Человек (как индивидуум) и общество 5 страница

После Оккама и его последователей – оккамистов, обосновавшихся в Сорбонне, – схоластика как форма существования философии постепенно сходит на нет. Это было связано с тем, что в XIV-XV вв. вследствие социально-экономических перемен теоцентризм как главная мировоззренческая установка начинает уступать место новому мировоззрению, свойственному эпохе Возрождения.

Итак, несмотря на метафизическую ограниченность схоластики, это была единственная для своего времени возможная форма существования философии. Выполнив свое предназначение по систематизации и превращению христианского вероучения в предмет обучения и перестав соответствовать требованиям нового мировоззрения, схоластика как временный «союз» теологии и философии распалась.

 

 

§ 3. Антропоцентризм эпохи Возрождения

 

Первое, что хотелось бы отметить, говоря об особенностях мировоззрения эпохи Возрождения, – это изменение, если сравнивать со средневековьем, отношения к человеку. Во-первых, ослабевает убеждение в изначальной греховности и испорченности человека. Человек уже не нуждается в спасении со стороны бога. Во-вторых, человек воспринимается уже не просто как творение и подобие бога, он начинает осознавать себя творцом собственной судьбы.

В связи с такими изменениями в отношении к человеку, изменяется и отношение к целям познавательной деятельности. Истина в познании начинает отождествляться не с познанием бога, но с постижением сущности человека. Человек оказывается в центре внимания нового мировоззрения, именуемого антропоцентризмом. Антропоцентризм есть мировоззренческая установка, определяющая человека как центр мира и конечную цель познания.

Вот какое обоснование этой мировоззренческой установке выдвигает Джовани Пико делла Мирандола, один из виднейших итальянских мыслителей эпохи Возрождения в своей знаменитой «Речи о достоинстве человека», написанной в 1486 г.: «Закончив творение, пожелал мастер, чтобы был кто-то, кто мог бы оценить его работу, создав человека и провозгласив ему: “Не даем мы тебе, Адам, ни определенного места, ни собственного образа, чтобы и место и лицо, и обязанности ты имел по собственному желанию, согласно твоей воле и решению. Образ прочих творений определен установленными нами законами. Я ставлю тебя в центр мира, чтобы тебе было удобнее обозревать все, что в нем есть”»[10]. Это, фактически, определение антропоцентризма «из первых рук».

К чему же привел антропоцентрический поворот в мышлении человека? Во-первых, пришло осознание того, что люди не только схожи между собой как подобия бога, но и различаются как индивидуальности. Выше всего в это время ценится уникальность каждого индивидуума, а оригинальность и непохожесть на других становится важнейшим признаком великой личности. Такое отождествление понятий личности и индивидуальности нередко приводило к крайностям индивидуализма. Ведь личность – это категория прежде всего социально-нравственная, в то время как индивидуальность есть категория в большей степени эстетическая.

Даже у Данте Алигьери, которого многие ставят «у изголовья Ренессанса», в его «Божественной комедии», можно проследить индивидуалистические крайности, когда Данте с некоторой даже теплотой относится к грешникам, чего не скажешь о его отношении к добропорядочным «святошам», по поводу «серости» которых он говорит: «То горестный удел тех жалких душ, что прожили, не зная / Ни славы, ни позора смертных дел / Их память на земле невоскресима / От них и суд, и милость отошли / Они не стоят слов: взгляни – и мимо!»

Наконец, изменение отношения к человеку привело к иной оценке смысла трудовой деятельности. Если в античности превозносилась созерцательность, в средние века труд расценивался как искупление за грехи, то теперь труд воспринимается как радость творения, возможность ощутить себя независимым от бога творцом. Отсюда и взлет в архитектуре, живописи, инженерном деле и многих других отраслях деятельности (Микеланджело, Леонардо да Винчи, Петрарка, Данте, Рафаэль и др.).

