Нравственные принципы журналистской деятельности и современные теории прессы

ВВЕДЕНИЕ

Предлагаемый студентам и преподавателям вузов учебник «Этика журналиста» предназначен для изучения курса «Профессиональная этика журналиста», входящего в цикл общепрофессиональных дисциплин Государственного образовательного стандарта по специальности «Журналистика». Необходимость подготовки нового учебника по данному курсу обусловливалась потребностью осмыслить и переложить на учебный материал существенные изменения социально-этического и профессионально-технологического характера, происшедшие в журналистской деятельности (прежде всего - на региональном уровне) на стыке ХХ и ХХI веков.

По оценкам специалистов, под воздействием радикальных общественных преобразований в России, связанных, в том числе, с производством и воспроизводством позитивной (и негативной!) морали, изменяется этико-правовой статус отечественной журналистики, корректируются нравственные принципы журналистской деятельности в контексте современных теорий прессы, происходят структурно-функциональные трансформации профессиональной и служебной этики журналиста, меняется соотношение общечеловеческого, классового и профессионального начал в современной журналистской морали.

Оказавшись на информационном рынке в шоковом его варианте, российские журналисты во многом утратили прежние навыки четкого следования кодексу профессии, а новые еще не приобрели. Сейчас работникам прессы особенно не хватает апробированных стратегии и тактики профессионального выбора, связанных с умением принимать автономные решения в непростых производственных ситуациях, когда надо полагаться на личную ответственность или собственный риск. Но и ответственность, и риск в обязательном порядке должны «подпираться» нормами морали и права, четкие границы между которыми в функциональном поле журналистики провести, по существу, невозможно.

Действующие здесь юридические уложения, содержащиеся в Законе РФ «О средствах массовой информации», во многом дублируются нравственными предписаниями, сведенными в Кодексе профессиональной этики российского журналиста. Основная цель и первого, и второго документов отражает вполне естественное стремление граждан обезопасить себя от возможного появления в печати, на радио и телевидении «вредной» информации, которая является, как правило, духовно-практическим результатом чрезмерно субъективных представлений журналиста о том, что можно делать, а чего - нельзя при отправлении возложенных на него общественных функций.

К сожалению, теория вышеупомянутых закона и кодекса сегодня идет в одну сторону, а реальная журналистская практика - в другую. В результате профессионально-этическая сторона жизни современной российской журналистики представляет собой чрезвычайно пеструю картину, где причудливо переплетаются современное с архаичным, правильное с неправильным, нравственное с безнравственным. При этом заметно снижается качество совокупного журналистского продукта и падает авторитет журналистики, в изобилии поставляющей для потребления обществом не только полезную, но и бесполезную и даже вредную с точки зрения его самосохранения и развития информацию.

В информационном пространстве страны и регионов происходят бесчисленные «покушения на репутацию» людей со стороны журналистов, слабо мотивированные замыслом, фактурой, аргументацией, содержащихся в выступлениях прессы. По данным российского Фонда защиты гласности, в 1995 году число правовых конфликтов гражданского толка, где одним из участников выступали средства массовой информации (СМИ), нанесшие моральный вред персонажу произведения или источнику информации, составляло 15 %, а пять лет спустя оно уже выросло до 35 % [ См.: 11, с. 24 ].

Безусловно, от ошибочных оценок никто на свете не застрахован, в том числе и журналист, который практически в каждом случае имеет дело с очень сложной профессиональной задачей - выявить социальный смысл частного события или явления и отнести его к «плюсовому» или «минусовому» разряду, вызвав у читателя, зрителя, слушателя реакцию неприятия зла или поддержки добра. При этом в сюжетной конкретности материала кристаллизуется не только объективное - особенности исследуемого события или явления, но и субъективное - взгляды, вкусы, пристрастия автора. Последние «довложения» эмоционального свойства неизбежны: при всей универсальности журналистики как социальной практики она в обязательном порядке несет черты индивидуальности как интеллектуального творчества.

Однако это кажущееся противоречие между объективным и субъективным в журналистской деятельности легко снимается теоретически. В идеальном смысле журналист, по известному выражению - обреченный совершенствовать мир на основе своих несовершенств, выполняет одновременно две задачи: во-первых, сохраняет, укрепляет и постепенно возвышает общественную мораль и, во-вторых, сам вырастает до уровня высоконравственного индивида, способного нивелировать личные «несовершенства» установленными для масс-медиа этико-правовыми правилами поведения и в гласном варианте являть собой образец для подражания.

Увы, практический «перекресток» морали и права в информационном пространстве далеко не всем журналистам удается переходить в соответствии с принятыми во всем цивилизованном мире канонами. Многие служители пера, камеры и микрофона сами - либо по незнанию, либо по неразумению, либо вполне сознательно - часто идут на нарушения правил этики и параграфов закона, попадая затем в качестве ответчиков на судебные ристалища.

Об этой тенденции красноречиво свидетельствует статистика: в 2002 году только суд Ленинского района г. Саранска рассмотрел 29 дел о защите чести и достоинства, возбужденных по искам, предъявленным к местным средствам массовой информации. И, как показал анализ, большинство ошибок, совершенных нанесшими моральный вред гражданам журналистами, были вызваны излишней торопливостью в публичном вынесении оценок людям и их поступкам. В то же время карающие действия судебной системы, по нашим наблюдениям, не предупреждаются и не дополняются воспитательной практикой журналистских корпоративных структур. Последние фактически обнаруживают беспомощность в борьбе за сохранение и умелое применение так трудно давшегося журналистам права свободы слова, т. е. выполнение своих профессиональных обязанностей в полном объеме, в строгом соответствии с нормами морали и права.

И все же попытки создать в журналистской корпорации достойный современному уровню моральный климат продолжаются - естественно, с учетом происшедших в нравственной практике масс-медиа и профессиональном сознании журналиста существенных изменений. Но вот в чем вопрос: удовлетворительно объяснить эти изменения на базе ранее накопленного знания о прессе и корпоративной морали журналистского цеха сегодня весьма затруднительно. По этой причине и возникает целесообразность издания профильного учебника нового поколения с экстраполяцией традиционного «этиковедения» в сферу деятельности модернизированных масс-медиа для глубокого изучения (и последующего практического использования) будущими специалистами СМИ формирующихся сегодня принципов и норм этического поведения журналиста в условиях информационного рынка.

При написании учебника авторы опирались на научно-исследовательские и учебно-методические разработки отечественных и зарубежных специалистов в этой области человеческой деятельности. В частности, на труды, объектом изучения которых стали сущность и природа журналистской этики, теория и практика развития этого социального института, связанная с феноменом человеческого общения, трансформациями общественного, группового и индивидуального сознания, мутациями гражданской и профессиональной ответственности в переходном обществе.

