Глава 4 нашествие викингов 7 страница

 

Этельред и смута

 

Эдгар короновался только в тридцать лет, в 973 г. Возможно, он дожидался зрелого возраста, чтобы организовать торжества так, как он хотел, помня о том трагическом фарсе, в который превратилась коронация его старшего брата.

Эдгар устроил роскошнейшее зрелище, не виданное прежде в саксонской Англии. До столетнего юбилея сражения при Эдингтоне оставалось пять лет. Целое столетие под властью семи королей саксонская Англия находилась на вершине могущества, на которую ее возвел Альфред, — но теперь звезда ее стала клониться к закату.

Эдгар умер в 975 г., оставив двух сыновей. Старшему, Эдварду, было двенадцать лет, младшему, Этельреду, — только шесть. Дети были от разных матерей, и мать Этельреда Эльфрид осталась королевой Англии после смерти Эдгара. Эльфрид, женщина решительная и честолюбивая, хотела возвести на трон своего сына. Он, возможно, и мог бы наследовать трон, будь он немного старше. Шесть лет — слишком малый возраст, и королем стал Эдвард. В саксонской королевской линии это был Эдвард II.

Борьба между партиями двух сводных братьев (сами они были слишком малы, чтобы принимать в ней участие) вылилась в борьбу вокруг реформ Дунстана. Эльфрид в поисках союзников своего сына заняла жесткую антидунстановскую позицию. У нее было достаточно сторонников, поскольку за двадцать пять лет, в течение которых Дунстан пользовался неограниченной властью (кроме короткого промежутка при Эдви), он нажил себе множество врагов.

Несомненно, Эльфрид перетянула на свою сторону тех знатных саксов, которым не нравилась политика Дунстана в отношении данов. Это означало, что, действуя в интересах своего сына, она вновь возродила вражду между двумя народами и раздула тлеющие угли взаимной неприязни.

Партия Эдварда и Дунстана постепенно сдавала позиции, а партия Этельреда становилась все сильнее, и в 987 г. Эдвард был убит. Безусловно, убийство совершилось силами партии Этельреда и, скорее всего, по наущению Эльфрид.

Ничего не оставалось, как избрать королем сына Эльфрид, и он стал править под именем Этельреда II.

Это было очень знаменательным началом правления, обернувшегося впоследствии полной катастрофой. Симпатии людей были на стороне убитого Эдварда. Его стали называть Эдвардом Мучеником, и с этим именем он вошел в историю, сообщали также о чудесах, происходящих на его могиле. Рассказывали (возможно, это был вымысел), что Эльфрида собственными руками заколола его, а он вырвался и бежал, истекая кровью.

Как архиепископ Кентерберийский Дунстан вынужден был короновать Этельреда, но сделал это крайне неохотно, после чего удалился в Кентербери и провел последние десять лет жизни в стороне от всех государственных дел, исполняя лишь обязанности клирика. Враждебная ему партия победила, и Дунстан утратил власть и влияние, однако делал что мог, чтобы настроить саксов против короля.

Дунстан не помогал Этельреду, как он помогал предыдущим монархам. Не было у Этельреда и других советников, которые могли бы занять место Дунстана; а если он и получал добрый совет, то оставлял его без внимания. Саксонское слово, обозначавшее «советник» или «совет», — «раед». Поскольку у Этельреда не было советника, он был «король без совета» или «с плохими советчиками».

Это стало его вторым именем, говорят, его придумал сам Дунстан — Этельред Невразумляемый.

К сожалению, это древнеанглийское слово превратилось в похоже звучащее слово в английском языке, однако не сохранило своего значения. Поэтому короля во всех книгах по истории Англии называют Этельредом Нерешительным. Возможно, эта историческая ошибка не так уж и значительна, поскольку Этельреду не хватило решимости противостоять бедам, которыми было отмечено его правление.

Начало им положили перемены, происшедшие в Скандинавии. Старые языческие времена викингов миновали. В Дании конунг Горм Старый взялся за объединение страны, а его сын Харальд Синезубый в 960 г. принял христианство.

У Харальда Синезубого был сын по имени Свейн. Он носил бороду, которая раздваивалась на конце, поэтому его обычно называют Свейн Вилобородый. Еще юношей он рассорился с отцом, начал против него войну и вел ее до самой кончины Харальда. В 985 г. Свейн Вилобородый стал королем Дании.

