Примечание переводчика: Название главы - цитата из Там, где живут чудовища Мориса Сендака. Полностью - Don't Go. I'll Eat You Up, I Love You So. 5 страница

...................................................................

Когда они добрались до столовой, там было абсолютно пусто. Герман присел за стол возле кухни, подперев голову рукой. Он достал из кармана блокнот и ручку и начал царапать формулы, пока Ньют рылся в поисках чего-нибудь съедобного.
- Не много тут и нашлось. Я думаю... может быть, лазанья? И кукуруза?
- Не заботься об этом слишком, Ньютон. Я не думаю, что способен удержать еду.
- Я знаю, чувак, что у тебя плохо с желудком. Это всё обезболивающие. Еда должна помочь.

Герман покосился на него:
- Я не хочу, чтобы ты это делал.
- "Делал" что?
Нагрузив на тарелки "с горкой" разнообразную замороженную еду, Ньютон засунул их в микроволновку с полустёртым логотипом PPDC. Старая форменная толстовка MIT была ему велика, он вытер нос её просторным рукавом.
- Ты так легкомысленно используешь нашу связь... Я не люблю, когда ты напоминаешь мне, что чувствуешь мои боли и болезни.
- Почему нет? Их трудно игнорировать. И плюс в том, что если что-то исправить, перестанем страдать мы оба.

Герман попытался ответить, но остановился, когда дверь столовой со скрипом отворилась и вошёл Говард Ватлей. Двигаясь, словно в тумане он направился на кухню, но оживился, увидев сидящего за столом Германа: - Эй, Ньют... Док... Я ТАК рад вас видеть!

 

Готлиб посмотрел на дверь, но Соня не появилась. Говард покачал головой, словно прочитав его мысли: - Она... Джойс засадил её на несколько часов на гауптвахту.

Он нервно провел руками по волосам. Герман и Ньют озадаченно переглянулись. Готлиб заговорил осторожно, опасаясь ещё больнее ранить оставшегося из близнецов: - Говард, из-за чего Соня там оказалась? Что случилось?

 

Говард внезапно заговорил - слова полились из него тревожным потоком:
- Это было ужасно. Они не стали вас отключать, когда вы погнались за кроликом. Они собирались продолжать дрифт. Мы не могли в это поверить. Наконец мы с Соней пошли на мостик, чтобы понять, что творится. Мы думали, что это какой-то технический сбой. Миссис М была вне себя. Оккам просто стоял, прислонившись к стене. Какое-то время он двигал головой - как будто за чем-то следил. Балор и Сендак орали на Джойса и прочих офицеров, требуя его отключить. Гарри просто пытался сохранить вам жизнь. На этот раз я не успел схватить Соню...

Говард взял предложенную Ньютом чашку кофе, но пить не стал.

- Она поставила Джойсу фингал и разбила губу, прежде чем я её оттащил. Так что теперь она в камере за нападение на вышестоящего начальника.

 

На несколько мгновений Готлиб замер в недоумении, затем откашлялся и наклонился вперед.

- Будет официальный суд? Вас могут уволить из программы?

Говард покачал головой и слабо хихикнул:
- Не-а. Нет, все будет в порядке. Я думаю, получит замечание и, в худшем случае, пробежит несколько кругов вокруг ангара. Форт слишком сильно в нас нуждается, чтобы потерять из-за такой мелочи, как эта. Кроме того, это они действовали неправильно. Не Соня.
Он задумался, глядя на остывающий кофе.

- Вы оба вне всего этого, но... Началась настоящая война. Форт II направил Егеря в Канзасе. Внутренние штаты объявили войну, требуя суверенитета. Говорят, центральный Китай собирается в любой день захватить прибрежные районы. По сравнению с этим проблема кайдзю - мелочь… Я не думаю, что с этим можно что-то сделать.

 

Ньют похлопал Говарда по спине и поставил перед Германом его тарелку.

- Говард, вам с Соней не придётся в этом участвовать... в наземных войнах.