На самом деле, если исключительно переменчивую в период общественных реформ социальную действительность посчитать неиссякаемым источником гражданских и профессиональных коллизий, испытание которыми выдерживает не всякий, то журналистскую этику можно принять за общественный феномен, «прорастающий» в первую очередь из человеческого общения, хотя и поставленного с помощью масс-медиа на индустриально-технологическую основу, тем не менее предполагающего, что один субъект, вступающий в контакт (любой - в том числе информационный) с другим, прежде всего видит в нем, по мнению М. С. Кагана, «себе подобного и себе равного…» [ 7, с. 17 ].

Однако из ауры «равного общения» рождается, по утверждению Е. П. Прохорова, другой феномен: «Наряду с гражданской ответственностью как ее продолжение, конкретизация и регламентирование в журналистской среде формируются принципы, нормы и правила этической ответственности» [ 12, с. 273 ]. Далее, всесторонне характеризуя профессиональную мораль журналиста, Д. С. Авраамов определяет ее место в общественном сознании, обозначает особый характер ее норм, фиксирует «связь индивидуального сознания как носителя профессиональной морали с позицией журналиста» [ 1, с. 10 ]. Продолжая эту тенденцию, В. М. Теплюк исследует специфику нравственной ответственности журналиста в процессе всей его деятельности (особенно - последствий его публичных выступлений) и обосновывает ее в качестве разновидности более широкой - социальной - ответственности [ См.: 14 ].

Изучая функциональный характер журналистской морали, Р. Г. Бухарцев устанавливает «органичную связь между уровнем профессионально-этического развития журналиста и его творческим потенциалом» [ 3, с. 10 ]. Г. В. Лазутина обусловливает состояние профессиональной этики журналиста двумя характерными для развития прессы противоречивыми тенденциями - сопряженностью с властью и независимостью от нее: «Разрешаясь то в пользу одной тенденции, то в пользу другой, это противоречие неизбежно возникает вновь, на новом уровне, ставя в повестку дня поиск еще не освоенных возможностей согласования разнопорядковых обязанностей прессы» [ 9, с. 54 ].

Помимо этого, при подготовке учебника использовались глубоко аргументированные суждения и оценки специалистов - теоретиков и практиков СМИ - по поводу качественного состояния профессиональной этики журналиста в переходный период развития российского общества с вытекающими отсюда рекомендациями и предложениями.

К примеру, М. И. Шостак квалифицирует это состояние и связанные с ним сегодняшние этические проблемы журналистской деятельности как достаточно острые: в адрес работников пера, камеры и микрофона очень часто возникают «упреки в фальсификации фактов, грубом вторжении в жизнь частную и политическую, в превращении «солидного» в сенсационное» [ 15, с. 3 ] - это не может в общественном мнении не сказываться отрицательно на престиже профессии, априорно принадлежащей к элитному разряду. О содержательном неблагополучии в этом секторе духовного производства говорят Р. И. Александрова, Е. А. Курносикова: «Можно сказать, что средства массовой информации - это некий барометр духовной погоды в обществе и ныне они фиксируют обвальную пошлизацию, вульгаризацию самого тонкого, хрупкого слоя духовной жизни человека» [ 2, с. 5 ].

Более категорично (в негативном плане) характеризует ситуацию, сложившуюся в современной отечественной прессе с нравственным исполнением профессионального долга, Ю. В. Казаков: «Далеко не все журналисты имеют хотя бы самое начальное представление о том базовом профессионально-этическом комплексе, без которого журналистики просто нет как профессии» [ 8, с. 6 ]. Это приводит к снабжению людского сообщества «некачественной» (бесполезной и вредной) публицистической информацией, что, в свою очередь, вызывает ослабление информационного фактора самосохранения и развития общества по пути цивилизационного прогресса.

В учебнике применяется выведенное в материалах научно-публицистического издания «Становление духа корпорации: правила честной игры в сообществе журналистов» (Центр прикладной этики Тюменского научного центра Сибирского отделения Российской Академии наук совместно с Фондом защиты гласности и Комитетом Российской Федерации по печати и информации) понятие «профессионального этоса», под которым понимается набор неформальных, некодифицированных норм и правил, фактически действующих в практике профессиональной группы [ См.: 13, с. 21 ].

«Рабочие» и «нерабочие» проявления этих норм и правил фиксируются и анализируются в коллективной монографии «Журналист и этика. Мнения журналистов в зеркале обследования кодекса профессиональной этики» [6], подготовленной исследовательской группой Российско-американского информационного пресс-центра. Обширные данные о процессе освоения законодательно закрепленной свободы творчества журналистским корпусом России и повышения уровня его профессионально-нравственной зрелости содержатся в сборнике научных статей «Журналист: российско-американские социологические исследования» [ 5 ].

За рубежом, как правило, журналистская этика разрабатывается, главным образом, в своей нормативной части. И основная ценность многочисленных зарубежных исследований в данном направлении, по мнению Э. Ламбета, заключается «в детальном анализе нестандартных ситуаций морального выбора, с которыми сталкивались те или иные журналисты при подготовке конкретных публикаций» [ 10, с. 36 ]. Авторы этих исследований, являющиеся либо опытными работниками масс-медиа, либо преподавателями факультетов журналистики, обычно ограничиваются практическим разбором профессионально-этических коллизий, не претендуя на какие-либо социально-философские обобщения.

В силу этого обстоятельства зарубежные специалисты до сих пор еще не пришли к единому пониманию того, что, собственно, составляет «этическое поведение» журналиста. На этот вопрос существуют две диаметрально противоположные точки зрения, имеющие примерно равное число последователей и получившие схематическое отражение в данном учебнике.

Сторонник первой парадигмы Д. Мэррил, профессор факультета журналистики американского штата Луизиана, выдвигает тезис о неэтичности профессии журналиста вообще, приводя в качестве основного аргумента саму специфику этой деятельности, которая якобы изначально противоречит каким-либо общественным нормам [ См.: 4, с. 30 ]. Сторонник второй парадигмы Э. Дэннис, директор Центра изучения средств массовой информации фонда «Фридом форум» (г. Нью-Йорк), наоборот, утверждает, что гарантом благотворного влияния прессы на общественное развитие является повышенный интерес журналистов к профессиональной этике, культивируемый учебными заведениями, готовящими журналистов, и поддерживаемый в корпоративной среде [ Там же ].

Объектом изучения авторы учебника определяют все социально-этические основания массово-информационного процесса, осуществляемого в сегодняшнем российском обществе переменной системой кардинально меняющихся масс-медиа на переходном этапе его развития.

Предметом изучения авторы учебника считают все профессионально-технологические основания массово-информационного процесса, осуществляемого в сегодняшнем российском обществе с учетом журналистской (публицистической) составляющей воспроизводства общей, корпоративной и индивидуальной морали в реформирующемся социуме.

Цели изучения учебной дисциплины заключаются в том, чтобы выработать у будущих специалистов в области информационно-вещательной деятельности, наряду с творческо-практическими умениями, способность к самостоятельной профессионально-нравственной ориентации в условиях информационного рынка - путем детального рассмотрения на лекционных и семинарских занятиях системы профессионально-этической регуляции журналистского поведения после того, как студенты освоили в теории основные направления журналистской работы и столкнулись на практике с трудностями морального выбора в тех или иных рабочих ситуациях.

