Рассказ моего друга Игоря. 1 страница

 

Дело было так!

Теплая осень, начала октября, ночи уже холодные, однако к 10:00 часам погода уже вполне комфортная, температура +23 +25, редкие тучки на небе ещё не готовы пролиться  проливным дождём.

Был я в гостях у тещи. Мужа у неё нет, а моя жена Наташа - единственная дочь. «Гуляли» её день рождения. Там были в основном только женщины - её родственницы. Те мужчины, которые с кем-то пришли - как-то недолго и задержались. Все внимание было приковано, естественно, к имениннице и ко мне. Я, всё время «толкал» тосты, веселил гостей, ел, пил и опять ел. Так, до утра в туалет побольшому и не сходил, хотя ещё, идя в гости, организм нуждался в посещении этого кабинета и надолго.

Работал тогда в городе Турсун-Заде (Регар): это примерно в 60 км от нас, и туда надо было попасть на междугороднем автобусе с автовокзала города. Время было 05:40, а автобус отправлялся 06:00. Сильно опаздывая - не до туалета, я прибежал к своему другу Валерчику, у которого был мотоцикл, на котором он меня и довез до посадки на автобус. Пока разбудил, пока растолкал, «другана» - естественно, в туалет не сходил, а живот бурлил, как самогонный аппарат.

В автобус запрыгнул практически на ходу.

Занял место в середине салона автобуса. Мягкое сидение междугороднего «Икаруса» - по современным меркам «Мерседес», приняло меня, как родного и, по теории, тело должно было найти умиротворение и впасть в спячку.

Однако, не всё шло по плану, живот уже походил на ядерный реактор, распираемый давлением. Необходимо было срочно сбросить немного давление, или не контролируемый выход «метана» может увлечь за собой и другие продукты жизнедеятельности моего организма за последние три дня.

Решил тихо пукнуть, так как «сапун» уже и сам начал «стравливать» газовые массы. Полагал, что автобус большой, пукну немного - может никто и не заметит. Реализовать задуманное получилось только в части звукового сопровождения. В части запаха не заметить было невозможно. Воняло так, как будто раздутая под солнечными лучами туша мертвого бегемота взорвалась прямо в нашем автобусе.

Вонь моментально заполнила весь салон автобуса, от неё некуда было деться. Пассажиры потянулись к маленьким форточкам, которые не открывались, и заглядывали в глаза друг друга. Я тоже изображал пострадавшего, задыхающегося от газа, и сунул нос в пиджак, стараясь не смотреть ни на кого. Типа не я, и все.

Водитель включил кондиционер, и запах равномерно распределился по всему салону. То есть всем поровну.

Теперь эпицентр происшествия было установить сложнее.

Живот опять распирало, и давление в оконечной точке достигло критического. Решил ещё немного пукнуть и, только чуть-чуть расслабил «запорное устройство», как понял, что команда остановки процесса, поломалась: зависла, как старый компьютер. Джинсы мгновенно наполнилась горячей текучей массой - до самых кроссовок. Мало того, что они предательски промокли, и жидкая масса частично стала сползать на ковралин автобуса –вонь утроилась.

Водитель автобуса - азиатского происхождения, по громкой связи объявил: «Пересантэванат».

По салону пошел активист. Обнаружить меня большого труда не требовалась.

Остановился он около меня и, к моему стыду, на весь автобус проорал: «Водила! Останови автобус, тут мужик в штаны облажался». Все, как по команде, уставились в мою сторону

Старые заготовки: «это типа не я», или «я больше не буду»- тут уже не прокатывали.

Автобус остановился, и я ринулся к выходу, проходя обжигающие взгляды пассажиров, успокаивая себя: «Ну покакал, ну с кем не бывает» - хотя понимал, что уменьшительно-ласкательное к случившемуся не подходит. Обосрался на все пять балов.

Не понятый «народом», можно сказать не заслуженно униженный, брел Игорь по хлопковому полю в поисках источника воды, оставляя далеко за собой автомобильную трассу. Голова разрывалась от мыслей, как такое могло случиться с ним? Кто в этом виноват? Точно, кто-то обязательно должен был виноват. Не он же конечно. Стал вспоминать. Ну да, тёща перекормила, огурчики, квашеная капуста. Все сошлось, весь вечер закармливала – вот сука!

