С глубокой древности считалось, что общий интерес преобладает над частным.

Но вот наступает Новое время под знаком борьбы с абсолютизмом, последним проявлением традиционного «тоталитаризма». Возникают новые, как частные, так и государственные интересы, сфера частного расширяется, но понимание соотношения, т.е. сравнительной ценности, значимости частного и общего, остается неизменным.

XVIII, XIX, XX вв. не внесли в решение проблемы соотношения общественных и частных интересов ничего принципиально нового. Предпочтение в случае конфликта по-прежнему отдавалось и отдается «общему благу», т.е. интересам целого.

Мысль о приоритете общественных интересов над частными можно считать общепризнанной. Однако известны и исключения. Например, такое течение как «либертарианство» Оно действительно ставит права и свободы человека превыше всего. Сторонников либерализма называют иногда «экстремистами от либерализма». На самом деле они представляют собой вариант современного консерватизма, отстаивающий принципы экономического либерализма, т.е. невмешательства государства в социально-экономические отношения. Главный объект их критики – социальное государство. В линии на подчинение частной собственности общественным интересам либертаристы видят покушение на свободу и права человека. Справедливость общественно-политической системы, по их мнению, зависит прежде всего от гарантий беспрепятственного осуществления эгоистического интереса.

В Конституции РФ нет принципа приоритета прав человека, а есть принцип уважения, соблюдения и защиты этих прав. Слово «приоритет» в данном контексте не вошло в текст Конституции из-за его несоответствия природе государства.

«Высшая ценность», скорее, публицистический оборот, чем юридическая категория, предполагающая полную определенность содержания. Этот оборот следует рассматривать в контексте других положений Конституции. Текст Конституции свидетельствует о наличии нескольких высших ценностей, о возможности коллизий между ними и, более того, устанавливает иерархию высших ценностей в случае таких коллизий. Часть 3 ст. 55 Конституции РФ гласит, что права и свободы человека и гражданина могут быть ограничены федеральным законом «в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны 

страны и безопасности государства». Вот перечень высших ценностей, которым при известных обстоятельствах и только на основании федерального закона могут быть принесены в жертву права и свободы человека. Очевидно, что никакого принципа приоритета прав человека в Конституции РФ нет, что она исходит из общепринятых представлений о превосходстве целого над частью.

Социоцентристский тип общественного устройства предполагает, что индивидуальная свобода подчинена доминирующему над человеком государственному началу, к человекоцентристской модели общества, базирующейся на принципе приоритета прав и свобод человека».

«Системоцентристское общество» – реальность. Таковы все известные нам общества прошлого и настоящего. Таковы и диктаторские режимы современности. Тоталитаризм – наихудшая форма системоцентризма XX в. Что же касается «персоноцентристского общества», оно не только проблематично, но и принципиально неосуществимо. 

Любое общество поддерживается центростремительными силами. Значит, оно системоцентрично. Персоноцентризм означал бы господство центробежных сил. Он обрек бы общество на неминуемый распад.

Индивидуальные интересы разнообразны и конфликтуют друг с другом, они часто разобщают людей. Общество живет общими интересами. Из этого вытекает, что любое общество системоцентрично. Такова его природа.

Персоноцентристское общество – вымысел, утопия. Современные общества и государства следует делить не на системоцентристские и персоноцентристские, а на те, в которых права человека соблюдаются, и те, в которых они не соблюдаются. Системоцентризм не порок, а суть общества, он вовсе не предполагает по природе своей нарушения прав человека.

Отождествлять системоцентристское общество с тоталитаризмом нет никаких оснований. Системоцентризм прекрасно уживается с демократическим режимом, провозглашающим уважение к правам человека.

В то же время любое демократическое общество и государство предполагает при определенных обстоятельствах возможность ограничения прав и свобод личности. Эти ограничения предусмотрены международным правом. Часть 2 ст. 29 Всеобщей декларации прав человека гласит: «При осуществлении своих прав и свобод каждый человек должен подвергаться только таким ограничениям, какие установлены законом исключительно с целью обеспечения должного признания и уважения прав и свобод других и удовлетворения справедливых требований морали, общественного порядка и общего благосостояния в демократическом обществе». 

Коллизии между частными и публичными интересами возникают часто, и любое государство ставит во главу угла собственный интерес. При этом благоустроенное государство идет на ограничение частных прав только в случаях необходимости, осуществляет их в строгом соответствии с законами и обеспечивает щедрую компенсацию материального и морального ущерба, которая иногда воспринимается как благоприятный шанс.