Задачи изучения учебной дисциплины состоят в том, чтобы дать будущим специалистам систему знаний о природе профессиональной морали и характере профессионально-нравственных отношений в журналистике, а также раскрыть содержание основных профессионально-этических представлений, рассматриваемых мировым журналистским сообществом в качестве стандартов профессионального поведения, ориентация на которые обеспечивает оптимальное взаимодействие журналистики и общества.

Приложения

1. Авраамов Д. С. Профессиональная этика журналистики. - М.: Изд-во Моск. ун-та, 1999. - 224 с.

2. Александрова Р. И., Курносикова Е. А. Россия: духовность, философия любви. - Саранск: Изд-во Мордов. ун-та, 1999. - 176 с.

3. Бухарцев Р. Г. Творческий потенциал журналиста. - М.: Мысль, 1985. - 140 с.

4. Дэннис Э., Мэррил Д. Беседы о масс-медиа. - М.: Вагриус, 1997. - 328 с.

5. Журналист: российско-американские социологические исследования. - М.: Аспект Пресс, 1998. - 120 с.

6. Журналист и этика. Мнения журналистов в зеркале обследования кодекса профессиональной этики. - М.: Вагриус, 1995. - 115 с.

7. Каган М. С. Человеческая деятельность. - М.: Изд-во Моск. ун-та, 1974. - 133 с.

8. Казаков Ю. В. На пути к профессионально правильному. Российский медиа-этос как территория поиска. - М.: Центр прикладной этики, 2001. - 656 с.

9. Лазутина Г. В. Профессиональная этика журналиста. - М.: Аспект Пресс, 1999. - 208с.

10. Ламбет Э. Приверженность журналистскому долгу. Об этическом подходе к журналистской профессии. - М.: Виоланта, 1998. - 320 с.

11. Понятие чести и достоинства, оскорбления и ненормативности в текстах права и средств массовой информации. - М.: Права человека, 1997. - 128 с.

12. Прохоров Е. П. Введение в теорию журналистики. - М.: Мысль, 1998. - 287 с.

13. Становление духа корпорации: правила честной игры в сообществе журналистов. - М.: Начала-пресс, 1995. - 316 с.

14. Теплюк В. М. Социальная ответственность журналиста. - М.: Мысль, 1984. - 207 с.

15. Шостак М. И. Репортер: профессионализм и этика. - М.: Изд-во им. Сабашниковых, 1999. - 415 с.

Раздел 1.

НРАВСТВЕННЫЕ ПРИНЦИПЫ ЖУРНАЛИСТСКОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ И СОВРЕМЕННЫЕ ТЕОРИИ ПРЕССЫ

Журналистика как социальный институт, или целостный комплекс средств массовой информации (газеты, журналы, радио, телевидение, рекламные и информационные агентства, сеть Интернет), собирающих, обрабатывающих и распространяющих публицистическую информацию в рамках действующих в обществе законов, занимает особое место в системе социального воспроизводства. Журналистика относится к тому его сектору, который занимается непрерывной выработкой общественного, группового и индивидуального сознания и называется «духовным производством».

Последнее, по определению Н. С. Савкина, «включает в себя производство науки и искусства, идеологии и технологий, процессы воспитания и обучения, просвещения и образования, а также виды деятельности по обслуживанию процессов создания духовных ценностей и их распространения» [ 14, с. 89 ]. По отношению к структуре духовного производства журналистика является важнейшим элементом социальной инфраструктуры, который на основе достижений и представлений цивилизации и культуры осуществляет в обществе информационно-вещательную деятельность.

Простое (линейное) соотнесение двух векторов информационно-вещательной деятельности: а) производство сознания и б) создание и распространение духовных ценностей - позволяет предполагать в ее поле наличие и особую значимость нравственных аспектов онтологического, гносеологического и аксиологического характера.

Во-первых, процесс производства сознания (во всех его формах), в том числе с помощью образуемой журналистикой медиа-сферы, непосредственно связан с повседневной кристаллизацией общественной, групповой и индивидуальной морали, которая определяется в «Словаре по этике» как «форма общественного сознания, общественный институт, выполняющий функцию регулирования поведения человека… Мораль слагается из нравственной деятельности, поведения людей, поступков, особым образом мотивированных; моральных отношений людей, характерного для нравственности способа регулирования поведения» [ 16, с. 182, 184 ].

Во-вторых, процесс создания и распространения духовных ценностей (также - с помощью образуемой журналистикой медиа-сферы) непосредственно связан с постоянным моральным выбором на основе действующих в социуме нормативных антиномий - добра и зла, справедливого и несправедливого, честного и бесчестного, повторяемость которых в различных жизненных ситуациях постепенно кристаллизует в обществе этическую систему норм, правил и принципов поведения, регулирующих отношения людей.

Всепроникающий характер общественной, групповой и индивидуальной морали свойствен всем видам человеческой деятельности. По утверждению В. И. Бакштановского, «во всех ситуациях выбора содержится явно или скрыто нравственный аспект. Профессия. Спутник жизни. Жизненная позиция. Конкретное решение. За каждым из этих актов, этапов, моментов жизнедеятельности человека стоит моральная проблема - необходимость принятия морального решения, предпочтения определенной системы нравственных ценностей, выбора в альтернативе добра и зла, вывода своего поведения на позиции долга и ответственности» [ 3, с.17 ].

Отсюда следует, что мораль не составляет особой сферы социальной действительности, имеющей свои внешне очерченные контуры, а пронизывает все многообразие человеческого сознания и поведения. Мораль органически сопутствует всякой социально значимой деятельности. На уровне эмпирического созерцания, наблюдения за фактами жизни, поступками людей, чем, собственно, и занимается журналист в своей повседневной деятельности, качественная определенность морали ускользает: порой она кажется чем-то неуловимым, иллюзорным, а чаще складывается впечатление, что мораль заполняет все ниши общественного бытия.

Вывести нравственность в сухой остаток из сознания и действий реальных живых людей и подвести под этические ранжиры непрерывно образующиеся и распадающиеся «молекулы» общественной, групповой и индивидуальной морали оказывается очень сложным делом, с которым одной науке справиться невозможно. В дополнение к науке необходим еще один - более всеядный и мобильный - систематизатор, классификатор и интерпретатор нравственности как исторически меняющихся форм общественной связи между людьми. И таким дополнительным институтом, выполняющим важнейшую инструментально-экспертную функцию по отношению к нравственной синергетике в обществе, становится журналистика с ее сущностным наполнителем - публицистикой. Это факт исторический, подтвержденный всем ходом развития прессы, - от появления литеры до изобретения компьютера: средствам массовой информации по самой их природе, как никакому другому социальному институту, дано право вершить публичный суд от имени общества над всем, что происходит в действительности.

