Глава II. Артиллерия в маневренный период мировой войны 8 страница

Применение укреплённых полос вошло к концу 1915 г. в самую сущность войны и отражалось непосредственно на общеоперативных соображениях.

В обороне на занимаемых войсками широких фронтах нельзя быть достаточно сильным повсюду и во-время сосредоточить необходимые силы в решающем направлении; только укреплённые полосы обеспечивали возможность выиграть время для такого сосредоточения.

При наступлении сильно укреплённые полосы позволяли относительно малыми силами прочно занимать большие участки фронта, чтобы подавляющие силы собрать в важнейших направлениях удара.

Борьба за укреплённые полосы представляется хотя и самостоятельной операцией, к которой необходимо относиться весьма вдумчиво и серьёзно, прилагая все усилия для её подготовки и ведения, имея в виду вызываемые ею необычайное напряжение войск и громадное расходование всякого рода средств, — но по существу борьба эта предварительная, предшествующая началу большого маневренного полевого боя, который только и может привести к решающему успеху.

Основными свойствами укреплённых полос являются:

а) Непрерывность укреплённых полос, т. е. отсутствие флангов. При прорыве укреплённой полосы ближайшей и важнейшей задачей представляется создание искусственных флангов и развитие успеха в направлении их. Войска, прорвавшие фронт противника, понесут огромные потери и будут настолько утомлены, что возлагать на них удар во фланги нецелесообразно; их задачей остаётся продвижение вперёд и прикрытие прорыва с фронта, а для удара на фланги следует вводить свежие сильные части.

Оборона укреплённой полосы соответственно расчленяется также на две части: первая — бой с целью не допустить противника совершить прорыв, и этим создать фланги, вторая — препятствовать противнику, совершившему прорыв, развивать действия на флангах, и наоборот, пользуясь тем, что прорвавшийся противник открыл свои собственные фланги, нанести ему удар действиями в направлении последних.

б) Значительная глубина укреплённых полос. Укреплённая полоса состояла обычно из ряда укреплённых линий, соединённых приспособленными к обороне ходами сообщений. В тылу первой укреплённой полосы возводилась вторая, третья, и т. д., причём, каждая в расстоянии одна от другой, требующем новой установки артиллерии (4—8 км). [194]

Последовательная защита первой и дальнейших линий укреплённой полосы затягивает борьбу на продолжительное время и тем позволяет притянуть свежие силы для производства контратаки и восстановления положения.

Наиболее выгодное действие для атакующего — внезапный, но хорошо подготовленный штурм сразу подавляющими силами (по количеству войск и технических средств), чтобы одним ударом прорвать все линии укреплённой полосы и достигнуть до артиллерии противника. Опыт войны доказал, что легче занять передовые линии укреплённой полосы, чем при неослабленной неприятельской артиллерии на них удержаться.

в) Необычайная сила оборонительных средств укреплённой полосы, как пассивных (окопы, блиндажи, заграждения, фугасы), так и активных (огонь всякого рода и удобства ведения контратак). При размещении войск и средств в целях обороны укреплённой полосы соблюдалось следующее: впереди — а) средства, сильно затрудняющие движение противника, как то: искусственные препятствия и огонь большого числа пулемётов и противоштурмовых пушек; б) возможно меньшие части пехоты с наиболее доблестными начальниками, чтобы избегнуть потерь от неприятельского огня в период подготовки атаки и иметь возможность частой смены людей; в задних линиях и подготовленных сборных местах (инженерных плацдармах) — главная масса войск для контратак против неприятеля, проникшего за заграждения и захватившего часть окопов.

При атаке укреплённых полос — для разрушения пробных построек прежде всего необходима артиллерийская подготовка атаки орудиями крупных калибров, обслуживаемых воздушным флотом для наблюдения за действием своего огня, особенно огня против неприятельской артиллерии. Пределом артиллерийской подготовки считалось приведение укреплённой полосы противника в такое состояние, чтобы он утратил всякую возможность оказать сопротивление и чтобы наша пехота могла занять эту полосу почти без боя, а затем устремиться на резервы противника и его артиллерию.

