Demetrius of Pharos) (? – 214 гг. до н. э.), Греция

Деметрий – известный греческий буканьер, хозяйничавший на Адриатическом и Ионическом морях. Его нельзя назвать пиратом по призванию, поскольку он вынашивал серьезные и далеко идущие планы, намереваясь захватить пост верховного наместника Иллирии. Будучи наемником царя Аргона, Деметрий всего лишь обеспечивал порядок в гавани Фароса, острова, на котором располагалась столица Иллирии. Деметрий отдавал себе отчет, что мечтать о возможности скорого вознесения ему никак не приходится, и он обречен лишь на вторые роли, если только не предпримет серьезных шагов.

В 231 году до н. э. не стало царя Иллирии Аргона. Деметрий известил вдову покойного царя Тевту о своем желании быть подле нее и получил благосклонный ответ. Он стал опекуном ее сына и получил большую власть. Позднее Тевта, весьма к нему благоволившая, поручила Деметрию гарнизон на Корфу.

Это уже было повышение!

А тут как раз произошло нападение римлян на Иллирию. Деметрий понимал, что Иллирии никак не выстоять против Рима. Презрев воинский долг (а что еще можно было ожидать от недавнего наемника?!), он, прекрасно понимая, насколько важное стратегическое значение имеет остров Корфу в этой войне, спокойно сдал его римлянам практически без боя, декларировав тем самым свое желание примкнуть к римлянам. Те были рады неожиданному стороннику и в награду за его предательство назначили Деметрия правителем Южной Иллирии. Так, до некоторой степени, сбылась заветная мечта Деметрия. Пусть ему не досталась вся Иллирия, но… пока что и этого хватало. Именно пока что, поскольку Деметрий, почувствовав вкус к власти, начал подумывать о расширении границ своей державы.

И вновь судьба ему благоприятствовала!

Рим ввязался в Кельтскую войну. Ввиду этого был весьма перспективен союз с Македонией, мощным государством, управлявшимся Филиппом V. Деметрий пошел с ним на сговор против римлян и не прогадал. Близко общаясь с Филиппом V, Деметрий узнал от него, что, когда ему понадобилось серьезное финансирование для своей войны с Родосом, он решил подрядить знаменитого этолийского пирата Дикеарха на разграбление Эгейских островов и родосских судов; вдобавок он еще получал долю от всей добычи, что позволяло снаряжать новые корабли. Деметрий, обдумав услышанное, решил, подобно Дикеарху, стать пиратом.

Его первый рейд состоялся в 224 году до н. э. Деметрий примкнул к иллирийским и истрийским пиратам и стал сообща с ними охотиться на римские суда на Адриатическом море. По мере овладения опытом он решил привлечь к своим набегам Скердилаида, наместника ряда областей Иллирии, находившихся вне юрисдикции Деметрия. Тот предпринял одну совместную экспедицию с Деметрием в 220 году до н. э., но, поскольку она завершилась неудачно, разорвал их союз.

Деметрий решил в дальнейшем пиратствовать сообща с этолийцами. И тут дело пошло на лад. Деметрий стремительно довел численность кораблей своей эскадры до пятидесяти единиц. Он вовсю развернулся в Эгейском море. Он захватывал не только корабли, но даже целые острова, облагая их серьезным налогом. Богатство его просто не знало границ. Однако, как только ему стало известно от собственных информаторов о том, что Родос, правительство которого устало терпеть произвол пиратов, снарядил целый военный флот для их поимки, Деметрий, мигом забыв об этолийцах, улепетнул домой, на Фарос, со всей огромной добычей.

Но не только родосцев восстановил против себя Деметрий. Еще были римляне. Это было куда хуже! Особенно учитывая, что Тевта еще в 228 году до н. э. подписала с Римом договор о том, что Иллирия не будет предпринимать пиратских нападений на римские корабли и владения.

Подсчитав убытки, римляне решили не затевать никаких переговоров, а просто‑напросто осадить Фарос и разграбить его, с лихвой возместив все потери.

В 219 году до н. э. началась осада острова. Только ни Деметрия, ни его сокровищ на Фаросе… уже не было! Его шпионы вновь оказались на высоте. Узнав об угрозе для Фароса, Деметрий, никого не предупреждая, вновь собрал все имущество и дал деру в Македонию. Филипп V с удовольствием предоставил ему приют в своей державе. Поскольку он на деле убедился в предприимчивости Деметрия и его военных талантах, Филипп рассчитывал, что тот непременно возглавит одну из его армий.

Так и случилось. Поначалу он при полной поддержке Филиппа V осуществлял успешные пиратские рейды на Адриатике, а через несколько лет принял на себя командование всеми его сухопутными силами в Греции, где и был сражен насмерть в одном из сражений.

Произошло это в 214 году до н. э.

 

Гентус из Иллирии (Genthus of Illyria)

 

(2?? – 1?? гг. до н. э.)

Гентус – едва ли не единственный из пиратов, который обладал королевским саном! Именно этот правитель Иллирии причинил такой урон жителям побережья тогдашней Италии, что римские власти в 181–180 годах до н. э. специально снарядили экспедицию с целью выяснить, кто же именно является организатором этих жестоких пиратских набегов. И вот оказалось, что во всем повинен Гентус Иллирийский. По его приказанию создавались шайки пиратов, которых наделяли кораблями и продовольствием. В дальнейшем же существенная доля завоеванных ими ценностей оседала в сокровищнице короля. Римским дознавателям также удалось установить, что Гентус Иллирийский создал на острове Корфу огромную тюрьму, в которой основными заключенными являлись римляне. Тем не менее наказать короля‑пирата не удалось, и он благополучно правил до 168 года до н. э.

