Но ты пока бессознательно скачешь по Уровням-одеждам

плотности проявлений Единого Духа своего».

«А ты кто, Ангел-Хранитель мой?»

«Нет».

«Та-а-ак, ладненько», - потирал я руки, млея от такого обалденного общения и предвкушая что-то такое в моей одинокой жизни, что теперь от Радости остатки волос зашевелились на голове!..

Опять закутываясь в одеяло и прижав волосы вязаной шапочкой, которую нашарил рукой на подушке и напялил по самые плечи, что только большой нос торчал из под неё, то ли Юношу, то ли себя самого мысленно спросил:

«Почему после Очищения Водою, когда, благодаря моему Искреннему Покаянию, добренький наш батюшка вытряс из меня весь негатив, тем не менее, какие-то подлые черти всё равно кинулись на мня в атаку, а-а-а?».

«Потому, что именно твоя Искренность им неугодна и раздражает,

Даже если они и не твоё порождение, ибо они чувствуют опасность

и будут пытаться её ликвидировать в зародыше,

Тем более, что ты ещё не Причастился

и твоё жилище не освящено».

«Д-а-а, ве-е-есело…» - отвисла у меня челюсть.

«А что это за вспышка Света была?», - продолжал допрос я, - «по твоей милости, что-ли?».

«Нет. Но ты же просил Помощи, взывая ко Всевышнему», - то ли спросил, то ли утверждал Юноша.

«Не ко Всевышнему вопил, а к Святы-ы-ым Его», - уточнил я.

«Это одно и то же», - терпеливо отвечал Юноша.

На-а-адо же… Есть над чем подумать…

«Ещё вопросик можно? Уж очень боязно опять обращаться к милосердному батюшке, как бы ласты косолапые мне не откинуть, когда он будет освящать мою хижинку!»

Юноша понимающе кивнул, не переставая белоснежно улыбаться, мол, после Причастия в храме, я уже и сам смогу защитить своё жилище Освящённой Водой, взятой в храме, или Чистой Водицей, набранной из соседнего Родничка в лесном овражке.

«Ну и ла-а-адненько, ну и чу-у-удненько», - успокоился я...

Паузы между моими вопросами стали удлиняться, сказывалась физическая и психологическая усталость. Нет, ну действительно, сколько можно было уже более суток мусолить крещениями тело и пудрить чертовщиной да явлениями последние извилины в голове плешивого дохлятика?!

К тому же, слишком много нужно было обмозговать.

Видимо, потому и свечение, как заметил я, в котором светился улыбочкой «косоворотный» Юноша, стало блекнуть, а это, как знал уже по прошлому опыту, предвещало наше расставание.

«Стой!» ― крикнул я, из последних сил продрав зенки, всем сердцем надеясь его задержать, уж очень мне хотелось задать на сей раз последний вопрос.

И действительно, свечение опять вернулось к прежнему состоянию, и Юноша в ожидании с подозрением прищурился.

«Почему я, то есть, почему мне такое выпало, ну… всё это… и ты вот?..».

«Не торопи событий. Скоро всё поймёшь. Судьба такая. Сам всему тому причина», - ответил Юноша более серьёзно и, не взирая на то, что я раскрыл рот ещё что-то сказать или спросить, быстро затух, что мне только оставалось в бессилии хлопать глазами, пытаясь оживить его присутствие.

Не получилось.

Тфу ты, совсем запутался, кто с кем говорит, и кто кому объясняет!.. То ли я ему, то ли он мне… А если я ― это он, а он ― это я, то почему тогда какой-то тот мой «Я» не хочет с собой, то есть мной, или ним, или… В общем, почему не пожелал больше сегодня общаться, а-а-а?...

Нет, постой, или это он с ним, то есть со мною он, нет ― я сам с собою не желаю… А может…

Застыв в позе задумавшегося демона, наподобие известной картины или скульптуры, только забинтованный в одеяло и в нахлобученной шапчёнке, я, видимо, так мямля и отключился под утро, а очнулся лишь к вечеру и долго не мог сообразить, почему валялся замёрзший и посиневший на полу в довольно интимных объятиях с топором?…

Но надо было приходить в себя, обогреться, подкормиться, чем Бог послал, осилить хозяйственные дела и ― я это прекра-а-асно помнил! ― готовиться к Причастию и Освящению своего жилища.

