В современном фольклоре лабиринтов половина

десятого утра 5 августа iggi года — момент, который по значимости можно сравнить с рассветом дня высадки со­юзников в Нормандии или ночью 12 ноября ig¹? ^г°Д^а- ^ког~ да в Новом Орлеане снесли "веселый квартал" Сторивиль и джаз двинулся вверх по Миссисипи. В то летнее утро Ло-рен Артресс, молодая канонисса Сан-Францисского епи­скопального собора Божьей Благодати с ученой степенью в психотерапии, привела небольшую делегацию из своей Церкви в Шартрский собор, и там они отодвинули стулья и выставили лабиринт на всеобщее обозрение. Полностью очистив его тропу, они отправились по ней и с удивлением обнаружили, что за ними двинулись и другие люди — тури­сты и, возможно, даже кое-кто из местных прихожан. Это был, рассказывала позже Лорен, "золотой" момент, как буд­то бы "кто-то бросил в воздух звездную пыль".

Восемь. Движение \ 227

День, когда были отодвинуты стулья, стал драматиче­ским поворотным моментом, переходом через Рубикон, прибиванием тезисов Мартина Лютера к двери церкви в Виттенберге. Для тех немногих, кто о нем знал, таин­ственный шартрский лабиринт имел слишком большое значение. То ли из-за галльского безразличия к тому, что там находится, то ли из консервативной боязни "чрезмер­ного поклонения", служители собора держали лабиринт скрытым под стульями и открывали только на несколько часов во время летнего солнцестояния. Потому что это был единственный день в году, когда к собору гарантированно тянулись полчища тех, кто в глазах святых отцов, очевидно, были идолопоклонниками, язычниками или заблудшими протестантами. Только взгляните через Ла-Манш — и уви­дите, как в этот день тянутся к Стоунхенджу толпы "друи­дов". И вот 5 августа igg^{1 г}°Д^{а в} Шартре появилась эта не­большая группа калифорнийских освободителей.

Эта история изложена в нескольких абзацах книги Ар-тресс "Следуя священным путем" (1995)- ^{но по} мере того, как ее снова и снова пересказывали, она обрастала все но­выми и новыми подробностями. Число стульев всегда было известно ~ их в соборе 256, — так же как были всегда извест­ны имена большинства членов сан-францисской делегации. Но, как и в Евангелии, подробностей оригинальной версии всегда бывает недостаточно. Например, в тексте книги нет упоминания полиции, которую, как говорят, вызвали тог­да в собор, а также ничего не говорится о комичном эле­менте ~ боязни быть застигнутыми. Старший священник церкви Благодати Алан Джонс рассказывает теперь с неко­торым смущением, что сам не принимал участия в раздви-жении стульев, а робко дожидался своих орудующих в церк­ви товарищей на противоположной стороне улицы за сто-

228

вечная тайна лабиринта

ликом кафе "Змей" — названия, достойного средневековой аллегории. В книжной версии истории, впрочем, сказано, что в перемещении стульев не принимали участия два чле­на группы, которые в случае необходимости должны были выручить остальных.

Сегодня в нефе Сан-Францисского собора тоже есть ла­биринт. Он находится сразу у больших западных дверей — почти как в Шартре, а еще один, каменный, расположен на улице, чтобы ходить по нему можно было в любое время дня или ночи. В самом же Шартре лабиринт теперь бывает открыт в течение целого дня каждую пятницу — и, по сло­вам Франсуа Лего, отошедшего от дел каноника собора, это прямая заслуга Лорен Артресс. Впрочем, лабиринт в Сан-Франциско и доступность шартрского лабиринта — далеко не единственные и даже не самые большие достижения ка-нониссы. Трудно переоценить ее заслуги в деле возрожде­ния лабиринта в конце хх века. Она говорила (едва ли не в каждом своем выступлении начиная с того августовского утра), что ее задача — "усеять мир" лабиринтами. И за каких-то десять лет Северная Америка да и остальной мир дей­ствительно стали поразительным образом обрастать лаби­ринтами. Но, конечно, лабиринты не являются для Лорен целью сами по себе. В фразе, которой она пользуется почти так же часто, как и образом "усеивания мира", говорится, что лабиринт — наше "духовное орудие". Она называла ла­биринт еще и "чудесным упрощающим принципом" и "до­рогой к Богу". Не так давно она начала напыва-ib его еще и "чертежом". Орудие, принцип, чертеж — как бы прекра­сен ни был лабиринт, он еще и полезен. Лорен Артресс ни­когда этого не говорила, но исторический лабиринт, даже шартрский, возможно, не представляет для нее такого уж большого интереса. Куда важнее ей кажется то, что можно

Восемь. Движение \ 229

с его помощью сделать. Она говорит: "С помощью лабирин­та я могу научить чему угодно, — и добавляет: — Всему, что имеет для меня значение".

