Историческая заметка

Концепция З. в эксперим. психологии введена Вюрцбургской школой в начале XX в. для дополнения чисто ассоциационных законов психол. функционирования. Она называлась Aufgabe и вводилась испытуемому посредством «инструкций», создавая Einstellung, или психич. состояние с динамичным и регулирующим рез-том — определяющую тенденцию. В совр. психологии подобная необходимость в когнитивных и динамичных процессах ощущалась нек-рыми психологами в отношении коннекционизма [Т. зр., считающая, что в основе всего поведения лежит связь между стимулом и ответом.] и ассоцианизма. Необходимы опосредующие процессы когнитивно-динамичной природы (выбор и решение как функция информ., З., постановка целей и т. д.). Концепция открытого З. относится к подобным процессам.

См. также Мотивация достижения, Познавательная мотивация

Дж. Наттин

 

Заикание (stuttering)

 

Из истории известно, что Аристотель и Демосфен страдали З. (дисфемией). Последний, как утверждают, избавился от него, пытаясь с камушками во рту говорить громче, чем шумит морской прибой. Хотя историки не могут с уверенностью судить о природе его дисфемической речи, нек-рые формы З., ранее называвшиеся запинанием, вполне могли встречаться в древности. Это универсальный феномен, обнаруживаемый во всех возрастах, расах и культурах всего мира. Он встречается у лиц обоего пола, у мужчин в 4—5 раз чаще, чем у женщин. Причины этой диспропорции до сих пор не ясны. З. не испытывает почтения к социоэкономическому статусу или положению в об-ве, как показывает пример короля Англии Георга VI, к-рый страдал выраженным заиканием. Опубликованные на настоящий момент данные систематических исслед. поддерживают т. зр., согласно к-рой З. — это расстройство, связанное с тревожностью и Я-концепцией. Его суть — блокировка и судорожные попытки произнести высказывание. Описательно его можно определить как дезинтеграцию вербальной экспрессии, характеризующуюся невольными звуковыми или беззвучными повторениями и удлинениями произнесения коротких речевых элементов. С т. зр. традиционной классиф. расстройств речи, З. определяется как расстройство ритма. Оно отделяется от трех др. категорий расстройств речи: нарушений артикуляции (напр., шепелявость, детский лепет), фонации (напр., фальцет) и символизации (напр., афазии).

Ранние авторы предложили ряд теорий этиологии З., к-рые позднее были отвергнуты. В качестве причин рассматривалось множество факторов: неадекватная доминантность полушарий, пониженный уровень лейкоцитов, повышенное потребление двуокиси углерода, повышенный уровень кальция сыворотки и отклонения рН слюны. Один из теоретиков, живший в XIX веке, исходил из предположения, что З. связано с большим размером языка и предлагал лечить его путем хирургического вмешательства. Идея о неправильной доминантности полушарий связана с наблюдением, что переучивание леворукости может усилить З. Эта концепция осн. на представлении о том, что наличие конкурентных нейронных импульсов в мозге передается челюстным мышцам, вызывая т. о. З.

Данные исслед., пытавшихся объяснить З. воздействием неврологических, биохимических либо физиолог. этиологических факторов, в лучшем случае противоречивы. Хотя Линдсли нашел, что у заикающихся более выраженное блокирование и десинхронизация бета-волн по сравнению с нормой, Скарборо не выявил различий в ЭЭГ заикающихся и нормально говорящих испытуемых из контрольной группы. Пытаясь установить связь наследственности с заиканием, Нельсон сравнил 204 заикающихся (эксперим. группа) с контрольной группой такой же величины и обнаружил преобладание случаев З. в семьях эксперим. группы. Эти данные, однако, не доказывают причинно-следственную связь между наследственностью и З. или его наследственного происхождения, поскольку др. факторы не были полностью учтены. Члены семьи невольно оказывают давление на заикающихся, вызывая у них стрессовое состояние. Они часто настаивают на том, что такой человек может говорить лучше и просят его говорить медленнее и делать глубокие вдохи, тем самым сообщая ему о неадекватности его состояния. Психоаналитики связывали З. с оральными или компульсивными фиксациями. Эти теоретики утверждали, что З. представляет собой продолжение орального эротизма у инфантильных нарциссических лиц, к-рые компульсивно удерживают ранние оральные эквиваленты кормления и кусания. Джонсон подразделял З. на первичный и вторичный типы. Первый свойствен маленьким детям и характеризуется слабым осознанием эффектов, оказываемых З. на окружающих. Вторичный тип характеризуется такими признаками, как борьба, избегание и гримасы. Это свидетельствует о том, что воспринимаемые реакции окружающих вызывают тревогу, ведущую к тяжелым вторичным симптомам. Инхэм, однако, считает, что роль тревожности как таковой в развитии З. преувеличена.

