Год от В. И. 10-й день месяца собаки Арция. Граза

 

– Лучники вышли на основной рубеж на холмах и начали обстрел.

– Хорошо, – кивнул Александр Тагэре. В Морисе Шаотане он и не сомневался: барон из Гартажа прямо-таки кожей чувствовал и ветер, и направление. Сандер давно понял: если человек знает, что делает, и делает это хорошо, не нужно мешать. Сейчас дело за Морисом. Ифранцы станут отстреливаться, не преуспеют в этом и отойдут. Тогда настанет черед фронтерцев. Или пустить вперед Рогге? Дело верное, тут особого ума не нужно.

– Мой государь… – Проклятый! Штефан – замечательный человек. Умный, опытный, надежный, но эта его манера говорить высоким штилем…

– Да, барон?

– Мой государь, я могу просить вас об одной вещи?

– Разумеется. В чем дело?

– Ваше Величество, все эти годы рядом со мной находился мой племянник. Я… имель обучать его военному делу и, как мне кажется, добился определенного успеха. Конечно, серьезную операцию ему еще доверять неосмотрительно, но провести атаку на отступающего, расстроенного противника он может.

– Вы хотите, чтобы Хайнц начал преследование и на плечах отходящих ворвался в их лагерь?

– Да, он должен быть хорошим возглавителем авангарда.

– Штефан, я рад оказать вам эту услугу, хотя это Хайнц окажет ее всем нам. Вы думаете передать под его начало всех своих людей?

– Не думаю, что это станет разумно, – дарниец пожал богатырскими плечами, – наш отряд есть самый опытный и боевой в армия, он хороший не только для начала, но и для конца. Хайнц возьмет пять сотен всадников и будет начинать драку. Затем в центре могут пойти снявшиеся со своих лошадей фронтерские солдаты, которые есть очень недисциплинированные, и их нельзя пускать ни в авангарде, ни в решающей стадии. Если наш недруг будет делать атаку на нашу середину, хотя это есть не весьма вероятно, лучники могут себя прятать за фронтерцев. На флангах будет целесообразно нападение графа Целестина Стэнье-Рогге, а мы нанесем финальный удар и остановим фронтерских мародеров. Потому что они есть мародеры и начнут убивать и грабить сразу после победы.

Судя по усилившемуся акценту, Штефан весьма взволнован. Столько лет воспитывал племянника и наконец решил спустить с поводка! Что ж, доставим хорошим людям радость. Будь противник посерьезнее, делить дарнийцев было б рискованным, а тут… Пускай Хайнц полетает на собственных крыльях, если и ошибется – не беда!

– Вы все продумали, барон. Остается только довести дело до конца. Готовьте Хайнца, похоже, перестрелка скоро затихнет. Шаотан явно их переиграл.

– Да, – Игельберг прикрыл рукой глаза и посмотрел вдаль, – безусловно, они скоро начинают отступление. Я пошел напутствовать моего племянника.

– Бедный Штефан, – засмеялся Рафаэль, щеголявший в легких атэвских доспехах, некогда подаренных Александру, но пришедшихся впору "второму "я" короля.

– Почему бедный? – переспросил Одуэн, предвкушая очередную шутку.

– Жабий хвост, – встрял Луи Трюэль, – да потому, что Эмраз побежит раньше, чем Игельберг закончит наставлять несчастного Хайнца.

– Именно, – жизнерадостно засмеялся Рафаэль, – хотел бы я на это взглянуть!

– Так в чем же дело? – улыбнулся Александр. – Рито, отправляйся к Штефану и замени ему племянника, по крайней мере до конца боя.

– Зачем это?

– Ну хотя бы затем, что мы вряд ли вступим в драку, а терпеть твое общество, когда тебе не дают помахать мечом, – легче повеситься, – объяснил Никола.

– И это тоже, – согласился король, – но главным образом для того, чтобы принять капитуляцию. Штефан – наемник, Жись – тоже, а ты – маркиз, сын герцога и мой друг.

– По мне, так и Рогге сойдет. На правах родственника.

– Не хочу давать ему повод очередной раз выслужиться.

– Понял, – сверкнул зубами Кэрна, – хорошо, отправляюсь в распоряжение Игельберга и буду заменять его молодого и неопытного, но такого старательного племянника.

– Проваливай, чудовище, – засмеялся Одуэн.

Рито махнул рукой и лихо развернул Браво. Бедняга повернулся, как на шарнирах, и галопом помчался вниз. Сандер проводил глазами удаляющегося всадника в алом и внезапно захотел вернуть. Хотя… что за глупости, ничего с ним не случится! Рито живуч, как кошка, и везуч, как сын атэвского Садана! Король обернулся к «волчатам». Жись и Рогге отправились к своим, а Шаотан уже воюет. На вершине пологого холма остались лишь самые близкие – и хорошо; можно перестать быть величеством и вновь стать герцогом Эстре.

Тагэре глянул вниз. Кажется, все готовы. Рогге – неплохой военачальник, хоть и без воображения. Всю свою выдумку он тратит на интриги и предательства. Конечно, с Анжеликой он вот-вот разведется, но навязываться в поход против пасынка… Есть в этом что-то подлое. Насколько б лучше было без этого подлизы. Да и Артур бы порадовался.

Капитан гвардии, когда его оставили в Мунте, выглядел вовсе убитым, но канцлер втайне от сына попросил короля не брать того в поход, так как по гороскопу Артуру в месяце Собаки грозит серьезная опасность. Разумеется, он оставил виконта Бро в столице. И не только ради него самого и Даро, а потому, что Бэррот-старший намекнул на возможность какого-то заговора, а бланкиссима настойчиво посоветовала не отталкивать Стэнье. Оказывается, Селестин ужасно страдает из-за поведения своих родичей и жаждет на деле доказать верность дому Тагэре. Ссориться с Шарлоттой Сандеру не хотелось, да и канцлер был прав. Когда король покидает столицу, некоторым подданным могут прийти в голову всякие глупости, а наследник престола и впрямь нуждается в защите. Нет, гвардию следовало оставить в Мунте.

– О, – жизнерадостно воскликнул Одуэн, – а Штефан управился быстрее, чем мы думали!

– Жабий хвост! Он, небось, беднягу Хайнца ночью наставлял, к утру как раз успел.

– Луи!

Когда король говорил таким тоном, шутки затихали немедленно.

– Да, Сандер?

– Прикажи Жисю выступать. Не дело, если они отстанут от Хайнца больше чем на треть оры.

– А Рогге?

– Пусть ждет приказа. И чтоб без отсебятины.