Говард опустил голову на руки и глухо разрыдался:
- После того, что случилось в Калифорнии с Мелеро... Господи, я не знаю, что делать. И Соня в таком раздрае, я это чувствую.

Герман успокаивающе положил ему руку на плечо:
- Ты наш эскорт. Куда идёт Оккам - идёте и вы. Или я и Ньют отказываемся пилотировать. Скажу это Джойсу, а если надо - и кому повыше. Я хочу, чтобы вы оба и "Сирена Карпатии" были частью поисковой группы, которая утром выходит за Котиком.
- Да, всё будет, как сказал Герман!

Говард вытер лицо и улыбнулся, благодарно глядя на них:
- Спасибо...

 

Ньют принёс Ватлею тарелку с едой, а Герману - чай. Маниакально посмеиваясь, он продолжил поиски и, наконец, вернулся со своей едой и маленькой тарелкой каких-то разваливающихся кусков чего-то вроде кекса. Герман наблюдал за Говардом. Он казался половиной человека... тенью самого себя, как будто не знал, как действовать без напарницы. Готлиб поморщился - он бы так же вёл себя без Гейзлера? Он уже так себя ведёт? Он оттолкнул эту неприятную мысль и вернулся к расчётам. Говард, кивнув, спросил его сквозь полный рот кукурузы:

- Чем занят, док?

- Пытаюсь выяснить некоторые координаты.

- Координаты? Чего?
Герман взял свою вилку и рассеянно поковырялся в тарелке. Он чувствовал, как Ньютон смотрит на него, буквально подталкивая есть.

- Великого тихоокеанского мусорного пятна.

...........................................................................................................

- Мусорное пятно, Доктор Готлиб?

Герману было неудобно в офисе Джойса. Два офицера стояли по бокам от сержанта, лицо его порядком опухло - последствия нападения Сони. Герман удивился (и пожалел), что она не выбила ему сколько-нибудь зубов.
- Да. В мире есть несколько таких пятен. Они мигрируют вместе с движением воды в океане. Огромные массы отходов жизнедеятельности человека... пластик, который не разлагается. Они собираются в участки, размером с остров и двигаются с течениями. Когда я общался... с... Котиком, я увидел несколько вещей, которые могли бы быть где угодно, но было что-то еще. Запах... Окрашенность воды и я... ну, сложно объяснить. Но я определил, что это, поднял историю движения пятен за прошлые годы и могу с уверенностью сказать, что знаю, где находится Котик.

 

Он тянул до позднего вечера и, несмотря на долгий сон с Ньютоном в аквариуме, ощущал себя измотанным. Весь день он не мог позволить себе расслабиться, опасаясь столкновения с Сином или кем-то из его компании.

Джойс откинулся на спинку стула и снял берет:
- И вы нам это скажете?

Готлиб сел так прямо, как мог и жёстко собрал лицо. Он никогда не стал бы так разговаривать со Стэкером Пентекостом. Но Стэкер был человеком, стоившим уважения.

- Скажу, когда мы вместе с Ньютоном будем двигаться туда в Оккаме. Ни секундой раньше. Я пришёл сюда, потому что обещал вам новую информацию, но... Я должен знать, намерены ли вы направить вместе с нами Мятежного Самсона?

 

Джойс посмотрел на него исподлобья, сквозь его обычную флегматичность прорезалась жёсткость:
- Да, доктор Готлиб. Мятежный Самсон - наш лучший Егерь. Вы должны гордиться, что с вами пойдёт именно он.
- Я... я не назову вам место, где он находится, если это будет Самсон.

Джойс встал, с силой хлопнув ладонями по столу:
- Ваши аргументы по этому вопросу не принимаются. Самсон идёт с вами, а если вы не сообщите местонахождения кайдзю, я сделаю так, что вас и доктора Гейзлера обвинят в государственной измене.

Готлиб осознал, что встаёт в полный рост. Его сознание кипело. Обвинение в измене было бессмыслицей, но он был уверен, что Джойс на это способен, если его подтолкнуть. Он стремительно терял терпение.