Тем временем Норвегия, бывшая душой и центром викингского движения, также мало-помалу обращалась в христианство. Первую, неудачную попытку предпринял Хакон, сын Харальда Прекрасноволосого, воспитанный при дворе Этельстана. Естественно, он стал христианином, притом рьяным. Вернувшись в Норвегию и свергнув Эйрика Кровавая Секира, он пытался обратить страну в христианство, однако не преуспел.

В 961 г. Хакон (прозванный Хаконом Добрым) пал в битве с сыновьями Эйрика, и еще целое столетие Норвегия оставалась языческой, в то время как Дания приобщилась к христианству.

У одного из викингских предводителей, погибших от рук сыновей Эйрика Кровавая Секира, была жена, которая впоследствии, уже после его смерти, родила сына. Этот мальчик, Олав, сын Трюггви, стал одним из самых прославленных викингов своего времени. Он вырос при дворе русского князя Владимира. Владимир был первым русским князем, введшим на Руси христианство, и, возможно, Олав еще тогда приобщился к новой вере. А может быть, он принял крещение во время набегов на Британские острова. Одно из сказаний утверждает, что ой был крещен во время посещения островов Силли (Оловянные острова Древней Финикии).

Во всяком случае, в 995 г. он вернулся в Норвегию, где поднял мятеж против непопулярного короля-язычника. Он провозгласил себя конунгом и принялся насаждать в Норвегии христианство. При нем христианство было принято также в Исландии. (Жена Эйрика Рыжего, например, крестилась, а когда муж отказался последовать ее примеру, она его оставила.)

Но христианство не меняло самой викингской природы. И Свейн Вилобородый и Олав, сын Трюггви, совершали набеги на английское побережье. Это были не столь устрашающие набеги, как раньше, и церкви и монастыри теперь предоставляли надежные убежища, и все же их последствия были довольно чувствительными.

Может показаться странным, что Англия внезапно опять ощутила себя беспомощной перед викингскими королями, хотя в течение ста лет она постоянно побеждала данов. Отчасти это объясняется тем, что Свейн и Олав были прославленнейшими викингскими предводителями. Но в гораздо большей степени Англия расплачивалась за политику ее правителей в отношении данского населения. Данская знать, жившая на северо-восточном побережье, видя усиление саксонских националистов, все чаще выступала на стороне викингов. (Это, в свою очередь, разжигало ненависть к данам среди саксов, и политика примирения, проводимая Дунстаном, пошла прахом.)

В 991 г. беспомощный Этельред обратился к единственному средству, еще имевшемуся в его распоряжении. Он откупился от викингов. Это, разумеется, помогло лишь на время, затем потребовались все новые и новые выплаты во все возрастающих размерах.

В 994 г. объединенное войско Свейна и Олава вошло в устье Темзы и осадило Лондон. Лондонцы, однако, стойко сопротивлялись. Тогда пираты отошли и разграбили южные области. Понадобилось шестнадцать тысяч фунтов серебром, чтобы от них откупиться, и к 1001 г. цена возросла до двадцати четырех тысяч фунтов.

Для сбора такой суммы потребовалось ввести новый налог, который всей тяжестью лег на плечи населения. Он назывался «датские деньги» (данегельд). Его вводили шесть раз за время правления Этельреда, чтобы откупиться от викингов. Всего было выплачено около ста шестидесяти тысяч тонн серебра.

(Как и в любом другом случае, ввести новый налог оказалось легче, чем отменить. Он служил неплохим источником дохода, а когда данам уже не надо было больше платить, оказалось, что как-то неловко возвращать эти деньги населению. Он продолжал действовать: последний раз его собирали в 1163 г.)

За сбор данегельда отвечала местная знать. В результате ее положение упрочилось за счет ослабления позиции короля, поскольку контроль над налогами означает контроль над ситуацией в стране. Правление стало децентрализованным, как на континенте, и по тем же самым причинам. Такая система децентрализованного правления с землевладельцами, которые являются, по существу, королями на своей земле, называется феодализмом. В результате викингских набегов Англия в период правления Этельреда II превратилась в феодальное государство. Свободных крестьян разоряли викингские грабежи и данегельд, и они вынуждены были наниматься к местной знати, чтобы выжить. Они становились крепостными.