г) Близость укреплённых полос своей и неприятельской. В позиционный период мировой войны в некоторых местах фронта противники месяцами стояли почти вплотную друг к другу; иногда их разделяли лишь десятки шагов. К такому сближению сторон всеми мерами стремились, имея в виду атаковать. Атака начинается как бы с конца — сначала штурм особо назначенными частями войск, а потом после одержания первоначального успеха, широкое наступление другими частями при содействии первых.

д) Постоянное увеличение наступательных и оборонительных средств и данных для планов атаки и обороны. На войска и начальников возлагалась обязанность тщательного и непрерывного изучения: в целях обороны — местности своего участка для её усиления, чтобы использовать самым действительным образом огонь и оказать врагу в [195] любое время отпор контратаками; в целях атаки — противоположного участка укреплённой полосы противника, преимущественно воздушной разведкой, чтобы иметь всегда наготове данные для выработки плана неожиданного наступления, для постоянного и непрерывного оборудования местности для атаки, чтобы переход от обороны к (наступлению был быстрый и внезапный для неприятеля.

При обороне силы и средства располагаются увеличивающимися в глубину с использованием ходов сообщений для контратак.

При атаке применение преобладающей артиллерии крупных калибров с воздушным наблюдением.

 

* * *

 

Русская армия с её артиллерией была неподготовлена и для действий осадного характера под крепостью, как это подтвердилось в начале мировой войны. Впрочем, это относится главным образом к высшему командованию русской армии.

В сентябре 1914 г., после окончания Галицийской битвы, когда русская армия ещё не имела тяжёлой осадной артиллерии, возник вопрос о взятии неприятельской крепости Перемышль.

Начальник штаба Юго-Западного фронта генерал Алексеев высказывался за блокаду её или за осаду в зависимости от средств, которыми можно будет располагать. Крепость Брест-Литовск являлась единственным источником, откуда фронт мог бы более или менее черпать артиллерийские средства для осады Перемышля, так как ГАУ сообщило, что у него «не имеется никаких средств кроме того, что состоит на вооружении крепостей». Но главком Юго-Западного фронта генерал Иванов, по оперативным соображениям, признавая неустойчивость соседнего Северо-Западного фронта, не считал возможным ослабить Брест-Литовск выделением из него осадного артиллерийского парка для действия под Перемышлем.

Возникшая у русского Генерального штаба мысль об атаке Перемышля открытой силой была совершенно чужда и Алексееву и Иванову, который сообщил ставке, что «без осадного парка борьба под крепостью затянется надолго, если бы эту борьбу явилось возможным вести». За неимением осадной артиллерии командование фронтом решило блокировать Перемышль. План блокирования был одобрен и главковерхом, который 21 сентября телеграфировал: «Осада Перемышля не входила в мои планы. Я считаю, что следует ограничиться соответственным заслоном»{646}...

Несмотря на такое мнение главкома и гладковерха, командующий 8-й армией Брусилов, согласный с заключением командира блокадного корпуса генерала Щербачёва, что штурм крепости имеет много шансов на успех, решил атаковать крепость Перемышль открытой силой 24 сентября (7 октября) 1914 г., не дожидаясь сформирования необходимой осадной артиллерии. [196]

Неудачный штурм Перемышля, гибельный для некоторых атаковавших русских полков, потерявших до 25—30% состава, указал на необходимость строить расчёты подобных боевых операций не только на моральной, но и на материальной базе, и в первую очередь на разрушительной силе массового сосредоточенного огня мощной тяжёлой артиллерии (см. ниже, седьмую часть, «Действия русской артиллерии при штурме Перемышля 7 октября 1914 г.»).

В 1915 г. русская армия вела борьбу не за укреплённые полосы, а на полевых позициях, усиленных слабыми окопами полевой профили, и не могла оказывать упорного сопротивления наступающим австро-германцам, как слабо вооружённая и недостаточно обеспеченная боеприпасами. Опыт борьбы на русском фронте в 1915 г. почти ничего не дал для определённых выводов о методах боевых действий в условиях позиционной войны. Этот год являлся переходным периодом от маневренной к позиционной борьбе.