- Я не доверяю экипажу Самсона, и вы согласитесь оставить Котика в живых. Если пойдёт он, то Сирена Карпатии пойдёт тоже.

Офицеры, стоявшие возле Джойса, наперебой закричали на него, но сержант поднял руку и протесты стихли.
- Близнецы на данный момент отстранены, Соня Ватлей совершила поступок, недостойный рейнджера.

Готлиб почувствовал, как начинает закипать, готовый взорваться потоком слов. Все тело дрожало, и он боялся, что его мужество может закончиться в любой момент.

- И вы сделали то же самое! Вы повели себя способом, недостойным офицера! Я совершенно уверен, ООН и пресса с интересом узнают, как вы позволили двум неопытным пилотам погнаться за кроликом, не оказав помощи после окончания времени, безопасного по стандартам PPDC. Если вы хотите моего дальнейшего сотрудничества, я предлагаю вам выслушать меня и позволить моим друзьям нас сопровождать.

Они обменялись через стол убийственными взглядами. Ноздри Готлиба горели от напряжённого дыхания. Холтеровский монитор опять начал свой приглушённый одеждой писк, и Герман задался вопросом - что будет, если он сейчас упадёт в обморок? Наконец Джойс отвернул от Германа своё разбитое лицо и сложил руки за спиной.

- Очень хорошо, доктор Готлиб... Я вижу, что спорить с вами бессмысленно. С вами так же сложно, как с доктором Гейзлером, но я предполагал, что так и будет. Я хочу видеть этого кайдзю. Я хочу, чтобы со всем этим разобрались. Больше всего я хочу прогресса, и вы быстро потеряете все свои привилегии, если я не увижу результатов. Я ясно выразился?

 

Герман, державший голову так высоко, как только мог, кивнул, сжав челюсти так, что рот превратился в прямую линию.

- Кристально ясно, сэр!

- Тогда можете идти.

 

Герману удалось оказаться в коридоре раньше, чем рухнуть. Его длинное тело сложилось, бесполезный костыль выскользнул из онемевших пальцев. Короткий вздох сорвался с губ, когда он попытался поймать костыль прежде, чем тот упадёт на землю. Его рука схватила воздух, и Ньютон посмотрел ему в лицо. Не дав Герману возразить, Ньют взял его под руку и молча повёл по коридору. От двери Джойса до своей комнаты Герман не проронил ни слова. Ньютон помог ему сесть на кровать и, дотронувшись до его ноги, вопросительно поднял бровь. Герман кивнул и наклонился, чтобы разуться. Ньют прошёл через их общую ванную в свою комнату, и оттуда раздался звук, словно что-то тащат. Выдержав сражение с матрасом, он уложил его возле кровати Германа, бросив сверху подушки и одеяло. Герман не мог вспомнить, когда Ньют в последний раз был таким тихим, хотя бы внешне. Но он постоянно слышал его в своей голове - и это было блаженное ощущение.

Он болезненно похромал в ванную и переоделся в грязную пижаму, слишком усталый, чтобы обращать на это внимание. Ньют молча указал ему на оставленный на подушке пакет со льдом и улёгся, свернувшись, плотно натянув одеяло. Холод на ноющем бедре - это было замечательно. Готлиб вздохнул и чуть ли не инстинктивно позволил своей руке свеситься с кровати. Ощущение от пальцев Ньютона, переплетённых с его - гораздо более длинными - согревало. Связь восстановилась, и всё заполнил мирный электрический гул.

<- Спасибо, Ньютон. >

<- Нет проблем, чувак, не заморачивайся.>

<- Сирена пойдёт с нами завтра.>

<- Я и не сомневался. Ты самый смелый, умный и самый упрямый ублюдок, которого я знаю.>

 

Напряжение покидало мышцы. Готлиб почувствовал, как большой палец Ньютона ласково поглаживает его костлявые пальцы. Он должен был попросить прекратить... Но казалось, в этом нет ничего страшного.

<- А ты... ты, ну ты - Ньютон Гейзлер.>
<- Худшее оскорбление, которое я слышал.>

Ощущение тепла переполняло грудь Германа. Для половины того, что он в последнее время чувствовал, сейчас не было слов ни на английском, ни на немецком языке. Он попытался сосредоточиться и систематизировать мысли. Попытался найти слова, чтобы выразить свою благодарность.

<- Ньютон?>

<- Мммм?>

<- Я тоже очень скучал по тебе.>

Ньютон коротко стиснул его руку, но ничего не ответил. Через десять минут они уже спали, так и не разжав пальцев.

 

 

..............................................................................................

 

Электрический разряд прошёл по спине Германа, как вспышка синего света - и воспоминания слегка потускнели. Он попытался вздохнуть полной грудью и едва не задохнулся.

- Всё отлично, парни. Реально сильное соединение. Доктор Готлиб, мы следим за вашим давлением. Всё ещё высокое, но лекарства делают чудеса.

Ньютон ответил где-то рядом, связь в шлеме странно искажала его голос:
- Он наш, Гарри. Мы его взяли.

Оккам поднял руки и пошевелил пальцами. Покрутил из стороны в сторону огромной головой, повёл плечами. Готлиб закрыл глаза и почувствовал глубоко внутри укол страха. Теперь они должны были доказать, что могут ходить. Он сунул руку за грудную пластину, нащупал всё ещё спрятанный там леденец и потёр его на удачу. Ньютон пробормотал в его голове что-то успокаивающее, и Готлиб поднял здоровую ногу, чтобы сделать первый шаг. Он вдохнул через нос, и сказал в комм:
- Начинаем трёхногую гонку, Арчер... мы идём.

Никакой боли не было. Зафиксированные скобки прочно держали его ногу во время движения платформы, не касаясь болезненных мест. Возможно, Балор Флуд был мудаком, но он был чертовски хорошим инженером. Герман посмотрел вниз на ангар, по которому они с Ньютом сделали первые плавные шаги. Он шёл не хромая, так же, как в дрифте. Радость и облегчение заполнили его мозг, в теле пел адреналин. Одна идея, пришедшая двоим, заставила их остановиться, поднять вилочный погрузчик, подержать, словно игрушку и вернуть на место - их новые пальцы были способны к тонким движениям. В комме раздался голос Сендак, и Герман подумал, что он устало звучит:
- Аккуратнее, мальчики. Вы пока новички.

Её прервал раздражённый голос Гарри:
- Извините, что поторапливаю, но вам, парни, нужно довести Оккама до лифта. Вертолеты готовы к транспортировке. Сирена и Самсон готовы к выходу. Доктор Готлиб, вы собираетесь сообщить нам координаты?

Дыхание застряло у Германа в горле, секунду он боролся со словами. Самсон ждёт...
- Доктор Готлиб?
- Ох... да, Арчер, прошу прощения. Я сообщу координаты во время пути. Он займёт несколько часов.

В сознании возникло мерцающее тепло и вопросительное ощущение. Герман посмотрел в сторону и увидел, что Ньют ободряюще улыбается. Чувства были действительно сильной стороной дрифта. Можно было потянуться за увиденными воспоминаниями, но в этом не было смысла, именно так терялся путь. Общие эмоции были именно тем, что больше всего восхищало Германа. Все свелось к простому уравнению - он и Ньютон равнялись Оккаму.
......................................................................

Ступни Оккама зафиксировали в фигурных скобах на подъёмной платформе. Скорость подъёма вверх напомнила поездку на аттракционе. Этот дрифт-опыт, безусловно, были удачнее предыдущего, но не менее затратным физически. Герман задался праздным вопросом, как долго они смогут удерживать дрифт, не имея стойкости и выносливости опытной команды рейнджеров. Голос Ньютона, вторивший его мыслям, звучал несколько неуверенно: <- Всё будет в порядке. Ты можешь чувствовать Котика? >

 

Оккам достиг поверхности, и они оба прищурились на слабое зимнее солнце. Егерь поднял руку, защищая глазной щиток от яркого света. Два вертолета зависли возле, готовые прикрепить Оккама к крюкам для переноски, рядом на собственных подъёмных платформах ожидали взлёта громоздкие махины - Сирена и Самсон.

<- Я не... Я никогда раньше не пытался нащупать Котика. Мы только говорили, когда я спал. >

<- Ну... продолжай пробовать. Было бы хорошо, чтобы он знал, что мы идём. >

 

Раздался разряд статических помех и близнецы заговорили через комм, в то время как Сирена подняла длинную руку и приветственно пошевелила пальцами. Говард звучал гораздо живее, чем в столовой, а вот бодрость Сони казалась несколько вымученной:

 

- Доброе утро, герр доктор.

- Отличный денёк!

- Хороший костюм раздобыли, парни!
- Очень вам идёт, вот разве что великоват.

Готлиб подумал, что Самсон слышит их болтовню. Но если пилоты и слышали, то ничего не сказали.

 

Котик далеко уплыл от разорённого им консервного завода, двигаясь к цепочке небольших аляскинских островков, отделяющих северную часть Тихого океана от холодного Берингова моря.
Большое тихоокеанское мусорное пятно перемещалось вокруг них и в настоящее время должно было быть на участке открытой воды вблизи островов с унизительным названием "Крысьи". Герман знал, что там не "открытая" вода. Там была земля... пустой, покрытый галькой берег, окружённый мусором.
Путь до Аляски занял несколько часов, и Гарри советовал им поспать, если сумеют. Готлиб думал, что такое невозможно, но Ньют доказал ему обратное, и вскоре оба заснули. Сны Германа были заполнены синим свечением кайдзю и странными отголосками эха в чёрной воде.

 

Они увидели мусор прежде, чем увидели кайдзю. Он растянулся на многие мили - огромный ковер из бутылок от содовой и полиэтиленовых пакетов, несомый течением. Химический осадок местами окрасил поверхность зелёным, местами - красным, придав скоплениям хлама зловещий кровавый оттенок. Над пятном парили чайки, время от времени приземляясь, чтобы выхватить из мусора что-нибудь, что в конечном итоге их убьёт.

Вертолеты сбросили Егерей в стороне от мусора. Четыре дополнительных вертолета, выделенных для переноски Котика, уронили спешно изготовленные удерживающие тросы в подставленные руки Сирены. Им придётся как-то приподнять кайдзю, чтобы завести тросы - немалый подвиг. Вертолёты отправились на заправку к ближайшему поселению, и они остались одни. Только три Егеря... и кайдзю. В потрескивающем комме возник голос Арчера - слабый, шепчущий, с трудом различимый: - Проблемы с экстренной связью... Всё сложнее... попробуйте... Почти вне... диапазона...

.........................................................................................

Котика выбросило на маленький скалистый островок - просто выступ вулканической породы, приподнятый над Тихим океаном. Мусорное пятно плескалось вокруг его вздымающихся боков, и несколько храбрых чаек клевали кожу, вырывая куски плоти, такой же токсичной, как пластик, который они глотали. Он был даже больше, чем Герман помнил, и он начал ощущать фантомные боли в шее и плечах.

<- Герман? На самом деле это не твоя боль. Просто старайся помнить это.>

Готлиб кивнул, глубоко вздохнув. Они повернулись, и Ньют включил комм для переговоров с другими рейнджерами:

- Ребята, вы остаётесь здесь, а мы пойдем вперед. Он не будет на нас нападать. Мы должны посмотреть, насколько всё плохо, прежде чем заводить тросы и...
Оккам повернул голову и посмотрел на Самсона, стоявшего, сложа руки - его узкий изогнутый экран ничем не выражал.

- Да... ммм... просто стойте тут.

Сирена отсалютовала большими пальцами и опустила взгляд, высматривая среди мусора что-нибудь интересное.

 

Оккам пробирался сквозь мусор, облепивший его талию и грудь. Самсону бы здесь было по колено, но Оккам не был великаном. Пляж был залит кровью Котика, её синие усики, смытые прибоем, закручивались в воде.

 

Мозг Ньютона лихорадило от возбуждения, когда они добрались до наполовину погружённого в воду хвоста кайдзю, покрытого рядами острых шипов. Его задние лапы были короткими, если сравнивать с кайдзю типа Нарушителя, а шея и передние лапы - очень массивными. Они вытянули руку и осторожно коснулись пальцами Оккама спины Котика. Чудовище пошевелилось, просыпаясь. Поднявшись выше по пляжу, они опустили Оккама на одно колено возле Котика, и, поколебавшись мгновение, протянули руку. Металлическая рука Оккама нежно гладила монстра между шестью глазами, лаская кайдзю как домашнего любимца. Казалось, Ньют вот-вот взорвётся от смеси нежности и научного любопытства. Готлиб просто чувствовал боль... вся морда и шея зверя были покрыты проколами и рваными ранами. Глаза кайдзю открылась, и он издал низкий заунывный звук, далеко разнёсшийся под открытым небом. Голубые глаза посмотрели вверх, и в какой-то момент Готлиб испытал озарение - зверь узнал его.

- Маленький голос...

Его сосредоточенность разрушили пробившиеся в комм сквозь помехи голоса близнецов.

- Самсон, какого чёрта ты делаешь?
- Посмотри, он не вредит им! Остынь!
- Они нам сказали, что мы здесь только для поиска и прикрытия!

Самсон ничего не ответил и сделал то, чего Готлиб и ждал - подошёл к беспомощному кайдзю, складывая руку в лезвие. Хуже всего было то, что он знал - это соответствует внутреннему желанию Джойса. Сержант был в курсе, что Самсон закончит работу, и ему было все равно. Герман почувствовал себя идиотом... Зачем он привёл их сюда? Почему? Из-за Котика? из-за угроз Джойса? Потому что глупо поверил, что Самсон подчинится приказу? Он только хотел вернуть кайдзю долг. "Дорога в ад вымощена благими намерениями", - подумал Готлиб с горечью.

 

Ньют начал паниковать, его мысли скакали, связь дико мерцала, он вспомнил о Крюгере, о том, как на следующий день тот был убит на тропическом белом пляже. Готлиб потянулся за Гейзлером, жалея, что не может прикоснуться к нему, привлечь его внимание к реальности.

<- Нет, Ньютон. Пойдёшь по этой дорожке - опять погонишься за кроликом... >

<- Да... ха, о боже... я знаю, я просто, это просто как... >

<- НЕТ, Ньютон. Никаких панических атак. Не сейчас. >

 

Сирена подняла свои длинные руки и, захватив Самсона сзади, попыталась утащить его обратно в воду. Голоса близнецов в комме звучали напряжённо: - Мистер Син! Миссис Син! На самом деле мы тоже не хотим помогать кайдзю!
- Это нам тоже противно по самое некуда...
- Но это приказ! Мы должны доверять учёным!

- Они, вероятно, знают, что делают!

Они сделали еще одну попытку оттащить Самсона, но он был мощнее и построен для боя. Низко присев, он ударил "Сирену" в голову, отбросив её в сторону. Готлиб никогда не думал, что увидит сражение двух Егерей... он надеялся, что не доживёт до этого. По крайней мере, Самсон не использовал против робота лезвие. Ясно было, что его пилоты пытаются вырубить близнецов, а не убивать их. Джойс спустит нарушение приказа... и PPDC и ООН это простят... но никто не будет смотреть сквозь пальцы на убийство рейнджера другим рейнджером, особенно если они на одной стороне.
В ответ близнецы обрушили стальную руку на бронированный затылок Самсона. От града ударов, которым Егеря осыпали друг друга, стоял невыносимый металлический лязг.