 

 

§4. Развитие диалектики Н. Кузанским

 

Философия в данный период во многом имела эстетический оттенок, носила социально-гуманистический характер, что было связано с особенностями нового мировоззрения. Однако в эпоху Возрождения получили развитие и идеи диалектики. Наибольший вклад в этом отношении внес Николай Кузанский.

Заслуга Кузанского состоит, главным образом, в разработке мировоззренчески важного понятия бесконечности, фактически неведомого для его предшественников. Если мы вспомним средневековых схоластов, то увидим, что как раз проблема бесконечности ставила их в тупик, как, например, на диспуте: «Может ли бог, если он всемогущ, создать такой камень, который никто не сможет поднять?» Они пытались себе представить некую обозримую бесконечность (в виде всемогущества бога, воплощенного в конкретной вещи – некоем особом камне), т.е. представляли так называемую «актуальную бесконечность». Кузанец же показал, что актуальной бесконечности быть не может, она может существовать только в виде потенциальной, т.е. необозримой бесконечности.

Вот как он рассуждал: любое завершенное (т.е. актуальное) явление всегда состоит из четко различающихся противоположностей: начала и конца, верха и низа и т.д. Но перед лицом бесконечности, по его утверждению, любые противоположности совпадают, следовательно, актуальной бесконечности не существует. Для наглядности Кузанский предлагает представить бесконечно большую окружность, тогда такие противоположности, как диаметр и радиус, совпадут, а центр просто исчезнет в бесконечности, и его наличие станет равнозначным его отсутствию. Через понятие бесконечности Кузанский сумел объяснить диалектическую идею единства противоположностей.

Следует отметить, что Н. Кузанский, будучи кардиналом по сану, разрабатывал свою диалектику именно в качестве разрешения проблемы соотношения бога и мира в целом. Бог, по его мнению, это также совпадение противоположностей: он есть Абсолютный минимум и в то же время Абсолютный максимум. Абсолютный максимум в том смысле, что он есть высшее совершенство и воплощение вечности. Абсолютный минимум же в том смысле, что он един и неделим, а неделимым может быть только нечто абсолютно минимальное. Из этого он делает вывод, что в боге в свернутом виде содержится весь мир и в то же время существование мира есть развертывание его из бога, подобно тому как линия есть развертывание точки, а время является развертыванием мгновения. Такого рода рассуждения также наталкивают на идею бесконечности мира. Ведь получается, что если мир развертывается из бога, а бог есть совпадение противоположностей, и то, и другое бесконечно.

Учение о развертывании можно назвать еще одной важной диалектической идеей Кузанского. Казалось, что из этих рассуждений мыслитель должен был сделать вывод о том, что вселенная бесконечна, а земля не является ее центром, но сам он этого вывода не сделал, т.к., будучи кардиналом, не мог идти против канонических убеждений. Этот вывод впоследствии сделали Н. Коперник и Джордано Бруно, однако их открытие во многом было подготовлено Кузанским. В заключение отметим, что понятие «Возрождение» вытекает из осознания своей деятельности людьми этой эпохи как возрождения античной культуры, образа мышления. Но античность не являлась предметом слепого копирования, это был лишь идеал, достижение которого помогало выйти за рамки средневекового теоцентризма.

 

 

Литература:

1. Августин, Авр. Исповедь // Авр. Августин. Исповедь. П. Абеляр История моих бедствий / сост. и аналитич. ст. В.Л. Рабиновича / Авр. Августин, П. Абеляр. – М., 1992. – 335 с.

2. Берус, В.В. Исторические типы философии: курс лекций / В.В. Берус. – Барнаул, 2002. – 123 с.

3. Боргош, Ю. Фома Аквинский / Ю. Боргош. – М., 1975. – 174 с.

4. Горфункель, А.Х. Философия эпохи Возрождения / А.Х. Горфункель. – М., 1980. – 368 с.

5. Реале, Дж. Западная философия от истоков до наших дней; т. 2: Средневековая философия / Дж. Реале, Д. Антисери. – М., 1995. – 368 с.

