Транцендентное и имманентное

Ангелологические взгляды Михаила Пселла теснейшим образом связаны с его космологией. Согласно Пселлу, началом всего сущего (ἀρχὴ τῶν ὄντῶν) является Бог, Который именуется Сверначальным (ὑπεράρχιος), ввиду существования множества иных, относящихся к природе и тварных начал (πολλαὶ τῶν φυσικῶν πραγμάτων)[148]. Бог является причиной тварного, тварные начала элементов – материя и форма (ἡ ὕλη καὶ τὸ εἶδος), простые элементы (ἀπλᾶ στοχεῖα) – это начала для сложных тел (τῶν συνθέτων σωμάτων). Таким образом, весь материальный мир выстраивается по следующие структуре: в основании всего лежат материя и форма, из которых состоят элементы, образующие, в свою очередь сложные тела[149].

Группируя космос по восходящей линии, Пселл выделяет в общей сложности следующие элементы: элементарные тела (στοιχειώδη σώματα), однородные частицы (ὁμοιομέρειαι)[150], неоднородные частицы (ἀνομοιομέρειαι), органические природы (ὀργανικαὶ φύσεις), неразумные околобытийные (ἄλογοι παρυποστάσεις), силы природные (δυνάμεις φυσικαί), жизненные (ζωτικαί), психические (ψυχικαί), души (ψυχαί), умы (νοῖ) генады (ἑνάδες), над всеми которыми возвышается Бог (ὧν δὴ πάντων ὑπερανέστηκεν ὁ θεός)[151].

Очерчивая схему бытия, Пселл противопоставляет Бога и ὕλη, как две бытийные противоположности, именуя их крайностями (δύο τῶν ὄντων ἔσχατα): Бог – в вышине (κατὰ τὴν ἄνοδον), ὕλη – внизу (κατά τὴν κάθοδον), а после ὕλη – ничто или пустота (οὐδέν)^[152].

Такая иерархичность бытия, как замечает о. Георгий Карахалиос, не подразумевает вовлечения Бога в иерархию тварного. Пселл четко выделяет трансцендентность и непознаваемость божественного существа, подчеркивая, что наиболее приемлемым именем, относящимся к Богу, следует признать плотиновское Ἕν (“ Единое ”)[153]. Пселл располагает на одной линии Бога и ὕλη не для того чтобы вместить Бога в определенную иерархию, но чтобы определить границы бытия, которого нет ни выше Бога, ни ниже ὕλη[154].

Бог настолько трансцендентен и непознаваем, что мы не можем не только познать Кто Он, но даже узнать свое неведение о Нем. Пселл вопрошает: если не знаете как дать определение природы (οὐκ οἷδας ὡς φύσις ὅρου ὁρίζειν), то как спрашиваете определения Бога (ὅρον θεοῦ)? “ Более того, если желаете узнать точное богословие, то ни все – Бог (οὔτε πᾶν ὁ θεὸς), ни сверх всего Бог (οὔτε ὑπὲρ τὸ πᾶν), Он ни предел (οὔτε ὅρος), ни пространство (οὔτε περιοχή), ни свет (οὐ φῶς), ни жизнь (οὐ ζωὴ), ни ум (οὐ νοῦς), ни бытие (οὐκ ὄν), ни единое (οὐχ ἕν) и ни сверх единого (οὐδ’ ὑπὲρ τὸ ἕν). Все эти наименования – наши страсти и страдания нашей души: Он невыразим и сверхневыразим (ὑπεράρρητον), и мы не только не знаем о Нем Кто Он (ὅ τι ἐστὶν), но даже не можем точно познать неведение о Нем, поскольку и неведение Его для нас непознаваемо (τὸ ἄγνωστον αὐτοῦ ἀκατάληπτον)”[155].

Пселл воспроизводит учение поздних неоплатоников, а также Псевдо-Дионисия о последовательном исхождении (πρόοδος) и возвращении (ἐπιστροφή) к Богу всех сотворенных существ, называя его точным и истинным. Несмотря на то, что Бог находится вне всего, тем не менее Его присутствие отражается даже материей-ὕλη. Между Создателем и сотворенным Им миром имеется определенный род отношения и единения: существа берущие свое бытие от Бога одни пребывают как бездушные тела (ὡς τὰ ἄψυχα σώματα) и возвращаются (ἐπιστρέφει) к Нему только сущностно (οὐσιῶδες), живые (ζῶντα) – жизненно и существенно (ζῶον καὶ οὐσιῶδες) мыслящие (νοοῦντα), такие как души и умы возвращаются к Богу не утрачивая своей природы живыми (ζῶον), сущностными (οὐσιῶδες) и познающими (γνωστικόν)[156]. Эта двойная диалектика исхождения тварного от Бога и возвращения к Нему представляет собой стержневую концепцию космологических взглядов Пселла.