Пришел в голову детский стишок «мотоцикал-цикал -цикал, всю дорогу обо сикал, а за ним самосвал всю дорогу обос..л.

Действительно, как от грязного самосвала, выехавшего на асфальтированную дорогу, от него, изпод джинсов, вываливались куски подсыхающих фекалий. Как мало надо, чтобы из человека разумного-гомосапиенса, сделать засранца- размышлял Игорь.

Пройдя полкилометра, наконец-то путь ему преградил большой арык, метра три шириною, по которому медленно текла коричневатая холодная вода. Вокруг поля уже собранного урожая хлопка. Это грядки торчащих, практически без листвы, сухих веточек «гузопая». Лишь вдоль арыка редко стоят деревья тутовника. Людей в эту пору тут практически не бывает.

Игорь разделся и с одеждой и обувью плюхнулся в арык. Трусы мыть не стал, так как они тоже были виноваты, не сдержали, не удержали или спровоцировали. Короче он их пустил в самостоятельное плаванье.

Отмывшись, он проделал обратный путь к автостраде. Время было уже почти обеденное, поэтому, как считал Игорь, на работу ехать - смысла нет. На попутном транспорте «двинулся» он в сторону дома. Перемещаясь в заданном направлении, он пропустил кружку – другую холодного пива в оскорбленное чувство достоинства и, когда там в душе практически все устаканилось, пошел домой.

Дома Игоря ждала жена. Наташа уже знала, что мужа не была на работе.

Дверь в квартиру не была закрыта на замок. Не пользуясь ключом, почти бесшумно, Игорь проник в коридор, где, к удивлению, сразу «напоролся» на жену. Сейчас начнется, где пил и т.д.- размышлял Игорь.

Наташа: «Ну и где мы были?»

Игорь: «На работе».

Игорь насупился и старался не смотреть в глаза жене. Может не заметит, что «бухой».

Наташа: «Опять врёшь! Я всё знаю!»

Возникла пауза. «Это, как знает?»- размышлял он. «Кто-то из числа пассажиров ехавших с ним в автобусе «настучал»? Общий знакомый или знакомая, а то и оба сразу были свидетелями и все, сволочи, рассказали. Какой позор!»

Игорь, не найдя, ответа принялся снимать штаны.

Наташа: «О боже! Игорь, где трусы? Сволочь! Я, знала …»

Игорь: «Я на речке купался и трусы уплыли.»

Наташа стала укладывать свои вещи:

«Всё, хватит, ухожу к маме».

Назрел выбор, либо сохранить честь и достоинство в своих глазах и никто не узнает о форс мажоре в автобусе, и потерять жену или разделить с ней пополам, участь «засранца».

Игорь выбрал второй вариант, тем более, что в случившемся виновата тёща. В подтверждение версии - давал понюхать штаны.

Игорь: «Ты только понюхай».

 

Цирк

Так уж повелось, что у большинства из нас есть родственники, как говорят в народе, которых не выбирают.

Игорь относился к большинству, у него было полно родственников, из которых, выделялся маниакальным желанием стать звездой цирка, его двоюродный брат – Димна. Он говорил только о цирке и ни о чем больше. Вот представляете, говорил он, полный цирк народа, я на арене в белом фраке. У меня в руках пистолет и канат, который тянется к самому куполу цирка, где привязан к мешку с говном. Медленно раскручиваю канат по кругу и вот уже мешок с содержимым проносится на головами любопытной толпы. Я, стреляю из пистолета в мешок, Але и все в зале в говне! А я в белом фраке!

Идея, на конец-то обрести в обществе должное уважение, пусть даже, через манеж цирка не пугала Игоря и не противоречила его устоям.

Не берусь сказать, сколько времени они вынашивали план восхождения на олимп цирка, но собрали денег и поехали к директору цирка Юрию Никулину.

Видимо предложенный братьями номер заинтриговал Никулина и для осуществления задуманного купили им гигантскую анаконду, длинною более 10 метров.

Смысл номера: на арену выносят сытую змеюку, которую борют и гнут два индийских атлета – Ибен Вин (худой и высокий (Дима) и Ибен Конфетин (не высокий с избытком веса (Игорь). 

Номер утвердили, и вот она слава, народ ликует, коллеги поздравляют с успехом. Вот уже четырнадцатый день, вернее ночь выступления заканчиваются банкетом или банальной попойкой.

