Понятие и виды правотворчества

Общее и смешанное правовые регулирования органически связаны с правотворчеством, поскольку в процессе этих видов деятельности создаются нормативные решения. По существу, они невозможны без правотворчества так же, как последнее немыслимо без правового регулирования тех или иных жизненных отношений.

    Правотворчество - это «творение» правовых норм. Оно составляет часть более широкого явления - правообразования, включающего в себя ряд объективных (закономерных) и субъективных (волевых) факторов. Корни правообразования заложены в самих жизненных отношениях и реальных потребностях воздействия на них правовыми способами. Осознание этих потребностей и их всеобщего характера, формирование на этой основе воли на регулирование соответствующих отношений, согласование интересов различных слоев населения, нахождение их баланса и т.д. - все это необходимые слагаемые правообразования, в том числе правотворчества. В этой плоскости в юридической литературе принято разграничивать материальные, идеологические и собственно юридические источники права.

    Правотворчество осуществляется по-разному. Оно происходит в процессе референдумов [136], т.е. всенародных голосований по тем или иным законопроектам, результаты которых в соответствии с Федеральным конституционным законе от 28 июня 2004 г. N 5-ФКЗ " О референдуме Российской Федерации "[137] считаются обязательными и не нуждаются в дополнительном утверждении. Его элементы содержатся в повседневной предпринимательской практике, в ходе которой вырабатываются позитивные обычаи делового и банковского оборота, признаваемые в ряде случаев нормативным источником права.[138] Локальное правотворчество характерно и для учредителей хозяйственного товарищества или общества, вырабатывающих нормы его жизнедеятельности и т.д. В странах, входящих в традиционно-религиозное семейство правовых систем, правотворчество в известной мере выражается также в придании юридической силы религиозным нормам или общинным традициям.

    Однако как специфическая деятельность по созданию правовых правил, наделяемых обязательной юридической силой, правотворчество представляет собой функцию преимущественно государственных органов и должностных лиц, уполномоченных принимать, изменять или отменять нормативно-правовые решения или, по крайней мере, такие индивидуальные решения, которым придается значение правоприменительного (судебного, административного) прецедента.

    Такая специфическая государственная деятельность выражается главным образом в принятии, изменении или в отмене нормативно-правовых актов. Но все же различные правовые системы в этом отношении существенно отличаются друг от друга. Так, в системе «обычного» (англосаксонского) права правотворчество включает также правоприменительную практику, поскольку она порождает соответствующие прецеденты. В семействе религиозно-традиционного права стран Востока, Азии и Африки нормативно - правовые акты органически соединяются с мусульманским, индуистским или иудейским вероучением или общинными традициями. В романо-германской правовой общности основным юридическим источником права считаются нормативно-правовые акты, творимые уполномоченными на то органами или должностными лицами государства.

    В России творят право тоже органы и должностные лица государства, действуя в рамках правотворческой компетенции, определенной в Конституции и других законах. Практика, при которой такой же деятельностью могли заниматься некоторые общественные объединения (например, профсоюзы), была в прошлом, в годы советской власти. Ныне делегирование правотворческих полномочий общественным организациям не предусматривается. Оно возможно лишь между различными ветвями власти или между отдельными звеньями государственного механизма.

    Если при правообразовании при помощи прецедента, религиозных правил и общинных традиций в большей мере закрепляются уже сложившиеся отношения, то при правотворчестве путем создания нормативно-правовых актов не меньше внимания уделяется изменению русла складывающихся отношений, способствуя их утверждению в соответствии с вновь устанавливаемыми образцами. В демократическом государстве при этом, несомненно, должны учитываться естественные права и свободы личности, фактическое состояние и тенденции регулируемых отношений, оптимальные пределы, уровни и методы правового регулирования, имеющаяся юридическая практика, действующие в данной сфере обычаи, традиции, нравственные, этические и иные социальные нормы.

    Это, однако, не дает основания вынести подтверждение правотворческим органом естественных прав и свобод или существующих социальных норм за рамки правотворчества.

    Представляется недоразумением попытка поставить правотворчество в один ряд с санкционированием социальных норм, рассматривая их как разные юридические феномены.[139] Правотворчество осуществляется при помощи всех средств правового регулирования, в том числе путем подтверждения (санкционирования) существующего. Оно выражается как в установлении новых, так и в принятии, санкционировании выработанных в самом обществе правил поведения.

    Истинное правотворчество всегда требует должной оперативности, глубоких знаний реальной жизни и возможностей права, уважения к общечеловеческим ценностям и морально-этическим нормам, умения пользоваться средствами, способами, приемами и формами правового регулирования, владения правотворческой техникой и т.д. Оно должно строиться на началах законности, профессионализма, гласности, компетентности и гуманизма.

    В зависимости от различных факторов выделяют те или иные виды правотворчества. Можно различать:

 а) правотворчество, в котором решающую роль играет мнение народа, выраженное нареферендуме;

 б) правотворчество, осуществляемое только органами и должностными лицами государства;

 в) правотворчество, осуществляемое работодателем совместно с трудовым коллективом, как, скажем, при заключении коллективного договора в соответствии со ст. 8 ТК РФ[140];

 д) правотворчество, совместное для органов государства и местного самоуправления [141];

 е) договорное правотворчество, выражающееся в установлении тех или иных норм в учредительных документах или в соглашениях между государствами, их центральными и региональными органами или между самими регионами[142].

