственная романтикам, и в частности Дж. Байрону, тенденция к накоплению слов сильной выразительности проявляется в частом употреблении прилагательных с отрицательными префиксами и суффиксами.

Такие прилагательные выражают утрату или полное отсутствие чего-либо и повышают эмоциональность стиха:

О погибших в море: without a grave, unknelled, uncoffined and unknown. Об Италии:

The Niobe of Nations! There she stands

Childless and crownless in her voiceless woe.

 

(G. Byron. Childe Harold)

 

Отмечая богатые выразительные возможности отрицательных аффиксов, Е.И. Клименко называет и других авторов, которые широко ими пользовались, и в том числе Мильтона, Свифта и Вордсворта1.

Уменьшительный суффикс создает слова с указанием на малый размер и одновременно ласкательные, шутливые или презрительные: -kin (lambkin), -let (chicklet, starlet), -ling (weakling), -y (daddy), -ie (lassie, oldie).

Что касается экспрессивного потенциала моделей и типов словообразования, то здесь следует прежде всего отметить некоторые модели сложных слов, в которых комический эффект основан на необычной валентности. Поскольку in-chief обычно сочетается со словом commander, boy-friend-in-chief характеризуется необычной валентностью и звучит смешно и неожиданно, необычность усиливается большим числом элементов в сложном слове, тогда как обычно их только два.

 

«The art you see is contributed by my room-mate, who's away to-^; night.. Her boy-friend-in-chief — her magic man — is a painter, and,; he keeps bringing his stuff here. He's one of these Lancashire geniuses Г we seem to have far too many of now. I can't bear him. But his work is worth looking at.»

 

(J.B. Priestley. Out of Town)

Заслуживает также внимания экспрессивность экзоцентрических сложных слов, т.е. слов, второй опорный элемент которых не принадлежит к лексико-грамматическому разряду, к которому относится слово в целом, например: blackleg — штрейкбрехер, cutthroat — головорез, sawbones — хирург. Экспрессивны также антропонимы, образованные не по моделям слов, а по моделям синтагм: Miss what's-her-name, a might-have-been, an also-ran, a dog-in-the-manger, a die-hard и др., содержат отрицательную оценку и звучат презрительно.

Образования с добавлением boy, lad, lass к именам собственным: Johnny-lad, Johnny-boy, Katy-lass — звучат ласково и имеют фамильярно-разговорную и положительную эмоциональную, окраску.

Удвоения или рифмованные комбинации типа helter-skelter, namby-pamby, razzle-dazzle, chit-chat, riff-raff, hoity-toity имеют шутливо-пренебрежительную окраску. Экспрессивность этих слов базируется на некотором искажении привычной фонетической формы. Процесс можно было бы назвать «словопреобразованием».

Тот же принцип действует в шуточном рифмованном сленге: ball of lead или loaf of bread вместо head, bread and knife или struggle and strife, carving knife, drum and fife, joy of my life, worry and strife вместо wife.

Шутливое искажение может оставаться понятным благодаря постоянству контекста, как в I beg your pudding вместо I beg.. your pardon. Можно, по-видимому, утверждать, что экспрессивность сокращенных слов тоже в какой-то мере опирается на сознательное изменение привычной формы, как это имеет место в образованиях сленга.

Глаголы с постпозитивами экспрессивны и часто имеют разговорную стилистическую окраску, но не эмоциональны. Образованные от них путем конверсии существительные лица имеют оценочные коннотации: a pin-up, a pick-up.