ТЕМА 14. Законы и категории диалектики

 

14.1. Основные законы материалистической диалектики.

14.1.1.Переход количественных изменений в качественные,один из основных законов материалистической диалектики, согласно которому изменение качества объекта происходит тогда, когда накопление количественных изменений достигает определенного предела. Этот закон вскрывает наиболее общий механизм развития. Впер­вые он был сформулирован на объективно-идеалистической основе Гегелем. Творческое развитие на базе диалектического материализма получил в трудах классиков марксизма-ленинизма.

Закон перехода количественных изменений в качественные носит объективный и всеобщий характер. Его содержание раскрывается с помощью всех категорий диалектики и прежде всего категорий качества, количества и меры. Любое количественное изме­нение выступает как изменение элементов системы. Степень различия между старым и новым качеством зависит от количеств, изменений в рассматриваемом объекте. «... Качественные изменения — точно опре­деленным для каждого отдельного случая способом — могут происходить лишь путем количественного при­бавления либо количественного убавления материи или движения (так называемой энергии)» (Энгельс Ф., см. Маркс К. и Энгельс Ф., Соч., т. 20, с. 385). Появление нового качества по существу означает появ­ление предмета с новыми закономерностями и мерой, в которой заложена уже иная количественная определённость. При этом глубина качественных изменений может быть раз­личной; она может ограничиваться уровнем данной формы движения, а может выходить за его пределы.

Процесс коренного изменения данного качества, «надлом» старого и рождение нового есть скачок. Он является переходом от старого качества к новому, от одной меры к другой. «Чем отличается диалектический переход от недиалектического? Скачком. Противоре­чивостью. Перерывом постепенности» (Ленин В. И., ПСС, т. 29, с. 256). Переход явления из одного качественного состояния в другое есть единство уничто­жения и возникновения небытия и бытия, отрицания и утверждения (см. Единство и борьба противоположностей).Скачок включает в себя момент снятия прежнего явления возникающим; при этом качественные и количественные изменения взаимно обусловливают друг друга (см. Отрицания отрицания закон).

Переход одного явления в другое есть взаимодействие количественных и качественных изменений, проходящих через ряд промежуточных фаз. При этом различные фазы изменения данного качества означают изменение степени данного качества, т. е. по сути дела количественное изменение. Со стороны количественных изменений этот пере­ход выступает во времени как нечто постепенное, а со стороны качественных — как скачок. Начало скач­ка от одного явления в другое характеризуется нача­лом коренного преобразования всей системы связей между элементами целого, самой природы элементов. Завершение скачка означает образование единства качественно новых элементов и иной структуры целого. Большими скачками в развитии объективной реально­сти являются образование звёзд, в частности Солнечной системы с её планетами, возникновение жизни на Земле, образование новых видов животных и растений, про­исхождение человека и его сознания, возникновение исмена общественно-экономических формаций в ис­тории человеческого общества. Особым видом скач­ка, характерным для общественного развития, являет­ся революция.

В процессе развития можно выделить два основных вида скачков: скачок как «точечное» во времени изменение, т. е. резкий переход от одного качества к другому, и скачок как некоторый процесс определенной длительности. Скачок может длиться миллиардную долю секунды в микропроцессах, миллиарды лет — в космических про­цессах и сотни тысяч лет — в образовании видов жи­вотных. Отличительной особенностью скачка является лишь то, что возникновение нового качества означает конец имевшей место ранее закономерности количественных изме­нений. Для скачков первого типа характерны резко вы­раженные границы перехода, большая интенсивность, скорость процесса самого перехода, целостная пере­стройка всей системы как бы разом. Примерами тако­го рода скачков являются атомный взрыв или социаль­ная революция в обществе.

Исходя из природы качества как системы свойств, следует различать единичные, или частные, скачки, связанные с появлением новых отдельных свойств, и общие скачки, связанные с преобразованием всей системы свойств, т. е. качества в целом.

Скачки можно различать и по характеру процессов, предваряющих качественное преобразование. В одной форме скачков резко выражена граница перехода, например, рождение и смерть организма. Предварительные изме­нения постепенно нарастают до границы меры без коренного преобразования данного качества. В скач­ках иного рода процесс коренного преобразования качества не предваряется постепенными количественными изменениями, которые включаются в сам процесс перестройки данной системы. Так, переход одного электрона с внешней орбиты атома на внутреннюю суще­ственно влияет на химические свойства атома или моле­кулы.

Закон перехода количественных изменений в качественные имеет важное методологическое зна­чение, обязывая изучать объект и с качественной, и с коли­чественной сторон в их единстве, так чтобы количественные характеристики не затмевали качественной определённости фактов и закономерностей. Этот закон предостерегает как от всех форм плоского эволюционизма, реформиз­ма, так и от разновидностей катастрофизма, а в об­щественном развитии — от субъективистского авантюризма [3, с. 488].

 

14.1.2.Единство и борьба противоположностей, один из основных законов диалектики, выражающий источ­ник самодвижения и развития явлений природы и социально-исторической действительности, выступающий и как всеобщий закон познания. Закон единства и борьбы противоположностей в си­стеме материалистической диалектики занимает центральное место, являясь сутью, «ядром» диалектики.

В истории философии первоначально сложилось представление о повсеместном сцеплении крайностей, об их чередовании и замещении друг другом, о том, что они «сходятся». Из этого представления выросла концепция поляризма (например, у Лао-цзы, в пифагоре­изме), которая в иных формах воспроизводится и в ряде школ нового и новейшего времени (Шеллинг, Уайтхед, органицизм).

Собственно диалектика зарождается там, где вскры­вается проблема противоречия; сначала противоречие обнаруживается в виде образа («гармония лиры и лу­ка» у Гераклита) или апории.Из античных философов наиболее развёрнуто рассматривал диалектику единства и борьбы противоположностей Платон. В эпоху Возрождения идею «совпадения противоположностей» развивали Николай Кузанский и Дж.Бруно. В новое время Кант создал учение об ан­тиномиях,Фихте — учение о диалектике в деятельно­сти «Я», Гегель — учение о единстве и борьбе противоположностей как содержательно-логическом принципе, явившееся одной из важнейших исторических предпосылок марксистской диалектики.

В современной буржуазной философии преобладают две тенден­ции. У позитивистов противоположности сводятся к по­люсам, а их отношение — к взаимной дополнитель­ности. У иррационалистов противоположности заклю­чают якобы принципиально не разрешимые антиномии («трагическая диалектика» и т. п.). […]

Марксистско-ленинская философия, развивающая с позиций материализма диалектические идеи предшест­вующей философии и отвергающая все идеалистические толкования диалектики, рассматривает единство и борьбу противоположностей как важнейший закон материалистической диалектики — общего учения о развитии природы, общества и мыш­ления.