Всё это время анаконду не кормили, возможно, заботясь о фигуре пресмыкающегося, в природе говорят она и дольше может обходиться без еды.

Очередное выступление, полный зал зрителей, индийские атлеты мнут и таскают по арене гигантскую змею, которая начинает затягивать узлы своего могучего тела на индийском атлете.

Зрелище не для слабонервных. Зрителям остаётся уповать на многовековой опыт династии этих индусов. Номер действительно удался, жутко и смешно одновременно. Тот, что по аппетитнее, т.е. Ибен Конфетин бездействовал в крепких объятиях гадины. Зато Ибен Вин стал что-то орать, на древне индийском языке, видимо магические слова похожие на русский мат и бросаться на анаконду, которая просто не замечала его. Змея раскрыла пасть, в которую стала погружать голову индуса. На арену выбежали два помощника индусов с пожарным шлангом. Струя шланга была не сильной, ею поливали голову толи анаконды, толи Ибена Конфетина. Возможно, мыли Конфетина, чтобы змеюку не стошнило. Но тут второй индус не известно от куда паявшейся у него в руках совковой лопатой (маг!) стал «глушить» змеюку по башке, доставалась и голове индуса. Вот он многовековой способ борьбы с анакондами. Долго не размышляя, гадина, получив увечья, отпустила Конфетина, оставив борозды на его голове. Зубы у неё как крючки препятствуют выходу жертвы. На арене уже было примерно восемнадцать - двадцать мужчин, которых она швыряла и пыталась укусить. Подобно муравьям они висели не теле гигантской анаконды, с трудом завязали веревкой рот анаконде и утащили её. Круто, белисимо! Зрители в восторге! Авиации!

Публика смотрела затаив дыхание. Правда роль индусов на фоне массовой драки со змеёй как-то затерялась. Индусы вышли на поклон заметно измотанными. Ибен-Конфетин, был бледен и ели волок своё тело. Еще бы отработать такой номер!

Это было прощание с цирком. Не понятые руководством, они вынуждены были расстаться с помыслами карьеры на манеже.

 

 

Рама

 

Друзей, соседей, и просто знакомых моей юности жизнь или события 90-х годов (гражданская война в Таджикистане) расшвыряла по белу-свету, как шары по бильярдному столу. Да так, что и не собрать воедино уже никогда. Всем нам, не этническим таджикам указали на дверь. Если внимательно посмотреть в прошлое, то создается такое впечатление, что где-то там, высоко- высоко «Всевышний» рассыпал на наши головы рожденных на улицах города Душанбе (в переводе на русский – «Понедельник»), мешок с нелегкими судьбами, которые, падая, давили и калечили - кого-то изменили до неузнаваемости, не оставляя без внимания никого.

Мы бежали, оставляя скарб, помыслы и надежды. На языке военных, все походило на не запланированное отступление с большим количеством человеческих жертв.

Мой друг, Женя Бабичев - спортсмен, имевший звание КМС по лёгкой атлетике, гребле на каноэ, боксу, и синий пояс по каратэ - в поисках нового пристанища приехал ко мне в Сочи.

Пробовал он себя на поприще строительных услуг, по вечерам - в роли кондуктора общественного транспорта. Искал любую возможность заработать денежные знаки, не вступая в противоречие с законом и нормами морали. Не пускаясь в поиски смысла жизни на дне бутылки с алкоголем, он с достоинством преодолевал тяготы, и невзгоды проживания в смутное время 90-х годов.

Скитания от одного места работы до нового места работы привели его в «храм» кришнаитства, где его окружили вниманием и заботой, и помогли ответить на все вопросы, возникающие про бытие и сознание.

Евгений, по прозвищу «Рама» (производное от Хари РАМА), быстро продвигался по карьерной лестнице кришнаитов и вот он уже носитель духовного имени Анукула.

Так вот, как-то в аэропорту Ростова-на-Дону, где проходил службу офицером связи линейного отдела внутренних дел мой брат Сергей, шествуя по зданию аэровокзала,он наткнулся на группу, примерно из 30-ти кришнаитов, которую возглавлял Женя - он же Рама.

Ну, пообщались, то да сё. Выяснил Серега, что кришнаиты встречают из Москвы гуру. Это крутой «перец» по-нашему.

Брат поинтересовался у Рамы, каким рейсом летит уважаемый гуру? Дело в том, что на прилет в тот день было ещё 7-мь «бортов» из Москвы.