В 1916 г. русская армия сильно укрепила свои позиции, отсиделась на них, значительно окрепла и перешла к активным действиям, в первое время неуспешным (мартовская неудача 1916 г. у оз. Нароч), а затем и к весьма удачным (Брусиловский прорыв в июне того же 1916 г.). Опыт этих действий привёл к заключению о применении артиллерии в условиях позиционной борьбы для совершения прорыва укреплённой полосы.

В 1916 г. австро-германцы не предполагали, по соображениям стратегического порядка, вести и не вели наступательных операций на русском фронте, если не считать контратак с их стороны для противодействия развитию успеха русских после Брусиловского прорыва, закончившихся неудачей для немцев (30 июня 1916 г. была отбита атака немцев на 8-ю русскую армию у г. Ковеля, хотя немцы собрали для этой атаки достаточно сильный «кулак»). Таким образом, опыт борьбы за укреплённые полосы на русаком фронте и в 1916 г. весьма мало дал для выводов о применении артиллерии в условиях позиционной обороны.

Именно этим можно объяснить в первую очередь недостаточную определённость, неясность и другие недостатки как официальных, так и неофициальных указаний, наставлений и брошюр о действиях артиллерии при обороне укреплённой полосы.

В 1917 г. при попытках русской армии прорывов укреплённой полосы австро-германцев русская артиллерия во всех сражениях действовала в общем весьма успешно, но не от неё зависела участь этих сражений, а от пехоты, боеспособность которой в тот период стала весьма низкой.

Июльское наступление 1917 г. русских на Юго-Западном фронте, начатое благодаря отличной боевой работе артиллерии весьма успешно, как известно, быстро прекратилось. Ко 2 июля угас искусственно созданный прорыв 8-й русской армии, удачно прорвавшей после мощной артиллерийской подготовки укреплённую [197] полосу противника, захватившей свыше 7000 пленных и 48 орудий.

Успевший оправиться и подготовиться противник перешёл 6 июля в контрнаступление против 11-й русской армии того же Юго-Западного фронта. Несмотря на сильное огневое противодействие русской артиллерии, всё же после двухдневного боя фронт 11-й армии был прорван, и она стала отходить, увлекая за собой соседнюю 7-ю, а затем и 8-ю армию. Однако немцы не сумели развить свой прорыв в глубину и не решили поставленной себе задачи: прорваться в богатые хлебом районы Украины и Бессарабии.

На Западном фронте в том же июле 1917 г. 10-я русская армия, благодаря мощной артиллерийской подготовке, прорвала укреплённый фронт немцев, но русская пехота не могла развить достигнутый успех. Немцы перешли в наступление и нанесли поражение русским (см. седьмую часть, «Русская артиллерия на фронте 10-й армии в операции 19—23 июля 1917 г.»).

Прорывы Юго-Западного и Западного русских фронтов австро-германцами в 1917 г. производились не по заблаговременно подготовленному плану, а являлись контрударами.

Только прорыв русского фронта под Ригой был осуществлён немцами в сентябре 1917 г. по заранее разработанному плану (см. ниже).

Опыт мировой войны указал, что для успешной борьбы за укреплённые полосы оказалось безусловно необходимым производить предварительно основательно продуманную подготовку операции и составлять план действий артиллерии с расчётом заблаговременного сосредоточения необходимых артиллерийских и прочих сил и средств, обеспечивающих подавляющее превосходство над противником вообще и в решающем направлении главного удара в особенности.

Русская артиллерия в лице её главного командования и высшего руководства должна была это понять ещё в октябре 1914 г. наученная горьким опытом напрасного пролития крови при попытке штурма крепости Перемышль методами маневренных действий (см. седьмую часть, «Действия русской артиллерии при штурме Перемышля 7 октября 1914 г.»), но осознала она это в полной мере лишь к началу третьего года мировой войны, после тяжёлой неудачи прорыва германской укреплённой позиции у оз. Нароч в марте 1916 г. (см. седьмую часть, «Действия русской артиллерии в мартовской операции 18—28 марта 1916 г.») и после неудач других операций позиционного характера в конце 1915 г. и в начале 1916 г.