И тут пронзила вдруг мысль: а с понедельника до воскресения как быть?!

Вопро-о-ос…

 

Глава 8

…Однако за всю неделю ничего такого особенного не произошло, если не считать, что образ жизни всё-таки изменился, то есть, согласно известной песне, просто лопата сломалась, прекрасная маркиза.

Если раньше можно было беспечно проживать дни, посвистывая себе да приплясывая, когда на хуторе и на работе в лесу никто ничего не видит, то теперь постоянно ощущался зоркий посторонний глаз откуда-то из-за облачка, из-за дерева, из-за печки, из-за собственного плеча, неизменно отслеживающий ка-а-аждый мой шаг, записывающий в записную кармическую книжку не только все мои непригля-я-ядные дела, но даже и неправильные мы-ы-ысли!..

Иначе говоря, Госпожа Совесть, потирая белоснежными ручками с розовыми ноготками, крепко взяла меня в оборот.

Если раньше вытворял, что хотел, и как хотелось, то после Очищения Водой почему-то совсе-е-ем не хотелось загрязнять своё сознание всякой мысленной и чувственной чепухой, то бишь грехом.

Видимо, любвеобильный батюшка от души вмазал мне в лоб и залил в уши елей христовой Любви, что, когда нечаянно наступил на хвост раскляксавшемуся у двери псу, заскулившему так, что ворона от неожиданности чуть с сердечным приступом не кувыркнулась с крыши в сугроб, то из глаз моих, не в пример с прошлыми пинками, которыми обычно сопровождались подобные ситуации, полились столь обильные слёзы жалости и умиления к бедному животному, что даже валенки на ластах моих отсырели, а блохи псиные, не теряя времени, уплыли брасом подальше от грязной шкуры его…

Кровь из носу, но необходимо было эти несколько дней сохранить непорочность моей души в чистоте и покое, чтобы к воскресному Причастию как-то незаметно подползти незапятнанным хотя бы перед всевидящим оком добрейшего, но не в меру грозно-справедливого нашего батюшки.

Однако, вездесущие черти, как назло, были начеку, когда Бог подрёмывал в моей жалкой, неокрепшей ещё в невидимых простым глазом баталиях, душонке.

И находили же они самый неподходящий момент для подлости так искусно, что как бы я ни ограждался Крёстными Знамениями, как бы не глядел на землю, осторожно передвигая свои косолапые ласты, опустив глаза ниже пупка между ног, как бы не шевелил отвислыми ушами во все стороны, всё равно не мог предугадать всех козней рогатых и хвостатых тварей этаких!..

Казалось бы, что такого особенного растопить печь? Да ничего такого. Ан не-е-ет…

Прежде чем зажечь спичку и поднести её к уложенной в топке бумаге и мелко нарезанным сухим лучиночкам, сперва нужно было выполнить ряд предшествующих этому священному процессу действий.
То есть, сперва, например, накинуть на себя хотя бы вон ту-у задрипанную шубейку, что на гвоздике у двери, чтобы выйти на улицу в трескучий мороз и принести дров из поленницы. Но оказывается, что петля у воротника так накручена чертями собачьими, что шубейку совсем не про-о-осто снять одной рукой с гвоздя, изогнувшегося вопросом, ибо другая, как обычно, усердно чешет поясницу…

«Спокойно, только без нервов», - уговариваешь сам себя, и пытаешься понемногу раскручивать шубейку в нужном направлении, но, через пару-другую оборотов, понимаешь вдруг, что крутил не в ту сторону…

Очень споко-о-ойно, но, как-то незаметно для себя, уже сопя пуще прежнего крыльеподобно раздутыми ноздрями, всю операцию по раскручиванию шубейки на ржавом гвозде повторяешь в обратном направлении…

Конечно, рука обязательно немеет, кровь понемногу закипает, и в самый момент, когда уже решил, что достиг цели, оказывается, перекрутил лишка!..

Рука же, нежно почёсывавшая поясничку, замирает, зрачки глаз слипаются у переносицы, нижняя челюсть отвисает и, подобно ящику письменного стола, легко выдвигается вперёд, освобождая проход, чтобы, где-то изнутри проснувшийся и всё агрессивнее поднимающийся вулкан бешенства не встретил никаких препятствий, когда будут изрыгаться отборные звуковые нечисто-о-оты!..

Именно в этот момент, дотоле притаившиеся, бесы выскакивают из-под лавки в тёмном углу и виртуозно накидывают на вцепившуюся ― в не менее онемевшую от страха шубейку ― посиневшую руку мою арканы из своих крысиных хвостов, чтобы рука дёрнулась вниз и петелька оторвала-а-ась, а сам я, с отборными проклятиями, конечно, потерял равновесие и поцеловался с дверным косяком, да так сильно, что губы распухли и отвисли, как у взасос целовавшегося под луной верблю-ю-юда!..

После этого достаётся всему неодушевлённому, что попадается под руку, а Госпожа Совесть со своим другом Стыдом, почему-то опять исчезают из поля зрения моей бессмертной души…

Только когда всё-таки выкатился, наконец, полуголый на улицу и некоторое время, к великому удивлению всенаблюдающей вороны, поторчал распухшим «фейсом» в том самом сугробе, чтобы остудить боль и успокоить душевный вулкан, появилась и Госпожа Совесть под ручку со Стыдом.

Вдохнув морозного воздуха и окончательно успокоившись, ужаснулся своей уязвимости, а выдержать предстояло ещё несколько деньков…

 

Глава 9

«…Та-а-ак», - изгибал и заворачивал я свои извилины в голове, с остервенением запихивая себе в рот горстями снег, чтобы прочистить язык и внутренности от вулканического гноя неконтролируемых чувств: «если ты, парниша, даже по бытовым мелочам выходишь из себя, то что из тебя вылезет, когда жизненные Испытания прижмут основательно?!».

И мне было стыдно, стыдно, СТЫДНО-О-О!..

Я плевался во все стороны окровавленным снегом, пытаясь обуздать чёрных коней своих эмоций, пока они окончательно не выбились из сил, а я устал и замёрз, и только потом заскочил в дом.

Все эти дни только и размышлялось, что о своей слабости и ещё о том, что сам себе удивлялся такой перемене сознания или души своей, как оказалось, способной уже не только ПОКАЯННО оценивать свои неблаговидные поступки, но и анализировать Процесс её Преображения, чтобы предугадывать моё поведение в предстоящих неприятных ситуациях и искушениях…

О приятных же незачем было особо размышлять, так как Радость и Ликование в таких случаях, как заметил, никогда не несли собою разрушительности.

Также не мог отвязаться от мысли, что если не понимал религиозности людей, будучи атеистом, то теперь, даже после Крещения в христианском храме, это непонимание во мне ― как это, как это! ― только усилилось... Но почему?

Меня всегда поражало, угнетало и, признаюсь пред Госпожой Совестью, даже злило порой, видя, с каким раболепием люди сюсюкали перед добрым батюшкой, готовые ему не только руки лизать, но и…
Ну не мог я с безмятежностью принять выпученной душой своей конкретные ситуации и моменты, видя, как создаются кумиры и процветает глупость невежественной, по Сути суеверной религиозности, в которой некий бог превращён в идола, когда непонимание человеком своей Внутренней связи с Истинным Богом, превращает Веру в тусовку недальновидных фанатиков…

Вот мне самому теперь предстояло Причастие в христианском храме так называемых Крови и Тела Христых, который, как не раз он заявлял при жизни пару тысячелетий назад устами Иисуса, есть просто Любовь, которая, как Психическая Энергия или АЛЬТРУИСТИЧНОЕ качество человеческого Сознания, должна быть кристально Чистой, как у младенца к своей матери, ещё незапятнанной никакими внешними религиями и посредниками между его Душою и Творцом её!..