Правда, вердикт этого суда ограничивается рамками морали, а именно: одобрением или осуждением жизненных событий и явлений, преломленных в человеческом сознании и поведении по причине их большой социальной значимости, которая оборачивается массовым вниманием. Однако инструментальность прессы (ее организационное влияние на общественную жизнь) во все далекие и близкие времена было столь мощным, что многие «уклонисты» от общепринятых норм нередко предпочитали получить условный судебный приговор, нежели оказаться под критикой журналиста, ведь гласность в этом случае ударяла по их престижу и общественному статусу сильнее, чем вынесенное в зале заседаний юридическое наказание.

Согласно постулатам отечественной теории прессы, постоянная необходимость аналитически разбирать факты, события, явления действительности по принципу «что такое хорошо и что такое плохо» ежечасно ставит самого журналиста в ситуацию морального выбора, которая изначально исключает позицию беспристрастного очевидца. На всех стадиях профессионального творчества (выбор темы, сбор и обработка материала, литературное оформление) журналисту приходится соотносить свои действия с образцами высокой морали.

По этой причине вся публицистика как проблемно-тематический наполнитель журналистики, за исключением хроникальной информации, пронизывается токами императивной нравственности, способной принуждать гражданина, чиновника, политика - не силой власти, а силой примера - поступать с учетом норм и правил социально разумного поведения. И в целях собственного самосохранения и дальнейшего развития и общество, и группы, и индивиды согласны постоянно подвергать свое сознание и поведение публичной нравственной экспертизе, осуществляемой представителями прессы.

В идеальном смысле журналистика (вместе с публицистикой), запускающая в обществе массово-информационный процесс и поддерживающая его в заданном режиме, является «движущейся этикой» (на эмпирическом, моментальном, фрагментарном уровне гуманитарного знания), выполняющей своеобразную «разведывательную» роль для науки. В этой связи нравственные основы журналистской деятельности в трудах российских специалистов в области масс-медиа считаются определяющими.

Воспроизводственная функция прессы по отношению к общей, корпоративной и индивидуальной морали (особенно в реформирующемся обществе) явственно проглядывает при структурном анализе самой журналистской деятельности, порождающей массово-информационный процесс с нравственными (безнравственными) индикаторами. По мнению Д. С. Авраамова, эта деятельность носит двойственный характер:

• с одной стороны, это работа описательная (отражение, фиксация, моделирование действительности), предметом которой являются факты, события, явления реальной жизни, а продуктом - социально значимая информация;
• с другой стороны, это работа управленческая, направленная на преобразование действительности, на утверждение определенных ценностей и норм, на организацию различных экономических, политических, идеологических программ и контроля за их реализацией, на регулирование социальных отношений [ См.: 1, с. 40 ].

И в первом, и во втором случае журналист и стоящий за ним трудовой коллектив (редакция газеты или журнала, телерадиокомпания, информационное или рекламное агентство) несут ответственность перед обществом на основании своего профессионального долга, уровень понимания и степень выполнения которого во многом зависят от нравственной зрелости субъекта журналистской деятельности.

Практически в каждой ситуации массово-информационного процесса, воспроизводящего (корректирующего) моральный климат в стране (регионе), воля общества взаимодействует с индивидуальной волей журналиста, причем это взаимодействие может быть не только согласительно-партнерским, но и конфликтно-противоборствующим. В разрешении возникающих конфликтных ситуаций в информационном поле важная роль принадлежит профессиональной этике, которая способна находить выход в согласовании интересов сторон, в поиске компромиссов между общественным «велением» и индивидуальным «хотением».

Необходимо отметить, что отношения между обществом и профессиональной группой (в данном случае - журналистами) могут быть упорядочены только в результате достижения ими единомыслия в том, что нужно считать нормой. По традиции в качестве ориентира служат общечеловеческие ценности, которые, преломляясь через конкретную трудовую специфику, дают журналисту минимальную нравственную ориентацию.

По утверждению Г. В. Лазутиной, генетически профессиональная норма связана с типичными рабочими ситуациями и потому воспроизводится в поведении журналиста постоянно и в массовом порядке. Совокупность нравственных требований в журналистской работе представляется в виде трехэтажной пирамиды: «Верхний уровень включает профессиональный долг, ответственность, совесть, честь, достоинство; средний уровень - профессионально-этические принципы; нижний, более конкретный, уровень - запреты или побуждения. Можно также выделить пять принципов профессиональной морали: самоотверженность и мужество; принципиальность и последовательность; творческая инициатива и дисциплинированность; коллективизм и товарищество; самокритичность и самосовершенствование» [ 10, с. 60 ].

Объективируясь в индивидуальных и групповых поступках и отношениях людей, нравственность существует и в надличностных формах - она закрепляется в соответствующих кодексах, декларациях, хартиях, канонах, манифестах и др. Профессиональная этика журналиста не является исключением: не только регулирующее мнение массовой аудитории играет здесь особую роль - за соблюдением этических норм следят редакционные коллективы, различные организации, кроме того, существуют и социальные институты, которые обладают соответствующими полномочиями для применения санкций к нарушителям.

Как в любом общественно необходимом роде деятельности, в журналистике так же есть базовый профессионально-этический комплекс, без которого она просто не существует как профессия. В этой связи для общества, особенно в переходный период его развития, крайне необходим постоянный профессионально-этический мониторинг масс-медийной ситуации в стране и ее дальнейших перспектив. Как заметил Ю. В. Казаков, представитель «сравнительного этиковедения» в современной журналистской науке, очень важно фиксировать это «переступание грани, отделяющей не просто порядочность от непорядочности, но и профессионализм нормальный, то есть опирающийся на определенные профессиональные нормы, от не- и полупрофессионализма» [ 9, с. 5 ].

В отличие от отечественных теорий прессы, в большинстве своем непосредственно увязывающих ее деятельность с воспроизводством общественной, групповой и индивидуальной морали, западные аналоги трактовок медиа-сферы не столь единодушны, поскольку в равной мере вбирают в себя прямо противоположные точки зрения. Это обусловлено тем, что американские ученые, к примеру, традиционно рассматривают журналистскую этику в контексте назначения и деятельности масс-медиа, призванных, в первую очередь, выполнять информационную функцию.

Однако даже при выполнении этой (не самой трудной для прессы!) функции журналисты оказываются лицом к лицу с конфликтом прав и возможностей, обязанностей и намерений. В силу специфики журналистской профессии, где так много стандартизированных приемов, но так мало абсолютных правил, а выбор между этичным и неэтичным поступком имеет целый спектр возможных решений, западная наука о прессе не может прийти к согласию относительно того, что, собственно, составляет «этичное» поведение журналиста.

Согласно первой версии, сформулированной Д. Мэррилом, журналистов не волнует правильность или неправильность их поступков в процессе работы: «Самолюбие и макиавеллизм - вот силы, которые движут их действиями» [ 6, с. 222 ]. Отсюда следует: этические кодексы абсолютно бесполезны и существуют только для успокоения общественности. Журналисты нередко нарушают право человека на личную жизнь, искажают цитаты, пользуются только той информацией, которая подтверждает их собственную предвзятость.