Анукула – он же Рама, ит.д., пояснил «недалекому», что им незачем знать номер рейса, так как они поддерживают связь на астрально-ментальном плане, и о приближении «учителя» им итак известно.

«Все понятно» - размышлял Серега, энергетика у гуру мощная и они своими кришнаитскими «радарами» ловят её. «Круто!»

Брат остался с Женей посмотреть на чудо-эксперимент.

Простояли они минут 20 – 30, и тут по громкоговорящей связи на весь аэровокзал прогремело сообщение, что совершил посадку рейс … из Москвы.

Одновременно с сообщением о прилете самолета, поступил сигнал кришнаитам от гуру, естественно они законнектились- и тут началось... Кришнаиты в едином порыве бросились петь и танцевать, как в индийском фильме. Чем ближе приближался духовный учитель, тем сильнее бесновались ученики гуру. Девушки в сари бросали под ноги выходящих из зала прилета пассажиров московского рейса лепестки роз.

Однако, не в обиду Анукуле, коннект с гуру оказался ложный. Где-то, возможно, в сети кришнаитской астральной Wi-Fi закрался вирус.

Гуру не прилетел этим рейсом.

Девушки собрали потоптанные лепестки цветов в корзины.

Анукула заметно смущался, и тут опять объявили: совершил посадку рейс … из Москвы - и тут опять всё по уже знакомой схеме. «Кришноиты» учуяли энергетику гуру, и бросились петь и танцевать. Девушки бросали уже изрядно потоптанные лепестки цветов под ноги прилетевших из Москвы… На этот раз духовный учитель прилетел.

Вот, на что способна сила неизученной энергии кришнаитов.

Проверка знаний

 

   Это произошло ранней весной 1984-го в г. Шепетовке, в/ч 20651, перед выпуском из «учебки» - так в войсках называли «бурсу», где типа приобретали военную специальность или становились младшими командирами. Наша войсковая часть всего за шесть месяцев готовила «специалистов» разного профиля. Специалисты, возможно, мы были и неважные, зато с какой бережностью и гордостью мы носили значки классного специалиста.

Приехала какая-то комиссия с целью проверки наших знаний, приобретенных навыков воинской специальности и военной подготовки, и, как принятовидимо по старинному военному обычаю, сдавали воинские дисциплиныповзводно, кому как повезет. Кто-то сдавал строевую подготовку, кто-то стрелял, бегал, а нашему взводубыла уготовлена участь показать высокий уровень интеллекта, то есть с легкостью и непринужденностью проявить мастерство в вопросах по материальной части, изучаемой нами техники ит.д. К этому событию нас стали готовить по«военному». Наука-то древняя, и тут просто тупо учить или заучивать как-бы не прокатывает. Ни для кого не секрет, что в армии мозгом ты можешь не блистать, а сапогом блеснуть обязан. То есть с них и начали «загонять знания». Когда сапоги блестели, как у кота его мужские причиндалы, принялись гладить форму, потом пошли бриться. То есть знания поднялись почти докуда надо. Оставшееся время слушали напутствия старших товарищей. Смотрели специальную литературу, и чем больше у тебя на столе лежало книг, тем больше вселяласьуверенность в наших начальников оготовности нашего взвода, как минимум, удивить проверяющего «глубиноймысли».

Правды ради, лично ямало что понимал в освоении «хитрой» аппаратуры. На один только тестер (вольтметр-амперметр) изумленные защитники Родины пялились минут пять, как на инопланетный летательный аппарат, а затем искали ему применение, и один-таки «сожгли», ткнув его провода в розетку, ну,соответственно, заодно и освоили и не только вольтметр, но и узнали много нового про Ома и других мужей науки и силу нашей армии.

Не могу перейти к освещению сути произошедшегобез вступительной части. В нашем взводе №34, третьей батареи, отбывал службуВичкасов, призванный из Москвы. Забрали его прямо со второго курса института. Что он там изучал - не знаю, но легко рассуждал на предмет квантов или валентности элементов. Так вот, этот воин настолько был «домашний» - как насекомое шелкопряд, что до самого призыва не приобрёл навыков самостоятельно обслуживать себя: бриться, мыться, гладить брюки и,тем более, в его планы не входило выполнение почетной обязанности, как служба в Советской Армии. Естественно, в Части он себя чувствовал, мягко сказать,некомфортно: выглядел он непотребно, зачастую брил только одну сторону лица, воротничок подшивал тремя стежками, так же оригинально подходил к чистке сапог, чем приводил в бешенство сержанта Томашевского – от которого ему частопопадало.