Характеристика всякого объекта как подчинённого закону единства и борьба противоположностей указывает на источник движения и развития не где-то вне его самого, не в сверхъестест­венных силах, а в самом объекте. Закон позволяет по­нять всякую целостность как сложную и расчленённую систему, заключающую в себе элементы или тенденции, непосредственно друг с другом несовместимые. Закон единства и борьбы противоположностей снимает притязание на окончательность со всякой ограниченной формы существования в природе и об­ществе, ориентирует на раскрытие преходящего ха­рактера таких форм, их переход в более высокие и раз­витые формы по мере исчерпания ими своих возможно­стей. Например, в биологической эволюции именно путём единства и борьбы противоположностей наследственности и изменчивости происходит становление новых форм жизни. Простейшее выраже­ние единства и борьбы противоположностей в товарно-капиталистическом мире — это потребительная стоимость и стоимость; наиболее развитые противоположности капитализма — рабочий класс и буржуазия; капиталист выступает как персонификация капитала, как «... порождение труда, враждебное труду» (М аркс К., см. Маркс К. и Энгельс Ф., Соч., т. 26, ч. 3, с. 307).

Относительно внешняя сторона единства и борьбы противоположностей состоит в том, что существуют вне друг друга полюсы, или край­ности,— такие, как левое и правое, хорошее и дурное, плюс и минус, северный и южный полюсы и т. п. Эти полюсы в равной мере взаимно предполагают друг дру­га (нераздельны, находятся в корреляции) и исключа­ют (вытесняют) один другой. На основе этого представ­ления метафизической концепции истолковывают полюсы дуалистически. Диалектика же не останавливается на признании полярности и усматривает за нею отношение противоположностей, возникающих одна из дру­гой, их переход друг в друга, взаимопроникновение и разрешение в нечто новое. […] Действительно противопо­ложностей не бывает вне единства и взаимопроникнове­ния. Точно так же не бывает действительного конкретного единства без специфических противоположностей (например, нового и старого, традиционного и творческого и т. п.).

Прогресс материальной и духовной культуры про­исходит через порождение противоречащих друг дру­гу тенденций, способов деятельности, всё более много­образных способностей, форм общения, теорий, цен­ностей и т. п. «Сосуществование двух взаимно-проти­воречащих сторон, их борьба и их слияние в новую категорию составляют сущность диалектического дви­жения» (Маркс К. и Энгельс Ф., Соч., т. 4, с. 136). […] [3, с. 183 – 184].

 

14.1.3.Отрицания отрицания закон, один из основных законов диалектики, характеризующий направление процесса развития, единство поступательности и пре­емственности в развитии, возникновения нового и от­носительной повторяемости некоторых моментов старого. Впер­вые был сформулирован Гегелем, хотя отдельные черты это­го закона (диалектический характер отрицания, роль преемственности в развитии, нелинейный характер направления развития) фиксировались и в предшествующей истории философии. В системе гегелевской диалектики развитие есть возникновение логического про­тиворечия и его снятие; в этом смысле оно есть зарож­дение внутреннего отрицания предыдущей стадии, а затем и отрицание этого отрицания. Поскольку отрицание предыдущего отрицания происходит путём снятия, оно всегда есть в известном смысле восстановление того, что ранее отрицалось, возвращение к уже пройденной стадии развития. Однако это не простой возврат к ис­ходной точке, а «...новое понятие, но более высо­кое, более богатое понятие, чем предыдущее, ибо оно обогатилось его отрицанием, или противоположностью; оно, стало быть, содержит предыдущее понятие, но содержит больше, в себе более, чем только его, и есть единство его и его противоположности» (Гегель Г., Наука логики, т. 1, М., 1970, с. 108). У Гегеля закон отрицания отрицания оказывается, таким образом, всеобщей формой раздвоения единого и перехода противоположностей друг в дру­га, т.е. всеобщим проявлением закона единства и борь­бы противоположностей. Сводя закон отрицания отрицания к развитию по­нятий, Гегель гипертрофировал значение триады как формы действия этого закона; он стремился «подвес­ти» под неё все процессы изменения и развития.

В материалистической диалектике закон отрицания отрицания рассматрива­ется как закон развития природы, общества и мыш­ления. Если закон единства и борьбы противоположно­стей вскрывает источник развития, а закон перехода количественных изменений в качественные — меха­низм развития, то закон отрицания отрицания выражает развитие в его направлении, форме и результате. Действие закона отрицания отрицания полностью обнаруживается лишь в целостном, отно­сительно завершённом процессе развития, через цепь взаимосвязанных переходов, когда можно зафиксиро­вать более или менее законченный (с точки зрения направле­ния развития) результат. На каждой отдельной стадии этот закон обнаруживается обычно лишь как тенденция.

Основные категории, характеризующие этот закон,— отрицание, преемственность, развитие. В раскрытии содержания закона отрицания отрицания главную роль играет понятие диалек­тического отрицания. Без отрицания старого невозможно рождение и созревание нового, а, следовательно, не­возможен процесс развития. Согласно закону отрицания отрицания, разви­тие осуществляется циклами, каждый из которых состоит из трёх стадий: исходное состояние объекта; его превращение в свою противоположность, т. е. отрицание; превращение этой противоположности в свою противоположность.

Если плоский эволюционизм, характерный для пра­вого ревизионизма, не признаёт закон отрицания отрицания, то метафизи­чески мыслящие философы рассматривают отрицание как отбрасывание, уничтожение старого. В. И. Ленин писал, что диалектика содержит в себе «не голое от­рицание, не зряшное отрицание..., а отрицание как мо­мент связи, как момент развития, с удержанием поло­жительного...» (ПСС, т. 29, с. 207), что составляет «непрерывность в прерывном», преемственность в развитии. Закон отрицания отрицания характеризует «...повторение в высшей стадии известных черт, свойств... низшей и... возврат якобы к старому...» (там же, с.203). […]

Последовательность циклов, составляющую цепь развития, можно образно представить в виде спирали. «Развитие, как бы повторяющее пройденные уже сту­пени, но повторяющее их иначе, на более высокой базе («отрицание отрицания»), развитие, так сказать, по спирали, а не по прямой линии» (Ленин В. И., ПСС, т. 26, с. 55). При таком изображении каждый цикл выступает как виток в развитии, а сама спи­раль — как цепь циклов. Хотя спираль и является лишь образом, выражающим связь между двумя или более точками в процессе развития, образ этот удачно схватывает общее направление развития, осуществляе­мого в соответствии с законом отрицания отрицания: возврат к уже прой­денному является не полным, развитие не повторяет проложенных путей, а отыскивает новые, сообразно с изменением внешних и внутренних условий; повторение известных черт, свойств, уже имевших место на преж­них этапах, всегда является тем более относительным, чем сложнее процесс развития.

Спиралевидность характеризует не только форму процесса развития, но и темпы этого процесса: с каждым новым витком спирали преодолевается всё более значительный путь, поэтому можно говорить о том, что про­цесс развития связан с ускорением темпов, с непре­рывным изменением внутреннего масштаба времени развиваю­щейся системы. Эта закономерность обнаруживается как в развитии общества и природы, так и в развитии научного познания [3, с. 471 – 472].

 

14.2. Понятие о категории. Категории (от греч. κατηγορία — высказывание, обвинение; признак) в философии, предельно общие, фундаментальные понятия, отражающие наи­более существенные, закономерные связи и отношения реальной действительности и познания. Будучи фор­мами и устойчивыми организующими принципами процесса мышления, категории воспроизводят свойства и от­ношения бытия и познания во всеобщей и наиболее кон­центрированной форме.

Ранние формы философского анализа категорий возникли в древ­ности в учениях, пытавшихся выявить основные принципы бытия. Впервые учение о категориях было систематически из­ложено в трактате Аристотеля «Категории», обобщив­шем попытки предшествующей философской мысли выделить наиболее общие понятия о мире и способах его позна­ния. Составленная Аристотелем таблица включала та­кие категории, как сущность (субстанция), количество, ка­чество, отношение, место, время, положение, состоя­ние, действие и страдание; она оказала определяющее влияние на развитие учения о категориях вплоть до нового вре­мени, когда были предприняты попытки изменить её состав в связи с достижениями философии и конкрет­ных наук.

Новый этап в анализе категорий открыло учение Канта, который рассматривал категории как априорные формы рассудка, характеризующие не мир «вещей в себе»,а познающего субъекта, структуру его мышления. У Канта категории де­лятся на следующие разряды: качество (реальность, от­рицание, ограничение), количество (единство, множест­во, цельность), отношение (субстанция и свойство, причина и действие, взаимодействие), модальность (возможность и невозможность, действительность и недействительность, необходимость и случайность). Категориальная таблица Канта, связанная с его апри­оризмом, игнорировала отражательный характер категорий: послед­ние рассматривались у Канта как неизменные формы мышления, упорядочивающие опыт.

Новый подход к категориям и диалектическую трактовку их на ос­нове объективного идеализма выдвинул Гегель. Представляя взаимосвязи и взаимопереходы категорий как порож­дения абсолютной идеи, он свёл их в следующую таблицу: бы­тие (качество, количество, мера), сущность (основание, явление, действительность; причём в эту последнюю входят субстанция, причина и взаимодействие), поня­тие (субъект, абсолютная идея, объект).

В современной буржуазной философии отрицается объективное значение категорий, их диалектическая взаимосвязь, обусловлен­ность их развития научным познанием и общественно - исторической практикой. В логическом позитивизме (Р.Карнап, О.Нейрат) философский анализ категорий подменяется формально-логическим анализом терминов языка, соотношений между ними в связи с изучением таких областей научного знания, как логика, математика, физика. Экзистенциализм (Хайдеггер, Сартр, Ясперс), отражая кризис личности в условиях современного буржуазного общества, возводит в ранг онтологических категорий чувства страха, «заброшенности», «за­боты» и т. п. Попытки преодолеть субъективно-идеалистические установки неопозитивизма приводят некоторых представителей буржуазной философии к использованию ка­тегориального аппарата объективного идеализма (Поппер). Представители неотомизма выдвигают религиозно-идеалистическое толкование категорий, утверждая, что они су­ществовали изначально в божественном разуме как прооб­разы реальных вещей, свойств, отношений.

В системе диалектического материализма категории рассматри­ваются как результат обобщения опыта исторического раз­вития познания и общественной практики. Категории (такие, как единичное и особенное, часть и целое, форма и содер­жание и др.) являются узловыми пунктами познания, «ступеньками», моментами проникновения мышления в сущность вещей. Характеризуя познавательное значение категорий, В. И. Ленин писал: «Перед человеком сеть явлений природы. Инстинктивный человек, дикарь, не выделя­ет себя из природы. Сознательный человек выделяет, категории суть ступеньки выделения, т. е. познания мира, узловые пункты в сети, помогающие познавать ее и овладевать ею» (ПСС, т. 29, с. 85). В процессе ис­торического развития общества и познания изменяется роль и место отдельных категорий. Философское мышление обогащается новыми категориями (например, структура, система и др.). Вместе с тем происходит дальнейшее развитие уже сложившихся категорий.

Развитие научного знания привело к вычленению ряда фундаментальных понятий, которые приобретают кате­гориальный смысл, поскольку они выполняют по от­ношению к конкретным областям знания функцию, сходную с категориями философии. Существуют категории, присущие многим наукам (так называемые общенаучные — например, информация, саморегуляция, симметрия). В научном познании выделяют категории, которые определяют предмет конкретной науки (например, вид, организм в биологии и др.). В современной фило­софии анализируется научно-категориальный аппарат, имеющий свою специфику и не совпадающий с системой философских категорий, хотя и неразрывно связанный с ней. Выяв­ление основных элементов категориального аппарата кон­кретной науки позволяет раскрыть логику её разви­тия, закономерного преобразования строя её понятий. Категории философии, постоянно аккумулируя в себе резуль­таты развития отдельных наук, способствуют выделению и синтезу мировоззренческих и общеметодологических моментов в содержании научной мысли.

Категории философской науки находятся в определенной связи между собой и представляют собой систему, которая строится на основе единства исторического и логического. Каж­дая из категорий может быть осмыслена лишь как элемент всей системы категорий. Важной задачей марксистско-ленинской философии является построение такой системы категорий, которая в сокращённом виде отражала бы формирование и историческое развитие категориальной структуры человеческого мышления. См. также Диалектический мате­риализм, Диалектика [3, с. 251].

 

14.2.1.Содержание и форма,философские категории, во взаи­мосвязи которых содержание, будучи определяющей сто­роной целого, представляет единство всех составных элементов объекта, его свойств, внутренних процессов, свя­зей, противоречий и тенденций, а форма есть способ существования и выражения содержания. Термин «фор­ма» употребляется также для обозначения внутренней орга­низации содержания и связан, таким образом, с понятием структуры. Отношение содержания и формы характеризуется единством, доходящим до их перехода друг в друга, однако это единство является относительным. Во взаимоотношении содержания и формы содержание представляет подвижную, динамичную сторону целого, а форма охватывает систему устойчивых связей предмета. Возникающее в ходе развития несоответствие содержания и формы, в конечном счете, разрешается «сбрасыванием» старой и возникновением формы, адекватной развившемуся содержанию.

