Учащегося Симбирского открытого образовательного центра

(ВКонтакте 3. Lapochca. 04.04.2048)

На той неделе мы выбирали программу обучения. Было это так. Агриппина Денисовна как всегда вдохновенно выпалила: «Детишки! Мы уже выросли. У всех, кроме Лапочкина, балл по навыку обращения с Windows-22 не меньше девяноста. Только у Васеньки – 82. Но мыему доверим компьютер и разрешим с нами работать. Правда, дети?»

«Конечно, разрешим», – сказал толстый Гречушкин (в народе Джон-Греча), и все заулюлюкали в поддержку. Хороший все-таки у нас народ.

«А раз мы такие умелые и взрослые, предлагаю вам сделать первый выбор: или мы работаем по модели Макарова, помните, я вам рассказывала, или по технологии Дьяконова-младшего. Что это такое, я вам сейчас расскажу, а вы подумайте, с родителями посоветуетесь, к персонологу загляните и заявите о своем выборе. Всем все ясно?»

После занятий, конечно, никто домой не пошел, кроме Машки Пантелеймончика. Ну что поделаешь, если у нее коэффициент группизма всего-то 0,3. Собрались мы, значит, как всегда, на своем месте, за павильоном фитбара, и Греча сразу сказал: «Так, отцы, никаких выборов, голосуем сейчас за Макарова».

«Почему за Макарова?» – пискнул Кеша. Но на него все зашикали: «Тебе что ли, не все равно? Трояк хочешь? Забыл, как в тот раз?» И Кеша, конечно, сдался: «Да я что, не понимаю? Я как все. Как надо, так и я».

«Отлично, – сказал Греча. – Кто у нас с ходу сечет? Лапочка, ты? Ну-ка, заяви основные позиции».

Я, конечно, все помнил, я всегда здорово запоминаю и все что надо заявил. И что уровень надо будет выбрать, т. е. на какую оценку претендуешь, и что за каждое задание – баллы, и что опорные схемы надо сочинять, а потом устно отвечать, ну и само собой про ограничения во времени.

«Ну, устно – это уже каждый сам по себе», – скартавила Венерка. Греча посмотрел на Венерку и согласился: «Да. А жаль, представляете – все как один и устно. Но не потянем. Пока. В общем, объявляю задачу: уровень, как всегда, «В». Кто хочет выше – объединяйтесь, понятно, потом сами. Мозговой штурм – пять минут». И тут началось. Люблю я это дело. Башковитые у нас ребята – чего только не придумают.

«В Сети покопаться – наверняка решебники есть». – это длинный Селезнев. Он у нас главный парахакер.

«Спросить у Фильки с седьмого – у них в прошлом году Макаров был». – это Козлов, у него все семиклассники – свои люди.

«Да. У Фильки. Он все собирает. Сбросить запросто можно», – заверещала Катерина.

«Вот, мисс Катя, и займись. По-ру-чаем».

Катьке это маслом по сердцу. Все знают, что она на Филю глаз имеет.

«Подсказчики» надо достать. Тот раз ведь сработало». – это Сонечка, полный сачок. Всегда ждет, что кто-нибудь на блюдечке с каемочкой преподнесет. Но она права. Зря, что ли, «Подсказчики» в прошлом году втайне от Агриппины осваивали. Классно получилось. В ухо обычная «Напоминалка», но с аурой. А радиус – три метра всего. Все, кому надо, услышат и дальше передадут.

«Годится. Молодец, Сонька. Только чтобы как тот раз не перепутать все. Поэтому транслируют только Дашка, Семечкин и Я. Остальным – вето». – Это снова Греча. Соображает.

Да, в тот раз обломилось. Все начали ответы транслировать, и такой галдеж в ушах стоял. Все запутали. Так что почти у всех минус пять баллов.

«В Сети появились обобщенные схемы. Шесть моделей. Берешь такую программу и насыпаешь байты. Попадание – 87 % в среднем». – это опять Селезень заявился. «87 – это мало».

«Ничего, мы же на уровень «В» работаем, – сойдет», – рассудил Кинга. Он вообще-то Колян, но отчество у человека Иннокентьевич, а фамилия – Га. Так что – Кинга.

«Да, кто под больного косить будет, то заранее и поубедительнее. А то Агриппа, как в тот раз, ахать будет и начнет помогать. Тут-то уж не развернешься: ни «Рассказчиков» не включишь, ни в Сеть не подключишься». – ну, конечно, это Петровчик. Он у нас самый здравомыслящий...