 

Секст Помпей (Sextus Pompeius)

 

Гг. до н. э.), Рим

Судьба этого римского патриция – прекрасная иллюстрация на извечную тему «отцов и детей». Если его достопочтенный батюшка – великий Гней Помпей, известный военачальник, уступивший лишь Юлию Цезарю, прославился еще и тем, как сурово разобрался с корсарами на Средиземном море, Секст Помпей в 43–36 годах до н. э. был главарем практически всех пиратских шаек, что действовали у побережья Сицилии. В своем роде, как полагают многие историки, демарш Помпея‑младшего был направлен на возрождение славы этой семьи. Секста Помпея мало удовлетворяло то, что Юлий Цезарь назначил его главой рода; он мечтал на деле доказать, что достоин славы своего отца. После того как в марте 44 года до н. э. произошло покушение на жизнь Цезаря, завершившееся смертью императора, началась, как и следовало ожидать, гражданская война. Несмотря на то что Секст Помпей вполне мог претендовать на императорский титул (в силу знатности своей фамилии), он предпочел вместо политики заняться пиратством.

Выбор был удачен: Секст Помпей, образно говоря, стал тогдашним хозяином морей. Ему уже никакие распоряжения властителей Рима не были указом. Это и понятно: 300 кораблей, находившихся под его командованием, представляли собой настолько грозную силу, что с 43 по 36 год до н. э. он пользовался практически безграничной властью.

 

^{Золотой денарий с изображением Секста Помпея}

 

По обычаям того времени, между прочим, пираты, которых брали в плен, должны были служить детям того, кто их пленил; после гибели Гнея Помпея они соответственно должны были печься о благе Секста Помпея. Узнав о том, что Секст хочет организовать пиратский промысел, эти корсары пришли в великий восторг: они могли заниматься любимым ремеслом и параллельно исполнять свои обязательства перед сыном Гнея Помпея. Благодаря этому Секст Помпей в короткое время сумел собрать изрядное войско буканьеров. Впоследствии известные киликийские корсары Мен и Менекрат, плененные его отцом, были назначены им адмиралами!

Уместно напомнить, что покойный Юлий Цезарь хоть и передал Сексту Помпею старшинство в его роду, но все колоссальные земельные владения Помпеев им были захвачены. Когда Секст Помпей начал создавать свою пиратскую рать, он, прежде всего, намеревался заполучить столько ценной добычи, сколько необходимо для выкупа семейных владений. Работу над созданием собственной пиратской армады Секст Помпей начал еще в 45 году до н. э., воплотить же в жизнь свой проект ему удалось после того, как в 43 году до н. э. римский сенат назначил его командующим морским флотом. Кроме того, в его ведении также находились и прибрежные поселения. Это была власть, вполне сопоставимая с прежним могуществом его поверженного отца. Очень скоро у Секста Помпея было уже 150 кораблей, что позволило ему взять под контроль практически все средиземноморские перевозки. Он начал богатеть не по дням, а по часам.

В августе 43 года до н. э. произошла узурпация власти Октавианом Августом. Секст Помпей, будучи сенатором и командующим флотом, должен был прийти на выручку сенату. Однако, хотя он и приютил практически всех видных патрициев, вынужденных бежать из Рима после переворота, но от прямого участия в противостоянии уклонился. Скорее всего, наблюдая за тем, как противостоят друг другу Октавиан Август и Марк Антоний, Секст Помпей почел за благо воспользоваться удобным моментом и создать свою – пиратскую империю! К нему стекались все видные корсары того времени, кроме того, искусным морякам из Африки, Испании и стран Востока Помпей неизменно оказывал самый радушный прием.

В итоге создалась довольно‑таки своеобразная ситуация. Рим, владыкой которого уже был Октавиан Август, начал голодать. Ни один из многочисленных кораблей, стоявших на якоре в египетских портах с трюмами, до отказа набитыми всяческой снедью, не осмеливался покинуть порт из‑за боязни перед пиратами. Октавиан Август чувствовал, что его престижу тем самым наносится существенный урон. В 42 году до н. э. он собрал собственный флот и двинулся на Сицилию, намереваясь уничтожить штаб‑квартиру пиратов и самого Секста Помпея. Однако где же его скверно обученным и наспех собранным экипажам было тягаться с блестящими профессионалами Секста Помпея!

Не сумев совладать с пиратами, Октавиан Август был вынужден отпустить цены на продовольствие – какие‑то припасы еще доставлялись по суше, но их было явно недостаточно. В итоге в 39 году до н. э. разразились волнения бедноты. Октавиан Август всерьез задумался о том, чтобы добиться перемирия. По условиям договора Сексту Помпею доставалась южная Греция наряду с астрономической компенсацией за земли, отнятые у его отца. Он же, в свою очередь, должен был избавить от пиратских налетов торговые караваны. Однако в итоге все осталось по‑прежнему. Октавиан, подсчитав сумму контрибуции, неожиданно сообразил, что Секст Помпей завладеет имуществом более изрядным, нежели то, которым владеет он сам. С другой стороны, и Секст Помпей не мог лишить работы своих корсаров, поскольку те немедленно вышли бы из повиновения ему, предпочтя действовать самостоятельно.

Октавиану Августу оставалось одно: создать по‑настоящему профессиональный и могучий флот. Лишь с таким флотом он мог сразиться с Секстом Помпеем на равных. С 38 года до н. э. Октавиан Август начал планомерно осаждать Сицилию. Он прибегал к самым различным методам для достижения задуманного. Так, например, ему удалось подкупить Мена, одного из адмиралов Помпея. В результате у пиратов были отняты Сардиния и Корсика; порядка 60 кораблей были потеряны Помпеем. Однако в последовавших затем крупных морских битвах у Куме и в Мессинском проливе Секст Помпей явился триумфатором. Октавиан Август, лишившийся двух флотов, создал новый, но тот угодил в жесточайший шторм в Неаполитанском заливе и почти полностью был уничтожен. Сам Октавиан Август спасся лишь каким‑то чудом.

Однако намерения своего уничтожить Помпея он не оставил. Осознав, что взять Сицилию с моря ему не удастся, он бросил на нее свои легионы, решив захватить цитадель пиратов с суши. Противостоять опытным римским легионерам пираты, конечно же, не смогли. Сицилия пала. Секст Помпей, таким образом, остался без своей основной базы, что заведомо обрекало его на поражение. На исходе 36 года до н. э. объединенный флот Октавиана Августа впервые разгромил эскадры Секста Помпея у Навлохуса.

Лишившись флота и Сицилии, Секст Помпей бежал в южную Грецию, оттуда перебрался через некоторое время на Лесбос. Понимая, что он постоянно находится в опасности, и страшась мести злопамятного Октавиана Августа, Секст Помпей направился в итоге в Малую Азию. Это было не слишком удачным решением, но иного выхода у него, похоже, уже не было. В результате Помпея угораздило попасть в руки солдат… Марка Антония, еще одного претендента на императорский титул. Плен оказался для Секста Помпея слишком тяжелым испытанием; не вынеся невзгод заключения, он скончался в 35 году до н. э.

Почти все пираты и оппозиционеры, служившие Сексту Помпею, стали пленниками Октавиана Августа. Аристократов он обязал уплатить ему внушительный выкуп, лиц простого звания отрядил на службу в войска, а рабов (историки сообщают о 30 000 человек) вернул прежним хозяевам. Те же рабы, чьих хозяев установить не смогли, были всенародно посажены на кол.

 

Аникет из Понта (Anicetus),

 

Г. н. э.), Греция

Понт – это северо‑восточная область Малой Азии, примыкавшая к Черному морю. Аникет был избран лидером мятежа против римлян, поднятого в Понте. Ранее Аникет являлся ближайшим сподвижником царя Полемона II Понтийского. Царь назначил его командовать всем флотом. Однако вскоре после этого Понт был завоеван римлянами и в 63 году объявлен императором Нероном римской провинцией. Смириться с утратой независимости и своего положения Аникет не пожелал, решившись открыто противостоять власти римского императора на море.

Нерон продержался у власти недолго. После его вынужденной кончины власть вначале перешла к Вителлию, а потом к Веспасиану. Аникет удачно сражался с их кораблями; в 69 году он дважды выигрывал сражения у Веспасиана: у Понта и у Колхиды. Примерно в это же время он добился своего высочайшего триумфа, полностью уничтожив римский флот в неожиданной атаке у Аркадии (Греция).

Вскоре после этого Аникет решил стать пиратом и обеспечить длительное противодействие римлянам на море: топить их суда, разорять поселения. Для пущей эффективности своих набегов Аникет даже прибег к особому типу судов, называемому камара.

Император Веспасиан, не пожелав терпеть пиратских бесчинств, направил своего лейтенанта Вирдиуса Геминуса захватить Аникета. Геминус начал охоту за пиратом. В устье реки Хоби (северо‑западная Грузия) Аникет был вероломно пленен местными жителями, которые позднее продали его подоспевшим римлянам. За свои действия против римлян Аникет был тут же предан мучительной казни.

 

 

Пираты Средневековья

 

Авильда, или Алфилда (Awilda, Alfilda),

 

Скандинавия

Авильда выросла в королевской семье в Скандинавии. Король Сивард, ее отец, всегда мечтал подобрать для дочери достойную партию. В итоге его выбор остановился на Альфе, кронпринце Дании. Каково же было разочарование старика‑отца, когда он, сообщая эту радостную (для него!) новость дочери, услышал от нее категорический отказ. Авильда и близко не собиралась связывать свою судьбу с оранжерейным молокососом, пусть даже он и наследный принц! Однако король уже все организовал, а потому был непреклонен.

Что оставалось делать Авильде?

Конечно же, бежать!

Бесстрашная принцесса сговорилась со своими подругами, и они решили угнать из гавани корабль, на котором предполагали выйти в Балтийское море. Главное их желание было – отплыть как можно дальше от берегов отчизны, чтобы избегнуть возможной погони. Дочь хорошо знала своего отца и ни на мгновение не сомневалась, что, узнав о ее побеге, он немедленно прикажет вернуть ее обратно любой ценой.

Времена тогда были суровые (V век), и от каждого человека требовались особые умения наряду с железной волей и отвагой. У дочери короля и ее подруг всего этого было вдоволь. Они без труда завладели кораблем и смогли незаметно покинуть гавань.

 

^{Авильда. Гравюра Чарльза Эллмса}

 

Через некоторое время они повстречали в водах Балтики пиратское судно. На этом судне царило некоторое смятение, поскольку не так давно скончался капитан, и теперь команда не могла прийти к единому решению: а что же им всем делать дальше и кто же теперь станет направлять их действия? Встреча с дерзкими скандинавскими моряками лишь увеличила смятение пиратов. Авильда, бросив на них всего лишь один взгляд, немедленно поняла, как ей следует действовать. Итог ее стратегии вполне показателен: через четыре дня вся команда ЕДИНОГЛАСНО проголосовала за нее на выборах нового капитана! Характерно, что по пиратским обычаям женщине вообще не пристало находиться на корабле. Однако пираты не только позволили Авильде и ее подругам остаться, но даже согласились служить под ее началом! И это было только начало…

(Ряд источников представляет развитие событий несколько иначе: Авильда одна, без подруг, проникла на борт пиратского судна, переодевшись простым матросом. Она так впечатляюще проявила себя, что, когда капитан внезапно скончался, команда решила сделать ее капитаном.)

Видимо, Авильда была пиратом уже от природы. Она так вышколила своих корсаров, что через некоторое время это был лучший экипаж на Балтике! Пираты, ведомые Авильдой, невероятно успешно охотились в прибрежных водах Скандинавии, доставляя немалые хлопоты властям и простым жителям. Особой же ее любовью пользовалось побережье Дании – понятно, почему. Прошло совсем немного времени, и Авильда прославилась на всю Скандинавию.

В конце концов, известия о разгуле пиратов достигли датского короля. Он разгневался и поручил своему сыну (тому самому кронпринцу Альфу!) подготовить корабли, взять лучших людей и как можно быстрее изловить морских разбойников!

Кронпринц оказался славным капитаном и отважным воином. Он без особого труда напал на след Авильды и принудил ее вступить в бой. Несмотря на то что экипаж Авильды сражался, не жалея себя, датчанам не только удалось проникнуть на палубу, но и добиться существенного перевеса в рукопашной. Авильда, наблюдая с капитанского мостика за ходом сражения, не могла не обратить внимания на картинного и статного красавца, сражавшегося в первых рядах. Узнав о том, что это и есть пресловутый кронпринц Альф, от свадьбы с которым она не так уж и давно с презрением отказалась, Авильда утратила самообладание. Ее сердце вмиг воспылало любовью к принцу, и она приказала своим людям прекратить сопротивление, а потом во всеуслышание объявила принцу о том, что согласна выйти за него замуж.

Согласно же другим источникам, Авильда и несколько ее уцелевших людей были схвачены. Когда ее подвели к принцу Альфу, с ее головы сорвали боевой шлем, и она осталась в одних латах, вперив в лицо принца испепеляющий взор. Тот долго не мог отвести от нее глаз, а потом… тихо предложил ей свои руку и сердце. Гордая дева, помолчав еще несколько мгновений, ответила согласием. Более того, она пообещала принцу впредь не ступать на путь порока и оставить пиратское ремесло навсегда!

В итоге счастью молодых не было предела, особенно же радовался датский король: он одним махом и о внуках позаботился, да и с пиратами сумел разобраться. После этого он мог с чистой совестью сложить с себя королевские полномочия в пользу сына, что и сделал.

Это ли не чудо?!

 

Вимунд (Wimund)

 

Англия

 

Вимунд – это английский пират в сане епископа, что встречалось не часто даже по тем временам! Он прошел обучение в знаменитом Фёрнусском аббатстве. Это был подлинный оплот цистерцианства.

Монашеский Орден цистерцианцев возник в XI столетии в результате раскола в Ордене бенедиктинцев и существует, кстати, по сей день. Немало поспособствовал созданию нового Ордена Бернард Клервосский, вследствие чего цистерцианцев также называли бернардинцами. Устав бернардинцев отличался аскетизмом. Монахам надлежало проводить свои дни в созерцании и молитвах. В их кельях не было иных ценностей, кроме книг Священного Писания.

Уильям Ньюбургский в 24 главе своей «Истории Англии» (XII в.) приводит о Вимунде следующие сведения: «Этот человек родился в Англии и был самого низкого происхождения. После приобретения первых навыков в литературе, не найдя средств, чтобы оплачивать свое содержание в школе, и имея некоторые знания об искусстве письма, он поступил в писчую контору, обслуживавшую каких‑то монахов. Вслед за тем он выбрил тонзуру в Фёрнессе (Furness) и вел монашескую жизнь. Когда он получил доступ к достаточному числу книг, то, располагая досугом и обладая тремя замечательными качествами – горячим темпераментом, прекрасной памятью и достаточным красноречием, он выдвинулся столь быстро, что на него стали возлагать самые большие надежды. Спустя некоторое время он был послан к братьям на остров Мэн, и он так понравился варварским местным жителям мягкостью своего обращения и открытостью своего лица, будучи при этом еще и высоким и сильным, что они просили его стать их епископом и получили желаемое». Современные историки определили, что наиболее вероятное время пребывания Вимунда на острове Мэн в качестве епископа это 1134–1140 годы. Для молодого человека его происхождения взлет карьеры был просто поразительным. Мало кто в его годы удостаивался подобной чести. Теперь надлежало выработать грамотную стратегию, чтобы закрепить достигнутый успех, не преступив при этом устава взрастившего его Ордена. Уильям Ньюбургский далее пишет: «…Теперь он был окрылен успехом и начал строить великие планы. И поскольку он обладал высокомерным языком и самым гордым сердцем, то, не довольствуясь достоинством своего епископского звания, он замыслил совершить еще более великие и замечательные дела. В конце концов, собрав отряд нуждающихся, но отчаянных людей и не боясь праведного суда, он выдал себя за сына графа Морея (Moray) и утверждал, что он был королем Шотландии и был лишен наследства своих отцов. Он утверждал, что в его намерения входит не только отстаивать свои права, но и отомстить своим врагам, и он выразил желание, чтобы эти люди были его сотоварищами и в его бедах и в его удачах, и хотя его предприятие и будет сопряжено с трудами и опасностями, но еще больше будет славы и великих выгод. Все эти люди были совращены им и принесли ему присягу, и он начал свою безумную деятельность среди окрестных островов, и, став подобным могущему охотнику перед Господом, Нимроду, он забыл, что по своему епископскому званию ему надлежит быть подобным Петру – рыбаком среди людей».