Ибо Любовь Истинная подразумевается сперва к Богу или к Творцу своему с единственным чистейшим Чувством ДОВЕРИЯ, как младенец прижимается к груди мамы своей без сомнений, без каких-либо внешних правил, человеческих, религиозных, партийных или там эзотерических!

Ибо, как вера младенца маме не анализируется никакими «науками», так и Вера в Отца Небесного не терпит лицемерия внешней религиозностью, пусть даже битьём пустой головой о пол храмовый…

Размышляя так, я незаметно для себя всё сильнее распалялся, прекрасно осознавая, что, ну не смогу я, как бы ни пытался, изображать из себя религиозного человека, который будет бегать по воскресениям в храм, чтобы показать, какой он религиозный…

Ну не буду кланяться с толпой только потому, что так принято кем-то, не имея представления, о чём там милейший батюшка гундосит на старославянском языке, спрятавшись в Алтаре…

Ну не буду лизать батюшке где только можно, даже если он из-за этого и не будет отпускать мне грехи…

Или всё-таки буду, не выдержав мнения, шипения, скрежета зубами вездесущих богомолок, не выстояв перед гипнотическим взглядом лучезарных очей святейшего настоятеля нашего приходского храма?..

«А вот и посмотрим», - решил я, предвкушая нечто соблазнительно-интересное в предстоящий воскресный день, и, при этом, смачно откусывая ядрёный солёный огурец, который, после долгих гоняний в мутном рассоле по дну пятилитровой банки, всё же пронзил ножом и кое-как, словно скользкого налима из проруби, вытащил на свет Божий!

Я звонко жевал в такт своим мыслям и, довольный жизнью, одновременно ныл любимую песенку любимых «The Beatles», ёрзая и извиваясь на табурете, видимо, изображая голую проститутку в обнимку с оглоблей в баре, как вдруг, кусок мстительного огурца нагло полез куда-то не туда, затыкая мне дыхание и заставляя выкатиться глаза из орбит и полезть в ту же банку вместо огурца…

Я кусок оттуда, а он дальше, я его оттуда кашлем, а он ни в какую…

Тогда спрыгнул с табуретки и, задыхаясь окончательно и согнувшись пополам, опять быстрее поскакал на улицу и прыгал и бегал, к радости обхохатывавшейся вороны — «ка…ка…ка…», пока не стукнулся головой о стойку крыши хижины, и сверху прямо мне на горб не свалился старый валенок, когда-то засунутый за стропилину… Только тогда кусок паршивого огурца, как из гаубицы, со свистом вылетел наружу и прилип к стойке, как распятый, а Ворона, в обнимку с трубой, чтобы не свалиться с крыши, закончила, наконец, свой хохот длинным «…ррррррр»!..

Когда потом уже обтирался полотенцем и глядел на себя в зеркало у рукомойника, в глазах своих под жалостливо, как у Арлекино, приподнятыми бровями, мне вдруг померещилось лицо Госпожи Совести, внимательно и строго глядевшей на меня, видимо, в поисках своего друга Стыда, куда-то запропастившегося в закоулках извилистой душонки моей…

«Да-а-а, что это я» - подумалось с огорчением, - «не в меру разошёлся осуждениями направо и налево? Не пора ли помочь Госпоже в поисках…».

Однако, срочно надо Освящать хижинку, а то черти полосатые, как назойливые мухи к падали, так и норовили залезать в душу мою несовершенную…

 

Глава 10

…Чтобы обезопасить себя во время сна, когда воля человеческая отключена, и он становится беззащитным в своих бессознательных блужданиях по Тонким Мирам перед разного рода демонически агрессивными существами, так и пытающимися повлиять в плохую сторону на сознание спящего, пришлось, пока жилище ещё не освящено, принимать необходимые меры.

Во первых ― Молитва, как сильнейшее Информационно-энергетическое моделирование Психической Энергией материальных форм разной «тонкости» и плотности и ситуаций в них.

Во как круто выразился, аж самому понравилось! Зря, что ли в своё время пережевал столько эзотерической литературочки.

Но и Молитва молитве рознь.