Первой попыткой ставки верховного главнокомандующего зафиксировать опыт применения артиллерии в условиях позиционной войны явилась вторая часть изданных в мае 1916 г. «Общих указаний для борьбы за укреплённые полосы». Первая часть этих указаний «Действия всех родов войск» была составлена управлением генерал-квартирмейстера штаба верховного главнокомандующего: [198] вторая часть «Действия артиллерии» была разработана управлением полевого инспектора артиллерии и обсуждалась в особой комиссии при участии представителей от управления генкварта, инспекторов артиллерии фронтов и некоторых армий, а также других выдающихся артиллеристов.

По существу в «Общих указаниях» развивались те же идеи, которые были положены в основу «Устава полевой службы» и «Наставления для действия полевой артиллерии в бою» 1912 г., но при составлении «Общих указаний» были учтены особенности действия артиллерии в условиях позиционной войны, выяснившиеся главным образом в результате неудачи мартовской операции 1916 г.

Основания борьбы за укреплённые полосы в общем выводе «Общих указаний» формулировались следующими словами{647}:

«1) Постоянная подготовка к наступательным и оборонительным действиям, способствующая внезапной атаке и требующая особой бдительности от обороны.

2) Начало атаки прямо с громоносного штурма: подавляющей артиллерийской подготовки и немедленного, вслед за тем, короткого, но могучего пехотного скачка...

3) Необходимость иметь две особо назначенные массы войск — одну для прорыва, т. е. для образования искусственных флангов (и для противодействия сему — у обороняющегося), другую для действия в направлении образовавшихся флангов — как обороняющегося, так и атакующего».

«Общими указаниями для борьбы за укреплённые полосы»{648} (часть артиллерийская) подтверждалось, что «артиллерия предназначена для содействия войскам, непосредственно ведущим бой», что в наступательном бою она обязана обеспечить движение вперёд пехоты и так направлять свой огонь, чтобы поражать и разрушать всё, что, при данной обстановке, наиболее вредит и мешает наступлению пехоты.

«Общими указаниями» подчёркивалось, что «для исполнения своего прямого назначения — прокладывать дорогу пехоте — артиллерия должна быть предварительно надлежаще устроена» и способ её действия должен быть тщательно разработан в предвидении предстоящих задач: по разрушению оборонительных сооружений, действию по неприятельским войскам, по борьбе с батареями противника, по уничтожению его пулемётов и содействию атаке.

Подчёркивалось также, что работа артиллерии в бою должна быть согласована с боевой деятельностью других войск и что поэтому разработка боевых операций как в целом, так и в деталях должна выполняться общевойсковыми начальниками совместно с соответственными артиллерийскими начальниками. Указывалось, [199] что только при этом условии возможно: а) поставить задачу артиллерии согласно её боевым свойствам; б) определить приблизительную потребность в орудиях и боеприпасах в соответствии с поставленной задачей, — или, в случае ограниченности артиллерийских средств, соразмерить задачу с назначенными или наличными средствами.

Подтверждались основные боевые свойства артиллерии:

а) способность наносить поражение с расстояний, значительно превосходящих дальность ручного оружия; следовательно, к артиллерии неприменим масштаб расстояний, присущий обычно войскам других родов, а поэтому не следует допускать небольших перемещений батарей на другие ОП в направлении стрельбы и проще изменить прицел на 10—20 делений;

б) способность к переносам огня на широком фронте;

в) малая действительность стрельбы артиллерии с больших расстояний; за наиболее желательные дистанции до ближайших линий противника, если обстановка это допускает, считались (для орудий времени мировой войны 1914—1918 гг.): для батарей 76 -мм полевых и горных пушек — около 2 км; для батарей 107 -мм и 152 -мм пушек, 122 -мм и 152 -мм гаубиц — около 3 км. При этом получается достаточный запас дальности для поражения тыла противника; возможно поражать косым или фланговым огнём соседний участок противника, укорачивается связь ОП с НП и со своими войсками, оказывается моральная поддержка своей пехоте близким расположением к ней батарей.

