Смысл эпиграфа и немой сцены в комедии Гоголя «Ревизор»

Эпиграф комедии «Ревизор» - «Неча на зеркало пенять коли рожа крива» - во многом перекликается с идейным звучанием пьесы. Требуется соотнести его с текстом произведения.

В этом произведении Гоголь изображает жизнь уездного города N, бюрократический мир николаевской России, обобщенный в образе одного города. О состоянии дел в городе N ясно можно сделать вывод по экспозиции (следующей за завязкой: фраза «К нам едет ревизор») – страх перед будущим ревизором заставляет чиновником пускаться в саморазоблачения и разоблачать друг друга. Экспозиция, однако, выявляет не только недостатки в городе, но и показывает одно важное противоречие, существующее в сознании чиновников – противоречие между грязными руками и чистой совестью. Все они искренне уверены, что за всяким умным человеком «водятся грешки», ибо он не любит «пропускать того, что плывет в руки». Точно такого же «умного человека» они надеются встретить в ревизоре: все их устремления направлены не на спешное исправление «грешков», но на принятие косметических мер, которые помогут ревизору закрыть глаза.

Городничий: «Нет человека, который не имел бы за собой каких-нибудь грехов. Это уже так самим Богом устроено».

Ляпкин-Тяпкин: «Что же вы полагаете, Антон Антонович, грешками? Грешки грешкам – рознь. Я всем говорю открыто, что беру взятки, но чем взятки? Борзыми щенками. Это совсем иное дело»: возражение касается формы, но не сути.

Почтмейстер любит читать чужие письма, так как: «смерть люблю узнать, чего нового происходит на свете…».

Гоголь создает портрет общества и показывает несовершенство человека, лишенного нравственного закона. Для этого он находит новый тип драматургического конфликта. Естественно было бы ожидать, что в такой ситуации в драму будет введен герой-идеолог а-ля Чацкий и всем даст жару. Гоголь же отказался от жанра комедии с высоким героем – в комедии нет ни героя-идеолога, ни сознательного плута. Чиновники сами обманывают себя, навязывая Хлестакову роль значительного лица и заставляя его играть её. Его, «сосульку», за ревизора их заставляет принять всё возрастающий страх и алогизм их мышления. Они гонятся за пустотой, миражом: налицо миражная интрига, которая заключается в превращении Хлестакова в значительное лицо, в государственного человека, то есть в наполнении полной пустоты вымышленным содержанием. Хлестаков – «идеально глупый» персонаж, ему даже в голову прийти не может, за кого его тут принимают (он считает, что его приняли просто за важного человека). Более того, Хлестаков – абсолютная пустышка, человек, который может стать, чем угодно: он врёт не сознательно, а абсолютно не задумываясь, в своём вранье он мечтает, принимая любые обличья. В своём вранье он отказывается от своего настоящего «я»: чиновника-писчей крысы, которая строчит. Для него интересен не «я»-Хлестаков, а «он» - воображаемый, мнимый, несуществующий, создающийся под влиянием обстоятельств (такой образ он создаёт в сцене вранья). Хлестаков – социальный хамелеон, настроение и поведение которого зависит от случая: когда его морят голодом – он молит об обеде, когда видит обед – прыгает от восторга, как ребенок, когда становится хозяином обеда – ведет себя важно и кричит, что плевать хотел на хозяина. Как пишет Ю.В.Манн: «Он, как вода, принимает форму любого сосуда. У Хлестакова необыкновенная приспосабливаемость: весь строй его чувств, мыслей, психики легко и непроизвольно перестраивается под влиянием места и времени». Неудивительно, что он легко начинает вживаться в ту роль, которую ему навязывают. Можно сказать, что не столько Хлестаков пытается казаться ревизором, сколько его заставляют выглядеть на него похожим чиновники. Они лепят из Хлестакова ревизора по своим представлениям: ревизор, в их понимании, должен быть таким же человеком, как они, - умный человек, но с «грешками» (он, например, может взять взятку). Как и они, он должен существовать в мире тех же объектов и понятий. Когда Хлестаков врёт и завирается, он, фактически, не выдумывает ничего нового: все вещи в мире его вранья становятся больше только в количественном аспекте. К нему приезжает из Парижа за семьсот рублей – но обычный суп, он с Пушкиным на короткой ноге – но ничего кроме «Эх, брат Пушкин, как-то все не того…» сказать не может, у него квартира за восемьсот рублей – но в ней всего три комнаты, он известный писатель – но окружение его то же, что и в реальности (слуга Маврушка, например, тот же, что и Осип). Иными словами, Хлестаков – «зеркало», чиновники же – «кривая рожа», а ситуация миражного самообмана – акт глядения в это зеркало.

Настоящая развязка миражной интриги – «немая сцена». Гоголь делал большой упор на неё, считал, что она должна длиться от полутора до трёх минут. Одной из главных творческих задач Гоголя было внушению зрителю и читателю мысли о неизбежном духовном возмездии, грозе грядущего нравственного закона, которого лишено общество чиновников. «Немая сцена» обретает широкий символический смысл. Её трактуют как художественно воплощенный образ Страшного Суда, перед которым человек не сможет оправдаться тем, что за всяким человеком «водятся грешки».. По словам Гоголя, это – «кризис, чувствуемый целою массою». Толкование Гоголя из «Развязка “Ревизора”»: «Всмотритесь-ка пристально в этот город, который выведен в пьесе! Все до единого согласны, что эдакого города нет во всей России…ну а что, если это наш душевный город и сидит он у всякого из нас?..Что ни говори, страшен тот ревизор, который ждёт нас у дверей гроба. Будто не знаете, кто этот ревизор? Что прикидываться? Ревизор этот – наша проснувшаяся совесть, которая заставит нас вдруг и разом взглянуть во все глаза на самих себя. Перед этим ревизором ничто не укроется, потому что по именному высшему повеленью он послан и возвестится о нём тогда, когда и шагу нельзя будет сделать назад. Вдруг откроется перед тобою, тебе же, такое страшилище, что от ужаса подымется волос. Лучше ж сделать ревизовку всему, что ни есть в нас, в начале жизни, а не в конце её».

«Немая сцена» имеет и очень важную композиционную роль. В момент чтения письма уходит то, что связывало героев на протяжении драматического действия – страх, единство людей распадается на глазах. Страшное потрясение, которое произвело известие о прибытие истинного ревизора, вновь объединяет людей ужасом, но это уже не единство людей, а единство бездыханным окаменелостей. Их немота и застывшие позы показывают исчерпанность героев в бесплодной погоне за миражом. Именно поэтому нельзя сказать, что чиновники и нового ревизора примут так же, как Хлестакова: очевидна их исчерпанность в миражной жизни, в самообмане. Это позволяет говорить об окончательном переходе комического в трагическое в «немой сцене».