6. Соколов, В.В. Средневековая философия / В.В. Соколов. – М., 1979. – 448 с.

7. Чанышев, А.Н. Курс лекций по древней и средневековой философии: учебное пособие для философских факультетов и отделений университетов / А.Н. Чанышев. – М., 1991. – 512 с.

 

Глава 7. Гносеология и онтология
в европейской философии Нового времени

 

§ 1. Новое понимание задач философии в связи
с социально-экономическим и научным развитием

 

В XVI-XVIII вв. в европейском обществе происходят серьезные изменения, связанные со становлением и развитием буржуазного общества. В это время на смену ремесленному труду в массовом масштабе приходит мануфактурное производство, которое характеризуется, во-первых, более дробным разделением труда с узкой специализацией работающих, во-вторых – механизацией производства. Это позволяло увеличить производительность труда, но в то же время обусловливало и новые требования к организации производства. Для выполнения этих требований были необходимы новые знания, в первую очередь такие, которые могли бы применяться на практике.

В связи с этим понятен факт бурного развития естественных и точных наук в указанный период; к примеру, появляется фундаментальная физическая теория Ньютона, в математике рождается идея интегрального исчисления Лейбница, развиваются химия, биология, оптика и т.д. Развитие буржуазного общества характеризуется не только изменением организации производства и накоплений знаний естественнонаучного характера, но и изменениями социально-экономических отношений и, соответственно, форм политического устройства. В конце XVI в. в Нидерландах свершилась буржуазная революция, 1640 г. – начало буржуазной революции в Англии. Зарождается осознанное, теоретически обоснованное понятие о частной собственности и необходимости ее защиты как функции государства. Появляется такой политический институт, как парламент.

Однако все эти процессы встречали серьезное препятствие со стороны религиозного догматизма: церковь активно атаковала ученых и политиков нового толка, объявляя их «дьявольским отродьем». В такой ситуации требовалось общее обоснование и, наконец, интеллектуальная защита новых процессов, происходивших в обществе. Но особенно важен для нас тот факт, что развитие науки при условии накопления значительного количества эмпирических знаний не могло продолжаться без развития теории научного познания, отсутствие которого могло привести к тому, что накопленные фактические знания остались бы просто бесформенной грудой фактов, которые невозможно использовать на практике. Именно задача обоснования понятия метода ложится в первую очередь на философию данного периода.

Таким образом, если в античности философия представляла собой своеобразную «смесь» элементов мифа, элементарных знаний о природе, в средние века философия оказывается невольно в союзе с религией, то в Новое время философия получает нового союзника – экспериментально-математическое естествознание. Союзника, которому именно от философии требовалось объяснение: кто он такой и в чем смысл его существования. Таким образом, философия стремится обосновать новый тип мировоззрения – научное мировоззрение.

На первый план в философии выдвигаются проблемы теории познания, в первую очередь обоснование научного метода познания. философия становится более прагматичной: практическая польза знания обосновывается как важнейшая идея научного мировоззрения. Указанные задачи решались в основном в рамках двух направлений – эмпиризма и рационализма.

 

 

§ 2. Проблема метода познания
в философии Нового времени (эмпиризм Ф. Бэкона, рационализм Р. Декарта, сенсуализм Дж. Локка)

 

Основателем эмпиризма считается английский философ Френсис Бэкон (1561-1626). Самое общее определение эмпиризма вполне может звучать следующим образом: эмпиризм – направление в теории познания, признающее чувственный опыт главным источником знания. Однако тут возникает вопрос: а чем же бэконовский эмпиризм отличается от античного натурализма? Ведь большинство античных мыслителей также в основном опирались на чувственный опыт. Попробуем найти эти отличия.