Проводя иерархическую вертикаль существ, от материи, как самой низшей сушности, до высочайшего Бога, тем не менее, Пселл четко обозначает онтологический разрыв между тварным и нетварным, уклоняясь от пантеистических воззрений всякого рода. Все существа, включая мир умный и чувственный, располагаются между двумя бытийными крайностями – Богом и ὕλη, помещаясь однако по своим свойствам ближе к ὕλη. Итак, проследуем далее за порядком космической иерархичности, которую выстраивает Пселл.

 

2.1.2. Материя- ὕλη, элемент - στοιχεῖα, тело- σῶμα

Философское понятие материи, определение которой восходит к Аристотелю[157], в космологии Пселла имеет ярко выраженные отрицательные, апофатические свойства, которые показывают ее недоступность эмпирическому опыту. Характеристики ὕλη по Пселлу следующие: она – невещественная (ἄϋλον), невидимая для чувств, но постигаемая при помощи мышления (αἰσθήσει μὲν ἀθεώρητον, διανοίᾳ δὲ μόνῃ ληπτόν), низшая из всех существ (χεῖρον πάντων τῶν ὄντων), безóбразная (ἄμορφον), бесформенная (ἀνείδεον), неразвитая (ἀδιατύποτον), сущность непричастная сущности и бытие без бытия (οὐσία ἀνούσιος καὶ ὕπαρξις ἀνύπαρκτος). Далее Пселл прибавляет, что если удалить у тела все его свойства и характеристики, у огня тепло и сухость, у воздуха тепло и влажность, а у воды холод и влажность, тогда то, что останется от этих элементов и будет ὕλη (τὸ ἔσχατον τούτων ὑπολειφθὲν, ὕλη ἐστίν)[158].

Все эти отрицательные характеристики не дают определенного понятия о природе ὕλη. Пселл подходит к антиномии Бога и ὕλη, в которой ὕλη становится антиподом Бога, приобретая те же свойства непознаваемости и невыразимости природы, которыми обладает Бог: “ Дайте мне определение материи (τῆς ὕλης τὸν λόγον), и тогда я дам вам определение существа Божия (τῆς θείας οὐσίας τὸν ὁρισμόν). Если же последнее из сущих не знаете, как собираетесь постигнуть Первое? ”^[159]. Таким образом, ὕλη – это игрушка бытия (παίγνιον ὑπάρξεως), его иллюзия (φάντασμα ὑποστάσεως), призрак и всегда ускользающая тень (εἴδωλον καὶ σκιὰν φεύγουσαν ἀεὶ), восходящая в меон-небытие (εἰς τὸ μὴ ὂν ἀνατρέχουσαν)[160]. “ Я называю материю совершенно отдаленной от Бога, крайним безобразием (τὸ ἄκρατον αἶσχος), небытием среди существующих (τὸ ἐν τοῖς οὖσι μὴ ὄν), и бытием среди не существующих (ἐν τοῖς μὴ οὖσιν ὄν)” – заключает Пселл[161].

Свое бытие ὕλη получает лишь при помощи формы (εἶδος), которая оформляет ὕλη и сообщает ей характеристики бытия. Итак, материя – нечто среднее между бытием и небытием, оставаясь всегда потенциальным бытием, возможностью бытия.

Определение σῶμα вытекает из природы ὕλη. Материя, оформляясь при помощи формы-εἶδος, образует вещественные элементы-στοιχεῖα: эфир, огонь, воду, воздух и землю, из которых, в свою очередь составляется тело- σῶμα одушевленных (ἔμψυχον) и неодушевленных (ἄψυχον) природ[162]. Тело это ничто иное как реализованная потенция ὕλη, получившая в свое обладание эмпирические свойства – количества (τὰς ποσότητας), очертания (τὰς σχέσεις), состояния (τὰς ἕξεις), меры (τὰς τροπὰς), движения (τὰς κινήσεις), изменения (τὰς ἀλλοιώσεις), перемещения (τὰς μεταβολὰς)[163]. Кроме того σῶμα, обладает такими характеристиками как ширина (πλάτος), высота (μῆκος), длина (βάθος), местоположением в пространстве, тяжестью или легкостью[164]. Таким образом, ὕλη –στοιχεῖα-σῶμα – это единая материальная природа, составляющая из себя весь вещественный космос[165].