Категории содержания и формы появляются в древнегреческой философии: первую развитую концепцию формы создала древнегреческая атомистика, в которой форма выражала одну из важнейших определённостей атомов и означала пространственно организованную структуру тела. В истории философии в качестве категории содержания выступало понятие «материя», означающее вещественное первоначало — сохраняющийся субстрат (основу) всех изменений. У Платона понятие формы обозначало реальную определённость тела как некоей целостности, обладающей самостоятельным, независимым от мира природных вещей существованием. С идеалистических позиций решая проблему отношения мира форм (идей) к миру материальных вещей, Платон исходил из того, что чувственные вещи возникают из взаимодействия формы и «материи», причём форме принадлежит определяющая, активная роль.

Наиболее развитую античную концепцию содержания и формы построил Аристотель, который утверждал, что форма есть определённость самих материальных вещей, а телесная вещь есть единство формы и «материи», оформленная «материя». Однако, говоря о мире в целом, он допускал существование неоформленной «материи» и нематериальной формы, обладающей независимым от «материи» существованием и восходящей к «форме форм», т.е. к богу.

В новое время первый шаг к преодолению идеализма в понимании «материи» и формы сделал Бруно; его идеи развивали Ф. Бэкон, Декарт, Бойль, Гоббс. Если Декарт и его последователи свели всё богатство природных тел к протяжённости и её свойствам, то Бэкон, исходя из многокачественности «материи», выдвигал идею о её примате над формой и об их единстве.

Кант выдвинул тезис, согласно которому форма есть принцип упорядочивания, синтезирования «материи», понимаемой как чувственно данное многообразие. Переосмыслив традиционную проблему соотношения «материи» и формы, Кант выдвинул на первый план новый аспект – вопрос о содержании и форме мышления. Для более адекватного выражения сущности отношения между «материей» и формой Гегель вводит категорию «содержание», которая включает форму и «материю» как снятые моменты: содержание объемлет собой как форму, так и «материю». По Гегелю, отношение между содержанием и формой есть взаимоотношение диалектических противоположностей, т. е. их превращение.

К. Маркс и Ф. Энгельс углубили введённое Гегелемразличие содержания и материального субстрата вещи («материи»): содержанием, согласно классикам марксизма, является не сам по себе субстрат, а его внутреннее состояние, совокупность процессов, которые характеризуют взаимодействие образующих субстрат элементов между собой и со средой и обусловливают их существование, развитие и смену; в этом смысле само содержание выступает как процесс.

Диалектико-материалистическое понимание формы предполагает рассмотрение её как развивающейся и становящейся структуры: необходимо, по мысли Маркса, «... генетически вывести различные формы..» и понять «...действительный процесс формообразования в его различных фазах» (Маркс К. и Энгельс Ф. Соч., т. 26, ч. 3, с. 526), с учётом объективной субординации содержания и формы.

Развивая марксистский анализ особенностей раз­вития как борьбы содержания и формы, составными моментами которой являются взаимопереход содержания и формы и «наполнение» старой формы новым содержанием, В. И. Ленин сформули­ровал важное положение о том, что «...всякий кризис, даже всякий перелом в развитии, неизбежно ведет к несоответствию старой формы с новым содержанием» (ПСС, т. 27, с. 84). Разрешение противоречий между содержанием и формой может протекать по-разному — от полного отбрасы­вания старой формы, переставшей соответствовать но­вому содержанию, до использования старых форм, несмотря на существенно изменившееся содержание. Но в последнем случае и форма не остаётся прежней, новое содержание «... может и должно проявить себя в лю­бой форме, и новой и старой, может и должно переро­дить, победить, подчинить себе все формы, не только новые, но и старые...» (там же, т. 41, с. 89).

Применительно к мышлению проблема взаимоотно­шения содержания и формы рассматривается в диалектическом материа­лизме на основе принципа, согласно которому мышление отражает объективный мир как содержанием, так и формой. Содержание мышления — это результат отражения в совокупной духовной культуре человечества природных и социальных явлений. В содержание мы­шления входят все многообразные определения действи­тельности, воспроизводимые сознанием, в том числе её всеобщие связи и отношения; эти последние при определенных условиях приобретают специфически логические функции, выступают в качестве форм мышления. Категориаль­ная структура мышления развивается по мере разви­тия познания, и чем полнее, глубже и всестороннее со­держание мышления, тем в более развитых и конкрет­ных формах оно выражается [3, с. 621 – 622].

 

14.2.2.Сущность и явление, философские категории, отражаю­щие всеобщие формы предметного мира и его познание человеком. Сущность — это внутреннее содержание предме­та, выражающееся в единстве всех многообразных и противоречивых форм его бытия; явление — то или иное обнаружение (выражение) предмета, внешние формы его существования. В мышлении категории сущности и явления вы­ражают переход от многообразия наличных форм предмета к его внутреннему содержанию и единству — к по­нятию. Постижение сущности предмета составляет задачу науки.

В античной философии сущность мыслилась как «на­чало» понимания вещей и вместе с тем как источник их реального генезиса, а явление — как видимый, ил­люзорный образ вещей или как то, что существует лишь «по мнению». Согласно Демокриту, сущность ве­щи неотделима от самой вещи и производна от тех атомов, из которых она составлена. По Платону, сущ­ность («идея») несводима к телесно-чувственному бытию, т. е. совокупности конкретных явлений; она имеет сверхчувственный нематериальный характер, вечна и беско­нечна. У Аристотеля, в отличие от Платона, сущность («форма вещей») не существует отдельно, помимо еди­ничных вещей; с другой стороны, сущность, по Арис­тотелю, не выводится из той «материи», из которой строит­ся вещь. В средневековой философии сущность резко противопоставляется явлению: носителем сущности высту­пает здесь бог, а земное существование рассматривает­ся как неистинное, иллюзорное. В философии нового времени противопоставление сущности и явления приобретает гносеологический характер и находит своё выражение в концепции первичных и вторичных качеств.

Кант, признавая объективность сущности («вещи в себе»), считал, что сущность принципиально не может быть познана человеком в её самобытном существовании. Явление, согласно Канту, есть не выражение объектив­ной сущности, а лишь вызванное последней субъектив­ное представление. Преодолевая метафизическое противо­поставление сущности и явления, Гегель утверждал, что сущность является, а явление есть явление сущности. Вместе с тем в диалектическом идеализме Гегеля явление истолко­вывалось как чувственно-конкретное выражение «абсолютной идеи», что влекло за собой неразрешимые противоречия.

