Правительства, системы и режимы

 

 

К понятийному аппарату

 

В том или ином отношении все восточ-ноазиатские режимы имеют что-то общее. (1) Они всегда организованы в большей степени вокруг экономических, нежели политических целей; их главная задача — содействовать экономическому росту и благосостоянию, а не расширять тот круг индивидуальных прав и свобод, который мы видим на Западе. Этот сугубый прагматизм с очевидностью прослеживается в экономической истории пяти «тигров» Восточной и Юго-Восточной Азии — Южной Кореи, Тайваня, Гонконга, Сингапура и Малайзии. Но его же мы видим и в бурном развитии китайской экономики с конца 1970-х годов, и это при той коммунистической монополии на власть, которая еще существует в Китае. (2) В этих системах укоренена идея «сильного» правительства — уважение к государству и всегда дос-

 

Теократия (букв, «власть бога») — примат церковной власти над светской, политический режим, в котором власть принадлежит церкви. Идея теократии противостоит идее светского государства, где государство и церковь строго отделены друг от друга. О теократическом правлении невозможно говорить как о либеральном по двум причинам. Во-первых, в нем нарушается разделение между частной и общественной сферами жизни, поскольку в качестве кодекса поведения здесь предлагается свод церковных правил — для сферы как личной, так и политической жизни. Во-вторых, главе теократического государства по логике вещей принадлежит практически неограниченная власть: для этого не требуется ни общественного согласия, ни конституции.

 

таточно высокий уровень поддержки правящей в данный момент партии. Хотя из-за невысокого уровня налогов и общественных расходов (обычно не превышающих 30 % ВВП) эти системы не располагают особыми возможностями для реализации модели «государства всеобщего благоденствия», здесь как должное принимается то, что государство наподобие «главы семьи» должно руководить общественными и частными институтами и отвечать за общую стратегию национального развития. (3) Руководитель и лидер здесь в принципе пользуются уважением по конфуцианской традиции лояльности, дисциплины и долга: на западный взгляд, во всем этом даже можно усмотреть какие-то скрытые, а то и открытые, тенденции к тоталитаризму. Наконец, здесь много думают об обществе и социальных связях — семья же является вообще центральным элементом этой традиции. В итоге складывается то, что японцы называют «групповым мышлением» с его закрытостью в отношении таких идей, как индивидуализм и права человека в их западном понимании.

Как и другие системы, восточноазиатские режимы неодинаковы. Здесь проявляются культурные различия между Китаем (вместе с родственными ему Тайванем и Гонконгом), Японией и такими этнически смешанными государствами, как Сингапур и Малайзия. Интересно, что в Сингапуре неудачей закончились попытки внедрения конфуцианских программ в школах — планы эти пришлось оставить из-за опасения вызвать недовольство со стороны малайского и индийского населения. Похожая ситуация имела место и в Малайзии, где также делалось все, чтобы ограничить китайское влияние и еще больше укрепить и без того явно выраженные исламские элементы национальной культуры. Переход Китая на путь капиталистического развития во многом затушевал, но отнюдь не разрешил всех этих противоречий. До сих пор, например, сохраняется резкий контраст между «рыночным сталинизмом» китайского образца и глубоко укоренившейся демократией в Японии. Более того, на фоне той индустриализации и урбанизации, что прошли в других восточноазиатских государствах, Китай до сих пор предстает в общем-то аграрной яраной. Здесь сказываются и различия между принятыми стратегиями развития: у Японии и таких «тигров», как Тайвань и Сингапур, экономический рост все после-

 

 

 

I. Политические теории

 

цнее время базировался на технических инновациях, образовании и профессиональной подготовке работников, тогда как Китай все еще продолжает полагаться на свое громадное сельское население как на громадный рынок дешевого труда.

Исламские режимы

Подъем ислама как политической силы оказал глубочайшее воздействие на сферу политики в Северной Африке, части Азии и на Ближнем Востоке. В отдельных случаях воинствующие мусульманские движения взяли на себя роль рупора интересов городской бедноты из-за повсеместного разочарования в марксизме-ленинизме и именно этим бросили вызов существующим режимам. В других случаях сами режимы создавались или воссоздавались на основе ислама. Чисто исламским государством со времени своего возникновения в 1932 г. является Саудовская Аравия. В Иране революция 1979 г. привела к созданию исламской республики во главе с аятоллой Хомейни (1900—1989) — пример, которому позже последовали Судан и Пакистан. Весьма специфичная и даже экстравагантная интерпретация ислама стала основой для политики в такой стране, как Ливия Муамара Каддафи.

Ислам, однако, не является и никогда не являлся просто религией. Это скорее целостный образ жизни, определяющий нормы этического, политического и экономического поведения как людей, так и государств. «Путь ислама» основывается на учении пророка Мухаммеда (570—632), как оно изложено в Коране, почитаемом всеми мусульманами в качестве слова Божьего, и также суннах — «проложенном пути», то есть соблюдаемых правоверным мусульманином обычаях, восходящих к жизни самого Пророка.

