Предложение подозреваемому, а при необходимости и его убеждение в необходимости самостоятельно дать показания (провести стадию «свободного рассказа»).

Особенности тактики допроса с участием защитника

Актуальность вопросов тактики допроса подозреваемого, обвиняемого с участием защитника обусловлена ролью и объемом полномочий защитника в досудебном производстве, процессуальным порядком производства отдельных следственных действий, а также иными факторами, имеющими уголовно-процессуальное и криминалистическое значение. Участвуя в процессе доказывания по уголовному делу, защитник по закону несколько ограничен в возможности самостоятельно собирать доказательства, по сравнению со следователем (дознавателем). Поэтому большое значение для достижения стоящих перед ним задач приобретает право участвовать в допросе обвиняемого (подозреваемого), а также в производстве иных следственных действий. Его реализация позволяет защитнику непосредственно осуществлять контроль над соблюдением законности при производстве следственных действий, воспринимать и оценивать информацию, имеющую значение для дела, в том же объеме, как и следователю. Но участие защитника в следственных действиях может создать для следователя значительные затруднения в применении тактико-криминалистических приемов их производства. Один наводящий вопрос или заявленное защитником возражение против тактического приема, использованного следователем, может сорвать намеченную тактику допроса. Вместе с тем, именно право защитника задавать вопросы и давать рекомендации допрашиваемым лицам делает его активным участником следственного действия

Выработанные криминалистической наукой и апробированные многолетней следственной практикой рекомендации по производству допроса подозреваемого основывались, прежде всего, на существовавших в период их создания положений уголовно-процессуального закона.

Так, одним из требований УПК РСФСР, касающихся общего порядка производства допроса, являлось соблюдение стадии свободного рассказа. Криминалистические рекомендации в данной области исходили из указанного требования и, более того, рассматривали свободный рассказ как один из тактических приемов, направленных на разоблачение лжи подозреваемого. В соответствии же с требованиями ч.2 ст. 189 УПК РФ, следователь свободен в выборе тактики допроса, то есть, стадия свободного рассказа допрашиваемого более не является обязательным условием порядка производства допроса.

Предложение подозреваемому, а при необходимости и его убеждение в необходимости самостоятельно дать показания (провести стадию «свободного рассказа»).

В соответствии с требованиями ч. 2 ст. 189 УПК РФ, дознаватель свободен в выборе тактики допроса, то есть стадия «свободного рассказа» допрашиваемого более не является обязательным условием порядка производства допроса. Однако «свободный рассказ» допрашиваемого необходим для решения двух важных задач, стоящих перед дознавателем: аналитической, связанной с восприятием передаваемой информации и сопоставлением с иными установленными следствием обстоятельствами, и диагностической, касающейся выявления основных свойств личности допрашиваемого. В ходе «свободного рассказа» допрашиваемому предлагается сообщить определенную информацию самостоятельно и максимально полно, в результате чего диагностируются личностные свойства допрашиваемого и одновременно оценивается характер получаемой информации. При этом вносить какие-либо поправки в рассказ допрашиваемого адвокату будет проблематично, так как его вмешательство можно расценивать как подсказку. В ходе «свободного рассказа» можно эффективно использовать следующие тактические приемы: «Расслабление», «Предсказание», «Допущение легенды», «Создание определенного представления об осведомленности дознавателя», «Сходность», «Наглядность», «Контрастность»

Из сказанного следует, что применение тактического приема - беседа - без риска признания доказательства недопустимым возможно только до начала следственного действия. В качестве повода для беседы можно использовать требования ч. 1 ст. 189 УПК РФ, в соответствии с которыми следователь перед допросом обязан выяснить ряд обстоятельств, касающихся планируемого следственного действия. Поскольку процессуально порядок указанной процедуры не определен, в ходе выяснения необходимой информации следователь может решить и тактические задачи.

Итак, для того, чтобы свободный рассказ допрашиваемого стал условием получения подробных и правдивых показаний, необходимо применение тактического приема – беседа. В силу требований уголовно-процессуального закона беседа может проводиться только до начала допроса. В ходе этой беседы следователь имеет возможность определить основные личностные качества допрашиваемого, а также, сформировать у допрашиваемого установку на дачу правдивых показаний, которые будут изложены в процессе свободного рассказа.

Однако, для того, чтобы считать стадию свободного рассказа криминалистически необходимой, следует выяснить, эффективно ли его применение в каждом виде допроса.

Характерным примером в этом отношении является допрос подозреваемого с участием защитника. Его особенностью является временный характер такой процессуальной фигуры, как подозреваемый, с одной стороны, и начальный этап выполнения защитником своих обязанностей, с другой стороны. Анализ типовой программы допроса подозреваемого с участием защитника показывает, что применение алгоритма: беседа – свободный рассказ – стадия вопросов и ответов не отличается эффективностью в достижении целей допроса.

В данном случае, прежде всего, возникает вопрос об эффективности беседы. В содержании указанного тактического приема большинство исследователей указывают на обязательность нескольких условий. Одним из главных условий эффективности беседы считается создание такой обстановки во время допроса, которая не допускала бы каких-либо внешних раздражителей. В описании психологических аспектов беседы практически все авторы определяют ее как двухстороннюю коммуникацию следователя и допрашиваемого. В ходе же допроса подозреваемого с участием защитника создать двухстороннюю коммуникацию создать практически невозможно.

Как уже отмечалось, одной из целей беседы является формирование у допрашиваемого установки на дачу правдивых показаний. Для достижения этой цели следователь определяет основные личностные свойства допрашиваемого и передает ему информацию побудительного характера. Если же при беседе присутствует третье лицо – защитник, то следователь стоит перед альтернативой: проводить беседу с участием трех сторон или постараться построить двухстороннюю коммуникацию в присутствии третьего лица.

В первом случае эффективность беседы представляется достаточно сомнительной, поскольку один из ее участников – защитник – не имеет той мотивации, которой обладает его подзащитный. Профессиональная психологическая установка защитника состоит в поиске оправдывающих или смягчающих ответственность подзащитного обстоятельств. Этот факт можно считать бесспорным. Поэтому, предполагать, что следователю удастся убедить и защитника, и подозреваемого в необходимости дачи последним уличающих его признательных показаний было бы абсурдно. Защитник может рекомендовать подозреваемому дать признательные показания только в том случае, если они будут выгодны последнему и соответствовать общей тактической линии защиты.

Также, представляется практически невозможной такая ситуация, когда следователь добивается формирования у подозреваемого установки на дачу правдивых показаний в процессе трехсторонней коммуникации, один из участников которой – защитник – формирует у подозреваемого противоположную установку. Невозможность подобной ситуации обусловлена тем, что для формирования установки на дачу правдивых показаний необходимы устойчивые доверительные отношения между следователем и подозреваемым, тогда как доверительные отношения между подозреваемым и защитником формируются без каких-либо усилий со стороны последнего и ему легче оказать воздействие на подозреваемого.

Построение двухсторонней коммуникации в присутствии третьего лица – защитника представляется маловероятным. Такая коммуникация возможна в том случае, если защитник не будет проявлять инициативу и не участвовать в беседе. В следственной практике отмечались случаи, когда адвокат, осуществляющий защиту подозреваемого по назначению следователя, не проявлял инициативы в ходе беседы и не реагировал на усилия следователя сформировать у подозреваемого установку на дачу правдивых показаний даже при очевидной невыгодности для последнего. Однако рассчитывать на такое поведение защитника в ходе допроса подозреваемого означало бы высокую степень тактического риска.

Маловероятной, но теоретически допустимой ситуацией построения двухсторонней коммуникации можно считать ситуацию, когда следователь каким-либо образом устранит защитника от участия в беседе. Такие случаи, когда следователь запрещает защитнику вмешиваться в ход беседы с подозреваемым, также, отмечались в правоприменительной практике. Однако, подобные действия следователя, как правило, приводили к заявлениям защитника об оказания со стороны обвинения незаконного психологического воздействия на подозреваемого, что означает сомнения в допустимости добытого доказательства и возникновение не только конфликтной следственной ситуации, но и активного противодействия установлению обстоятельств, имеющих значение для правильного разрешения уголовного дела.

Исходя из вышеизложенного, эффективность применения такого тактического приема, как беседа, в ходе допроса подозреваемого с участием защитника достаточно низка. Поскольку криминалистическое значение стадии свободного рассказа обусловлено эффективностью предварительной беседы, то можно утверждать, что свободный рассказ подозреваемого будет зависить от многих факторов случайного характера. В связи с этим, представляется недопустимым утверждении о необходимости соблюдения в каждом допросе стадии свободного рассказа. Применение же свободного рассказа должно определяться характером возникшей следственной ситуации.

В отношении допроса подозреваемого с участием защитника вопрос применения тактических приемов беседы и свободного рассказа следует решать исходя из характера следственной ситуации. Оценивая возникшую ситуацию, следователь должен определить, проводить ли с подозреваемым беседу, в которой будет участвовать защитник, после чего предоставить возможность подозреваемому изложить свои показания в виде свободного рассказа или, с учетом ситуации, приступить к вопросно – ответной стадии, формируя у подозреваемого установку на дачу правдивых показаний посредством характера вопросов и незначительных по объему комментариев следователя к этим вопросам.

Следует отметить, что применение иных тактических приемов допроса как подозреваемого, так и обвиняемого предопределяется характером ситуации, сложившейся в процессе трехсторонней коммуникации.

Дознаватель в ходе допроса должен подкреплять свои вопросы бесспорными доказательствами.

Дознавателю нужно заранее оценить каждое из имеющихся доказательств, выявить наиболее эффективную логическую связь между ними и попытаться предусмотреть те доводы и аргументы, которые допрашиваемый или его защитник могут заявить при использовании доказательств на допросе. Перед предъявлением доказательств на допросе нужно предусмотреть такое их сочетание, которое было бы неожиданным для допрашиваемого и защитника и существенно ограничивало бы тем самым их возможности для ложного истолкования обстоятельств, связанных с этими доказательствами. Существенное значение приобретает и выбор наиболее удобного момента для предъявления доказательств. Поэтому чрезвычайно важно временно оставлять допрашиваемого и его защитника в неведении относительно имеющихся у дознавателя доказательств, чтобы затем иметь возможность использовать фактор их внезапного предъявления. Нужно всегда помнить и учитывать эмоциональную силу отдельных доказательств, их особое психологическое воздействие. Кроме того, в распоряжении дознавателя должен остаться достаточный резерв доказательств на тот случай, если первая попытка получить правдивые показания окажется безрезультатной. В ходе предъявления доказательств можно эффективно использовать следующие тактические приемы: «Перерыв», «Дискуссия», «Расслабление», «Вызов», «Внезапность», «Последовательность», «Наглядность»