В буржуазной философии 20 в. категории сущности и явления получают идеалистическое истолкование: неопозитивизм отвергает объективность сущности, признавая реальными только явления, «чувственные данные»; феноменология рассматри­вает явление как самообнаруживающееся бытие, а сущность — как чисто идеальное образование; в экзи­стенциализме категория сущности вытесняется поня­тием существования, явление же трактуется в субъек­тивистском духе

Подлинное содержание взаимоотношений сущности и явления впервые было раскрыто марксистской философией. Сущность и явление — универсальные объективные характеристики предметного мира; в процессе познания они выступают как ступени постижения объекта. Категории сущности и явления всегда неразрывно связаны: явление представляет собой форму проявления сущности, последняя раскры­вается в явлении. Однако единство сущности и явления не означает их совпадения, тождества: «...если бы форма проявле­ния и сущность вещей непосредственно совпадали, то всякая наука была бы излишня...» (Маркс К., см. Маркс К. и Энгельс Ф., Соч., т. 25, ч. 2, с. 384).

Явление богаче сущности, ибо оно включает в себя не только обнаружение внутреннего содержания, существенных связей объекта, но и всевозможные случайные отно­шения, особенные черты последнего. Явления динамич­ны, изменчивы, в то время как сущность образует нечто сохраняющееся во всех изменениях. Но будучи устойчивой по отношению к явлению, сущность также изменяется: «...не только явления преходящи, подвиж­ны, текучи..., но и сущности вещей...» (Ле­нин В. И., ПСС, т. 29, с. 227). Теоретическое познание сущности объекта связано с раскрытием законов его развития: «...закон и сущность понятия однородные..., выражающие углубление познания чело­веком явлений, мира...» (там же, с. 136). Характери­зуя развитие человеческого познания, В.И.Ленин писал: «Мысль человека бесконечно углубляется от явления к сущности, от сущности первого, так сказать, поряд­ка, к сущности второго порядка и т. д. без конца» (там же, с. 227) [с. 665 – 666].

 

14.2.3.Причина и следствие,философские категории, отоб­ражающие одну из форм всеобщей связи и взаимодейст­вия явлений. Под причиной (лат. causa) понимается явление, действие которого вызывает, определяет, изме­няет, производит или влечёт за собой другое явление; последнее называют следствием. Производимое причиной следствие зависит от условий. Одна и та же причина при разных условиях вызывает неодинаковые следст­вия. Различие между причиной и условием относитель­но. Каждое условие в определенном отношении является причиной, а каждая причина в соответствующем отношении есть следствие. Причина и следствие находятся в единстве: одинако­вые причины в одних и тех же условиях вызывают одинаковые следствия. В области общественных наук причины отличаются от поводов — процессов, способствующих их проявлению.

В противоположность идеалистическим воззрениям, отри­цающим объективное содержание понятий причины и следствия, материалистические концепции обосновывают взгляд, согласно которому знание причинно-следственных связей отражает с большим или меньшим приближением реальные, объек­тивно существующие связи и взаимодействия вещей и процессов объективного мира.

В отличие от метафизического материализма, видевшего только одну сторону причинной зависимости — воз­действие причины на следствие, диалектический материа­лизм признаёт отправным пунктом анализа понятия причины самодвижение материи, которое выступает как взаимодействие. Совокупность всевозможных взаимо­действий вещей и процессов природы составляет всеоб­щее (универсальное) взаимодействие, исходя из которого «... мы приходим к действительному каузальному отношению» (Энгельс Ф., см. Маркс К. и Энгельс Ф., Соч., т. 20, с. 546). Причина и следствиесуть отдельные стороны, моменты, звенья универсального взаимодействия. Только мысленно изолируя отдельный его акт и абстрагируясь от обратного влияния, произведённого на источник порож­дения, можно говорить об одностороннем действии при­чины на следствие. В реальных процессах следствие не является пассивным, оно может воздействовать на свою причину.

Причина и следствие могут меняться местами: следствие может стать причиной другого следствия. Во многих областях объективной действительности само взаимодействие причины и следствия выступает как причина изменения явлений и процессов.

В природе и обществе существует бесчисленное многообразие форм взаимодействия, взаимосвязи и взаимной обусловленности явлений и соответственно — многооб­разие причинно-следственных зависимостей. В современной науке классификация причинно-следственных связей проводится по различным признакам. Так, по признаку природы отношений причинно-следственные связи подразделяются на материальные и идеальные, информационные и энер­гетические, физические, химические, биологические, социальные; по характеру связей — на динамические и статистические; по числу и связности воздействий — на простые, составные, однофакторные, многофакторные, системные, внесистемные. Причинно-следственные связи подразделяются также на внешние и внутренние, глав­ные и неглавные, объективные и субъективные, всеобщие, особенные, единичные и др.

В гносеологии понятие причинно-следственной связи выполняет важную методологическую функцию, ориентируя ис­следователя на прогрессивное движение познания по причинно-следственной цепи — от случайности к необходимо­сти, от единичного к особенному и общему, от формы к содержанию, от явления к сущности [3, с. 351].

 

14.2.4.Необходимость и случайность, соотноситель­ные философские категории, которые конкретизируют представ­ление о характере зависимости явления, выражают различные аспекты, типы связей, степень детерминиро­ванности явления. При определенных условиях необходимость — вещь, явление в их всеобщей закономер­ной связи; отражение преимущественно внутренних, устойчивых, повторяющихся, всеобщих отношений действительно­сти, основных направлений её развития; выражение такой ступени движения познания в глубь объекта, когда вскрываются его сущность, закон; способ превраще­ния возможности в действительность, при котором в оп­ределенном объекте имеется только одна возможность, пре­вращающаяся в действительность.

Случайность — отражение в основном внешних, несущественных, неустойчивых, единичных связей дей­ствительности; выражение начального пункта познания объекта; результат перекрещивания независимых при­чинных процессов, событий; способ превращения возможности в действительность, при котором в данном объекте, при данных условиях имеется несколько различных возможностей, могущих превратиться в действитель­ность, но реализуется только одна из них; форма про­явления необходимости и дополнение к ней.

Необходимость вызывается главными, регулярными причинами процесса, полностью ими детерминирована в данном отношении, характеризуется строгой однозначностью и определённостью, часто неизбежностью, подготовле­на всем предшествующим ходом развития явлений. Но необходимость не сводится к неизбежности. Последняя — только одна из стадий её развития, одна из форм её осуществ­ления. Случайность столь же причинно обусловлена, как и необходимость, но отличается от неё особенностью своих причин. Она появляется в результате действия отдалённых, нерегулярных, непостоянных, незначительных, малых причин или одновременного воздействия комплекса сложных причин, характеризуется неоднозначностью, неопределённостью своего протекания. Один и тот же комплекс причин может обусловливать необходимые процессы на одном структурном уровне материн, в од­ной системе связей и одновременно вызывать случай­ности на другом уровне или в другой системе связей.