З. не является однородным феноменом и не имеет какой-то единственной причины. Большинство недавно проведенных исслед., в к-рых обеспечивался высокий уровень контроля переменных, свидетельствуют в пользу того, что З. является приобретенным расстройством, обычно возникающим в детстве. Фредерик изучал влияние вознаграждения и наказания на динамику З. Испытуемые должны были читать списки слов (равные по количеству слов) при двух условиях: сильно интенсивных и слабо интенсивных ударов током. Высокотревожные испытуемые при наказании заикались больше, тогда как испытуемые с низкой тревожностью больше заикались при вознаграждении. При комбинировании групп эти различия стираются. Обнаружены значимые личностные различия, указывающие на то, что люди заикаются по разным причинам, независимо от наличия общего симптома.

Среди совр. теорий научения выделяется теория конфликта приближения—избегания, предложенная Шиэном, к-рый успешно преодолел свое собственное З. Тенденции к приближению и избеганию достигают состояния равновесия, при к-ром наличествуют два конкурирующих побуждения: имеются соперничающие побуждения — высказаться и воздержаться от этого, чтобы не обнаружить своего З. Человек начинает заикаться, когда желание плавно говорить и страх З. уравновешивают друг друга. Соответственно, для разрешения конфликта используется негативная практика как подход модификации поведения. Страх перед З. снижается, когда человек начинает заикаться добровольно и преднамеренно, без усилия растягивая первый слог слова. Сначала произносятся слова, не вызывающие тревоги, затем постепенно к ним добавляются слова, сопровождающиеся опасениями. Поскольку З. уже имеет место и бояться нечего, напряжение и тревога снижаются, речь становится более плавной.

Большинство логопедов и психологов сходятся во мнении, что для заикающихся крайне важно принять свое состояние и перестать пытаться скрыть блокаду речи иллюзорным представлением о ее беглости. З. рассматривается как расстройство ложной роли. Попытка представить речь беглой является саморазрушительной. Развивается порочный круг, З. вызывает чувство стыда и отвращения, ведущее к усилению страха, что оно повторится. Из-за усилившегося чувства страха З. возобновляется. Чем больше человек пытается не заикаться, тем более вероятно, что это произойдет.

Ряд методов лечения ориентированы на снижение или устранение З. как такового, напр., обратная связь о замедленной речи и изменение выдыхаемого потока воздуха. Однако эти технические приемы дают лишь кратковременный эффект. Эффективное лечение должно быть нацелено не на само З., а на страх и стыд, связанные с ним. Якобсон отметил, что он испытал облегчение, когда З. стали воспринимать не как монолитное, а как многогранное поведение, требующее самопринятия. Избегание ситуации, вызывающей страх, придает ей силу, и поскольку поведение, уменьшающее страх тж подкрепляется, возникает сдвоенный эффект, поддерживающий проблему. Сочетание поведенческой речевой терапии и психотер. рассматривается как наиболее эффективное средство преодоления этого расстройства. Даже если З. полностью не устранено, оно не должно восприниматься как недостаток, негативно влияющий на жизнь человека.