Итак, накануне часа Х, сержанты собрали нас в классе на цикле (учебный корпус), уверенные, что мы-таки обрели необходимое количество знаний для испытания «на профпригодность»(уверенность командиров мы, естественно, разделяли, и были в этом единодушны). Я тоже убеждал себя, что знания у меня есть, только не помню, где они. «Отцы»- сержанты поставили нам единственно выполнимую задачу в данной ситуации - тянуть всем руку, видимо с целью дезориентировать проверяющего и, так какВичкасов выглядел как всегда, ему было поручено прятаться за спинами товарищей, дабы не опозорить своим внешним видом взвод. Инструктаж бойца превалировал грубой армейской лексикой, с элементами нецензурной брани, упоминаниями его родственников как виновников появления на свет божий эдакой «аказии». Жуткими пророчествами в его дальнейшей службе (в подробностях), которые обязательно наступят, если Вичкасовбудет обнаружен неприятелем-инспектирующим офицером. Короче, у курсанта было особое задание.

Проверка знаний началась: «Встать, смирно»- подал команду зам.ком.взвода старший сержант Подгурский, - взвод встал (голос командира взвода капитана Дорохова вывел из оцепенения). - «Вольно, садись», - взвод сел. Проверяющий майор был румян и весел. Создавалось такое впечатление, что одна его часть находилась где-то в нирване, и поэтому настроен он был на продолжение получения удовольствия, но никак не на интеллектуальное общение с целым взводом желающих выложить «кладь» знаний бойцов, полученных за не полных пять месяцев.

Возможно, по этой причине, почти в дрёме, не желая оценивать эти самые знания, в индивидуальном порядке предложил выбрать одного бойца и, по его ответам, оценить весь взвод. Права выбора испытуемого оставил за собой. Предложение не могло не порадовать экзаменуемый взвод и переложить груз ответственности на волю случая. Получив единодушное одобрение, майор как «умудренный орёл» стал высматривать потенциальную жертву. От его зоркого взора Вичкасов не мог скрыться, как тот не старался. Майор указал пальцем на место, где скрывался Вичкасов и произнёс:

- «Ну–ка, Вы!» 

Вичкасов и так не смотрел судьбе в глаза, а после услышанной фразы ему хотелось стать ещё меньше - он медленно стал сползать под стол.

 Майор с нескрываемой иронией в голосе, предвкушая быструю расправу:

- «Боец, я к Вам обращаюсь».

Вичкасоввиновато: «Я, я?»

- «Вы, вы, к доске!»

Вичкасов понял всю безысходность положения и, как жертвенный кролик, частично потерявший подвижность, побрел к ожидающему завтрак удаву.

К общему изумлению, вопросы майора он щелкал, как земляные орешки, что всё больше возвращало к жизни проверяющего. Создавалось такое впечатление, что Вичкасов попал в родную стихию, а майор просто «попал». Ситуация выходила из-под контроля проверяющего, Вичкасов говорил на непонятом для нас языке, апеллировал странными терминами, ссылался на уважаемых людей, как на близких знакомых: Эйнштейна и др.

Ужене скрывая раздражительности, майор предложил Вичкасову ответить на вопрос, который выходил за рамки нашей программы. Вичкасов выглядел флегматично и, без особой радости - согласился, видимо полагая, что обещанная сержантами страшная кара постигнет его сразу после его выступления - за то, что он так легко был обнаружен «неприятелем», а поэтому руководствовался исключительно инстинктом самосохранения и просто тянул время.

Майор нарисовал мелом на доске чудовищную формулу и передал мел Вичкасову, который продолжать рисовать странное сочетание латиницы с цифрами, озвучивая пугающими комментариями. Теперь уже майор выглядел как затравленный кролик.

В итоге майор выдавил из себя, что в его практике это первый случай подготовки специалистов на таком уровне, но отлично так и не поставил.

После описанного случая бойцу Вичкасову служилось несколько проще.

 

ГСВГ

 

Военный полигон группы Советских войск в Германии (ГСВГ), лето 1984 г., первая половина дня.