Кроме того, упадок образования и просвещения, остановленный Альфредом, теперь продолжался, и в правление Этельреда Англия превратилась в интеллектуально отсталую страну. Ей предстояло плестись в хвосте у Франции и Италии еще более пятисот лет.

Это время, однако, стало поворотной точкой в истории Лондона. Он был крупным городом во времена римлян, важнейшим английским портом, но лишь одним из нескольких главных городов.

В ранний саксонский период он, к несчастью, оказался пограничным городом, поэтому не мог стать столицей ни одного из королевств. Он располагался практически в том самом месте, где в 700 г. соединились королевства Эссекс, Уэссекс и Кент. Поэтому роль столицы выполняли Кентербери и Винчестер.

Даже в период правления Альфреда Лондон оставался пограничным городом между «саксонской» и «данской» Англией.

Тем не менее, в X веке, когда саксонские короли властвовали над Данело, Лондон вырос в размерах и к 1000 г. стал, вероятно, самым крупным городом острова. Он успешно выдержал осаду в 994 г.: мужество лондонцев стало искрой света в сгущающемся мраке, и заслуженная слава помогла городу стать тем, чем он является и поныне, величайшим английским городом, с которым ни один другой не может сравниться.

 

Второе датское завоевание

 

Этельред Нерешительный, неспособный возглавить свой народ, прибрать к рукам знать или сопротивляться нашествиям данов иначе, чем непомерными взятками, ухитрился, вдобавок ко всему, поссориться с герцогом Нормандии. Всего сто лет прошло с тех пор, как Хрольв Пешеход осел в Нормандии, однако в этой стране произошли большие перемены. Внуки викингов говорили на французском диалекте, и их трудно было отличить от французов. Холодные берега Норвегии были забыты, и из всего наследия викингов осталась только способность драться как черти. К этому надо прибавить и их удивительную способность вырабатывать эффективные формы правления.

Нормандцы принимали деятельное участие в политической жизни Франции и в основном боролись против последних королей из династии Карла Великого. Нормандский герцог Ричард I (внук Хрольва, которого хроники обычно называют Ричардом Бесстрашным) был рьяным сторонником французского аристократа Гуго Капета, который в 987 г. сместил последнего из наследников Карла Великого и стал первым французским королем новой династии.

В 996 г. Ричарду I наследовал Ричард II (Добрый), и именно с ним поссорился Этельред по неизвестной нам причине. Этельред даже собрал флот, чтобы направить его в Нормандию (не лучше ли было направить его на борьбу с данами), но опытный нормандский герцог пресек его вялую попытку.

Видимо, потом Этельред передумал и, призвав в посредники папу, прекратил ссору. Возможно, до него дошло, что могущественный враг может стать могущественным другом, если повести дело должным образом, в результате был заключен брачный союз. Этельред был вдовцом, а у Ричарда имелась незамужняя сестра Эмма. Саксонский король женился на нормандской принцессе, и в 1002 г. Эмма приехала в Англию. Видимо, она была совсем молоденькой девушкой, поскольку прожила еще пятьдесят лет после свадьбы. Ее называли «цветком Нормандии», и вполне вероятно, что она была весьма привлекательна.

Тем не менее, любой шаг Этельреда оказывался неудачным, и этот брак, хотя тогда и казался делом стоящим, в итоге привел к мрачным последствиям для саксов. Эмма привезла с собой из Нормандии своих приближенных, способных людей, которым Этельред с удовольствием предоставил должности в Англии, поскольку среди его подданных мало было тех, на кого он мог положиться. Это привело к распространению нормандского влияния в Англии, привлекло внимание нормандских герцогов к острову и побудило их к вмешательству в его дела. Плоды англосаксам пришлось пожинать спустя полвека.

В тот момент, однако, Этельред воспрянул духом и решил действовать. Подобная его решимость всегда приводила к беде.

Он изначально опирался на антиданскую партию, и она все более набирала вес. В том, что Англия терпела унижения от викингов, данов из-за моря, проще всего было обвинить английских данов. Разумеется, среди данской знати находились те, кто принимал сторону викингов, отчасти из-за неприятия антиданской политики Этельреда, отчасти из страха, поскольку центральная власть не могла их защитить. Но многие даны оставались лояльными, в то время как многие саксы заключали сделки с викингами по той же причине.