См. также Потребность в достижении, Тревога, Блокировка, Совладание, Кибернетика, Альтернативные методы терапии

К. Фредерик

 

Закон Вебера (Weber's law)

 

Эрнст Генрих Вебер на основе экспериментов по различению силы давления на кожу, веса поднимаемых на ладони грузов и видимой длины линий, а тж на основе опубликованных др. учеными наблюдений, вывел важную закономерность. Вместо того чтобы просто воспринимать разницу между сравниваемыми раздражителями, мы воспринимаем отношение этой разницы к величине исходного раздражителя. Аналогичный вывод уже был сделан французским физиком и математиком Пьером Бугером в отношении такого качества зрительных ощущений, как яркость. Густав Т. Фехнер выразил сформулированную Вебером закономерность в привычной для нас мат. форме. Т. о., З. В. обычно записывают либо как ∆ I / I = k, либо как ∆ I = kI, где ∆ I — изменение раздражителя, необходимое для обнаружения едва заметного различия (ЕЗР) в стимуляции; I — величина раздражителя и k — константа, значение к-рой зависит от вида ощущений. Конкретное числовое значение k называют отношением Вебера.

Через неск. лет после публикации этой формулировки З. В. обнаружилось, что величина k не остается постоянной во всем диапазоне интенсивностей раздражителя, а увеличивается в области низких и высоких интенсивностей. Тем не менее, З. В. справедлив для средней области диапазона интенсивностей раздражителей, вызывающих практически все виды ощущений.

См. также Психофизика

Дж. Г. Робинсон

 

Закон дочерней регрессии (Law of filial regression)

 

Было установлено, что для многих непрерывных признаков, таких как рост и интеллект, взрослое потомство данного родителя отклоняется в меньшей степени от среднего значения для данной популяции, чем родитель, т е. потомки «регрессируют» к среднему для популяции. Фрэнсис Гальтон этому наблюдению дал название «закон дочерней регрессии к посредственности». Он считал его фундаментальным законом наследственности. Но, по всей видимости, автор переоценил важность данного закона, и сейчас мы знаем, что данное им теоретическое объяснение этого явления было неверным.

Значение закона регрессии Гальтона для психологии вытекает из утверждения его автора о том, что общая умственная способность, которая, как он считал, почти полностью наследуется, проявляет дочернюю регрессию точно так же, как рост и другие наследуемые физ. признаки. Действительно, эмпирические доказательства, полученные в ходе тестирования родителей и детей, подтверждали аргумент Гальтона: потомство выдающихся родителей (при любом направлении отклонения от среднего для популяции) уступало своим родителям; величина отклонения от среднего у них составляла некоторую постоянную долю от величины родительского отклонения.

Чтобы правильно понять явление регрессии, необходимо четко разграничить его статистический (описательный) и сущностный (каузальный) аспекты. Коэффициент регрессии (т. е. наклон линии регрессии) просто количественно описывает сам факт регрессии, но ничего не объясняет. Поскольку коэффициент регрессии, рассчитываемый на основе стандартизированных показателей для обеих переменных, представляет собой коэффициент корреляции r, то будет простой тавтологией сказать, что в том случае, когда две любые коррелированные переменные, х и y, коррелируют не полностью (т. е., r_x,y < 1), наклон линии стандартизованной регрессии будет меньше 1, и соответствующая величина у для любого данного значения х будет отклоняться от среднего по популяции у меньше, чем х отклоняется от среднего по популяции x, и наоборот. Статистически, регрессия и коэффициент корреляции описывают или определяют количественно одно и то же явление, которое легче всего представить себе как неполную корреляцию двух переменных. Следовательно, теоретическим объяснением регрессии является, по сути дела, объяснение того, почему две обсуждаемые переменные (напр., рост «отцов» и «детей») не полностью коррелируют. В случае любого отдельного признака генетические факторы могут быть (а могут и не быть) частью объяснения. На этот вопрос можно получить ответ лишь с помощью эмпирических исслед., специально спланированных для проверки определенной генетической модели.

Возможные причины регрессии, наблюдаемой у родителей и потомства (или любых иных родственников) можно разделить на 3 осн. категории: а) ошибки измерения, б) генетические факторы и в) факторы окружающей среды.

1. Недостоверность или ошибки измерения ослабляют корреляцию и таким образом вносят свой вклад в уменьшение наклона линии регрессии. Эффект ослабления можно скорректировать, если нам известна надежность измерений.