Артресс выросла в Огайо и окончила Принстонскую теологическую семинарию и Школу теологии в Ньютоне (Массачусетс). Свой первый лабиринт она прошла всего за несколько месяцев до знаменитого августовского утра — на религиозной конференции в лагере YMCA в штате Нью-Йорк. Этот лабиринт был совсем простым — кто-то выло­жил шартрский узор на полу спортзала, — но Артресс немед­ленно поняла, что хочет во что бы то ни стало построить такой же у себя в церкви. Во многих американских городах светские взгляды и теологические теории неоготической церкви на вершине холма Ноб-Хилл сочли бы крайне ли­беральными, но в Сан-Франциско репутация у нее была, пожалуй, даже консервативная. Набег на Шартр был на са­мом деле не столько исследовательским проектом, сколько попыткой заинтересовать лабиринтом нужных людей кон­грегации. Попытка удалась. Вернувшись в Сан-Франциско, Артресс и еще несколько человек принялись за изготовле­ние переносного лабиринта, который при необходимости можно было бы легко собрать, упаковать и увезти. Призвав на помощь добровольцев, они сшили из толстой паруси­ны шесть полотен размером 7 на 42 фута, которые присо­единялись друг к другу с помощью полосок "липучки". На ткани добровольцы нарисовали ярко-пурпурные контуры средневекового лабиринта. После успешного испытания за пределами Сан-Франциско — на религиозной конференции в Вашингтоне — лабиринт был представлен на родной зем­ле в ночь перед Новым годом в качестве одного из элемен­тов круглосуточного ритуала в честь окончания года. После всего-навсего короткой газетной заметки и неприметного

вечная тайна лабиринта

объявления в церковном бюллетене возле церкви к ше­сти часам вечера выстроилась очередь (многие, конечно, пришли из чистого любопытства), и люди беспрерывным потоком двигались по пурпурным линиям до самой полуно­чи. Так гласит легенда. Как бы то ни было, собор Благодати и преподобный доктор Лорен Артресс отныне были нераз­рывно связаны с лабиринтами.

И это тоже был исторический момент — возможно, даже в большей степени, чем раздвигание стульев. По­сле перерыва длиною почти в четыре сотни лет лабиринт снова стал играть активную,роль в жизни собора и его общины. Сначала парусину разворачивали и соединяли в лабиринт только дважды в месяц, но к 1Q94 ^Г°ДУ °^на У^же довольно сильно поизносилась, а популярность прохож­дения лабиринта была настолько велика, что пришлось задуматься об установке постоянного варианта. На этот раз лабиринт принял форму того, что в соборе называли "напольным гобеленом", а все остальные звали просто ков­ром. Вариация шартрского лабиринта весом goo фунтов и диаметром $6 футов была связана из шерсти и установле­на у входа в центральный проход. Роберт Фезер Андерсон предложил небольшие доработки, подсказанные опытом двухлетнего использования первого варианта лабирин­та, — настолько несущественные, что совсем не вызывают нареканий у тысяч посетителей, которые проходят лаби­ринт и полагают, что идут по настоящей шар^рской тропе. Главное изменение — за исключением уменьшения разме­ра с 42 футов до 36 — состоит в растягивании простран­ства между десятью точками (которые называются labrys), где повороты сталкиваются "спиною к спине", предпри­нятом для того, чтобы у людей появилась возможность сойти с тропы, остановиться, перевести дух, помолиться,

Восемь. Движение \ 231

помедитировать да и просто позволить тем, кто идет по­зади, спокойно их обогнать.