В зависимости от степени детерминированности, причин возникновения, форм проявления, структуры и характера действия, а также роли для практики и развития науки необходимость может быть подразделена на такие основные виды: необходимость, выражающая объективно существующие стороны и связи природы и общества; необходимость, выражаю­щая объективно существующие стороны и связи иде­альных явлений; внутренняя необходимость, вызванная к жизни природой самих явлений и процессов объективного мира; внешняя необходимость, порождаемая привходящими обстоятель­ствами; необходимость более общего, фундаментального порядка, действие которой распространяется на сравнительно широкий круг явлений действительности; необходимость менее общего порядка, действие которой охватывает сравни­тельно узкий круг явлений; сложная необходимость, определяю­щая поведение совокупности объектов, которая выра­жается статистическими закономерностями; простая необходимость, опре­деляющая поведение индивидуальных макрообъектов, которая выражается динамическими закономерностями; необходимость, управляющая явлениями действительности, которая мо­жет одновременно выражаться как статистическими, так и динамическими закономерностями (см. Статистические и дина­мические закономерности).

Случайность также подразделяется на ряд видов: внутренняя случайность, ор­ганически связанная с данной необходимостью; внешняя случайность, высту­пающая как нечто постороннее по отношению к данной необходимости и вызываемая преимущественно побочными факторами; объек­тивная случайность, которая вызывается влиянием различных объективных условий; субъективная случайность, порождаемая субъективизмом, волюнтаризмом, нарушением объек­тивно действующих законов; благоприятные или не­благоприятные случайности, соответственно ускоряющие или тормозящие развитие тех или иных сторон действитель­ности.

Проблема необходимости и случайности разрабатывалась в философии, на­чиная с древности. В рамках материалистического направ­ления в философии всегда признавался объективный характер необходимости и случайности: они выводились из материального мира. В идеалистической философии эти категории выводи­лись из духовного фактора: либо из некой объективи­рованной духовной сущности (объективный идеализм — Платон, Гегель, неогегельянцы), либо из человеческого разума, сознания (субъективный идеализм — Юм, Мах, неопозитивизм). Кант считал необходимость и случайность априорными, т. е. доопытными способами мыслительной деятельности, внут­ренне присущими человеческому рассудку. Неокантианцы (Риккерт), признавая необходимость в природе, отвергали её в общественной жизни. Метафизические материалисты (Спиноза, Гольбах и др.) и некоторые естествоиспытатели (К.Вольф, Ж. Ламарк) не видели связи между необходимостью и случайностью и доводили их относительное различие до абсолютной противоположности. Гегель показал несостоятельность разрыва необходимости и случайности, разра­ботав на идеалистической основе диалектическую концепцию их взаимосвязи.

Ф. Энгельс с диалектико-материалистических позиций подверг критике метафизических материалистов, которые необходимость и случайность рассматривали как определения, раз и навсегда исключающие друг друга. Он также показал несостоя­тельность механического детерминизма, вообще отри­цавшего случайность и объявлявшего абсолютно все явления необходимыми, в результате чего необходимость низводилась до уровня случайности. (см. К. Маркс и Ф. Энгельс, Соч., т. 20, с. 532-36).

Классики марксистской философии показали, что в объективной действительности необходимость и случайность не бывают в чистом виде, что «...случайность — это только один полюс взаимозависимости, другой полюс которой на­зывается необходимостью» (Энгельс Ф., там же, т. 21, с. 174), что при определенных условиях эти катего­рии тождественны, т. е. случайное необходимо, а необ­ходимое случайно, что в природе и обществе, где на по­верхности происходит игра случая, сама случайность всегда ока­зывается подчинённой внутренним, скрытым законам. В ре­альной действительности всякое явление в одно и то же время, но в разных отношениях, или в одном и том же отношении, но в разное время и случайно, и необходимо, «содержит» необходимые и случайные моменты в их взаимопроникновении. Случайным явление бывает только по отношению к другому явлению, необхо­димому. Так, возникновение отдельной мутации — это необходимость, результат определенных физико-химических и биологических процес­сов. В то же время по отношению к клетке, организму и популяции она выступает как случайное явление. Для отдельных живых существ является случайным, где они родились, какую среду застали вокруг себя для жизни. Но в то же время их рождение необходимо, так как без этого процесса прекратилось бы существование дан­ного вида организмов. Появление выдающейся личности в определенное время в данной стране является случай­ностью. Однако если эта личность становится во главе движения и своей деятельностью выражает его интере­сы, она необходима.

Диалектическая взаимосвязь между необходимостью и случайностью по-разному проявляется на различных структурных уровнях ма­терии, в природе и обществе. В природе действуют лишь слепые, бессознательные силы, во взаимодействии которых и проявляются её законы, необходимость. В неживой природе при переходе от макроуровня к микроуровню роль случай­ных факторов возрастает, что находит своё выражение в возрастании статистических методов выражения законов движения микрочастиц. При переходе от минеральных систем к живым значение случайности в паре «необходимость — случайность» также увеличивается. В то же время со­вершенствование организмов в ходе развития органических систем свидетельствует о всё более возрастающем тор­жестве необходимости над случайностью: по мере повышения уровня органи­зации материальных систем изменение соотношения между необходимостью и случайностью подчиняется, по-видимому, диалектическому закону отрицания отрицания и зависит от сложности систем, их внутреннего строения, взаимосвязи систем с её элементами и окружающей средой.

В обществе действуют люди, одарённые сознанием, поступающие обдуманно или под влиянием страсти, стремящиеся к определенным целям и т. п. Вместе с тем взаимосвязь необходимости и случайности изменяет свой характер по мере развития общества: она неодинакова в различных об­щественно-экономических формациях. В классово антагонистическом обществе результаты деятельности людей зачастую оказываются противоположными их желаниям и целям, что связано с существованием частной собственности на средства производства и антагонизмом интересов, анар­хией общественного развития. Необходимость действует здесь главным образом в виде стихийной силы, прокладывающей себе путь через бесконечное множество случайностей, и обнаруживает себя лишь как конечный результат практических действий людей. […]

Необходимость и случайность имеют важное значение в научном познании. Движение познания от явления к сущности соответствует аналогичному движению от наблюдения. Изучения случайного к познанию необходимого, которое скрывается за случайным также, как сущность за явлением. Одна из важнейших задач науки – предвидение хода различных событий и управление ими. Основой решения этой задачи является познание причин и законов как необходимых, так и случайных процессов [3, с. 421 – 423].