Уменьшение указанных дистанций, не принося существенной пользы, вводит батареи в сферу ружейного огня, чем затрудняется работа батарей и питание их боеприпасами. Кроме того, при фронтальном огне сокращается участок обстрела; так например, траншейные орудия при сближении с противником на 400 шагов могут фронтально обстреливать всего 400—500 м первой линии неприятельских окопов.

«Указаниями» повторялось, что горизонтальный обстрел батареи должен быть «примерно по 45° в каждую сторону от среднего направления». Тогда участок противника, который можно обстреливать не меняя фронта батареи, будет для указанных выше дистанций: для 76 -мм полевых и горных пушек — около 4 км; для батарей 107 -мм и 152 -мм пушек, для 122 -мм и 152 -мм гаубиц — около 6 км. Поэтому «Указаниями» обращалось внимание на то, что «дробить артиллерию, вообще, не следует, так как при ограничении работы артиллерии в пределах узкого участка не будет использована её способность к широким переносам огня». Считалось, что лёгкие батареи по возможности должны обслуживать участки не менее как пехотных бригад (из двух полков), а батареи 107 -мм и 152 -мм пушек, 122 -мм и 152 -мм гаубиц — участки дивизий или корпусов.

В приказе начальника штаба верховного главнокомандующего от 31 мая 1916 г. объявлялось, между прочим, следующее: [200]

«Новые требования вызвали появление ряда наставлений по борьбе за укреплённые позиции (полосы). Эти наставления, изданные различными штабами, неминуемо противоречат друг другу в некоторых вопросах. Но разногласия, ещё терпимые в тактических суждениях, совершенно нежелательны в технических приёмах как артиллерийских, так и инженерных.... Необходимо всем без исключения войсковым начальникам быть ознакомленными с настоящими артиллерийскими указаниями... Эти указания обязательны для всех армий и для всех фронтов... Очень желательно, чтобы вопрос по детальному и всестороннему изучению атакуемого участка по карте и по фотографии его с самолёта был бы разрешаем начальниками всех степеней и всех родов оружия в полном добром согласии, устраняя все трения».

Ставка главковерха, предложив армиям утверждённые ею 31 мая (13 июня) «Общие указания для борьбы за укреплённые полосы», не настояла на том, чтобы эти «Указания» были приняты к обязательному руководству войсками, поэтому и после их объявления в приказе наштаверха некоторые боевые операции проведены были не на основах «Общих указаний», а на несогласованных указаниях, разработанных самими армиями и фронтами.

Разработка наставлений и указаний для действия артиллерии в борьбе за укреплённые полосы началась в армиях после неудачных боёв на Юго-Западном фронте, происходивших в конце 1915 г. и в первой половине 1916 г., главным образом по инициативе инспектора артиллерии того же Юго-Западного фронта.

Накануне майского наступления в 1916 г. на Юго-Западном фронте были даны указания инспекторами артиллерии фронта (Дельвига) и одной из армий (Ханжина) для действия артиллерии при предстоящей атаке укреплённой позиции.

Сущность указаний Ханжина сводилась к необходимости более осторожно и тщательно выполнять задачи, чтобы ни один снаряд не пропадал.

Указаниями предлагалось:

а) Тяжёлым гаубицам — только разрушать окопы и более прочные сооружения; 42- лин. (107 -мм) пушкам — действовать главным образом по обнаруженной артиллерии и по дальним крупным живым целям; лёгкой артиллерии — пробивать проходы в проволочных заграждениях, создавать огневые завесы, обстреливать разрушенные окопы, отбивать контратаки. Наряду с артиллерией, разрушающей окопы и сооружения, действовать миномётам и бомбомётам, а также применять ручные гранаты и удлиненные заряды.

б) Из 6-дм. (152-мм) пушек, из 6-дм. (152-мм) и 48-лин. (122-мм) гаубиц стрельбу вести методически, не спеша, пристреливать каждое орудие, с наблюдением каждого выстрела бомбами (гранатами) безусловно запретить вести стрельбу батарейными очередями, допускать стрельбу взводными сериями — после пристрелки орудий, при хорошем наблюдении. [201]

в) Для разрушения выбирать после тщательного изучения места, наиболее препятствующие атаке и наиболее прочные (которые не могут быть разрушены лёгкими орудиями и миномётами); всё время изучать расположение противника, чтобы не натолкнуться на сюрпризы (пулемёты, траншейные орудия); пользоваться аэрофотоснимками, привлекать артиллерийских офицеров-наблюдателей (особенно передовых пунктов) к воздушной разведке, чтобы они находили батареи противника, точно наносили их на карты и ставили об этом в «известность наши 107 -мм и лёгкие 76 -мм батареи. Определять, как видимы наши батареи.