Во-первых, Бэкон стремился дать философское обоснование научного познания, т.е. он стремился осмыслить значение науки как особого явления, в то время как в эпоху античности о науке как отдельном явлении речи еще не шло. Итак, первое отличие эмпиризма от античного натурализма – это выделение науки в качестве отдельного явления. Во-вторых, цель научного познания Бэкон видел в принесении практической пользы человечеству, в усилении власти над природой. При этом он критиковал античное отношение к процессу познания как к бездейственному наблюдению, созерцанию, в лучшем случае помогающему человеку безболезненно подчиняться природе. «Греческой мудрости не достает, пожалуй, не слов, а дел», – говорил Бэкон. Ему же принадлежал известный афоризм: «Знание – сила».

Второе отличие эмпиризма Бэкона от античного натурализма – это действенность, направленность познания к практической пользе. Но для того, чтобы научное познание приносило пользу, оно должно не просто отталкиваться от эмпирических наблюдений, но быть организованным, вооруженным определенным методом познания. Недаром в названии главной работы Бэкона присутствует словосочетание «Новый органон» (т.е. инструмент для познания). Таким образом, третье отличие эмпиризма Бэкона от античного натурализма – это организация чувственного опыта при помощи метода. Именно разработку метода познания Бэкон считал объективным условием рождения научного мировоззрения. Субъективным же условием он считал освобождение человеческого разума от множества предрассудков, которые Бэкон называл идолами. Всего философ выделял 4 вида идолов.

Идолы рода – предрассудки, проистекающие оттого, что человеку свойственно приписывать природе свои качества. Это ведет к искаженному ее пониманию. Поэтому философ писал: «Человек уподобляется неровному зеркалу, которое, примешивая к природе вещей свою природу, отражает вещи в искривленном виде». Яркий пример проявления идола рода – приписывание наличия цели существования всем явлениям природы, как это делал Аристотель, в то время как целеполагание – это качество, присущее лишь человеку.

Идолы пещеры – предрассудки, связанные с индивидуальными особенностями людей, обусловленными их характерами, воспитанием, способностями и т.д. Каждый человек смотрит на мир как бы из своей индивидуальной пещеры, что ведет к субъективистскому искажению реальности. Именно об этом говорится, например, в такой пословице, как «Страшнее кошки зверя нет».

Идолы площади – предрассудки, укоренившиеся в речи, когда ставшие привычными выражения, неверные по своей сути, воздействуют на наше сознание и мешают истинному познанию. Например, выражение «солнце садится за горизонт» получило распространение еще в бытность представлений о неподвижности Земли во вселенной и на данный момент это выражение мешает школьникам получить истинное представление по этому вопросу.

Идолы театра – предрассудки, возникающие в результате слепой веры в авторитеты. К примеру, вследствие веры в идею Птолемея о неподвижной Земле как центре мира не сразу были приняты открытия Коперника, Бруно и Галилея.

Как видите, к предрассудкам Бэкон относил все то, что мешает человеку изучать мир как объективную, независимую от его сознания реальность. Поэтому можно утверждать, что в борьбе с этими предрассудками Бэкон выступает как ярко выраженный материалист. Освобождение человеческого разума от предрассудков-идолов как субъективное условие становления научного мировоззрения дополняется соблюдением объективного условия – формированием метода познания.

Свой метод Бэкон назвал индуктивным. Как известно, дедукция означает движение мысли от наиболее общих положений и аксиом к частным выводам, в то время как индукция – противоположный путь, когда мысль движется от множества частных фактов к общему выводу.

Как считал Бэкон, в период античности и средних веков мыслители в основном пользовались дедуктивным методом, который не приносил принципиально нового знания о природе, а лишь классифицировал уже имеющиеся. Люди забывали, что сами общие понятия и аксиомы формировались все-таки на основе наблюдения частных фактов, т.е. имели индуктивную предысторию. При этом они никогда не задумывались над тем, что необходимо знать, как наблюдать. Поэтому часто из одного-двух наблюдений делались неверные общие выводы. Бэкон же предлагает организовать наблюдения, формулируя следующие принципы:

1. Не следует делать поспешных выводов, на основе одного-двух случайных фактов, но постепенно восходить от частного к общему по мере накопления достаточно большого количества фактов для обобщения.