Материя и тело, согласно Пселлу, тесно взаимосвязаны, поскольку конечной реализацией материи становится тело. Материя как некоторый неопределенный субстрат, получая свое оформление в форме, составляет элементы этого мира (эфир, огонь, воздух, вода, земля), при помощи которых, в конечном счете, образуются сложенные из этих элементов тела.

 

2.1.2. Душа- ψυχή, у м- νο ῦς и ἄγγελος

Вслед за материей в космической иерархии Пселла следуют различные элементарные частицы, составляющие неодушевленные и одушевленные природы, к вещественности которых приложимо понятие тела. Далее следует умный мир, к которому, кроме собственно умов (т.е. ангельского мира), можно отнести души людей, пребывающие в отделении от тела[166].

Весь небесный мир Пселл объединяет под общим наименованием “ умные образы ” (τὰ νοερὰ εἴδη) к которым относятся души (ψυχαὶ), собственно умы (νόες), ангелы (ἄγγελοι), архангелы (ἀρχάγγελοι), силы (δυνάμεις) и им подобные (καὶ ὅσα τοιαῦτα). Как видим, души помещены у Пселла на одном уровне с умами и ангелами[167].

Природа души, согласно Пселлу, иерархически уникальна и онтологически самостоятельна, поскольку обладает своей собственной οὐσία: она – середина (μέση) между делимой и неделимой сущностями[168] (т.е. вещественным и умным мирами), она – божественна и является иконой Бога и Его Красоты: “ Душа – это некий божественный предмет и образ первообразной красоты (εἰκὼν πρωτοτύπου καλού), поскольку всякий образ обладает подобием (ὁμοίωσιν) к первообразу (ἀρχέτυπον), первообраз же – Бог ”[169]. Душа нематериальна и проста, в ней нет никакой сложности и, несмотря на то, что она разделяется на разумную, растительную и чувственную, она едина по природе, а разделяется только по свойствам[170].

Пселл утверждает божественность и субстанциональность души, и хотя она не содержит начало в самой себе (οὐκ ἔστιν ἀρχὴ καθ΄ ἑαυτὴν ἡ ψυχὴ), не является нерожденной (οὐδὲ ἀγέννητος)[171], тем не менее, ее сущность едва ли поддается научному определению. Пселл, как замечает прот. Георгий Карахалиос, испытывает примерно такую же трудность с определением сущности души, как и с определением сущности Бога[172].

Душа, отделенная от тела, наиболее близка по своим свойствам к умным ангельским силам, однако Пселл не допускает мысль о возможности включения душ в небесную иерархию и их отождествления с умами, в перспективе будущего небесного совершенствования и бесконечного познания Бога. Напротив он настойчиво утверждает разность сущностей и образа жизни души и ангела. Не может измениться по своей сущности (τὰ κατ΄ οὐσίαν) один образ жизни в другой. Душа, рожденная и изменчивая (μεταβλητὰ), неподобна (οὐ ἐστιν ὅμοια) неизменным ангелам (τοῖς ἀμεταβόλους) и не может стать ангелом или архангелом (γενέσθαι οὐ δύναται), но может подражать (μιμεῖται) их деяниям (τὰς ἐνεργείας αὐτῶν)[173].

В отличие от недвижимого ума (οὐ κινούμενος) (т.е. ангелов), который не возрастает (οὕτε αὔξεται), не наделяется величиной (οὕτε μεγεθύνεται) и, познавая высшее и низшее, пребывает неподвижным (ἀκίνητος)[174], душа, согласно платоновскому определению[175], принимаемому Пселлом, обладает вечностью благодаря своей самостоятельно движимой природе (αὐτοκίνητος οὐσία)[176]. Кроме того, природа ангела, в противоположность природе души, поддается определению, являясь чистейшим образом (εἶδος ὢν τὸ καθαρώτατον), самовластной (αὐτοδύναμος ἐνέργεια), а также незапятнанной энергией (ἐνέργεια ἄχραντος)[177]. Душа также отличается от ума тем, что сознает все при помощи мышления (λογικῶς), выстраивая свое познание на основе предпосылок из которых выводит заключения[178], тогда как ум ­познает все только духовно (νοερῶς)[179].