Простая логика, тем не менее, не объясняет такого рода предубеждений. Как бы то ни было, Этельред решил отыграться за деяния викингов на собственных подданных.

13 ноября 1002 г., спустя полгода после свадьбы с Эммой, он повелел убивать всех данов, живших в Англии. В начавшейся резне погибла сестра Свейна Вилобородого — она была женой некоего знатного человека данского происхождения.

Этельред, видимо, полагал, что этим ужасным деянием он одновременно докажет собственную силу, избавит Англию от изменников и укрепит патриотические чувства саксов.

Возможно, ему бы это удалось, находись Англия в полной изоляции. Однако это было не так. За узкой полоской моря жил давний враг саксов, Свейн Вилобородый.

Известие о гибели его сестры привело Свейна в ярость, и ярость его была тем более опасной, что в то время он достиг вершин своего могущества. Он вступил в союз со шведским королем Олавом Скётконунгом (первым христианским правителем Швеции), и вместе они сражались против норвежского короля Олава, сына Трюггви. В морском сражении на Балтийском море Свейн одержал победу над своим старым приятелем-пиратом и тем самым на время ослабил позиции Норвегии.

Вся Скандинавия теперь находилась под контролем Дании и ее союзников, а Свейн стал самым могущественным правителем на севере.

Свейн, за плечами которого стояла теперь вся мощь Скандинавии, быстро собрал самый большой флот, какой он когда-либо использовал против Англии, и в 1003 г. высадился в Эксетере далеко на юго-западе Англии. В этой области правил один из нормандских приближенных королевы Эммы, который оказался настолько же способен стать предателем, как и любой дан или сакс.

Последующие годы стали годами глубочайшего унижения для Англии. Резня, устроенная Этельредом, не уменьшила число изменников и не увеличила число сторонников короля. Нормандский герцог Ричард не выказал ни малейшего желания прийти на помощь свойственнику. Скорее наоборот, измены нормандцев привели к ухудшению отношений между Англией и Нормандией.

Этельреду оставалось лишь откупаться от датчан тем, что мог наскрести, и лелеять надежду на то, что буря, которую он сам же и вызвал своими действиями, уляжется.

Этого не случилось. Ситуация ухудшалась. Попытка собрать флот не удалась из-за склок среди знати. Эльфхеах, двадцать восьмой архиепископ Кентерберийский, в 1012 г. попал в плен. Архиепископ запретил своим приближенным выплачивать выкуп и погиб от рук перепившихся викингов. И наконец, в 1013 г. Свейн, убедившийся в полной неспособности Англии защитить себя, попытался завладеть королевством.

Последствия деяний Этельреда теперь обнаружились полностью. После всего, что произошло, трудно было ожидать от жителей бывшего Данело лояльности в отношении Этельреда. Они охотно присоединились к войску Свейна. Область за областью сдавалась Свейну без боя, и очередная бескровная победа лишила остальных желания драться.

Этельред находился в Лондоне, и лишь этот город попытался сопротивляться. Этельред, однако, не был таким героем, как его прапрапрадед Альфред. Не в его обычае было стоять до конца, и он бежал на юг. Эмма и дети еще раньше отправились в Нормандию, где все еще правил Ричард. В итоге туда приехал и Этельред и был принят как король-изгнанник.

Теперь датский конунг Свейн Вилобородый стал властителем Англии. Это была кульминация его бурного и жестокого тридцатилетнего правления. Но это была и кода, поскольку вскоре после бегства Этельреда Свейн внезапно умер. Он оставался королем Англии шесть недель.

 

Кнут

 

Неожиданно все пришло в смятение. После смерти Свейна даны растерялись, и саксонские магнаты увидели свой шанс. Они могли попросить Этельреда вернуться и извлечь из этого выгоду для себя,заставив короля платить назначенную ими цену. Он должен был отказаться от прежней политики, а также забыть и простить прошлые измены.

Таковы были представления о роли короля в период раннего Средневековья. Король не наследовал трон автоматически; он должен был быть избран знатью королевства из членов королевской семьи. Это означало, что король имел перед знатью определенные обязательства и, если он эти обязательства не исполнял, она могла его низложить.