г) Работу артиллерии в период подготовки и непосредственно следующий за атакой точно распределять: каждой батарее давать свою задачу, каждой пристреляться (особенно лёгким батареям, у которых много задач и переносов огня); заранее назначать батареи на пробивание проходов, для наблюдения на случай контратак, на стрельбу химическими снарядами. На исполнение каждой задачи назначать по две батареи (на случай отказа одной). Всё в расположении противника, предназначенное для разрушения, должно быть известно командирам батарей и всем офицерам. Направление намеченных проходов в заграждениях, отмечать знаками, хорошо видимыми с наблюдательных пунктов. Наблюдать за производимыми разрушениями с близких расстояний. Командирам батарей изучать всё предназначенное к разрушению в отношении значения и прочности сооружений и определять порядок стрельбы по ним.

д) Стремиться к расходованию лишь строго необходимого количества снарядов и на основании наблюдений за результатами стрельбы экономить их. Использовать фланкирующий огонь, требующий меньше снарядов и меньше времени для решения задачи. Начинать артиллерийскую подготовку с таким расчётом, чтобы закончить её всем одновременно. Огонь от начала до конца подготовки вести одним темпом; в конце (перед атакой) темп не усиливать.

е) Разрежать наблюдательные пункты и перейти от точек к линиям, к открытым окопам, чтобы обеспечить возможность наблюдателям передвигаться при обстреле. На передовых наблюдательных пунктах применять щиты. Обращать особое внимание на обеспечение связи: связь командира с батареей — двойная, важные линии связи — также двойные; через каждые 50 м бирки на проводах, чтобы отличать их; устанавливать посты для наблюдения за проводами и для их исправления (они же могут быть постами летучей почты).

ж) Подготавливать запасные позиции для батарей. Намечать и подготавливать пути для непосредственной поддержки пехоты. Принимать меры к тому, чтобы быть готовым помочь по выполнении задачи соседнему корпусу.

з) Обеспечить боевое питание: боеприпасы на батареях и в тылу — не далее 4 км; склады боеприпасов подготовить в таком расстоянии, чтобы своевременно подать боеприпасы даже при внезапной [202] порче путей. В период артиллерийской подготовки боевые комплекты батарей и парков неприкосновенны.

Дельвиг телеграфировал начальникам войсковых штабов: «Ознакомившись с подготовкой огня артиллерии, нахожу, что снарядов на пристрелку тратят много, а местность изучают мало».

Указания Дельвига сводились к следующему:

а) Артиллеристы должны съёмкой нанести точно на карту-верстовку (масштаб 42000) места батарей и наблюдателей и все существенные местные предметы в районе противника, особенно окопы, определив их засечками стереотрубами с трёх отдельных точек; установить условные названия (кодирование) или номера предметов и целей, общие для всего корпуса; вести обмен наблюдателями на разных пунктах и всем изучать цели вблизи — из пехотных окопов.

б) Не тратить снарядов зря, а вести пристрелку, пользуясь картой; полученные данные записывать в табели и на панорамных схемах (чертежах).

в) Подготовить места складов снарядов и пути их подвоза; орудия и зарядные ящики окапывать, не ограничиваясь маскировкой, или зарядные ящики заменять нишами на интервалах не менее 30 шагов.

г) Телефонные провода везде, где можно, проложить укрыто или закопать и вести не пучком, а врозь; подготовить ходы сообщения для наблюдателей и запасные наблюдательные пункты.