2. Вести учет не только тех фактов, в которых изучаемое явление подтверждается, но и тех, в которых, вопреки ожиданиям, оно не подтверждается.

3. Делать вывод, касающийся самой сути изучаемого явления, которую Бэкон называл «простой формой».

Например, изучая явление теплоты, Бэкон предлагает составлять три списка: 1) список случаев присутствия изучаемого явления (в солнечных лучах, в пламени, в живых организмах); 2) список случаев отсутствия изучаемого явления, вопреки ожиданиям (в лунном свете, в северном сиянии, в организмах земноводных); 3) список случаев, в которых изучаемое явление присутствует в различной степени (например, в живых организмах в зависимости от скорости их передвижения).

Изучив и сопоставив эти списки, Бэкон делает вывод, что «простая форма» теплоты есть движение мельчайших частиц, преодолевающих некоторые препятствия. Такое организованное наблюдение есть уже не просто случайный сбор фактов, а проведение эксперимента. Бэкон сделал первый шаг в теоретическом обосновании экспериментального естествознания, что способствовало формированию научного мировоззрения, в чем заключается историческое значение его творчества.

Основателем второго направления в философии Нового времени – рационализма – называют французского философа Рене Декарта (1596-1650) (Картезий, его последователи – картезианцы). Самое общее определение может звучать следующим образом: рационализм – учение, провозглашающее разум единственной основой познания и поведения людей. Противоположное понятие – иррациональное – обозначает все то, что не поддается разумному объяснению.

Философия Декарта начинается с утверждения о том, что человек во всем, что чувствует, должен сомневаться. Это так называемый «принцип радикального сомнения». Действительно, ощущения нередко обманывают нас: палка, опущенная в воду, кажется преломленной, человек может испытывать ощущение боли в ампутированных конечностях либо вообще не чувствовать своего тела. Исходя из таких наблюдений Декарт формулирует положение, которое называют принципом радикального сомнения. Декарт сомневается во всем не для того, чтобы показать свое остроумие, но для того, чтобы найти нечто, в чем он мог бы не сомневаться и от чего мог бы оттолкнуться для построения своей философской системы. Декарт находит для себя это нечто, рассуждая следующим образом: «Я могу подвергнуть сомнению существование земли, бога, тел, я могу легко убедить себя, что я сам не имею тела, но... когда я сомневаюсь, – я мыслю, а нелепо было бы думать, что то, что мыслит, в момент своего мышления не существует, следовательно, раз я мыслю, значит существую».

Cogito ergo sum – «Мыслю, следовательно, существую» – это исходное положение философии Декарта. Из этого положения вытекают все достижения и противоречия философии Декарта.

Декарт впервые расщепляет действительность на субъект и объект, где субъект – это мышление человека, подвергающее все сомнению, а объект – это все то, в чем можно сомневаться, т.е. внешний мир. Выделение понятий субъекта и объекта познания было первым шагом в развитии теории познания как особой отрасли философского знания.

Далее, Декарту принадлежит мысль о том, что научное познание должно опираться на метод, который он образно сравнивает с архитектурным планом, благодаря которому наука из «древнего города с узкими, кривыми улочками» должна превратиться в современный город со стройной планировкой. Наличие разработанного понятия о методе позволит легко «переходить с улицы на улицу», т.е. использовать знания, сконцентрированные в сфере одной науки, для развития другой.

В своей программной работе «Рассуждения о методе» Декарт формулирует 4 правила универсального научного метода. 1. Никогда не признавать за истинное ничего, что я не признал бы таковым с очевидностью. 2. Делить каждое изучаемое явление на столько частей, сколько потребуется, чтобы его изучить (анализ). 3. Начинать познание с предметов простейших и легко познаваемых и восходить постепенно к сложным, допуская существование порядка даже среди тех явлений, которые в действительности не предшествуют друг другу (синтез и логическое упорядочение). 4. Делать перечни и обзоры изучаемого класса явлений максимально полными.