Наша рота отрабатывала навыки метания оборонительных гранат из окопа. Недалеко от нас это же упражнение на «зачет» выполняли курсанты военно-воздушных сил (ВДВ). Оценивал усилия будущих офицеров тучный, невысокого роста полковник ВДВ, который при помощи бойцов - десантников забирался в бетонный окоп с перископной стереотрубой.

Сама процедура помещения полковника в фортификационное укрытие проходила минут пять. Двое курсантов, спрыгнув на дно окопа, принимали из рук двух товарищей медленно опускаемое тело военачальника. Кряхтя и проявляя недовольство, он медленно занял-таки место в бетонном сооружении. 

Курсанты по очереди спускались к нему в окоп и метали оттуда боевые гранаты Ф-1, затем, упираясь руками в края бетонного укрытия, выпрыгивали оттуда ногами вперед и удалялись на безопасное расстояние, где в тени деревьев ожидали окончания мероприятий.

Из всей группы курсантов - десантников выделялся старшина: он всё время отжимался от земли, затем усиленно занимался растяжкой ног и, время от времени, нападал на смирно стоящее дерево, отрабатывая удары рук и ног на его кроне. В состоянии покоя он практически не находился.

Наконец-то, его позвали метнуть-таки гранату в совсем уже распоясавшегося условного противника. Он бегом бросился к рубежу, как-будто противник уже подбирался к оборонительному сооружению, где находился полковник.     Фортификационное укрытие было вполне просторным для двоих и не создавало трудностей в метании оттуда предметов. Старшина представился принимающему зачет и, получив разрешение бросить боевую гранату Ф-1 в условного противника, сделал замах, да так, что локтём ударился о бетонную стенку окопа. От удара, из руки выпала граната и упала у ног полковника. Прозвучал щелчок, до срабатывания механизма взрыва оставалось мгновение. Старшина и полковник, действуя одновременно, предприняли попытку поднять её и выбросить из укрытия. В едином порыве, двигаясь на встречных курсах, они столкнулись и, руководствуясь третьим законом Ньютона - «Сила действия равна силе противодействия», потеряв равновесие, повалились друг напротив друга на исходные позиции. Далее, преследуемые инстинктом самосохранения, полковник и старшина одновременно выпрыгнули из бетонного укрытия и, пробежав метров пять, залегли. Они перемещались как спринтеры, и полковник в этом состязании ещё недавно казавшийся неподъемным, был проворнее и быстрее.

Прогремел взрыв. Пострадала только стереотруба. Старшина встал на ноги, тупо озираясь по сторонам, а полковник ещё долго пребывал в позе загнанного скакуна, продолжая лежать неподвижно. В чувства его приводил наш фельдшер.

Расправу над старшиной мы уже не видели, так как наша рота отправилась на другие позиции.

Импровизированный туалет

         

     К нам в батальон пришел новый комбат – подполковник, человек далекий от военной службы. К сожалению, он этого не знал.

     От сменяемого командира он отличался как день от ночи. Прежний комбат был человеком немногословным, он четко и понятно ставил задачу личному составу, ему был знаком солдатский быт. Новый комбат - прямая противоположность предшественника. Он перед строем всего батальона заводил часовые речи о низкой исполнительной дисциплине, не понимая сути происходящего и т.д.

     Как-то зимней ночью 1984 года наш батальон поднялся по тревоге и убыл в полном составе для участия в масштабных учениях на военный полигон.

     Место нашей дислокации было определено в лесу, где мы врылись в землю, то есть технику и палатки разместили в капонирах и, при беглом визуальном наблюдении расположения батальона, не было видно ни людей, ни техники. Между палатками были устроены в снегу дорожки, границы которых были отмечены колышками. Тропинки были протоптаны так, чтобы из палатки можно было контролировать приближение к ней командиров. Но так как размещение в указанном месте планировалось только на сутки -  максимум надвое, батальонный туалет возводить не стали, следовательно, личный состав подразделения в дневное время отправлялся справлять нужду в чащу леса, а в ночное время эту самую нужду справлял в непосредственной близости от протоптанных тропинок. Естественно, своё невежество военнослужащие маскировали, т.е. рыли в снегу ямку, облегчались туда и зарывали следы своего пребывания снегом. И чем дольше батальон размещался в указанном месте дислокации, тем, соответственно, больше было неровностей в снегу по обе стороны протоптанных тропинок.