Согласно второй версии, сформулированной Э. Дэннисом, этичное поведение, несмотря на наличие досадных исключений, является в прессе нормой, поскольку в любом случае «журналистами осознается необходимость соблюдения этических норм в профессиональном поведении» [ 6, с. 223 ]. К этому неизбежно приводит социализация журналистов в системе высшего образования, а также в профессиональной среде, настраивающая их на ответственное поведение при сборе информации и точность в процессе подготовки материала. Обычно журналисты, не выполняющие эти неписанные правила, недолго держатся на своих рабочих местах, поскольку в зарубежной медиа-сфере адекватно реагируют на критику нарушений в области профессиональной этики.

К сожалению, практика отечественной журналистики, в отличие от ее теории, на сегодняшний день все дальше отклоняется в сторону западных традиций далеко не лучшего образца. Они связаны с упомянутой выше макиавеллистской этикой, ставящей во главу угла соображения власти и целесообразности, которые успешно сочетаются с индивидуализмом, увлеченностью и гордостью, свойственными пробивным журналистам в их стремлении любой ценой заполучить и опубликовать желаемый материал. Отсюда проистекает преобладание в западной профессиональной среде условий жестокой конкуренции, культа преуспевания, унижения проигравшего, применения некорректных приемов по отношению к аудитории, персонажу произведения, источнику информации, коллегам по профессии и др. с одной-единственной целью - чтобы победителю доставалось все, а его успех ставился бы превыше всего.

Аналогичный нравственный климат в последние пятнадцать лет стал культивироваться и в российской прессе. И отечественные журналисты отныне нередко поступают негативным образом - сначала добиваются поставленной цели, а затем только вспоминают о том, какими средствами они ее достигли. А средства эти не выдерживают серьезной критики с точки зрения Кодекса профессиональной этики российского журналиста: в частности, сотрудники средств массовой информации притворялись душевнобольными для сбора материала в психиатрических заведениях, злоупотребляли спиртными напитками до потери сознания, чтобы узнать всю правду о медицинских вытрезвителях, писали заказные статьи в поддержку конкретных кандидатов на выборах, сочиняли правдоподобные душераздирающие истории и т. д.

Особой тяжестью нравственных аномалий отличаются в региональной прессе журналисты, эксплуатирующие криминальную проблематику. В качестве примера можно привести судебную коллизию вокруг публикации «Расчлененный труп на картофельном поле» в газете «Вечерний Саранск» [ 12 ], оповестившей читателей об обнаружении мертвого тела пропавшего при невыясненных обстоятельствах гражданина. На основе собственных умозаключений корреспондент вынес приговор сестре убитого, которая впоследствии обратилась в суд, сославшись на невыносимую морально-психологическую обстановку на работе и дома, сложившуюся вокруг нее после этой публикации. В результате газета проиграла дело в суде и была вынуждена выплатить штраф истице, а также опубликовать опровержение, подтверждающее ее невиновность.

Не придерживаясь постулатов профессиональной морали, журналисты плодят антиобщественное зло в виде слухов, наветов, подозрений, бросающих тень на людей, которые, по милости небрежных «летописцев», оказываются без вины виноватыми. В этом случае аморальность журналистов как непрофессионалов оборачивается риском социальной девиантности, от чего общество вполне резонно защищается в законном порядке.

Например, в газетах «Мордовия-7 дней» [ 4 ] и «Республика молодая» [ 15 ] одновременно появились две заметки (под названиями, соответственно, «Допился до чертиков» и «Самоубийца с пятого этажа») о гражданине, выбросившемся с пятого этажа жилого дома, причем, по утверждениям журналистов, злополучный прыжок был совершен в состоянии сильного алкогольного опьянения. Последовавшая затем медицинская экспертиза ничем не подтвердила «запойную» версию авторов обеих заметок. Возмущенные родственники погибшего обратились в суд, который рассмотрел исковое дело и признал их правоту, а обе редакции обязал опубликовать опровержения и компенсировать нанесенный истцам моральный вред.

Если выстроить иерархию этических постулатов журналистики, то ведущее место в ней займет необходимость проверять достоверность получаемой и распространяемой информации. Названная необходимость является столь абсолютной и безусловной, что присутствует в текстах всех кодексов профессиональной этики журналиста, рожденных в ХХ веке в различных странах Европы, Америки и Азии. При этом только этические основания для проверки достоверности информации оказались недостаточными, и в ходе обретения массово-информационной практики они логично дополнились правовыми уложениями. Теперь и в Законе Российской Федерации «О средствах массовой информации» проверка достоверности получаемой и распространяемой информации является для журналиста и правом (статья 47) [ 8, с. 26 ], и обязанностью (статья 49) [ 8, с. 27 ].

В принципе проверка фактуры, на которой основывается публикация, считается основным нервным (морально-психологическим) узлом деятельности прессы. Журналист, уклоняющийся от использования своего права, и журналист, избегающий исполнения своей обязанности, одинаково рискует подвергнуться:

• а) суду Фемиды как публичный правонарушитель;
• б) суду общественного мнения как производитель недоброкачественной информации;
• в) суду коллег как непрофессионал в своем деле.

И его карьера на этом может вообще закончиться: согласно Кодексу профессиональной этики российского журналиста, он «отвечает собственным именем и репутацией за достоверность всякого сообщения и справедливость всякого суждения, распространенных за его подписью, под его псевдонимом или анонимно, но с его ведома и согласия» [ 1, с. 206-207 ].

Не известно, сработало ли это карающее условие по отношению к автору криминальной заметки «Два трупа в один день» (с помещенной рядом фотографией убитого молодого человека) [ 5 ], но вот нанесенный журналистом моральный вред бумерангом вернулся самой газете «Республика молодая», иск на которую в суд подал отец погибшего. Смысл претензий истца заключался в следующем: в заметке его сын назван человеком без определенных занятий, к тому же - членом преступной группировки. В ходе же следствия выяснилось, что убитый был учащимся колледжа, да и доказательств его причастности к организованной преступности не обнаружилось.

Правда, следует отметить, что эти сведения автор заметки получил из оперативной сводки, зачитанной на брифинге для журналистов сотрудником пресс-службы Министерства внутренних дел Республики Мордовия, и, казалось, мог бы считать себя освобожденным от ответственности согласно Закону РФ «О средствах массовой информации» (статья 57) [ 8, с. 31 ]. Однако для судопроизводства, оказывается, устные сообщения сотрудников пресс-служб государственных органов, от содержания которых они потом могут с успехом отказаться, не являются действующим аргументом - для снятия с журналиста ответственности требуется заверенная по всей форме бумага, послужившая источником для публикации. В результате редакция газеты дело в суде проиграла со всеми вытекающими отсюда последствиями.