Дельвиг и Ханжин в своих указаниях не напоминали ни о сосредоточении огня и объединённом управлении артиллерией, ни о необходимости нейтрализации огня неприятельской артиллерии. То и другое с большой настойчивостью проводилось в офицерской артиллерийской школе при подготовке командиров в мирное время, причём Дельвиг был одним из инициаторов и главных руководителей такой подготовки. Повидимому, Дельвиг и Ханжин полагали, что указанные основы хорошо известны русским артиллеристам, и потому не находили нужным говорить о них в своих указаниях.

Кроме указаний Дельвига и Ханжина, тогда же, в мае 1916 г., на том же Юго-Западном фронте издана была обстоятельная брошюра «Выводы из применения артиллерийских масс при атаке», составленная подполковником Киреем по опыту неудачных боёв в декабре 1915 г. и в начале января 1916 г., в которых он участвовал как состоявший при артиллерийском руководстве.

Генерал-квартирмейстер 9-й армии, бывший профессор тактики артиллерии в академии генерального штаба, Кельчевский в предисловии к брошюре Кирея говорил, что она «написана артиллеристом, знания и талант которого, невзирая на чин, выдвинули на роль начальника артиллерии ударной группы в армии в период исполнения ею операций с 22 мая по 30 июля{649}, которые дали России всю Буковину и значительную часть Галиции...» Действительно, [203] основные мысли Кирея, изложенные ясно и точно в его брошюре, оправдались успешными прорывами укреплённой позиции австрийцев 4 июня 1916 г. у Доброноуц, летом того же года при взятии предместного укрепления у Черновиц и в операциях на Станиславовском направлении.

В конце ноября 1916 г. Кирей закончил составление брошюры «Артиллерия обороны», а в марте 1917 г. составил «Добавление к выводам из применения артиллерийских масс при атаке».

Сделанные в 1916 г. Киреем выводы из применения артиллерии в позиционный период войны в значительной мере оправдали себя и в 1917 г.

Кирей при составлении своей брошюры пользовался, очевидно, «Общими указаниями для борьбы за укреплённые полосы», изданными ставкой главковерха в мае 1916 г. Но его брошюра во многом отличается от «Общих указаний» и других официальных наставлений и руководств. Кирей в своих «Выводах» указывает не только то, что нужно делать, но и то, кто, когда и как. должен делать. Такие указания были тогда очень полезны для исполнителей, так как вступившие в ряды действующей армии на пополнение убыли в кадровом составе командиры, прошедшие сокращённые курсы обучения, оказались в общем слабо подготовленными для боевой службы.

В брошюре Кирея вопросы тактики артиллерии в позиционных условиях борьбы получили в общем соответственное освещение и довольно удачное разрешение. Некоторые выводы Кирея несколько грешат предвзятой односторонностью, их нельзя считать достаточно правильными, и к их восприятию следует подходить с критической оценкой. Ниже приводится более подробная оценка брошюры Кирея и официального «Наставления для борьбы за укреплённые полосы».

Как бы то ни было, но Кирей был одним из первых инициаторов, глубоко осведомлённым теоретически и прошедшим школу боевого опыта талантливым автором составления систематического, весьма полезного руководства для действия русской артиллерии в сражениях в период позиционной борьбы.

Среди «Наставлений» и «Указаний», разработанных самими армиями и фронтами, кроме брошюры Кирея, заслуживает внимания получившее в то время довольно большое распространение «Наставление для борьбы за укреплённые полосы», составленное подполковником Замбржицким по указаниям и под редакцией командующего 5-й армией генерала Гурко.

«Наставление» генерала Гурко выдержало 7 изданий. К 4-му изданию, утверждённому к руководству 1 июля 1916 г., предпосылается общее указание, что «Наставление» служит дополнением к действующим уставам и наставлениям и даёт руководящие указания по вопросам, выдвинутым двойной, которые до того времени не были совершенно или недостаточно разработаны и освещены в уставах и наставлениях, «остающихся попрежнему в полной силе», и что «Наставление» согласовано со второй частью [204] (артиллерийской) «Общих указаний для борьбы за укреплённые полосы». Поэтому не будем останавливаться на «Наставлении» генерала Гурко, хотя оно не в полной мере согласовано с артиллерийской частью «Общих указаний» и более согласовано с брошюрой Кирея.