 

Котик низко стонал, он медленно повернул огромную голову, пытаясь увидеть бой. Казалось, он узнал "Мятежного...", и ледяной ужас заполнил Германа от груди до паха. Кайдзю пошевелился, раскрывая старые раны, в тщетной попытке пробраться к воде. Он поднял голову и взревел, его зовущий голос рос, сотрясая камеру Оккама. Готлиб понял, что на него навалилось слишком многое. С того момента, как Гейзлер потерялся, управление Оккамом осталось на нём, и давление на мозг становилось невыносимым. Он распростёр тело Оккама над Котиком, защищая его, не зная, что ещё можно сделать. Котик был слишком велик. Кровь огромного животного брызгала на Оккама, от неё шипела краска. Он мог бы купить кайдзю немного времени. Может быть, когда вернуться вертолёты... Должен быть какой-то способ вытащить его из этого живым. Он попытался связаться с мостом управления, но обнаружил только статические помехи, голос Гарри Арчера отсутствовал.

 

<- Ньютон, пожалуйста, я... >

Котик испустил ещё один жалобный зов, кровь капала из его рта - а потом Великое тихоокеанское мусорное пятно разорвалось. Мусор раздался по центру, и из него поднялся самый большой кайдзю, которого Готлиб когда либо видел. Казалось, что его подъём из мусора и грязи занял часы. Он запрокинул голову, открыл гигантскую пасть и ответил Котику криком:
- Брат.

Глава 9 - "When I'm Gone Please Speak Well of Me" (Когда я уйду, помяните меня добрым словом)

Близнецы в двух словах подытожили ситуацию:

- Срань господня!

Кайдзю, нависший над ними, был достаточно большим, чтобы получить при классификации по меньшей мере шестую категорию. Его голова и пасть напоминали китовьи, тело было толстым и сгорбленным. Наличествовали две пары верхних конечностей, причём передние были достаточно длинными, чтобы существо могло передвигаться на четырёх ногах так же легко, как на двух. Задние лапы были мускулистыми и мощными и, казались приспособленными для прыжков. Хвост ближе к концу раздваивался и каждая часть заканчивалась веслообразным плавником. Но несмотря на всё это, самым поразительном в облике кайдзю были спинные шипы. Они были похожи на маленькие скалы из чёрного обсидиана. С расстояния и при взгляде несколько выше уровня воды, эти поднимающиеся над хребтом шипы должны были придать кайдзю сходство со скалистым островом.

Они не сразу заметили это существо, потому что оно было похоже на подводную часть острова, на котором лежал Котик. Ньютон был прав - у новых кайдзю развивались способности к камуфляжу. Этот выглядел подобно дышащему и движущемуся острову.

Мятежный Самсон едва успел развернуться к кайдзю, как тот, взмахнув хвостом, сбил его с ног и заревел. Герман смотрел на это, не зная, что предпринять. Он почувствовал, как ускоряется сердцебиение, и с трудом сглотнув, попытался подавить панику. Для начала, он должен был привести в чувства Ньютона - иначе они окажутся в заднице - один он не сможет вести Оккама.

Он закусил губу, отчаянно озираясь в поисках мысли. Самсон начал подниматься. Ньютон просто смотрел в никуда, охваченный воспоминаниями о Крюгере, оцепеневший, как олень под светом фар.

<О, чёрт, Ньютон... Я надеюсь, оно сработает. Потому что удовольствия это мне не доставит.>

 

Готлиб протянул руку и отстегнул блокирующие ногу скобки. Стиснув зубы, он шагнул прочь от Котика, оперев весь свой вес и вес Егеря на больную ногу. Боль возникла тут же и своей силой почти вогнала в эйфорию. Она оборвала дрифт, и послужила электрическим разрядом для их коллективного мозга. Ньютон кричал и Готлиб чувствовал, как его вытаскивает из воспоминаний в реальность.