 

^{Фёрнусское аббатство в Средние века}

 

Как и наиболее известные пираты грядущих времен, Вимунд с успехом действовал как на суше, так и на море. О том же свидетельствует и Уильям Ньюбургский: «…Каждый день он возглавлял войско своих сподвижников, среди которых выделялся своей высокой головой и широкими плечами, и, подобно разным могучим полководцам, он воспламенял их рвение. Затем он сделал набег на провинции Шотландии, опустошив грабежами и убийствами все, что находилось перед ним, но всякий раз, когда королевская армия выступала против него, он уклонялся от военных столкновений, либо уходя в отдаленные леса, либо удаляясь в море, но, как только войска уходили, он вновь появлялся из своих убежищ, чтобы разорять эти провинции.

Но пока он был так удачлив во всем и стал предметом ужаса даже для короля, один епископ, человек исключительной простоты, время от времени давал отпор его дерзости. Когда этому епископу угрожали, что изведут его войной, если он не будет платить дань, то он ответил: „Путь будет воля Божья, но на моем примере ни один епископ никогда не будет платить дань другому“. После чего он вдохновил своих людей только в вере, поскольку во всех остальных отношениях он был значительно слабее, и когда тот предпринял яростное вторжение, то выступил ему навстречу и, чтобы воодушевить своих людей, самолично нанес первый удар в этой битве. И, кинув маленький топорик, он, с Божьей помощью, опрокинул своего врага, который ехал впереди всех, на землю. Обрадовавшись этому, его люди обрушились на грабителей и, убив их в большом количестве, заставили позорно бежать их свирепого предводителя».

Невероятный успех, способствовавший ему, и большая власть которой он пользовался, спустя некоторое время повлияли на Вимунда таким образом, что у него развилась чуть ли не мания величия. Уильям Ньюбургский пишет: «…Вимунд впоследствии с шутливым хвастовством говорил среди своих людей, что только один Бог способен победить его верой простого епископа. Это обстоятельство я узнал от человека, который был одним из его воинов и который бежал в тот раз вместе с другими. Однако, восстановив свои силы, он так разграбил острова и провинции Шотландии, как еще никто не делал до него. Поэтому король был вынужден успокоить грабителя и принял мудрый совет действовать против гордого и искусного врага хитростью, поскольку в этом случае сила не принесла никакой пользы. Поэтому, уступив ему одну провинцию, вместе с монастырем Фёрнесс, он на некоторое время приостановил его набеги, но в то время, когда тот гордо отправился в назначенную ему провинцию, окруженный подобно королю своей армией и сурово настроенный против того самого монастыря, в котором стал монахом, нашлись люди, которые не могли выносить ни его власть, ни его наглость и которые, с согласия ноблей, подготовили ему ловушку. Получив благоприятный шанс, когда он ехал медленно и почти в одиночестве, поскольку основной отряд был им послан вперед для обустройства на месте, они схватили и связали его, и поскольку оба его глаза были дурными, то они лишили его их обоих, и, гарантируя себя от всяких будущих неприятностей, они, ради королевства Шотландии, но не ради Царства Небесного, сделали его евнухом».

Вот так, в один миг, Вимунд лишился всего величия, что было ему ниспослано свыше. Впрочем, это был на редкость крепкий духом человек. Если верить заявлению Уильяма Ньюбургского, то Вимунд «…впоследствии… пришел… в Биланд и спокойно прожил здесь много лет до своей смерти. Но передавали, что даже здесь он говорил, что если бы у него был хотя бы воробьиный глаз, то его враги имели бы мало оснований радоваться тому, что сделали с ним».

Как видите, Вилунд остался верен себе до конца…

 

Монах Юстас (Eustace the Monk)

 

Ок. 1170–1217), Франция

Монах Юстас, которого больше знали под прозвищем Черный Монах, неплохо проявил себя, добившись многого. Он не только был способным и удачливым пиратом, но еще также владел магией. Благодаря выдающимся успехам на море, он даже выполнял обязанности адмирала. Его пиратские рейды в основном распространялись на Ла‑Манш, но частично захватывали и Атлантику.

О Черном Монахе начали складывать легенды еще при жизни.

В первую очередь, это касалось его мореходных умений. Судя по всему, он действительно управлял кораблем получше многих, в противном случае едва ли бы ему как капитану посвятили целую поэму!

 

Ходили упорные слухи о том, что Черный Монах якобы активно общался с подозрительными мусульманами из Толедо. Те мастерски владели черной магией, а потому смогли преподать ее основы и своему приятелю. Многие клятвенно утверждали, что видели, как Черный Монах силой черной магии делает свой корабль невидимым! Благодаря этому он мог скрыться от любой погони и атаковать кого и когда угодно. Понятное дело, что Черный Монах и не думал опровергать столь лестные о себе слухи – уж очень они были ему на руку!

Его путь в пираты был предопределен с самого начала. Хоть он был и благородного происхождения, но его отец, обедневший булонский дворянин, был не в силах обеспечить сыну не только достойное образование, но даже и приличные условия жизни. Поэтому мальчик был очень рано отдан на воспитание в монастырь, а потом был в услужении у некоего графа.

Несмотря на юные годы, в Юстасе уже тогда был силен бунтарский дух. Уже одно то, что ему, дворянину, приходится кому‑то прислуживать, доводило его до белого каления. Молодым людям практически никогда не удается достаточно долго скрывать свой бушующий темперамент. Не составлял исключения в этом плане и Юстас. Его дерзкие вспышки неповиновения следовали одна за другой, пока все не кончилось тем, что от его услуг отказались. Граф, прежний работодатель Юстаса, позаботился о том, чтобы практически все узнали о том, что молодой человек – неисправимый смутьян, от которого лучше держаться подальше, а не то что принимать на работу. Очень быстро обнаружив, что в родных краях у него просто нет шансов выжить, Юстас решил порвать все связи с ненавистным ему обществом и уйти в пираты, бросив тем самым вызов всему миру.

У него не было тогда знакомых, которые могли бы его порекомендовать. Оставался один путь – стать наемником. Услуги наемников всегда были в цене, а уж тогда в особенности. Тогда как раз шла война между французами и англичанами, поводом для которой послужил конфликт между английским королем Джоном и французским монархом Филиппом II Августом, посягнувшим на владения британской короны во Франции. Как известно, наемнику чуждо понятие гражданской совести. Он служит тому, кто может заплатить больше. Юстас, вдоволь познавший унижений, мечтал обрести богатство и славу. Прознав о том, что королю Джону служить выгоднее, он мгновенно переметнулся на его сторону и верно служил тому на протяжении целых семи лет. То, что он стал предателем собственной страны, нисколько его не заботило.

Любопытно, что, когда благодаря щедротам короля Джона под началом Юстаса была уже целая эскадра, его бедные булонские родственники в лице любимого дядюшки и родных братьев тут же примкнули к нему, образовав нечто вроде семейного предприятия. Эскадра Юстаса практически контролировала все побережье Франции; иногда же дерзость пирата‑наемника доходила до того, что он поднимался вверх по течению Сены, разоряя все прибрежные населенные пункты.

На семейном совете было решено устроить базу на Нормандских островах. Эти острова были захвачены и, по сути, стали личным владением Юстаса. Вот так, очень быстро, он добился желаемого: у него были свои земли (пусть даже и островные), он более не знал нужды в деньгах (ценной добычи было предостаточно!), а также командовал одной из самых мощных боевых эскадр.

Казалось бы, что ему еще желать?

Однако в Юстасе вновь проявился бес противоречия.

Вместо того чтобы почитать своего благодетеля – короля Джона, Юстас Черный Монах стал нападать не только на все французские суда, но еще и на… английские. Постоянное везение убедило его в полной безнаказанности, и он вел себя так, словно сам черт ему не брат!

Как бы то ни было, но, стоило королю Джону прознать о том, что его фаворит принялся грабить уже его собственные корабли, он пришел в большой гнев. Будь его венценосный работодатель чуть менее прозорлив и мудр, Юстас бы немедленно угодил в опалу, а возможно, и заплатил бы головой за свои художества. Однако король Джон, проанализировав ситуацию, вынужден был признать, что, если он удалит Юстаса от дел, ситуация на море мигом начнет складываться в пользу Франции – на тот момент конкурентов, способных сравниться с Монахом Юстасом, просто не было. В итоге король сменил гнев на милость и помирился с Юстасом.

Но это еще не все!

Юстас, помимо прощения, получил от хитрого монарха целую коллекцию даров. Они оказались настолько ценными, что, продав их, Черный Монах сумел приобрести целый дворец в самом центре Лондона. Надо сказать, что к этому времени он был женат и имел дочь. Теперь он легко мог позволить себе все то, что было недоступно его собственному отцу. Юное чадо Монаха Юстаса обучалось в школе для девиц наиблагороднейшего звания и даже в столь нежном возрасте считалось одной из самых богатых невест в Британии.

Но время не стояло на месте. Семи лет ожесточенного противостояния и горьких поражений на море французскому королю вполне хватило для того, чтобы понять: в этой игре могут участвовать двое, нужно лишь предложить побольше!

Филипп II так и поступил.

Кроме того, он позаботился и о поддержке Высших Сил. Благодаря искусным переговорам, ему удалось склонить на свою сторону римского папу. Папа во всеуслышание осудил позицию Британии и действия короля Джона, объявив о том, что намерен всячески поддерживать Филиппа II.

А Черный Монах, судя по всему, получил от французского короля настолько серьезное предложение, что предпочел распроститься со своим лондонским дворцом и положением в свете. В 1212 году он, сопровождаемый многими другими французскими корсарами, официально принял сторону французского монарха. В отместку король Джон, до глубины души потрясенный предательством Юстаса, приказал королевскому флоту напасть на Нормандские острова и разорить тамошнюю базу пиратов. Его приказ был в точности исполнен.