     Мы находились в ожидании начала учений пятые сутки, жизнь протекала медленно и размеренно и, похоже, всех всё устраивало.

     Комбат, видимо от желания проникнуть в палатку взвода внезапно, решил отклониться от обозначенного колышками пути, ведущего во временное спальное помещение. Сделав пару шагов, он обеими сапогами вымазался в человеческих испражнениях и, для того, чтобы хоть как-то очистить сапоги, погружал их поочередно в ближайшую кучку снега, выступающую над ровной поверхностью снежной глади. И чем тщательнее он силился очистить свои сапоги, тем больше становился измазанным.

     От внезапно возникшего негодования он построил батальон, проревел как раненый медведь, демонстрируя следы своей невнимательности, и поставил дежурному взводу задачу: до ужина построить батальонный туалет из подручных материалов. А так как я был одним из сержантов этого дежурного взвода, и, возможно всем видом походил на знатока устройства уборных, мне выпала почетная честь возглавить строительство этого сортира. Бригада строителей состояла из меня – начальника стройки, и двух бойцов- строителей.

     Времени для возведения полноценного туалета было недостаточно, и поэтому мы применили солдатскую смекалку. Рядом с предполагаемым туалетом проходил заброшенный окоп, который мы завалили снегом, оставив ровную квадратную яму, измазав её по краям землей. Создавалось впечатление, что отхожее место свежевырытое. Через яму бросили доску, похищенную из «кунга» автомобиля соседней роты и, так как чувствовалась нехватка в аналогичной доске, пришлось вторую вырубать из сваленного дерева. Это заняло много времени, и мы решили ограничиться выравниванием только одной стороны бревна для удобства размещения на нём. Круглую сторону мы уложили в снег, который присыпали землей. Итак, через яму лежало две доски, на которых должен размещаться посетитель сортира. По краям туалета-ямы мы вбили четыре колышка-стойки высотой около двух метров, на который натянули тент. Тента тоже не хватило, и нам пришлось на обратной стороне импровизированной уборной на нём сэкономить.

     Получалось примерно так: посетитель туалета входит, разворачивается, то естьсадится в сторону импровизированной двери из откидывающегося тента, а в противоположной стороне от «двери», то есть в непосредственной близости от спины «седока», где тент закрывал только его голову, как раз размещался прачечный батальон. Следовательно, посетитель уборной вынужден будет справлять нужду прямо пред взором «дамского» подразделения.

     Комбат, сильно не вникая в технические особенности строения, успешно принял в эксплуатацию туалет, который никто не посещал, за исключением самого комбата.

     Дни становились теплее, и снег стал таять. Эти природные условия и послужили ослаблению конструкции уборной. Комбат, с достоинством и степенностью, как образец культуры и воспитания, в один из таких теплых дней водрузился на уложенные в туалете доски, предвкушая важность совершаемого им действа. Снег, которым ранее мы облепили доски, держащие взгромоздившегося на них командира, подтаял, и та самая доска, вырубленная из бревна, и имевшая одну сторону в виде эллипса, под тяжестью восседавшего на ней в позе «кучера» военачальника, как лыжа заскользила в сторону, увлекая его за собой. Подполковник, руководствуясь исключительно законом тяготения, плюхнулся на дно туалета в неестественной позе.

     О падении комбата на самое дно сортира, мы узнали от соседей из прачечного батальона, которые не без иронии наблюдали за телодвижениями офицера в нелепом строении, когда тот ещё только предпринимал попытки покинуть яму уборной.

    Гнев разъяренного командира батальона, извалявшего воинскую честь в собственных органических отходах, не успел обрушиться на нас, так как начались учения.

 

Баба в тумбочке

 

1985 год. Весна. Группа советских войск в германии (ГСВГ), округ Хайде, гарнизон 27 дивизии, казарма 22 батальона 3-й роты.

     Идёт проверка содержимого тумбочек. В тумбочке военнослужащего, на обратной стороне дверцы - обнаружена приклеенная фотография девушки.

Проверяющий - командир роты капитан Саломатин: 

- «Сержант Горохов. Чья это тумбочка»?

- «Никифорова, товарищ капитан».

- «Ко мне бойца».

- «Товарищ капитан, рядовой Никифоров…»

     Никифорова перебивает командир роты, указательным пальцем тыча на фотографию: