Глава V

Разделение практической части учения о природе на механику и магию, чтосоответствует делению теоретической части: механика -- физике, магия -- метафизике. Реабилитация термина "магия". Два приложения к практическойчасти: опись человеческих богатств и перечень особенно полезныхэкспериментов Практическое естествознание по необходимости мы также разделим на двечасти. Это деление соответствует приведенному выше делению теоретическогоестествознания, поскольку физика и исследование действующих и материальныхпричин являются основой механики, а метафизика и исследование форм --основой магии. Ибо исследование конечных причин бесплодно и, подобно деве,посвященной Богу, ничего не рождает. Нам при этом известно, что довольночасто встречается и чисто эмпирическая, практическая механика, не связаннаяс физикой, но эту механику мы отнесли к естественной истории, отделив ее отестественной философии. Мы говорим здесь только о той механике, котораясвязана с физическими причинами. Однако встречается и такого рода механика,которая не является в полной мере чисто практической, но и не соприкасаетсяв собственном смысле слова с философией. Дело в том, что все практическиеизобретения, известные человечеству, либо делались случайно, а потом ужепередавались от поколения к поколению, либо являются результатомсознательного поиска. Те открытия, к которым пришли сознательно, в своюочередь достигнуты либо с помощью того светоча, который дает людям знаниепричин и аксиом, либо путем своего рода расширения, или перенесения в другиеобласти, или сочетания между собой сделанных ранее изобретений, а это ужедело скорее изобретательности и практического ума, чем философии. Об этомразделе, которым мы ни в коем случае не пренебрегаем, речь будет идтинесколько позже в той части логики, где мы будем говорить о научном опыте(experientia literata). Во всяком случае ту механику, которую мы имеемсейчас в виду и которой беспорядочно занимался Аристотель, Герон излагает в"Пневматике" ^ наконец, о ней очень подробно пишет один из новейшихисследователей, Георгий Агрикола ", в своем трактате о минералах, а такжемножество других ученых в сочинениях по различным специальным вопросам; такчто мне в сущности ничего не остается прибавить к этому, и я не вижу, чтобыв этой части механики что-то было упущено. Единственное, что мнепредставляется необходимым, -- это чтобы новейшие исследователи по примеруАристотеля продолжали в своих трудах еще более тщательную разработку этихпроблем механики, останавливаясь подробнее на тех явлениях, причины которыхособенно неясны или результаты особенно значительны. Но те, кто уделяетособое внимание только этим вопросам, похожи на моряков, плывущих тольковдоль побережья,...жмяся робко, Из боязни бурь, к берегам неровным ^. Я во всяком случае убежден, что едва ли можно что-нибудь кореннымобразом изменить или обновить в природе, полагаясь на какой-нибудьсчастливый случай, или эксперимент, или на знание физических причин, которыеосветят путь исследования. Только открытие форм способно это сделать. А еслимы считаем, что та часть метафизики, которая рассматривает формы, должнаполучить развитие, то отсюда следует, что равным образом должна получитьразвитие магия, которая связана с ней. Но здесь, как мне кажется, следуетпотребовать восстановления древнего и почтенного значения слова "магия",которое долгое время воспринималось в дурном смысле. Ведь у персов магиясчиталась возвышенной мудростью, знанием всеобщей гармония природы, а те трицаря, которые пришли с Востока, чтобы поклониться Христу, носили имя магов.Мы же понимаем магию как науку, направляющую познание скрытых форм насвершение удивительных дел, которая, как обычно говорят, "соединяя активноес пассивным", раскрывает великие тайны природы. Что же касается натуральноймагии, о которой написано множество книг *", излагающих какие-то наивные исуеверные представления и теории о симпатиях и антипатиях вещей, о тайных испецифических свойствах, равно как и пустые по преимуществу опыты,замечательные скорее своим искусством навлекать на все покров глубокойтайны, чем по существу, то едва ли будет ошибкой сказать, что эта магия также далека в отношении природной истины от науки, которую мы хотим создать,как далеки в отношении исторической истины книги о подвигах короля АртураБританского или Гуго Бордосского ^ и тому подобных мифических героев от"Записок" Цезаря. Ведь совершенно очевидно, что Цезарь на деле совершилболее значительные подвиги. чем те, которые авторы этих книг осмелилисьвыдумать о своих героях, только действия его носили отнюдь не сказочныйхарактер. Такого рода учения хорошо изображает миф об Иксионе, который,думая, что он владеет Юноной, богиней могущества, обнимал лишь бесплотноеоблако, породившее ему кентавров и химер. Так и те, кто в безумной инеудержимой страсти стремится к тому, что им мерещится в дымке и тумане ихвоображения, вместо реального дела лишь тешат себя пустыми надеждами ихватаются за какие-то безобразные и чудовищные призраки. Действие этойнесерьезной и выродившейся натуральной магии на людей подобно действиюнекоторых снотворных средств, которые не только вызывают сон, но и приносятрадостные и приятные сновидения. Ведь прежде всего эта магия усыпляетчеловеческий разум, воспевая некие специфические свойства и тайные силы,чуть ли не посланные небом, которым обучают только шепотом; и люди перестаютнеустанно и неусыпно стремиться к открытию и исследованию истинных причинявлений, но легковерно успокаиваются на такого рода досужих выдумках.