Узнав о происшедшем, Черный Монах поклялся жестоко отомстить. А через некоторое время (в 1215 году) и удобный случай представился. Черный Монах захватил жемчужину владений короля Джона – Фолкстон и разграбил этот стратегически важный город вчистую.

Параллельно у короля Джона возникли новые неприятности, а именно – гражданская война, развязанная его противниками. В руках восставших очень быстро оказалась южная Англия, управлять которой они предложили принцу Луи Парижскому, сыну Филиппа II Августа и будущему, кстати, французскому королю (он правил впоследствии под именем Луи VIII). Тот, естественно, с радостью согласился принять их предложение и высадился со своим десантом на побережье Англии.

Чтобы высадка прошла успешно, Монаху Юстасу было предложено взять под контроль Ла‑Манш. Пират‑перебежчик, еще совсем недавно приводивший в ужас побережье Франции, теперь с неменьшим пылом принялся за англичан. На протяжении целого года французское влияние в этом регионе было неоспоримым. Но в 1216 году произошло событие, которое существенно повлияло на баланс сил. Король Джон, не выдержав нервных потрясений, предательства своих поданных и прочих тягот существования, безвременно скончался. На престол заступил его сын, Генрих III. Удивительно, но молодой наследник пользовался куда большей популярностью, нежели его покойный батюшка. При известии о его коронации значительная часть британских оппозиционеров оставила ряды воинства Филиппа II и присягнула новому королю.

Узнай об этом Монах Юстас, он, возможно, сумел бы использовать происшедшее в свою пользу. Но в этот раз удача, судя по всему, оставила его: уж слишком долго он ее испытывал… Изменение баланса сил в пользу англичан срочно потребовало свежих резервов. Черный Монах, по прежнему выступавший на стороне Филиппа II, предоставил суда своей внушительной эскадры для переправки через Ла‑Манш французских подкреплений.

Видимо, известия об этом дошли до англичан. И вот, в 1217 году Генрих III приказал снарядить самые лучшие корабли и уничтожить пиратскую эскадру. Англичане имели все шансы рассчитывать на победу. Во‑первых, казалось им, пираты едва ли будут готовы к внезапному нападению (что верно, то верно: Черный Монах не допускал и мысли, что кто‑то осмелится бросить ему вызов в «его» владениях, а потому давно уже не предпринимал никаких мер дополнительной безопасности!). Во‑вторых, было очевидно, что все пиратские суда окажутся нагруженными людьми и пушками до такой степени, что об их завидной маневренности и быстроходности не будет и речи!

В августе 1217 года английский флот под командованием Хьюберта де Бурга, вышедший из Дувра, напал на пиратов. Надежды англичан на внезапность нападения не слишком‑то оправдались. Пираты ходили под началом Юстаса достаточно долго, чтобы набраться соответствующего опыта. Завязалась упорная баталия. Пираты яростно атаковали англичан, даже не помышляя о том, чтобы сдаться, и постепенно начинали брать верх. И тут англичане проявили себя не только искусными стратегами, но еще и на редкость коварными противниками. Несколько уцелевших английских кораблей зашли в пылу схватки с наветренной стороны и стремительно атаковали эскадру Черного Монаха. Основное внимание при этом было ими уделено, конечно же, пиратскому флагману, на борту которого находился сам Юстас. Подобравшись ближе к кораблю Черного Монаха, англичане извлекли из трюмов мешки с известью и стали распылять ее по воздуху в направлении флагмана пиратов! Пираты, уж точно не ожидав подобного подвоха, были ослеплены и дезориентированы. Совладать с полностью утратившими боеспособность корсарами англичанам оказалось проще простого. Почти все пиратские корабли были захвачены англичанами. Однако Черному Монаху и еще нескольким судам удалось уйти.

Однако потом, неизвестно почему, Юстас оказался в одиночестве; а 24 августа 1217 года у Сандвичевых островов его корабль был атакован еще одной мощной эскадрой англичан и захвачен. Экипаж, включая Черного Монаха, полностью оказался в плену. Знаменитого корсара англичане схватили, когда он пытался спрятаться в трюме.

Судьба пленников была примечательной. Среди тех, кому Черный Монах предоставил свои суда, находилось немало французской знати. Это были люди зажиточные и вполне готовые уплатить щедрый выкуп за свое освобождение. После того как поступил выкуп, они были отпущены.

Казалось, Черный Монах имел и на сей раз неплохие шансы выпутаться из беды. Уж он‑то мог предложить за освобождение – свое и команды – поистине царскую цену! Однако ничего не вышло. Английские моряки действовали в строгом соответствии с полученными инструкциями, а кроме того, само имя Черного Монаха было им ненавистно до такой степени, что в данном случае о выкупе не могло быть и речи. Тотчас по своем пленении все пираты, включая Черного Монаха, были тут же отделены от прочих и преданы смерти.

 

Альв Эрлингссон (младший) (Alv Erlingsson)

 

Ок. 12?? – 1290), Норвегия

Альв Эрлингссон – влиятельный норвежский барон и эрл. Будучи приближен к трону, он стал фаворитом королевы. Несмотря на это, он не мог отказать себе в удовольствии от охоты на немецкие корабли. Он беспощадно их преследовал, брал на абордаж и грабил. Его предпочтения не ограничивались немцами. Запомнилось его нападение на герцога Хакона. Герцог был младшим братом самого короля Норвегии, но даже это не остановило Эрлингссона. А однажды он в одиночку напал на Данию, всерьез полагая, что сможет захватить целую страну! За свои преступления на море и нежелание хоть как‑то образумиться и вести себя в соответствии со своим титулом и положением, Альв Эрлингссон был отправлен в бессрочную ссылку.