Важнейшим правилом Декарт считает первое, но, поскольку за очевидное он принимает только то, что он мыслит, в этом смысле его можно назвать идеалистом. Именно как идеалист Декарт признает, что человеческому разуму присущи так называемые «врожденные идеи», которые не возникают в результате накопления опыта, а изначально, с рождения, содержатся в человеческом разуме. Например, к врожденным Декарт относит идею бога, идею числа и т.д. Тем не менее Декарта нельзя назвать просто идеалистом, т.к. он в своем учении о бытии признает существование самостоятельной, независимой от сознания материальной субстанции, но именно такое разделение мира на две фактически не связанные между собой субстанции позволяет назвать философию Декарта метафизической. Декарт метафизически разрывает мир на два самостоятельных начала – материальную и духовную субстанции. Главным свойством духовной субстанции является мышление, главным свойством материальной субстанции – протяжение. (Справка: Субстанция – это то, что вечно и неизменно находится в основании всего многообразия мира. Понятие, схожее с понятием первоначала, но не предполагающее что-либо чувственно постигаемое.)

Признание Декартом существования материи в качестве самостоятельного начала позволяет говорить и о наличии в его философской доктрине материалистической тенденции. Поскольку же главным свойством материального начала он называл протяжение, т.е. способность занимать определенное место в пространстве, то и понятие движения он понимал лишь как перемещение в пространстве, т.е. механистически.

Весь природный мир Декарт рассматривал как огромный механизм: животные – это своеобразные «машины», а человек – самый сложный из механизмов. Причем все эти машины и механизмы не имеют никаких осознанных целей существования, поскольку целеполагание, по Декарту, есть прерогатива духовной субстанции. Но здесь как раз мыслитель натолкнулся на некоторую метафизическую ограниченность своей философии: для него было непостижимо, как две совершенно независимые субстанции одновременно уживаются в человеке. Здесь философу приходится «развести руками» и признать, что единственным связующим звеном в данном случае может быть разве что Бог. В этом случае бог выступает, скорее, не как предмет веры, а как своеобразный способ уйти от проблемы, что довольно часто встречается именно в философских системах Нового времени.

Философия Декарта дуалистична, т.е. содержит в себе одновременно идеалистические и материалистические тенденции. Философия Декарта метафизична, т.к. разрывает мир на два независимых начала – материальное и духовное, движение же односторонне понимается только как механическое перемещение. Философия Декарта рационалистична, т.к. основой познания он провозглашает разум, а главным средством познания объявляет вырабатываемый разумом метод.

Историческое значение Декарта заключается в том, что он стоял у истоков современного рационалистического мышления.

С критикой метафизики Декарта вскоре выступил английский философ Дж. Локк (1632-1704). Локк начал с того, что подверг критике теорию врожденных идей. О каких врожденных идеях можно говорить, заявлял английский философ, если маленький ребенок не имеет понятия об идее числа, не понимает, что люди смертны, т.е. как раз не имеет понятия о таких идеях, которые Декарт считал «врожденными». Обо всех этих понятиях, по мнению Локка, человек узнает лишь по мере накопления эмпирического опыта, который приходит к нему через чувственные ощущения. Отсюда делается вывод: «Нет ничего в уме, чего прежде не было бы в ощущениях», – этот тезис стал девизом сенсуализма. Сенсуализм – направление в теории познания, признающее чувственный опыт единственным источником знания.

Согласно Локку, человек рождается без каких-либо врожденных идей, его сознание подобно чистому листу бумаги (tabula rasa), и только по мере накопления опыта этот лист заполняется письменами, представляющими собой зафиксированные памятью ощущения. Идея, по Локку, – это запомнившееся ощущение. Но возникает вопрос, откуда берутся ощущения, как рождаются в сознании человека идеи и какие их основные разряды существуют. Другими словами, мы задаемся вопросом, как Локк объяснял процесс познания, для того, чтобы уяснить следующие особенности мировоззрения Локка:

1. Локк признает действительное существование материальных объектов внешнего мира, что позволяет констатировать в его взглядах материалистическую тенденцию.