В общем, набрали мы тринадцать идеек. Из них семь утвердили на исполнение. Домашние заготовки раздали. Так что, Агриппина Денисовна, все отлично получится, вери гуд, значит. В тот раз Сканави запросто прорешали, так что и с каким-то Макаровым справимся. Только вот грамматических ошибок не наделать бы. «Дифференциал» пишется через «и» и два «эф», а «логарифм» с «о» и предпоследнее не «вэ», а «фэ».

 

ПРОМЕТЕЙ И КАССАНДРА

(Фрагменты психологических очерков научной фантастики)

Экзистенция человека

(По рассказу Рэя Бредбери «Зеленое утро»)

История

По сухому безжизненному Марсу который уже день идет человек. Он сажает в мертвую землю семечки и саженцы. Путник устал, боится оглянуться и почти потерял надежду. Сухо и нет дождя.

Но однажды, на тридцатый день пути, небо раскалывается, льет дождь, лопаются семечки, просыпаются саженцы и вверх, к звездам, устремляются тысячи деревьев...

Фабула и герой

Его звали Бенджамин Дрисколл, ему был тридцать один год. Он мечтал о том, чтобы весь Марс зазеленел, покрылся высокими деревьями с густой листвой рождающей воздух.

Рано утром, едва маленькое бледное солнце всплывет над складками холмов, он встанет, живо проглотит завтрак с дымком, затопчет головешки и выйдет в путь с рюкзаком, выбирая место, копая, сажая семена или саженцы, осторожно поливая и уминая землю...

– Тебе нужен воздух, – сказал он костру, – нам всем нужен воздух.

Что движет этим человеком?

Бенджамин Дрисколл прибыл на Марс. <…> потерял сознание.

– Что со мной было? – спросил он, очнувшись

– Здесь очень редкий воздух. Вы его не переносите. Вам нужно возвратиться на Землю.

– Нет!

Его оставили в покое. Он лежал и дышал, как рыба на песке.

Что же делать? Ответ родился не в сознании, а в горле, в легких. Вот его работа: бороться против того, что помешает ему быть на Марсе.

Это началось тридцать дней назад, он наполнял багажник мотоцикла семенами и саженцами, выезжал в пустынные долины и начинал работать. И ни разу не оглянулся. Оглянутся – значит пасть духом. Стояла сухая погода, и ни одно семечко ни прорастало.

Но ночью пошел дождь, прохладный и легкий. Когда дождь закончился, Бенджамин переоделся в сухую одежду и уснул, счастливый.

Когда же он пробудился, то впервые встал лицом в ту сторону, откуда пришел.

Утро было зеленое.

Насколько хватало глаз, к небу поднимались деревья – не одно, не два, не десяток, а все тысячи, те, что были семенами и саженцами, которые он бережно опускал в землю.

Бенджамин Дрисколл глубоко вдохнул влажный зеленый воздух и потерял сознание.

<…>

Что же движет этим человеком?

Симпозиум

Где-то когда-то в другом измерении на всемирном психологическом конгрессе маленький симпозиум: «Психология Бенджамина Дрисколла».

Три докладчика, три известных психолога: Гордон Олпорт, Абрахам Маслоу, Вадим Петровский.

Гордон Олпорт. Я думаю, что суть нашего героя – стремление выжить физически и в тоже время выразить свою самость.

(«Здесь очень редкий воздух, вы его не переносите. Вам нужно вернуться на Землю». «Нет, – отвечает Бенджамин, – я выживу».)

Но это выживание есть работа, которую он сам себе предназначил. Это его проприум – собственный путь, путь его самости. Функции проприума – ощущение тела («ответ родился не в сознании, а в горле, легких»), стремление («вот его работа – бороться против того, что помешает ему быть на Марсе»), расширение самости и самоуважения («он встал лицом в ту сторону, откуда пришел. Утро было зеленое»). Это сделал он, Бенджамин Дрисколл.

В нашем герое живет, как ее называют, кардинальная диспозиция, присущая немногим людям. Она живет в зеленом утре Марса – главной идее его жизни.

Абрахам Маслоу. Я называю эту кардинальную диспозицию потребностью в самоактуализации. Самоактуализирующаяся личность обладает многими небанальными качествами: реалистическим восприятием мира; принятием себя, других, природы; спонтанностью и естественностью; центрированностью на проблемах; потребностью в уединении; независимостью, автономностью; свежим взглядом на вещи и творческим восприятием мира и рядом других интересных качеств.

Всего таких качеств пятнадцать. Конечно, я согласен с мистером Олпортом, подобных людей немного. По моей оценке, их не более одного процента от всех американцев. Наш герой обладает не менее чем половиной качеств самоактуализирующейся личности. Это много!