Эта классификация весьма важна для выявления как конкретной роли тех или иных структур в формировании системы права, так и особенностей создаваемых ими правовых норм. Причем следует учесть, что из государственных структур в правотворчестве участвуют представительные (законодательные) органы, президенты, правительства, министерства и ведомства, региональные и местные органы власти, а порою даже структурные части того или органа, как, к примеру, Центральная аттестационная комиссия Минфина РФ, утвердившая нормативный акт о порядке аттестации претендентов на аудиторскую деятельность.

    Определенное значение имеет выделение обычного и делегированного правотворчества. Первое из них осуществляется в пределах постоянной правотворческой компетенции того или иного органа (должностного лица) государства, второе - в рамках временно переданных ему полномочий. Истории известны даже факты делегирования законодательной властью своих полномочий на разработку и принятие законов, т.е. нормативных актов высшей юридической силы. До начала декабря 1992 года, к примеру, Президенту РФ было делегировано право принимать законодательные акты в части экономической реформы. В таких случаях происходит делегированное законотворчество, носящее временный характер.

    В некоторых странах возможность временного делегирования парламентом законотворческой функции исполнительной власти предусматривается в их конституциях. Так, статья 136 Конституции Египта устанавливает, что президент, как глава государства и исполнительной власти, «имеет право в исключительных случаях по уполномочию Национального Собрания (т.е. парламента - Ф.Ф.) издавать декреты, имеющие силу закона». Однако в той же статье Конституции особо оговаривается, что «эти полномочия должны представляться на ограниченный срок с определением вопросов, по которым Президент уполномочивается на принятие таких декретов».

    Конституция РФ 1993 года не содержит нормы, которая предусматривает возможность делегирования Федеральным Собранием РФ законотворческой функции другим ветвям власти, в том числе Президенту. Такой нормы нет и в Конституции Республики Татарстан.

    Но, тем не менее, в современной российской государственно-правовой действительности есть факты принятия президентских указов не только по вопросам, требующим регулирования на уровне закона, но и прямо противоречащих действующим законам и приостанавливающих их действие в части, не соответствующей президентским указам. Такая практика обосновывается ссылкой на особенности «переходного периода», когда законотворчество не успевает за быстро меняющимися жизненными обстоятельствами, в силу чего приходится в более оперативном порядке отражать происходящие изменения при помощи президентских указов. Но это недостаточно весомое объяснение. Необходимо, по-видимому, активизировать законотворческую деятельность самих представительных органов, имеющих на то конституционные полномочия.

    Да и в научном плане следует более четко определить, какие отношения должны регулироваться законом, какие - указами президента, какие - иными подзаконными актами. Отсутствие таких разработок явилось, на наш взгляд, одной из причин того, что в нынешней Конституции РФ, как и конституциях союзных республик в составе России, нет нормы, сориентированной на подведение конституционной базы под этот острый вопрос правотворчества, тогда как в конституциях многих современных государств содержатся прямые указания на то, что, например, президент страны вправе издавать декреты и распоряжения «для точного исполнения законов» (ст. 87 Конституции Бразилии), «для обеспечения исполнения законов» (ст. 94 Конституции Боливии) и т.д. Причем нередко в конституциях оговаривается, что президентские акты скрепляются дополнительно подписями соответствующих министров (например, ст. 87 Конституции Аргентины, ст. 100 Конституции Боливии). Известны страны, где президентские декреты должны быть либо скреплены подписью, либо контрассигнованы главой правительства (к примеру, ст. 79 Конституции Сирии, ст. 39 Конституции Турции).

    Это вовсе не случайные требования. Они диктуются рядом принципиальных факторов, в том числе соображениями согласования президентских актов с реальными возможностями их исполнения. Особенно в тех странах, где президент непосредственно не считается главой правительства и поэтому не занимается повседневными вопросами жизнедеятельности исполнительной власти, предварительное скрепление его нормативных актов подписью высших должностных лиц, которым в дальнейшем предстоит организовать исполнение таких актов и нести за это определенную ответственность, имеет важное значение. Оно никоим образом не принижает роли главы государства, но способствует повышению качества и жизнеспособности принимаемых президентом актов, работая тем самым, в конечном счете, на авторитет того же президента.

    Однако, так или иначе, в цивилизованном мире принято последовательно различать законотворчество и творение подзаконных нормативно-правовых актов. Законодательной деятельностью в принципе должны заниматься только органы законодательной власти, тогда как иные виды правотворчества осуществляются различными органами и должностными лицами государства. Это объясняется рядом соображений. Прежде всего, тем, что различное место в государственном механизме занимают органы и лица, принимающие те или иные нормативные акты. Кроме того, тем, что именно законотворческому процессу всегда присуща в достаточной мере сложная и имеющая важное значение процедура, которая состоит из ряда глубоко продуманных и последовательно развивающихся операций и стадий. Хотя другие разновидности правотворчества тоже не сводятся к одному, единичному акту, тем не менее, в них присутствуют лишь отдельные элементы законотворческого процесса.

    Правительство, к примеру, готовит проекты своих нормативных постановлений, обсуждает их на своих заседаниях, принимает и обнародует их, однако во всей этой деятельности четко не выделены определенные стадии, свойственные законотворчеству. Такая же картина наблюдается при подготовке и принятии подзаконных нормативных актов другими органами (должностными лицами) российского государства.