2. Материальные объекты внешнего мира независимо от сознания человека обладают следующими свойствами: массой, движением и покоем, протяженностью, формой и плотностью. При помощи этих свойств предметы внешнего мира воздействуют на сознание человека через органы чувств, в результате чего в сознании возникают так называемые «идеи первичных качеств» познаваемых предметов.

3. В процессе чувственного восприятия уже сам человек приписывает предметам внешнего мира свойства, которыми они на самом деле не обладают, такие, как цвет, запах, вкус, т.е. те качества, которые все люди воспринимают по-разному, поэтому Локк их называет «вторичными» качествами, соответственно, в сознании существуют и идеи вторичных качеств.

Идеи, по Локку, возникают в результате взаимодействия внешнего мира и сознания, в этом смысле философию Локка можно назвать диалектичной. Таким образом, выступив против метафизики Декарта, Локк явился провозвестником новой эпохи в развитии европейской мысли – эпохи Просвещения.

 

 

§ 3. Французский материализм XVIII в.

 

Эпоха Просвещения характеризуется в философии борьбой против метафизики и схоластики, усилением материалистических тенденций, в политике и идеологии – борьбой против диктатуры церкви и феодальных политических авторитетов. Центр развития материалистических тенденций в философском осмыслении человека и природы находился во Франции, где творили такие просветители, как Вольтер, Дидро, Монтескье, Кондильяк.

Важнейшей чертой мировоззрения французских просветителей было то, что все они являлись деистами. Они признавали, что нельзя отрицать объективное, т.е. независимое от сознания человека существование предметов внешнего мира. Вольтер по этому поводу шутил: «Трудно не признать камень, упавший неизвестно откуда на вас, сломавший вам плечо, действительно существующим».

Во-вторых, они выступили против противопоставления бестелесной души и тела в религиозных воззрениях и противопоставления духовной и материальной субстанций в философских системах, подобной картезианству. Мышление и душа, как они полагали, есть способность, присущая материи, например мозгу. Однако эту мысль и Вольтер, и Дидро объясняли тем, что сам Бог наделил материю способностью мыслить, а заодно и способностью двигаться. В этом как раз и состоит двойственность деизма.

Деизм – учение, материалистически признающее существование объективного внешнего мира, но не отрицающее существование бога как безличной первопричины и перводвигателя этого мира. Дальнейшее развитие материалистическая тенденция получила в трудах таких философов, как Ламетри, Гельвеций, Гольбах. Все они пытались дать определение материи, тем самым подводя итог усилиям мыслителей, начиная со времен Анаксимандра. Гольбах определил материю как «все то, что воздействует каким-нибудь образом на наши чувства». Определение, конечно, не вполне отражает глубину содержания и величину объема данной категории, поскольку не только материальное может воздействовать на наши чувства, да и не все материальное способно оказывать такое воздействие. Тем не менее важен сам факт появления одного из первых определений понятия материи, возводящих ее на уровень философской категории.

Следующее важное положение заключается в том, что источник движения материи французские материалисты видели в самой материи, а не вне ее, заявляя, что поскольку материя вечна, то и движение ее вечно, следовательно, необходимость в признании и доказательстве существования перводвигателя отпадает. Но движение понималось ими только как механическое, в чем и состояла ограниченность французского материализма. Энгельс назвал эту ограниченность неизбежной, поскольку она соответствовала уровню развития естествознания в то время. В работе «Людвиг Фейербах и конец немецкой классической философии» он писал: «Материализм XVIII века был преимущественно механическим, потому что из всех естественных наук к тому времени известной законченности достигла только механика твердых тел. Химия имела еще детский вид, биология была еще в пеленках... Это и составляет неизбежную ограниченность французского материализма».

Итак, мы можем констатировать, что французские материалисты XVIII в. фактически превратили материализм из тенденции в завершенное учение, в чем и состоит их историческое значение.