 

14.2.5.Возможность и действительность, соотно­сительные философские категории, характеризующие две основные сту­пени в становлении и развитии предмета или явления. Возможность — объективная тенденция становления предмета, выражающаяся в наличии условий для его возникновения. Действительность — объективно су­ществующий предмет как результат реализации некоторой возможности, в широком смысле — совокупность всех реализованных возможностей. Различают абстрактную (формальную) и реальную (конкретную) возможности. Абстрактная возможность характеризует отсутствие принципиальных препятствий для становления пред­мета («все возможно, что не противоречит себе»), одна­ко для её осуществления нет всех необходимых условий. Реальная возможность обладает для своей реализации всеми необходимыми условиями: скрытая в действи­тельности, она при определенных условиях становится но­вой действительностью. Изменение совокупности усло­вий определяет переход абстрактной возможности в ре­альную, а последняя превращается в действительность. Так, абстрактная возможность кризиса порождается с появлением элементарной метаморфозы товара Т — Д — Т, но только в условиях развитого капиталисти­ческого производства эта возможность становится реаль­ной и реализуется в действительности. Численная мера возможности выражается посредством понятия ве­роятности.

Философское осмысление возможности и действительности началось в древнегреческой фило­софии. Элейская и мегарская школы выдвинули поло­жение, согласно которому только о действительном (мыс­лимом как единое всеобъемлющее бытие) можно гово­рить как о возможном. Аристотель раскрыл связь возможности и действительности с движением и развитием, толкуя последние как пере­ход от возможности (δύνμις) к действительности (ένέργεια) (см. Акт и потенция).Согласно ему, действительность с точки зрения сущности предшествует возмож­ности, поэтому развитие выступает в форме смены одной действительности другой. Свою диалектику возможности и действительности Аристотель связывал с учением об абсолютной пассивности материи и активности формы, считая, что форма при­даёт пассивным возможностям способность превра­щаться в действительность. Аристотелевская концепция возможности и действительности господствовала в средневековой философии. В 17—18 вв. представители механистического материализма (Т. Гоббс, Ж.Б.Ламарк, П. Гольбах) абсолютизиро­вали в категории действительности аспект жёсткой детерминированности, и пришли к отрицанию объективного значения возможности, отождествив её со случай­ностью (см. Необходимость и случайность).В «Теоди­цее» Лейбница положение о всеобщей необходимости, исключающей различные возможности, получило религиозно-идеалистическое истолкование в виде тезиса о сущест­вующем мире как единственно возможном и, следова­тельно, наилучшем. Вместе с тем Лейбниц выдвинул идеи о градации степеней возможности и реализации наиболее вероятных возможностей в результате «кон­куренции» между вариантами мира, получившие раз­витие в современной философии и логике (Дж. Рассел, Я.Хинтикка, С. Крипке). Кант считал возможность и действительность априорными категориями модальности, определяющими (наряду с необходимостью) формы соответствия с условиями опыта: возможность соответствует формальным усло­виям опыта, т.е.тождественна непротиворечивости, действительность отвечает материальным условиям, необходимость — всеобщим условиям опыта. Подвергнув критике субъективистское понимание возможности и действительности, основан­ное на их абсолютном противопоставлении, Гегель рассматри­вал возможность как абстрактный момент действительности и определял последнюю как конкретное единство внутреннего и внешнего, сущности и явления. Однако он мистифицировал онтологическое содержание категорий возможности и действительности, придав им значение моментов в развёртывании абсолютной идеи.

Диалектико-материалистическое учение о возможности и действительности как основных моментах движения и развития материи разработали К. Маркс и Ф. Энгельс. Образцом диалектического анализа процессов превращения возможности в действитель­ность в обществе является «Капитал» Маркса, в приро­де — «Диалектика природы» Энгельса. Переход воз­можности в действительность постоянно совершается в неорганической природе (например, развитие Солнечной систе­мы из протопланетного облака, химической реакции в определенных условиях и т. д.) и органической природе (например, реа­лизация многоклеточности как возможности, сущест­вующей первоначально абстрактно, в виде физиологических функций одноклеточных, затем — в виде реальной возможности у колонии организмов, и, наконец, в виде действительности — у многоклеточных организмов). В познавательной деятельности человека познание как воз­можность содержится уже в элементарном чувственном вос­приятии, но своей действительности достигает в науке и других развитых формах отражения. Процесс перера­стания возможности в действительность может иметь вид простого изменения (преимущественно в неорганической природе), сти­хийного развития (в органическом мире), сознательной деятель­ности […]. Переход возможности в действительность открывает путь для возможностей следующего, более высокого уровня. […] Когда в обществ, жизни возникают различные возможности, то люди как сознательные активные существа производят выбор тех из них, которые в наибольшей степени отвечают потреб­ностям, интересам, ценностным установкам индивидов, социальных групп, и действуют соответственно этому выбору, превращая возможность в действительность.

В формальной логике понятия возможности и действительности лежат в основе теории модальности, восходящей к Аристотелю, которому принадлежит классификация суждений на проблемати­ческие (суждения возможности), ассерторические (суж­дения действительности) и аподиктические (суждения необходимости). Подобное деление сохраняет своё зна­чение и в современной логике. Суждения возможности (типа «возможно, завтра пойдет дождь») и действительности (типа «небо пасмурно») могут быть единичными, част­ными или общими; суждения возможности по форме всегда утвердительны; суждения действительности мо­гут быть как утвердительными, так и отрицательными [3, с. 87 – 88].

Акт и потенция (лат. actus et potentia — схоластич. пер. греч. ένίργεια και δύνμις — действитель­ность и возможность — см. также Энергия), важнейшие понятия философии Аристотеля. Своим учением об акте и потенции Аристотель ввёл в онтологию принцип развития. Учение об акте и потенции явилось ответом на апорию элейской школы, согласно которой сущее (óν) может возникнуть либо из сущего, либо из не-сущего, но и то и другое невозможно, ибо в первом случае сущее уже сущест­вует, а во втором — нечто не может возникнуть из ни­чего. Следовательно, «возникновение», или «становле­ние» (γένεσις), вообще невозможно, и чувственный мир должен быть отнесён к царству «небытия» (|μή όν). Аристо­тель решает эту «апорию древних» двояко […]: 1) введением понятия акцидентального небытия, или «отсутствия» (στέρησις) формы; 2) семантическим делением «бытия» на «потенциальное» (δυνάμει óν) и «актуальное» (ένεργεια óν) — становление оказывается возможным как переход от первого ко вто­рому (дальнейшему анализу понятий акта и потенции посвяще­на 8-я кн. «Метафизики»). Понятия акта и потенции, как и по­нятие «движения», не поддаются строгому определению, но устанавливаются с помощью техноморфных и биоморфных аналогий […] 6): семя — человек в потенции, глыба мрамора — изваяние Гермеса и т. д. Существенно соотношение меж­ду актом и потенцией, с одной стороны, и формой и материей— с другой: согласно Аристотелю, материя есть чистая потенциальность, а форма, зйдос, — актуальность (энер­гия, или энтелехия)вещи.