Понятие νοῦς у Пселла весьма многозначно: он применяет его к Богу, ангельским силам, а также к высшей части состава человека – уму[180]. Как указывает о. Георгий Карахалиос, неоплатоническими терминами Непричастный Ум (ἀμέθεκτον νοῦς), Первый Ум (πρῶτον νοῦς), Пребожественный Ум (θειότερος νοῦς), Пселл именует Вторую Ипостась Святой Троицы[181]. Это отождествление очевидно из того, что параллельно этот “ Ум ” именуется “ Творцом всего ” или Демиургом (πάντων Δημιουργός). Пселл приписывает Непричастному Уму божественные свойства: он утверждает превосходство Непричастного или Первого Ума над всеми сущими (ὑπὲρ πάντα τὰ ὄντα νοῦς), Его непричастность ни одной душе (ὑπ’ οὐδέ μιᾶς ψυχῆς μεθεκτός ἐστίν). Первый Ум, несмотря на то, что является непричастным, дает некие отражения своего собственного бытия расположенным после Него (ἐμφάσεις τινὰς δίδωσι τοῖς μετ’αὐτὸν τῆς ἰδίας ὑπάρξεως). Вслед за Непричастным Умом следует отделенный от мира (χωριστὸς τοῦ κόσμου), Надмирный Ум (ὑπερκόσμιος νοῦς), именуемый также Причастным (μεθεκτὸς), которому соответствуют ангельские силы. Затем следует, расположенный в этом мире, Мировой Ум (ἐγκόσμιος)[182].

Итак, природа души отлична от ангельской природы согласно определенным своим свойствам, душа не может измениться в ангела как иную природу, она божественна и неописуема, тогда как ангел имеет свое определение.

 

2.2. Небесный мир

Свойства умных существ

Обозрев в целом иерархичность мира, приступим теперь к рассмотрению собственно умного или небесного мира.

Причастный ум (μεθεκτὸς), под которым Пселл понимает ангельские силы, по мере собственной природы (κατὰ τὸ μέτρον τῆς ἰδίας οὐσίς), обладает умным познанием Первого Ума (т.е. Бога), а также всеми, кто расположен после него (τῶν μετ’ αὐτὸν πάντων), или иначе – высшими (τὰ πρῶτα) и низшими (τὰ ὕστερα) образами. Ум постигает души и физические предметы только духовно (οἷα δὴ νοερῶς οἷδεν)[183].

Общее свойство всякого ума, согласно Пселлу, – познание самого себя (πᾶς νοῦς ἐαυτὸν νοεῖ), высшего (τὸ ὑπὲρ ἐαυτὸν) или низшего себя (τὸ μεθ’ ἐαυτόν). Первый Ум или Бог познает только Самого Себя (ἐαυτόν μόνον), не созерцая то, что ниже или после Него (μετ’ αὐτὸν). Этот Ум является объектом познания для Причастного Ума (т.е для ангельских сил), высшее знание о Котором в то же время остается непознаваемым для умозрения (τὴν νόησιν ἀνοησίᾳ) низших существ. Причастный ум не может познать себя самостоятельно, но познавая Непричастный Ум, тем самым познает и себя[184].

Все умы обладают вечной сущностью, силой и энергией[185]. Ум, сущность которого целостна, обладает особой перспективой видения мира, отличной от той которую имеет человек: его умозрение подобно его сущности (ἡ νόησις δὲ αὐτοῦ ὁμοῖα ἐστὶ τᾒ οὐσιᾳ). В отличие от нас, ум[186] сознает все вне времени (οὐκ ἄν ὑπὸ χρόνου), изменения, не в качестве умозаключений (οὐ συλλογιζόμενος), выводящих знание из предпосылок, но, будучи существом недвижимым (ἀκίνητος ὤν), также и постигает все как недвижимое (οὐ κινούμενος)[187].

Характерной чертой всякого ума, по Пселлу, является также их бестелесность (τὸ μὴ ὂν σῶμα), неделимость (ἐστὶν ἀμέριστος), отсутствие размеров (μὴ ἔχει μέγεθός)[188], из которых следует их особый бестелесный, а значит и внепространственный способ существования. Души, умы и ангелы пребывают и друг в друге (ἐν ἀλλήλοις εἰσὶ) и остаются каждое само в себе (καθ’ ἑαυτὸ ἕκαστον), не смешиваясь, но, существуя раздельно, обладают способностью проходить через всех (πάντα διὰ πάντων), пребывая в себе (ἐν ἑαυτῷ ἐστὶν ἕκαστον) и оставаясь неслиянными (ἀσύγχυτα μένουσιν)[189]. Умным силам свойственно наполняться божественными образами, такими как благо (ἀγαθότητος), святость (ὀσιότητος), справедливость (δικαιοσύνης), тождество (ταυτότητος), подобие (ὁμοιότητος) и т.д., но только Бог охватывает совокупностью образов, тогда как ангельские силы обладают лишь их частью[190].