И, хотя Проект Всемирного Лабиринта начинался как своего рода образовательная программа, вскоре стало по­нятно, что куда больших успехов он добился в деле привле­чения в церковь людей, которых отпугивал традиционный церковный догматизм. Лорен Артресс стала называться "каноником по особым вопросам", и лабиринт оказался мол­чаливым мостом между традиционным и нетрадиционным, причем, по мнению Артресс, он был особенно эффективен именно благодаря своей "невербальности". Слова порой ве­дут к разногласиям. "Усеивание мира" началось почти сразу же, о чем свидетельствовало гордое новое название проек­та. Теперь он назывался Veriditas — это слово, означающее силу зелени или весеннего возрождения, Артресс позаим­ствовала у средневековой монахини-мистика Хильдегарды Бингенской¹. Участники Veriditas сразу начали нести в мас­сы благую весть лабиринта и даже читали проповеди на эту тему. В соборе не только постоянно устраивались програм­мы и "паломничества", но демонстрировалось даже что-то вроде представления странствующей труппы под названи­ем "Театр просвещения". Обычно в этих театрализованных представлениях принимают участие музыканты — арфисты и перкуссионисты, — поэтому такие программы чаще про­водятся в центрах религиозных ассоциаций, чем в церквах. При этом лабиринт демонстрируется религиозным общи­нам, совсем с ним незнакомым, и они имеют возможность в течение двух дней походить по тропе и помедитировать. По правде сказать, это настоящая миссионерская опера-

1 Аббатиса, теолог и первая женщина-композитор в европейской исто­рии Хильдегарда Бингенская (1098-1179) употребляла это слово в несколько другой форме: Viriditas.

232 | вечная тайна лабиринта

ция, не уступающая по тщательности планировки кресто­вым походам" Билли Грэма¹. Цель операции — не спасение душ как таковое, а распространение использования "духов­ного орудия" и, что, возможно, еще важнее, — пополнение рядов "организаторами", образованными и опытными людьми, которые помогали бы советом и подсказкой тем, кто проходит лабиринт. Veriditas и люди в соборе никогда не использовали этот термин, но "организаторы" (которые должны пройти двухдневную стажировку стоимостью 500 долларов) были настоящими миссионерами.

Книга "Следуя священным путем" также сыграла клю­чевую роль в деле возрождения лабиринтов. К моменту ее публикации в 1995 году существовало совсем немного работ на эту тему. Лучшее, что можно было в то время отыскать по-английски, — это плохенькое переиздание книги У.Х. Мэ-тьюза 1922 года, а для тех, кто читал по-немецки, был так­же энциклопедический каталог лабиринтов Германа Керна, который на тот момент еще не перевели на английский. Обе книги очень важны, но ни в одной из них не пропаган­дируется идея лабиринта как духовного орудия. Доходчиво написанная книга Артресс содержит в себе основательную историческую информацию, но при этом описывает про­хождение лабиринта как сугубо личный опыт — основы­ваясь на результатах собственных медитаций и рассказах обычных людей, которых прохождение лабиринтов сдела­ло духовно богаче. В книге подчеркивается, что лабиринт дружелюбен, что он никого не осуждает и что его нельзя

1 Грэм Уильям Франклин (Билли) (p. igi 8) — влиятельный амери­канский телепроповедник и общественный деятель. "Крестовыми похо­дами" Грэм называл организуемые им с ig47 ^г°Д^а массовые мероприя­тия (на стадионах, в парках и т. д.) с пением гимнов, проповедями, беседами с паствой.

Восемь. Движение \ 233

пройти правильно или неправильно. Тех, кто подумывает пройти по лабиринту, книга подбадривает, просит загля­нуть внутрь себя, расслабиться и потеряться. Как девочки, отправившиеся на пляж в стихотворении Э.Э. Каммингса: "мэгги и милли и молли и мэй"¹, узнают, что "пропасть мо­жет все (может, ты, может, я), / но в море отыщем мы толь­ко себя". В море — или в лабиринте.

А еще книга сыграла большую роль в становлении того, что принято считать сегодня лабиринтной терминологией, добавив в нее слова "лунация" и "лабрис". Артресс, возмож­но, сама придумала называть "лунациями" на зубцов или полукругов, которые образуют внешний круг шартрского лабиринта. Она рассказывала, что слово пришло ей на ум после разговора с британским теоретиком в области лаби­ринтов Китом Кричлоу о том, что, возможно, существует связь между "зубцами" и лунным календарем, если допу­стить, что 112 — это четыре лунных месяца по з8 дней. Сло­во "лабрис" (или "лабирс", как пишет это слово Артресс), вероятно, использовалось раньше для обозначения тех де­сяти мест в шартрском лабиринте, где встречаются пово­роты тропы на i8o градусов, образуя таким образом фигу­ру, напоминающую критский двусторонний топор. Но это значение было очень туманным до тех пор, пока не было популяризировано вместе с "лунациями" в книге "Пройти по священному пути", — и теперь оба слова вошли в обиход (по крайней мере, в определенных кругах).

Книга была распродана тиражом более 125 тысяч эк­земпляров и для большинства читателей стала первым зна­комством как с лабиринтом, так и с дорогой как формой ме­дитации. " Veriditas за несколько лет обучила больше тысячи