Оппозиция акта и потенции, первоначально введённая Ари­стотелем для анализа «возникновения», переносится за­тем и на другие виды «движения». Энергия (актуальность) характеризуется временным, онтологическим и аксиологическим приматом (πρότερον) над потенцией […], повторяя, таким образом, отношение формы к материи: традиционный схоластический спор о первичности «курицы или яйца» Аристотель безогово­рочно решил бы в пользу «курицы». В сфере природы этот принцип выражается формулой «человек рождает человека», или — в общем виде — «существующее ак­туально возникает из существующего потенциально под действием существующего актуально» […] и служит теоретическим постулатом в концепции перводвигател я как чистой энергии (акта), актуализирующей все космические потенции. Потенция есть способность вещи быть не тем, что она есть, в категории: 1) субстанции, 2) качества, 3) количества, 4) места, т. е. способность осуществлять соответственно «движе­ние», или «процесс» (κίνησις) а) возникновения — унич­тожения, б) качественного изменения, или «инаковения», в) роста — убыли и г) пространственного перемещения. Таким образом, видов актуализации оказывается столько же, сколько видов «движения», и понятие акта (энергии) в этом смы­сле совпадает с понятием движения […].

От акта (энергии) как процесса («актуализации», осуществления) Аристотель отличает энергию как осуществлённость (актуальность) вещи — энтелехию: например, процесс строительства дома и уже построенный дом представляют собой «актуализацию» и «актуальность дома по отношению к его материи и потенции бытия — кирпичам. «Понятие ένργεία(актуально) имеет двоякий смысл и выражает отношение 1) процес­са к потенции, 2) осуществлённого бытия к материи» […]. В психологии Аристотель опре­деляет «душу» как акт — энергию […] или энтелехию […] «тела, потенци­ально обладающего жизнью», причём в «акте» живого существа совпадают «формальная», «движущая» и «це­левая» причины, жёстко противопоставляемые «мате­риальной» причине как «потенции». В этике акт (энергия) служит определением «удовольствия» […] и родовым обозначением моральных актов-поступков […], понимаемых как актуализация душевных свойств (έξεις).

В отличие от Аристотеля, мегарская школаотождест­вляла акт и потенцию: «потенцией можно обладать только при акте», «тот, кто не строит дом в действительности, не обладает возможностью его строить» […]. Учение об акте и потенции было усвоено неоплатонизмом […], в дальнейшем средневековой философией (томизм и др.). См. Возможность и действительность [3, с. 17].

 

14.2.6.Единичное, отдельное, индивиду­альное, философская категория, выражающая относительную обособленность, дискретность, отграниченность друг от друга в пространстве и во времени вещей и событий, присущие им специфические неповторимые особенности, составляющие их уникальную качественную и количественную определённость. Как единичное может рассматриваться не только отдельный предмет, но и целый класс предметов, если он берётся как нечто единое, относительно само­стоятельное, существующее в границах определенной ме­ры. Вместе с тем сам предмет есть некоторое множество частей, которые, в свою очередь, выступают как единичное.

Конкретной, наличной формой своего существования единичная вещь обязана той системе закономерно сложившихся связей, внутри которой она возникает. «...Отдельное не существует иначе как в той связи, которая ведет к общему... Всякое отдельное неполно входит в общее и т. д. и т. д.» (Ленин В. И., ПСС, т. 29, с. 318). Общееукоренено в единичном как его сущ­ность и раскрывается в понятии только через отраже­ние единичного и особенного.Ещё Аристотель отмечал, что общее существует в неразрывной связи с единичным. Методологический подход, основывающийся на категории единичного, ориентирует на поиск специфического в явлении, на обнаружение его качественного своеобразия. Познание идёт от изучения единичных явлений к обнаружению в них особенного, а затем — к открытию общего, закономер­ного [3, с. 183].

14.2.7.Особенное, философская категория, выражающая ре­альный предмет как целое в единстве и соотнесении его противоположных моментов — единичного и обще­го. Обычно особенное рассматривается как нечто, опосредст­вующее отношение между единичным и общим. Например, понятие «русский» выступает как общее по отношению к каждому русскому человеку и как особенное по отношению к по­нятию «славянин». Последнее выступает как общее по отношению к понятию «русский» и как особенное по отноше­нию к понятию «человек». При более глубоком рас­смотрении особенное выступает не просто как промежуточное звено между единичным и общим, а прежде всего как объединяющее их начало в рамках целого. В про­цессе познания противоположности общего и единич­ного снимаются, преодолеваются в категории особенного, которая выражает общее в его реальном, единичном воплоще­нии, а единичное — в его единстве с общим. Особенное высту­пает как реализованное общее. Категория особенного — важ­ный момент движения познания вглубь объекта [3, с. 469].

 

14.2.8.Общее, всеобщее, принцип бытия всех единич­ных вещей, явлений, процессов; закономерная форма их взаимосвязи в составе целого. Общее выражает определенное свойство или отношение, характерные для данного класса предметов, событий, а также закон существова­ния и развития всех единичных форм бытия материаль­ных и духовных явлений. Как сходство признаков ве­щей общее доступно непосредственному восприятию; будучи закономерностью, оно отражается в форме понятий и теорий. В мире нет как двух абсолютно тождествен­ных, так и двух абсолютно различных вещей, не имею­щих между собой ничего общего. Отдельные, единичные явления связаны между собой, взаимодействуют, за­висят и обусловливают друг друга: они имеют (и не могут не иметь) нечто соизмеримое, общее. Общее — это единое во многом. Общее как закономерность выражается в единичном и через единичное, а всякая новая закономерность вначале выступает в виде единичного исключе­ния из общего правила. При этом в общее превращаются такие единичные исключения, которые соответствуют тен­денции развития.

Для объективного идеализма характерны отрыв общего от единичного, абсолютизация и превращение его в нечто «демиургическое»: общее предшествует единичному и творит его (Платон, Гегель). Взгляд на действитель­ность как на множество независимых друг от друга единичностей характерен для узкого эмпиризма, счи­тающего единичное исходной категорией, а общее, всеоб­щее, — лишь производной абстракцией. Диалектический материализм, отвергая идеалистические толкования общего, исходит из признания объективности и единства единичного, особенного и общего [3, с. 447].