В первом приближении структура журналистской этики представляется синтезом двух равновеликих сторон, или деятельностных аспектов:

• - поведенческого (инструментального) аспекта, который связан с технологической стадией творческого процесса - сбором и обработкой фактического материала и характером используемых журналистом для этой цели приемов и способов;
• - вербального (содержательного) аспекта, который связан с собственно творческой стадией упомянутого процесса - литературным оформлением собранного и обработанного фактического материала и характером используемых для этой цели понятий и образов, а также лексических, стилистических и композиционных средств.

Что касается самой первой стадии творческого процесса - «выбор темы», то она в одинаковой степени тяготеет как к поведенческому, так и к вербальному аспектам. Здесь в чистом виде проглядывает моральный выбор журналиста, обусловленный его социальной позицией, когда он окончательно решается следовать в дальнейшем определенной (этичной или неэтичной) линии в работе с источником информации, персонажем произведения, массовой аудиторией, текстом публикации.

И поведенческий, и вербальный аспекты журналистской деятельности, в свою очередь, могут быть, в зависимости от выбора автором приемов и способов действий, позитивно-моральными (нравственными) и негативно-моральными (безнравственными). Как правило, позитивно-моральный выбор на поведенческом уровне логично сопровождается позитивно-моральным выбором на вербальном уровне, что оборачивается, в конечном счете, позитивно-моральным содержанием публикации.

Однако в сегодняшней журналистской практике чаще всего случается обратная картина, например: «Корреспондент «Республики молодой» решил удостовериться в популярности этого зелья и, положив мятый «стольник» в карман, отправился на поиски «точек» распродажи самогона… В четвертом и пятом случаях я уже действовал как настоящий покупатель самогона. Качающаяся походка, пьяные глаза, в руке полупустая бутылка пива и дымящийся окурок «Примы» не оставили ко мне равнодушным ни одного продавца» [ 2 ].

В данном случае журналистом сделан негативно-моральный поведенческий выбор (сомнительный эксперимент личного свойства на стадии сбора материала), который логично повлек за собой негативно-моральный вербальный выбор. Это выразилось, в конечном счете, в негативно-моральном содержании публикации, начиная с ее названия «Поменьше потратиться, побольше нажраться» и кончая выводом с претензией на «определение» народной ментальности, вызывающее юридическое противодействие в связи с нанесением газетой публичного оскорбления большому числу граждан (фактически их дискриминации по национальному признаку): «Вопреки общепринятому мнению о том, что ощущение чарующего аромата и прелести похмелья от мутноватого зелья, - прерогатива бомжей и пьяных доходяг, могу сказать, что не раз заставал за распитием самогонки людей с достаточно солидным заработком. Может, такова психология русского человека - поменьше потратиться, но побольше «нажраться» [ Там же ].

Разумеется, негативно-моральный вербальный выбор может и не зависеть от аналогичного поведенческого выбора, а возникать сам собой, уже в процессе работы над текстом, как это, например, случилось с автором заметки, опубликованной в газете «Известия Мордовия», с характерным названием «Родственный убой»: «Общее количество совершенных преступлений за прошедшие выходные кажется относительно небольшим - всего их произошло 38, хотя вряд ли это будет большим утешением для самих пострадавших, раненых или даже убитых. Но вызывают тревогу участившиеся случаи тяжких преступлений, совершенных против личности. За два дня зафиксировано два случая нападения сыновей на родителей. В селе Пушкино Ромодановского района сын нанес отцу ножевое ранение, да такое, что вскоре наступила смерть родителя. А в селе Баево Ардатовского района отец, получив от своего отпрыска несколько ножевых ранений, все-таки умудрился выжить. А самое дерзкое преступление случилось в Саранске, на улице М. Расковой. Трое парней ворвались в квартиру при явном попустительстве хозяина, и, избив того, удалились восвояси, прихватив с собой его сожительницу» [ 13 ].

Ни в выборе темы (о растущей преступности в газетах следует бить тревогу), ни в сборе материала (источником фактуры послужила очередная милицейская оперативная сводка) журналист не допустил отклонений от профессиональной этики. Но они появились на стадии литературного оформления, когда автор избрал явно не подходящий (ернический) стиль изложения для описания случившихся в семьях трагедий. Безнравственным выглядит в этом тексте используемый лексический набор: слово «убой» больше подходит для животных, а не для людей; слово «отпрыск» уместно в ироническом (сатирическом) контексте, но никак не в драматическом; словосочетание «умудрился выжить» по отношению к получившему от сына ножевые ранения отцу является кощунственным и т. д.

В общем, проблема моральности (аморальности) отечественных средств массовой информации как на вербальном, так и на поведенческом уровнях обостряется с каждым днем. Количество критических высказываний в адрес прессы неуклонно растет, причем они связаны не только с беспокойством по поводу устоявшейся в условиях дикого рынка технологии журналистской работы, часто использующей недопустимые приемы и способы сбора, обработки и литературного оформления эмпирического материала. В гораздо большей степени в высказываемых к деятельности прессы претензиях отражается самая настоящая тревога относительно поставленного на массово-коммуникацион-ный конвейер воспроизводства негативной морали в переходном обществе, то есть фактического информационного «подталкивания» свершающегося сегодня нравственного регресса.

Этот вывод подтверждают итоги проведенного авторами в г. Саранске в мае 2000 года социологического исследования путем анкетного опроса с участием 100 респондентов:

• по профессиональной принадлежности: студенты вузов и колледжей - 51 %, преподаватели вузов и школ - 20, врачи - 23, государственные служащие - 6 %;
• по возрастному цензу: до 20 лет - 14 %, от 21 до 30 лет - 44 %, от 31 до 40 лет - 9 %, от 41 до 50 лет - 17 %, от 51 и старше - 16 %;
• по гендерному признаку: женщины - 70 %, мужчины - 30 %.

Специально разработанная анкета под названием «Криминал в прессе: уровень общественной морали» предлагала вниманию респондентов 12 вопросов. Результаты опроса распределились следующим образом.