Можно усердно барабанить заученные слова, даже в рифму, даже песнопениями, но если в этот момент мысли человека блуждают где-то в стороне от сюжета произносимых им же словесных фраз, то всей этой молитве грош цена и потеря времени.

«Ну посмо-о-отрим», - решил я попробовать правильно помолиться, когда пришло время выключать свет и ложиться спать, дабы защититься от вполне возможного очередного ночного нашествия бесовской «братвы», вполне реальной для меня настолько, что уже всерьёз опасался её…

Когда же в темноте присел на постели и перекрестился, долго, правда, соображая, как именно это делается: справа налево или слева направо, то вспомнил, что не знал ни одной молитвы!..
А спонтанно что-то бормотать, как-то совсем не получалось.

Надо же, и популярное «Отче наш, сущий на небесех…», столько раз слышанное и не только в храме, теперь не складывалось в уме, чтобы без запинок, предпочтительно трижды, выпалить автоматной очередью по предполагаемому ночному противнику…

Конечно, Крещение в храме не превратило меня в религиозного фанатика, но раз уж приходилось сосуществовать рядом с христианами, к тому же православными, то совсем не хотелось выделяться среди них никакой экзотикой, восточной или там языческой, а то и сектантской.

Моя Вера в Творца, а тем паче в существование бесов, от которых столь рьяно приходилось защищаться, не обрамлялась рамками избранной религии или этнического верования, никакой группировки, общины или секты…

Для меня Вера моя зиждилась как на моём личном жизненном, так и личном Духовном Опыте, подтверждаемом Созерцанием ЧЕРЕЗ ДЕЛАНИЕ ОБРАЗОМ ЖИЗНИ, а не словесными спекуляциями лишь многочисленной книжной информации.

И если на шее моей висел Освящённый Крестик, то это совсем не значило, что я посвящён в партию христиан, а воспринимался он мною лишь как магический Оберег и ничего более.

Христос же для меня, и это прекрасно чувствовал в себе, олицетворялся в первую очередь с энергией Любви, которая не может ограничиваться ни христианством, ни какой-либо иной религией или сектой, как не ограничена она личностью, Народом, Нацией, цветной Расой или даже Человечеством!..

Потому, Любовь во мне в первую очередь должна выражаться Терпимостью и Всепрощением, Покаянием за неправильно содеянное и Безмятежностью, Милосердием и Состраданием, даже Самопожертвованием, но не сопливым сюсюканьем, чем так грешат не только сектанты, прикинувшиеся голубочками по наущению бесноватого кумира своего, но и те самые христиане, ежесекундно распинающие своего идола-иисуса, как только выйдут за стены золочённых храмов своих…

Так размышляя, сидел, понурив голову в темноте, усердно соображая, как же всё-таки зарядить своё оружие Молитвы?..

И тогда заметил то самое, уже знакомое свечение над собою, но совсем не глазами, а как-то так, что, зажмурившись, видел вокруг себя сразу на все 360 градусов!..

Свечение, тем не менее, усилившись, как и в тот раз, потом постепенно переместилось передо мною, как мне визуально представлялось, на расстояние двух шагов от меня, и в нём показался лучезарный Юноша, но только одним прекрасным ликом своим…

Он также был приветлив и улыбчив, а Сердце моё затрепетало от Благоговения!..

Юноша, то есть, моё большое Духовное «Я», но почему-то самостоятельно и довольно властно распоряжавшееся мною плотским, сразу приступил к делу, прекрасно ведая проблему моего ― или своего! ― маленького и глупого «я»... То есть, мы вместе радели о себе самих?..

«Делами восхищаться я (ты) Христа, призван Мудростью из небытия…
И как бы мне (тебе) ни было тяжко и грешно по Пути пройти извилистому одиноко,
Но только Свет Звезды моей (твоей) далёкой
Мне (тебе) Жизнь и Смысл даёт широко!..
И каждый день, вставая и кружась волчком в безумии людском,
Постигну (постигнешь) Смысл Идеи ратной,
В потоке не сложившихся надежд отвратных …»,

сказал он и добавил:

«Повторяй эту СВОЮ Молитву-мантрам постоянно,