2. Генетический аспект регрессии, предполагающий, что вариация признака связана с наследственными факторами, проистекает из того факта, что каждый из отпрысков получает по наследству только случайную половину генов родителя. Чем сильнее отклонения у родителя, тем выше вероятность того, что они вызваны относительно редкой неаддитивной комбинацией генов, такой как доминирование, рецессивность и эпистаз. Более редкие комбинации родительских генов переходят с меньшей вероятностью к потомкам, которые, следовательно, будут отличаться от своих родителей меньшими отклонениями от среднего для популяции. Хорошо известный метод генетики для оценки «узкой наследуемости» (narrow heritability)признака (т. е. доли дисперсии признака, относимой на счет аддитивных эффектов генов) представляет собой регрессию потомства на усредненного родителя (on the midparent). Но этот метод является строго валидным лишь в том случае, если родители и дети не живут в одной и той же среде; необходимо, чтобы потомство выращивали в окружающей среде, выбранной случайно в популяции.

3. Поскольку на индивидуальные различия в развитии признака могут оказать воздействие факторы окружающей среды, и поскольку родители и их потомство (а также сиблинги, близнецы или др. родственники) не обитают в идентичной окружающей среде, корреляция между родственниками может уменьшаться из-за различий между условиями среды. Более отклоняющиеся от среднего родители, напр., могли сталкиваться в более редкой и необычной среде, чем та, к-рую они обеспечили для своего потомства; следовательно, потомство будет меньше отклоняться от среднего, чем родители. В явлении регрессии per se не существует ничего, что доказывало бы наличие генетических причин, или причин, обусловленных окружающей средой, или какой-то комбинации обеих этих групп причин.

См. также Наследственность и интеллект, Наследуемость, Статистика в психологии

А. Р. Дженсен

 

Закон Фехнера (Fechner's law)

 

Густав Теодор Фехнер, профессор физики Лейпцигского ун-та, стремился отыскать способы количественного измерения душевных явлений. В частности, он пытался установить, как изменение ощущения связано с изменением стимуляции. При выведении закона, названного впоследствии его именем, Фехнер опирался на закон Вебера, согласно к-рому едва заметное различие (ЕЗР) в стимуляции есть нек-рая постоянная часть величины исходного раздражителя (т. е. ЕЗР = kI), и на собственное допущение о том, что ощущение (R)раздражителя представляет собой накопленную сумму равных приращений ощущения. Выразив все это в дифференциальной форме как dR = adI / I,а затем проинтегрировав (принимая R = 0 при интенсивности раздражителя, равной абсолютному порогу (I ₀)), он получил следующее уравнение: R = с log (I / I ₀), где R — величина ощущения, с — константа (величина которой зависит от основания логарифма и от отношения Вебера), I — интенсивность раздражителя и I ₀ — абсолютный порог интенсивности. Это и есть З. Ф., согласно к-рому ощущения описываются кривой уменьшающегося прироста (или логарифмической кривой). Напр., увеличение яркости, ощущаемое при замене одной лампы десятью, будет таким же, как и в случае замены десяти ламп сотней. Иначе говоря, возрастанию величины раздражителя в геометрической прогрессии соответствует прирост ощущения в арифметической прогрессии.

См. также Психофизика, Закон Вебера

Дж. Г. Робинсон

 

Закон «все или ничего» (all-or-none law)

 

Типичный нейрон, или нервная клетка, состоит из клеточного тела, дендритов и аксона. Аксон обычно представляет собой сравнительно длинный отросток, тянущийся далеко от тела клетки и служащий той линией связи, по к-рой сигналы от данной клетки могут передаваться на большие расстояния в др. части мозга и остальной НС. Чтобы переносить информ. от начала к концу аксона, большинство нейронов генерируют потенциалы действия (или спайки). Закон «все или ничего» относится к потенциалу действия, характеризуя особенности передачи нервного импульса по аксону.