1. На вопрос: «Из какого источника Вы предпочитаете получать информацию?» - 50 % назвали телевидение, 36,2 - печать, 10,5 - радио, 3,3 % указали другой источник.
2. Среди печатных изданий, выходящих на территории Мордовии, предпочтение отдавалось газете «Столица С» (40,7 %), далее назывались «Вечерний Саранск» (17,7 %), «Республика молодая» (7,2 %), «Известия Мордовии» (5,3 %); кроме того, 12,3 % отметили другое издание, 16,8 % затруднились с выбором ответа.
3. Подавляющее число (79 %) респондентов признали, что снижение уровня общественной морали происходит при чтении в прессе страшных криминальных историй с трагическим концом (23, 2 % из общего количества опрошенных), описаний трупов, тяжелых ран и увечий (25,9 %), подробностей членовредительства (25,0 %) и публикаций с элементами секса и порнографии (25,9 %); в то же время 14 % опрошенных посчитали, что при чтении всего вышеперечисленного снижение уровня общественной морали происходит незначительно, 3 % утверждали, что ничего подобного вообще не происходит, 4 % респондентов затруднились с ответом.
4. Более половины (66,6 %) респондентов убеждены в том, что негативное воздействие криминальных публикаций заметно усиливается при наличии соответствующего визуального ряда, 20,2 % посчитали, что это усиление происходит в незначительной степени, 1,1 % вообще отрицали негативное воздействие визуального ряда, 12,1 % затруднились с ответом.
5. Почти две трети (68,3 %) опрошенных заявили, что трансляция по телевидению зарубежных кинофильмов (38,6 % из общего количества), отечественных кинофильмов (6,1 %), развлекательных программ - шоу, викторин (2,1 %) и передач с элементами секса и порнографии (33,1 %) наносит значительный ущерб общественной морали; наряду с этим 10,8 % респондентов посчитали этот ущерб незначительным, 3,5 % его совсем отрицали, 5,8 % затруднились ответить на поставленный вопрос.
6. Из газет, выходящих на территории Мордовии, среди наиболее негативно влияющих на уровень общественной морали, абсолютное лидерство получила «Столица С» (ее упомянули 45,6 % респондентов), далее следуют «Вечерний Саранск» (22,4 %), «Республика молодая» (3,2 %), «Вечерний клуб» (2,4 %); помимо этого, 3,2 % опрошенных упомянули другие издания, не представленные в анкете, 23,2 % затруднились с ответом.
7. На вопрос о том, почему криминальные публикации и печатающие их издания пользуются популярностью у читательской аудитории, получились следующие варианты ответов: таковы свойства человеческой природы - 56,8 % респондентов, интерес вызывает занимательный сюжет публикации - 12,8 %, внимание притягивает интересная фактура - 10,1 %, влияют другие мотивы - 6,4 %, затруднились с ответом 13,7 % опрошенных.
8. В качестве причин, по которым журналисты допускают нарушения Кодекса профессиональной этики российского журналиста (поведенческие проступки) и связанные с ними негативные проявления в тексте публикаций (вербальные проступки), были названы: стремление привлечь читателя - 65,2 % респондентов, желание соответствовать рыночной моде - 12,3 %, незнание основных положений Кодекса - 12,3 %, служебная небрежность - 6,6 %, не смогли ответить 1,6 % опрошенных.

По результатам социологического исследования, которые в основном отражают перцептивные особенности аудиторных реакций на социально значимую информацию в связи с ведущими тенденциями развития медиа-сферы в переходном обществе, можно выделить весьма существенное противоречие:

• - с одной стороны, большинство респондентов отмечают непосредственную взаимосвязь между снижением уровня общественной морали и засильем переступающих нравственные границы публикаций в печатной периодике, причем называют в регионе наиболее преуспевшей в негативном плане газету «Столица С»;
• - с другой стороны, подобный результат является безусловным доказательством значительной в регионе популярности газеты «Столица С», имеющей к тому же на сегодняшний день самый высокий суммарный (подписной и розничный) тираж в республике; в то же время такое относительно благополучное, в смысле эксплуатации криминальной проблематики, печатное издание, как газета «Мордовия - 7 дней», и, соответственно, благонамеренное по отношению к общественной морали, ни разу не было упомянуто в ответах респондентов.

Наличие указанного противоречия можно объяснить двумя причинами:

• во-первых, низким уровнем информационной культуры потребителей медиа-сферы, всеядность и неразборчивость которых позволяет не только держаться на плаву, но даже и преуспевать низкопробной публицистике, поставляемой низкосортной журналистикой;
• во-вторых, значительным ослаблением контрольных систем и защитных механизмов общества и государства, способных законным путем управлять (регулировать) массово-информационным процессом в Центре и на Периферии с целью непрерывной санации медиа-сферы от вредных для сознания и поведения граждан явлений.

Без настойчивого устранения вышеназванных причин совместными усилиями управленческих органов и общественных институтов медиа-сфера и дальше будет поставлять в общественную жизнь в качестве дезорганизующих ее актов:

- с одной стороны, нарушения правового характера: например, автор опубликованной в газете «Вечерний Саранск» расширенной заметки «Показатели роста и веса детей русских и мордвы - у мордвы больше» [ 11 ], используя весьма неубедительные аргументы и псевдонаучные данные, пытается внушить массовой аудитории сомнительную мысль о физическом превосходстве детей мокшанской и эрзянской национальностей над детьми из русских семей - этот вербальный проступок журналиста подпадает под действие статьи 4 Закона Российской Федерации «О средствах массовой информации», устанавливающей недопустимость злоупотребления свободой массовой информации в случае ее использования с целью разжигания национальной, классовой, социальной, религиозной нетерпимости или розни [ 1, с. 9 ];

- с другой стороны, нарушения этического характера: автор опубликованной в газете «Столица С» статьи «Хозяин Кичмерских лугов» [ 7 ], представляющей собой исторический экскурс в криминальную жизнь Саранска и Мордовии 30-х гг. ХХ века, прибегает к подробным описаниям жестоких преступлений с механикой членовредительства - этот вербальный проступок журналиста подпадает под действие Кодекса профессиональной этики российского журналиста, Декларации гильдии судебных репортеров России, запрещающих использовать широкие возможности средств массовой информации для пропаганды в обществе насилия и жестокости.

Все эти негативные примеры недвусмысленно говорят о том, что и центральная, и региональная сферы масс-медиа еще не добились основательности и устойчивости двух своих основных опор - этической и правовой. Частые нарушения журналистами профессиональной морали превращают с таким трудом завоеванную свободу слова в новую разновидность духовно-нравственного террора, а нередкие пренебрежения профессиональным законом насаждают в обществе правовой нигилизм и нравственный регресс.

Постепенное искоренение юридических и этических аномалий в работе прессы просматривается, прежде всего, на путях развития сознательного самоуправления в деятельности журналиста. Именно оно может явиться самым эффективным способом организации, регуляции и контроля его работы. При одном условии - если Закон Российской Федерации «О средствах массовой информации» и Кодекс профессиональной этики российского журналиста в каждой трудовом коллективе медиа-сферы станут настольными книгами, без знания и применения которых ни один творческий сотрудник не сможет пройти служебной аттестации и сохранить в последующем место работы.

ВЫВОДЫ

Журналистика с информационным ее продуктом - публицистикой - занимает особое место в системе социального воспроизводства и относится к тому его сектору, который занимается непрерывной выработкой общественного, группового и индивидуального сознания (в том числе, морали как одной из его форм) и называется «духовным производством».

По отношению к структуре духовного производства журналистика выступает как важнейший элемент социальной инфраструктуры, который на основе достижений и представлений цивилизации и культуры осуществляет в обществе информационно-вещательную деятельность, имеющую два вектора - производство сознания и создание и распространение духовных ценностей, что позволяет предполагать в ее поле наличие и особую значимость нравственных аспектов.