 

Клаус Штёртебеккер (Klaus Stоrtebekker)

 

Октября 1401), Германия

Клаус Штёртебеккер – немецкий пират, бывший лидером братства приватиров, члены которого именовали себя: «Братья Витальеры». Этих морских воителей специально наняли в ходе войны между Данией и Швецией. Сражались «Братья Витальеры» на стороне Швеции. В их задачу входило нападение на любые датские корабли, а также доставка продовольствия в Стокгольм. После завершения войны они продолжили пиратствовать на море.

Имя Клауса Штёртебеккера, о котором на самом деле известно немногое, овеяно легендами. Впервые Штёрте… беккер (Stortebekker на старогерманском – тот, кто осушает сосуд одним глотком; рассказывали, что Клаус, не прерываясь, мог вобрать в себя содержимое 4‑литровой бадьи с пивом!) упоминается в 1398 году, когда он и другие приватиры устроили на острове Готланд в Балтийском море свою базу. База Клауса на острове представляла собой отличную позицию для нападения на богатые ганзейские суда. Естественно, приватиры вовсю использовали столь выгодную в стратегическом отношении позицию.

 

^{Монумент Клаусу Штёртебеккеру (Гамбург)}

 

В 1401 году эскадра «Братьев Витальеров» была застигнута у острова Гельголанд целым флотом кораблей под командованием Симона Утрехтского. Сражение было неравным; Клаус и 73 члена его команды были взяты в плен. Предводитель «Братьев Витальеров» предложил за освобождение доставить в Гамбург золотую цепь такой длины, что ею можно будет обернуть весь город! Однако мэр Гамбурга был непреклонен. Суд живо приговорил пиратов к смерти через обезглавливание. Согласно легенде, Клаус предложил мэру следующее условие: он первым взойдет на помост для казни для того, чтобы палач отсек ему голову. Но потом… он встанет и пойдет вдоль выстроенных шеренгой своих людей. Те, кого ему удастся миновать, должны быть помилованы. Штёртебеккеру пообещали соблюсти условия договора. Тело Клауса, лишившись головы, некоторое время покоилось, но потом пришло в движение и… пошло! Оно, к ужасу всех собравшихся полюбоваться на казнь, миновало 11 стоявших пиратов, но тут палач, пришедший в себя, кинулся вперед и поставил подножку. Тело Клауса упало и более уже не поднялось. Мэр, еще трясущийся от страха, поинтересовался у палача, не утратил ли тот присутствия духа после столь необыкновенного происшествия. Палач уверил мэра, что ему достанет сил для того, чтобы обезглавить всех оставшихся. Казнь продолжилась. Все 73 пирата были обезглавлены, включая и тех, кого, по условию, должны были помиловать. Палача спросили, не слишком ли он устал после столь изрядных трудов. Осатанев от пролитой крови, палач рявкнул, что он полон сил и с удовольствием может лишить голов хоть всю чиновную братию! За столь дерзкие слова его схватили, затащили на помост, и младший член магистрата собственноручно лишил его головы.

Нет слов, легенда хороша!

 

^{Клаус Штёртебеккер в битве у Гельголанда. Гравюра из собрания гамбургского архива}

 

^{Пленного Клауса Штёртебеккера доставляют в Гамбург}

 

^{Клаус Штёртебеккер. Современная реконструкция}

 

^{Казнь «Братьев Витальеров»}

 

^{Барельеф Клаусу Штёртебеккеру в Вимаре}

 

Впрочем, некоторые современные историки полагают, что казнь имела место не тогда, в 1401‑м, а годом ранее. При этом они ссылаются на обнаруженный в архивах магистрата любопытный документ. Это счет за погребальные работы (а именно – предание земле тел казненных); из документа следует, что в 1400 году 30 моряков из «Братьев Витальеров» были приговорены к смерти и обезглавлены. Но данному выводу противоречит несколько фактов. Во‑первых, Клаус был погребен вместе со всеми членами команды; ввиду этого, счет за услуги должен был затрагивать не 30, а 74 погребенных тела. Кроме того, сражение пиратов с Симоном Утрехтским состоялось именно в 1401 году, а потому Клаус и его витальеры не могли быть казнены в 1400 году. Правда, есть еще датируемая этим же годом запись об атаке на «Братьев Витальеров», осуществленная в августе 1400 года ганзейским флотом под общим командованием Германа Ланге и Николауса Шёке. Однако указан лишь сам факт этого столкновения, без каких‑либо подробностей. Народная память сохранила имя Клауса Штёртебеккера, которого считают выразителем протеста бедноты против разжиревших от алчности ганзейских купцов, символизирующих силы капитала. В его честь установлен бронзовый монумент в Гамбурге, а в Вимаре – картинный барельеф. «Братья Витальеры» не оказались забытыми и в литературе: существует одноименный роман Вилли Бределя, главным героем которого является, естественно, Клаус Штёртебеккер.

 

^{Череп Клауса Штёртебеккера}

^{(обнаружен в 1878 г.)}

 

Бальтазар Косса (антипапа Иоанн XXIII)

 

(Baldassare Cossa (Antipope John XXIII))