Во-вторых, она внушает людям бесчисленное множество приятных, но лживых,похожих на сон надежд на достижение того, чего каждый особенно желает. В тоже время стоит заметить, что у этих наук, которые слишком сильно опираютсяна воображение и веру (таких, как магия, о которой мы говорим в настоящиймомент, алхимия, астрология и т. п.), методы и теория обычно оказываютсяболее чудовищными, чем цель и деятельность, которые они имеют в виду.Превращение серебра или ртути или какого-нибудь другого металла в золото --вещь, в которую трудно поверить; однако значительно вероятнее, что тот, ктопознает и глубоко изучит природу тяжести, желтого цвета, ковкости ирастяжимости, неподвижного и изменчивого, кто тщательно исследуетсоставляющие элементы и растворители минералов, сможет после долгих,требующих больших усилий и изобретательности экспериментов в конце концовсоздать золото, чем тот, кто надеется за несколько минут превратить в золотодругие металлы с помощью нескольких капель чудесного эликсира, способногобудто бы усовершенствовать природу и освободить ее от всего, что ей мешает.Подобным же образом нелегко поверить в отсрочку старости или восстановлениеюности. Однако значительно более вероятно предположить, что человек, хорошознающий природу процессов усыхания (arefactiones) и пагубное действие духовна плотные части тела, изучивший природу процессов усвоения пищи и питания,знающий, какое питание полезнее, какое вреднее, уяснивший также природудухов (spiritus) и своего рода телесного пламени, то пожирающего тело, товосстанавливающего его силы, скорее сумеет с помощью определенной диеты,ванн, натираний, нужных лекарств, соответствующих упражнений и томуподобного продлить жизнь или в какой-то мере восстановить силы юности, чемтот, кто надеется этого достичь несколькими каплями или крупицамикакой-нибудь драгоценной жидкости или квинт-эссенций. Опять-таки люди,пожалуй, не сразу и не так легко согласятся с тем, что звезды определяютчеловеческие судьбы; а что касается того, будто час рождения (который оченьчасто по множеству естественных причин может наступить или немного раньше,или немного позже) решает судьбу всей жизни или что час исследованияоказывает влияние на сам предмет исследования, то это уже чистейшие пустяки.Но человеческий род столь надменен и самоуверен, что не только берется заневозможное, но и надеется, что ему удастся легко, без напряжения и пота,как бы забавляясь, выполнить самые трудные дела. Но о магии сказанодостаточно; мы очистили от позора сам термин и показали истинный облик этойнауки, отделив его от ложного и недостойного. Существуют еще два очень важных приложения к этой части практическогоучения о природе. Первое -- необходимо создать опись всех человеческихбогатств, в которую должны быть включены и коротко перечислены всесуществующие и находящиеся в распоряжении человечества блага и богатстванезависимо от того, являются ли они дарами природы или произведениямичеловеческого искусства; сюда же следует присоединить и все то, что, какизвестно, некогда существовало, а теперь погибло; это необходимо для того,чтобы люди, приступая к новым открытиям, не тратили понапрасну усилия на то,что уже известно и существует. Этот список будет еще более удачным иполезным, если в него включить перечень того, что, по общему мнению,считается невозможным ни в каком виде, а также перечень вещей, казалось быпочти невозможных, но тем не менее существующих. Первый перечень долженспособствовать обострению человеческой изобретательности, второй же -- доизвестной степени направлять ее, чтобы все желательные и возможные вещибыстрее превратить в действительные. Второе -- необходимо создать переченьтех экспериментов, которые являются особенно полезными и способствуют, ипролагают путь к новым открытиям. Например, опыт искусственногозамораживания воды с помощью льда и черной соли имеет бесконечно важноезначение. Ведь он раскрывает тайну процесса уплотнения, а трудно найтичто-нибудь более плодотворное для человечества. Ведь мы обладаем огнем каксредством разряжения, но процесс уплотнения продолжает оставаться неясным.Если такого рода полезные эксперименты составят специальный каталог, то этов очень значительной степени сократит путь к новым открытиям.