Процесс производства сознания (во всех его формах - в том числе, с помощью образуемой журналистикой медиа-сферы) связан с повседневной кристаллизацией общественной, групповой и индивидуальной морали; процесс же создания и распространения духовных ценностей связан с постоянным моральным выбором на основе действующих в социуме нормативных антиномий: добра и зла, справедливого и несправедливого, честного и бесчестного и др.

Журналистика, наряду с наукой (этикой), вычленяет нравственность из сознания и действий реальных живых людей, систематизирует и классифицирует непрерывно образующиеся и распадающиеся «молекулы» общественной, групповой и индивидуальной морали в соответствии с этическими ранжирами; в этом смысле она является мобильным производителем, а также интерпретатором нравственности как исторически меняющихся форм общественной связи между людьми.

Отправление журналистикой важнейшей инструментально-экспертной функции по отношению к нравственной синергетике, постоянная необходимость аналитически разбирать факты, события, явления действительности по принципу «что такое хорошо и что такое плохо» постоянно ставит самого журналиста в ситуацию морального выбора; на всех стадиях профессионального творчества (выбор темы, сбор и обработка материала, литературное оформление) журналисту приходится соотносить свои действия с образцами высокой морали.

Вся публицистика как проблемно-тематический наполнитель журналистики, за исключением хроникальной информации, пронизывается токами императивной нравственности, способной принуждать гражданина, чиновника, политика - не силой власти, а силой примера - поступать с учетом норм и правил социально разумного поведения.

В идеальном смысле журналистика (вместе с публицистикой), запускающая в обществе массово-информационный процесс и поддерживающая его в заданном режиме, является «движущейся этикой» (на эмпирическом, моментальном, фрагментарном уровне гуманитарного знания), которая выполняет своеобразную «разведывательную» роль для науки; нравственные основы журналистской деятельности в современных отечественных теориях прессы (в отличие от западных аналогов) считаются определяющими.

Массово-информационный процесс, экстенсивно и интенсивно воспроизводящий (корректирующий) моральный климат в стране (регионе), осуществляет взаимодействие воли общества с волей индивида (журналиста); это взаимодействие может быть не только согласительно-партнерским, но и конфликтно-противоборствующим - по этой причине важная роль в развязке спорных «узлов» отводится журналистской этике.

Журналистика, как и любой общественно необходимый род деятельности, обладает базовым профессионально-этическим комплексом, без которого она просто не существует как профессия; в этой связи для общества, особенно в переходный период его развития, крайне необходим постоянный профессионально-этический мониторинг масс-медийной ситуации в стране и дальнейших ее перспектив.

Профессиональная этика журналиста аккумулирует два деятельностных аспекта:

• а) поведенческий (инструментальный), связанный с технологической стадией творческого процесса - сбором и обработкой фактического материала и характером используемых для этой цели приемов и способов;
• б) вербальный (содержательный), связанный с собственно творческой стадией названного процесса - литературным оформлением собранного и обработанного фактического материала и характером используемых для этой цели понятий и образов, а также лексических, стилистических и композиционных средств.

Поведенческий и вербальный аспекты деятельности могут быть, в зависимости от выбора журналистом приемов и способов действий, позитивно-моральными (нравственными) и негативно-моральными (безнравственными); позитивно-моральный выбор на поведенческом уровне логично сопровождается позитивно-моральным выбором на вербальном уровне, что приводит, в конечном счете, к позитивно-моральному содержанию публикации (и наоборот).

Непосредственная взаимосвязь между снижением уровня общественной морали в переходном социуме и переизбытком переступающих нравственные границы публикаций в прессе объясняется:

• - во-первых, низким уровнем информационной культуры потребителей медиа-сферы, всеядность и неразборчивость которых позволяет преуспевать в рыночных условиях низкопробной публицистике, поставляемой низкосортной журналистикой;
• - во-вторых, значительным ослаблением контрольных систем и защитных механизмов общества и государства, способных законным путем управлять (регулировать) массово-информацион-ным процессом в Центре и на Периферии с целью непрерывной санации медиа-сферы от вредных для сознания и поведения граждан явлений.

Обязанность устранения названных причин, следствием которых часто становятся нравственно-регрессивные явления, в одинаковой степени возлагается на управленческие органы и общественные институты. В случае игнорирования ими указанной выше обязанности, как это происходит в сегодняшней российской действительности, бесконтрольная медиа-сфера в большом количестве поставляет в общественную жизнь в качестве дезорганизующих ее актов самые различные нарушения правового и этического характера.

Вопросы для самопроверки

• Какое место занимают средства массовой информации в системе социального воспроизводства?
• Каким образом профессиональная этика журналиста соотносится с воспроизводством общественной, групповой и индивидуальной морали?
• Что подразумевается под понятиями «движущаяся этика» и «императивная нравственность» применительно к журналистской деятельности?
• В чем заключается коренное различие в понимании и трактовке природы журналистики и специфики журналистской профессии в отечественных и зарубежных теориях прессы?
• Какие деятельностные аспекты характерны для этической стороны журналистского творчества и в чем они выражаются на практике?
• Что означает управление и самоуправление редакционной деятельности с точки зрения журналистской этики?
• Какой социально-технологический смысл вкладывается в понятие «санация медиа-среды»?

Приложения

1. Авраамов Д. С. Профессиональная этика журналиста. - М.: Мысль, 1991. - 255 с.

2. Байшев Л. Поменьше потратиться, побольше нажраться // Республика молодая [Саранск]. - 2003. - 13 мая.

3. Бакштановский В. И. Моральный выбор личности: альтернативы и решения. - М.: Политиздат, 1983. - 224 с.

4. Допился до чертиков // Мордовия-7 дней [Саранск]. -1998. - 12 нояб.

5. Два трупа в один день // Республика молодая [Саранск]. - 1998. - 13 авг.

6. Дэннис Э., Мэррил Д. Беседы о масс-медиа. - М.: Вагриус, 1997. - 328 с.

7. Егоров Г. Хозяин Кичмерских лугов // Столица С [Саранск]. - 1998. - 17 июля.

8. Законодательство Российской Федерации «О средствах массовой информации». - М.: Фирма Гардарика, 1996. - 296 с.

9. Казаков Ю. В. На пути к профессионально правильному. Российский медиа-этос как территория поиска. - М.: Центр прикладной этики, 2001. - 656 с.

10. Лазутина Г. В. Профессиональная этика журналиста. - М.: Аспект Пресс, 1999. - 208с.

11. Показатели роста и веса детей русских и мордвы - у мордвы больше // Вечерний Саранск [Саранск]. - 1999. - 29 сент.

12. Расчлененный труп на картофельном поле // Вечерний Саранск [Саранск]. - 1998. - 7 мая.

13. Родственный убой // Известия Мордовии [Саранск]. - 1995. - 10 марта.

14. Савкин Н. С. Социальная философия. - Саранск: Изд-во Мордов. ун-та, 1997. - 176 с.

15. Самоубийца с пятого этажа // Республика молодая [Саранск]. - 1998. - 12 нояб.

16. Словарь по этике. - М.: Политиздат, 1981. - 430 с.

Раздел 2.