Политический ислам стремится к созданию теократического государства, в котором политические и всякие иные отношения были бы подчинены «высшим» принципам веры. Однако существуют самые разные его течения, подчас резко отличающиеся друг от друга: от непримиримого фундаментализма до форм, вполне совместимых с политическим плюрализмом.

Фундаменталистская версия ислама обычно ассоциируется с Ираном. Здесь до конца своей жизни во главе клерикального управления обществом стоял аятолла Хомейни, возглавлявший Исламский революционный совет — орган, представлявший пятнадцать высших лиц церковной иерархии страны. Хотя в стране был учрежден и всенародно избираемый парламент в виде Исламской консультативной ассамблеи, все законы подлежали одобрению Совета по защите конституции, следившего за их соответствием принципам ислама. После смерти Хомейни в 1989 г. его преемник Хашеми Рафсанджани перешел к более прагматичной и менее идеологизированной политике, шариатское право (Sharia law) здесь до сих остается господствующим правовым и моральным кодексом. С еще большей силой революционный фундаментализм заявил о себе в Афганистане, где режим Талибан в 1997— 2001 годах ввел чисто теократическое правление, исключив женщин из образова-

 

Шариат — исламское право, базирующееся, по убеждению мусульман, на божественном откровении и идущее от Корана, учения Мухаммеда и других источников.

 

ния, экономики и вообще общественной жизни. Не менее важную роль фундаментализм играет в Саудовской Аравии, где он также приобрел абсолютистские оттенки, хотя консервативный суннитский режим страны отличается куда более мягкими формами, нежели революционный популизм шиитского Ирана.

 

 

2. Правительства, системы и режимы

 

 

Однако сами мусульмане не принимают всех этих оценок исламских режимов как «фундаменталистских», видя в них лишь проявление извечного западного предубеждения против «экзотического» и «деспотичного» Востока. Примером того, что ислам вполне совместим с политическим плюрализмом, служит Малайзия. Хотя ислам здесь является официальной государственной религией и высший правитель страны выступает одновременно главой и государства и церкви, в стране сложилось нечто вроде «направляемой» демократии, где власть в рамках многопартийной системы принадлежит Объединенной национальной организации малайцев во главе с премьер-министром доктором Махатхи-ром. С 1981 г. правительство Махатхира проводит сложную политику, где принципы ислама сочетаются с поддержкой чисто малайских элементов общества и экономической стратегией японского образца. В 1988 г. у ре-

 

^ К понятийному аппарату

Авторитаризм — это идеология и практика правления, основанного на абсолютном подчинении общества государству; власть при этом осуществляется исключительно «сверху» и действует без какой бы то ни было оглядки на общественное мнение. Являет собой прямую противоположность всем видам власти, основывающимся на отношениях легитимности и в этом смысле осуществляемым «снизу». Авторитаризм, однако, следует отличать от тоталитаризма, которому, как показывает история, присуще стремление совершенно стереть все и всякие грани между государством и обществом. Авторитарные режимы (абсолютные монархии, некоторые диктатуры и военные режимы), как правило, не идут дальше задач подавления оппозиции. В этой связи можно сказать, что авторитаризм допускает ту или иную степень экономических и социальных свобод.

 

жима тем не менее ооозначились авторитарные тенденции, когда после волны арестов и введения жесткой цензуры в стране по существу прекратила действовать независимая система судопроизводства.

Военные режимы

В то время как большинство политических систем формируется под воздействием той или иной комбинации политических, экономических, культурных и идеологических факторов, в мире остаются и такие режимы, которые опираются на чисто военную силу, систематическое принуждение и репрессии, — военные режимы. Их относят к более широкой категории «авторитарных». Авторитаризм военного образца всегда был распространен в Латинской Америке, на Ближнем Востоке, в Африке и Юго-Восточной Азии. В период после Второй мировой войны военные диктатуры также образовались в Испании, Португалии и Греции. Как правило, в военном режиме власть переходит в руки военных в соответствии с их положением в иерархии военного командования; при этом действие традиционных политических и конституционных учреждений приостанавливается, а все институты, через которые может быть выражена публичная оппозиция, такие, как парламент и пресса, подвергаются ослаблению или запрету.

Хотя все формы военного правления глубоко репрессивны, между ними есть и свои различия. В некоторых диктатурах армия присваивает себе прямой контроль над правительством. Классическим выражением этой разновидности является во

 

енная хунта (junta). Как показывает история Латинской Америки, это форма коллективного военного правления, где все решается советом командования, обычно представляющего три род; войск (сухопутные, морские и военно-воздуш-

 

Хунта — буквально, совет; клика (обычно военная), пришедшая к власти в ходе революции или государственного переворота.