Согласно этому закону, величина, форма и скорость распространения потенциала действия не зависят от силы раздражителя, к-рый его инициирует. Др. словами, для нейрона не имеет значения, будет ли вызывающий потенциал действия раздражитель очень слабым (напр., легкое касание кожи) или очень сильным (напр., глубокий укус). Пока раздражитель достаточно силен для того, чтобы инициировать потенциал действия, спайк передается от одного конца аксона до др. без затухания (т. е. без ущерба для величины, формы или скорости импульса).

Потенциалы действия нейрона аналогичны сигналам, производимым телеграфным ключом; нейрон не может посылать более мощных или быстрее распространяющихся потенциалов действия, как и телеграфист не может посылать более мощных или быстрее распространяющихся сигналов, нажимая на ключ. Что нейрон действительно может, так это посылать больше сигналов за единицу времени, кодируя т. о. силу раздражителя. Так, мягкое касание кожи, возможно, вызвало бы разряд из 10 импульсов в секунду, тогда как укус мог бы вызвать у того же нейрона разряд из 200 импульсов в секунду.

Закон «все или ничего» был впервые продемонстрирован в 1871 г. американским физиологом Генри П. Боудичем при исслед. сердечной мышцы. В 1902 г. английский физиолог Ф. Готч обнаружил эффект «все или ничего» при передаче сигналов по нервам, однако этот эффект был надежно установлен только в исслед. Эдгара Дугласа Эдриана. В 1932 г. за эту работу Эдриану была присуждена Нобелевская премия по физиол. В действительности, работе Эдриана предшествовала целая серия исслед., проведенных К. Лукасом. Именно Лукас дал название этому закону в своей статье The All or None Contraction of the Amphibian Skeleton Muscle Fibre («Сокращение волокна скелетной мышцы амфибии по принципу "все или ничего"»).

Подобно большинству «законов» НС, закон «все или ничего» имеет исключения. Нек-рые нейроны могут генерировать серии последовательно уменьшающихся потенциалов действия, нарушая тем самым этот закон.

См. также Потенциал действия, Химическая стимуляция мозга, Электростимуляция нервной системы, Электроэнцефалография, Нейрохимия

Б. М. Торн

 

Законы научения Торндайка (Thorndike's laws of learning)

 

Торндайк начал свою длинную карьеру в Колумбийском ун-те, где наблюдал поведение различных видов животных в т. н. «проблемных ящиках».

Животное, скажем кошка, помещается в ящик, из к-рого оно может выбраться только единственным путем, напр., потянув за шнур, поднимающий дверцу. В такой ситуации кошка поначалу предпринимает разнообразные действия (обнюхивает, царапает когтями, взбирается на стены и т. д.), пока она случайно не зацепится когтями за шнур и не потянет его, что приводит к благополучному исходу — открыванию дверцы. При повторном помещении в ящик кошка опять будет совершать множество случайных действий до тех пор, пока к.-н. образом снова не зацепит шнур с последующим успешным рез-том. После серии таких эпизодов кошка в конечном итоге будет зацеплять шнур все раньше и раньше, демонстрируя то, что Торндайк назвал постепенным улучшением времени избавления.

Сам Торндайк довольствовался тем, что его исслед. продемонстрировали те осн. операции в научении, к-рые м. б. описаны как постепенное усиление нек-рых стимульно-реактивных «связей», возникавших поначалу чисто случайным образом и оказывавшихся в конечном итоге «успешными». В теории Торндайка не находилось места для чего-то подобного «инсайту», интеллектуальному или разумному анализу. Научение было делом слепой удачи. Рано или поздно, перебирая одну вещь за др., можно было наткнуться на правильный ответ. Поскольку правильная реакция приводит к «удовлетворению», «связь» между стимулом и этой реакцией будет постепенно усиливаться и в рез-те окажется достаточно сильной для того, чтобы данная реакция стала возникать первой или одной из первых в тестовой ситуации. Торндайк был настолько убежден, что он открыл осн. правило, или принцип научения, иллюстрирующий исключительно важную роль нек-рого удовлетворяющего положения дел, возникающего вследствие случайной реакции, что сформулировал это свое убеждение в виде так называемого «закона эффекта».