<Герман! Дерьмо! Что ты творишь?!>

<То что... то, что должен...>

Часто и неглубоко дыша, Герман попытался вновь застегнуть скобки. В глазах темнело, боль была настолько сильной, что даже Котик отозвался на неё. Он жалобно скулил и пытался ползти, след синей крови тянулся за ним. Гейзлер принял свою долю нейронных связей и помог Готлибу выпрямить Оккама. Они подняли механическую голову, и HUD наполнился светом лихорадочно снимаемых показаний, должных оценить размеры прятавшегося кайдзю. Ньют испуганно вытаращился, голос понизился до шокированного шёпота: - Мы в последнем дне Помпеи. А этот ублюдок - Везувий.
- Очень поэтично, Гейзлер, но совершенно бесполезно. Как нам приказать Самсону на него напасть?

Ньютон помотал головой, стряхивая остатки транса и ткнул в один из экранов, показывавший крупный план кайдзю.

- Я всё равно назову его Везувием!

- СОБЕРИСЬ, Гейзлер!

- Э-э-э... Ну... у него только четыре глаза. Нет защитных надбровных дуг. Мешок под горлом... возможно для переноски рыбы. Или криля. И, похоже, довольно мягкий. Хвост тонкий и без брони - возможно, его легко будет отрубить, чтобы не использовал, как кнут.

Сейчас у Самсона были оба его лезвия. Егерь кружил вокруг монстра, ища брешь в обороне. Он перенёс жестокий удар во время всплытия кайдзю и сейчас пытался наверстать упущенное. Ньют включил комм, в котором все пилоты звучали разом. Он приложил все усилия, чтобы поизнести приказ ровным голосом и подобающим казённым языком. Готлиб чувствовал, как ростки страха заполняют его дрифт-партнёра изнутри.

- Внимание, Мятежный Самсон и Сирена Карпатии! Это пилот Оккама Ньютон Гейзлер... Кодовое наименование кайдзю - "Везувий" и... гм... как со-командир операции я приказываю максимально избегать прямого контакта. Соблюдайте дистанцию, цельтесь в глаза и горло. Если возможно, отрежьте хвост - на конечностях и спине броня слишком мощная. Он сверхогромен, а потому, вероятно, довольно неповоротлив.... Хм-м... спасибо.

Готлиб вопросительно поднял брови: - Спасибо?

- Я не знаю! Я никогда раньше не командовал операцией.
После долгого шипения и тишины из комма зазвучал незнакомый Готлибу мелодичный женский голос: - Оккам, вас поняли. Сирена, можете обойти его вокруг и заняться хвостом, пока мы доберёмся до горла? У вас есть подходящее режущее оружие?

Близнецы молчали. Они видели столько же боёв, сколько Готлиб и Гейзлер, точнее - ни одного. Герман подавил чувство вины. Это он вытащил их сюда, и сейчас у них есть хороший шанс погибнуть. В комме появился неуверенный голос Сони, и он почти слышал, как Говард что-то говорит позади неё.

- Мы... у нас есть плазменный нож для резки металла... он не очень большой, но может резать что-то вроде этого...

Самсон погнал Везувия на глубину, дальше от Котика. Сейчас слой мусора доходил ему до талии. Кайдзю зарычал при его приближении. Пар и водяные брызги вырывались из отверстия в костяном гребне, словно воздух из дыхала кита.

Ровным голосом, медленно и отчётливо произнося каждый слог, Ми-Сук Син изложила свой план: - Сирена, доктор прав. Мы считаем, что кайдзю слишком тяжёл, чтобы разворачиваться быстро. Мы будем стараться его отвлечь, а вы используйте свой плазменный нож, чтобы отрезать хвост. Когда это получится - попытаемся его развернуть. Это даст нам лучшую позицию для смертельного удара в горло с помощью нашего ракет малой дальности. Оккам, вы находите этот план приемлемым?
Готлиб и Гейзлер ответили одновременно, шагнув в сторону воды, чтобы лучше понимать ситуацию: - Да, действуйте!