 

 

 

I. Политические теории

 

ные). Подчас для хунт характерно соперничество как между этими родами войск, так и между их представителями, вследствие чего власть часто может переходить из рук в руки.

Другая форма военного режима — это личная диктатура при военной поддержке. В такого рода случаях в хунте или режиме выделяется один человек; часто при этом имеет место культ личности и стремление сформировать власть харизматического толка. Примерами могут служить генерал Пападопулос в Греции периода 1974— 1980-х годов, генерал Пиночет в Чили после военного переворота 1973 г. и генерал Абача в Нигерии периода 1993—1998 годов. Наконец, мы видим военные диктатуры, где главным фактором является общая позиция армии, сам же генералитет предпочитает оставаться в тени и лишь «дергать за ниточки». Именно такую картину, к примеру, являла собой Бразилия после Второй мировой войны, где армия, дабы придать системе большую легитимность, предпочла сохранить деление на политические и военные органы власти. (В таких случаях, правда, есть вероятность того, что в обществе зародится стремление вернуться к обычному гражданскому управлению и диктатура в конце концов уступит свои позиции, освобождая место для процессов демократизации). Подробнее природу военных режимов мы рассмотрим в главе 18.

• Выводы

• Правительство следует понимать как любой механизм, через который осуществляется упорядоченное управление; главная его черта — способность выносить коллективные решения и обеспечивать их исполнение. Понятие «политическая система», или «режим», охватывает не только механизмы управления и институты государства, но также структуры и процессы, посредством которых государство взаимодействует с обществом.

• Классификация политических систем служит двум целям: (1) облегчает понимание через сопоставление явлений, через выявление в них моментов подобия и различия; (2) помогает нам дать оценку тем или иным качествам и достоинствам политических систем.

• Исторически существовали разные критерии для классификации режимов. Классические типологии, идущие от Аристотеля, исходили из общего устройства (конституции) и отдельных институтов общества, тогда как концепция «трех миров» отталкивалась от экономических и идеологических различий между теми системами, что существовали в «первом» капиталистическом, «втором» социалистическом и «третьем» развивающемся мире.

• Крах коммунизма и прогресс демократии привнесли серьезнейшие трудности в уяснение политических контуров нового мира. Традиционные системы классификации устарели, тем более что классификации вообще носят временный характер. Тем не менее сегодня политические системы можно классифицировать по тому, как в них взаимодействуют факторы политического, экономического и культурного порядка.

• Теоретики «конца истории» провозгласили, что история кончилась либо скоро закончится с наступлением полной победы принципов западной либеральной демократии. Сегодня мы и впрямь видим, что большинство политических систем современного мира являют собой ту или иную разновидность демократии. Есть, однако, серьезные основания считать, что на самом деле политические системы мира становятся более

 

 

2. Правительства, системы и режимы

 

 

сложными и разнообразными, как это и видно из сравнения западных полиархий, новых демократий, восточноазиатских режимов, исламских режимов и военных диктатур.

Вопросы для обсуждения

• Сохранила ли аристотелевская система классификации государств какое-либо значение для современного мира?

• Существует ли на сегодняшний день то, что можно определить как «третий мир»?

• Полностью ли посткоммунистические режимы преодолели свое коммунистическое прошлое?

• Почему либерально-демократические структуры исторически оказались столь эффективными и успешными?

• Насколько демократичны западные полиархий?

• Представляют ли конфуцианство и ислам в качестве основы для современной политической системы серьезную альтернативу западному либерализму?

 

 

Политические идеологии

 

Философы до сих пор лишь по-разному объясняли мир, тогда как задача состоит в том, чтобы изменить его.

Карл Маркс. Тезисы о Фейербахе (1845)

Никто из нас не видит мир таким, каким он есть на самом деле. Мы смотрим на него через призму каких-то уже сформировавшихся представлений, предположений и теорий. Поэтому наблюдение и понимание неотделимы друг от друга: глядя на мир, мы одновременно придаем ему тот или иной смысл. Нечто аналогичное происходит и тогда, когда мы воспринимаем политику, — у разных людей здесь могут быть изначально разные аксиомы и заранее сложившиеся представления. Корни всего этого скрываются в тех предельно широких политических традициях, что называются политическими идеологиями. Это безбрежный мир «измов», где можно встретить либерализм, социализм, консерватизм, феминизм, фашизм и так далее; каждый «изм» при этом являет собой какое-то определенное интеллектуальное целое, или парадигму, каждый из них дает свою картину политической действительности — свое мировоззрение. Нечего и говорить, что существует множество воззрений на то, что такое идеология и какую роль она играет в обществе.

 

Содержание

Что такое политическая идеология? 51

Либерализм 53

Элементы либерализма 53

Классический либерализм 55

Современный либерализм 56

Консерватизм 58

Элементы консерватизма 58

Патерналистский консерватизм 60

«Новые правые» 61

Социализм 63

Элементы социализма 64

Марксизм 65

Социал-демократия 70

Третий путь 72