Каковы же эти качества и как они проявляются в Бенджамине Дрисколле?

Во-первых, он принимает себя и мир Марса как они есть.

Во-вторых, стремится к отдельности, самостоятельности, автономности действий (герой-одиночка преобразует Марс).

В-третьих, воспринимает свое действие как служение (сделать мир приспособленным к человеку).

Он ведет себя просто, естественно (ему нужен Координатор – будет разговор с Координатором; достаточно мотоцикла, костра и одеяла, чтобы свершился путь).

Наш герой открытым свежим взглядом смотрит на мир (дождь «как волшебный эликсир, пахнущий чарами, звездами, воздухом»).

Дрисколл сосредоточен на процессе (выезжал в пустынные долины и работал. И ни разу не оглянулся).

Он доверяет своим побуждениям («ответ родился не в сознании... Вот моя работа»).

И наконец, Бенджамин Дрисколл испытывает пиковые переживания – ощущение необъятных просторов, всемогущества в сочетании с беспомощностью («отовсюду...стремится свежий воздух... переливается в небе хрустальными волнами... Еще мгновение.... люди выбегут навстречу чуду... сердце забьется чаще … усталые тела полетят в танце». Он «глубоко-глубоко вдохнул влажный зеленый воздух и потерял сознание»).

Сколько получилось? 8 из 15. Это очень много!

Вадим Петровский. Дорогой Гордон, дорогой Абрахам! Я почти согласен с вашей оценкой Бенджамина Дрисколла, но с одним очень важным уточнением, может быть даже продолжением. Кардинальная диспозиция, потребность в самоактуализации – это только одна сторона потребности человека быть личностью, по-другому – потребности в персонализации.

Потребность в персонализации – это состояние, требующее запечатления себя в другом человеке. Персонализация – это внесение психологических, душевных вкладов в других людей, в жизнь людей, представленность себя в других людях.

Идея вкладов – одновременно и простая, и сложная. Простая: каждый человек «не против и даже за» то, чтобы о нем помнили другие люди, чтобы они признавали важным для себя его мнения, оценки, действия. Но тогда оказывается, что человек как личность существует не только в себе, в своих чувствах, мыслях, стремлениях, но и в виде значимости себя для других людей, т. е. в других людях. Это и есть персонализация, «вклады» человека в других людях.

То, что это не метафора, а психологическая реальность, доказывают эксперименты.

Результативность деятельности испытуемого меняется, улучшается, когда ему каким-то способом (фотографией, видео, звучанием речи) напоминают о человеке, который для него значим, авторитетен. Например, ученикам, решающим задачи, напоминают о любимом авторитетном учителе.

Какая сила меняет в таких экспериментах результат? «Вклад» этого значимого, авторитетного человека в испытуемого! Вот этот вклад и есть персонализация, представленность личности в другом человеке. Его вполне можно толковать как одно из измерений, сфер, существования человека как личности (наряду с другими сферами – существующим для себя «пространством»: мыслями, переживаниями, мечтами, и качествами, присутствующими во взаимодействии, общении с другими людьми: общительностью, кооперативностью, заботливостью).

Бенджамину Дрисколлу мало материализовать себя в «зеленом утре Марса», он хочет быть марсианским Джоном Эпплсидом, легендарным Джоном Яблочное Семечко, – человеком, который прошел через всю Америку, высаживая яблони. Бенджамину Дрисколлу хотелось бы, чтобы зеленое утро и он, как его соавтор, запечатлелись в людях Марса, чтобы в поселке распахнулись двери, люди выбежали навстречу чуду, их щеки порозовели бы, легкие ожили и сердце забилось бы чаще...

… «Хорошо, Джон»

– Дети, его звали Бенджамин Дрисколл, ему был тридцать один год.

– Учитель, а вы знали Дрисколла?

– Я был тогда Координатором в Первом городе. И когда Бенжамин попросил у меня мотоцикл и саженцы, я почувствовал: в этом парне что-то есть... Он не тот кто остановится на мечте, и не тот кто не остановится на личном интересе – ему нужно свершение, деяние для всех.

– Учитель, я тоже буду Бенджамином Дрисколлом, я возьму мотоцикл, ридеры и в каждом поселке буду говорить о Бенджамине, который принес нам голубой воздух и зеленое утро.

– Хорошо, хорошо Джон. Вот только давай чуть-чуть повзрослеешь и в путь, договорились?

– Нет-нет, учитель, я готов, я сейчас, у меня уже есть рюкзак и есть ридер. Я сейчас… Я готов…