Естественно, такой подход мог привести к безвластию. Каковы обязательства короля в отношении знати? Кто вправе об этом судить? Всякий вельможа, пожелавший поднять мятеж, всегда мог обвинить короля, чтобы оправдать свою измену.

Впоследствии появились и другие воззрения на королевскую власть. Согласно им, король получает власть не путем избрания, но просто по праву рождения. Существовали жесткие правила наследования, и новый король становился монархом в соответствии с ними независимо от того, обладал он необходимыми для этого качествами или нет.

Такой король был монархом милостью Божьей, поскольку он родился в королевской семье, и он не был никому ничем обязан, кроме Господа Бога. Знать или народ не могли от него ничего требовать или восставать против него, поскольку это был грех перед Господом. Если же король оказывался злодеем или дураком, единственное, что могли сделать подданные, — ждать, пока Бог наставит его на правильный путь или заменит на другого.

Целые столетия европейские народы сражались за разные теории королевской власти — отвечает ли король перед своими подданными или лишь перед Господом. К концу Средневековья монархия милостью Божьей победила практически повсюду, но в Англии эта победа была менее очевидной, чем на континенте, и подобные воззрения оспаривали чаще и более действенно.

Одной из причин тому было то обстоятельство, что в Англии существовала традиция письменных соглашений между королем и подданными; из этих соглашений становилось понятно, что речь идет просто о взаимной договоренности.

Первым письменным документом такого рода (во всяком случае, первым, имеющимся в пашем распоряжении) было соглашение между Этельредом и его подданными по возвращении его из Нормандии. Этот документ не сыграл большой роли сам по себе, однако он имел огромное значение как прецедент, на основе которого в конечном счете (очень постепенно и с разными отступлениями) возникли конституции Соединенных Штатов и американское государство.

Из-за смерти Свейна и сплочения саксонской знати вокруг Этельреда опасность датского завоевания, столь недавно угрожавшая Англии, казалось, миновала.

У Свейна было два сына — Харольд и Кнут. Первый на правах старшего правил в самой Дании. Младший, Кнут, сопровождал отца в его походе на Англию и командовал флотом, в то время как Свейн возглавлял сухопутные войска. Кнут попытался объявить себя королем Англии вместо умершего отца. Однако заявлять об этом сейчас было неразумно. Кнут решил возвратиться в Данию и собрать силы.

В следующем, 1015 г. Кнут опять появился в Англии. Он обнаружил, что Этельред сумел растерять ту поддержку, которую временно получил. Англия пришла к тому же, с чего начинала: непокорная знать, отчаявшиеся подданные и бессильный король.

Кнут мог бы столь же легко завоевать Англию, как и его отец два года назад, но, к несчастью для данов, Этельред умер в 1016 г. после тридцати восьми лет непрекращающихся неудач.

В правление Этельреда, тем не менее, возможно, был создан манускрипт, являющийся подлинным сокровищем мировой культуры. Речь идет о поэме «Беовульф». Она дошла до нас благодаря единственной рукописи, находящейся в плохом состоянии, но которую еще можно было прочесть в XVIII веке. Теперь этого сделать уже нельзя, однако с рукописи была снята копия в 1787 г., а в 1815 г. появилась первая публикация.

Современные исследования показали, что рукопись, скорее всего, была создана около 1000 г., то есть в период правления Этельреда. Сама поэма ранее бытовала в устной традиции, возможно, на протяжении нескольких веков.

Действие ее происходит в Дании V века. Датский двор в смятении из-за чудовища Гренделя, который уносит из королевских палат и съедает людей каждую ночь, пока, наконец, юный герой Беовульф из южной части Швеции не вызывает чудище на бой и не одерживает над ним победу. Затем ему приходится сражаться с еще более чудовищной матерью монстра. Впоследствии Беовульф восходит на трон, правит в течение пятидесяти лет и в преклонном возрасте побеждает дракона, угрожающего королевству, но сам погибает от полученной в схватке раны.

Смерть Этельреда стала плохой новостью для Кнута, потому что у беспомощного старого короля был сын от первой жены (не от Эммы Нормандской) Эдмунд II, обычно его называют Эдмундом Железный Бок в память о той доблести, которую он выказал в борьбе против Кнута.

В последние годы правления его отца Эдмунд, обосновавшийся в северной Англии, всеми силами пытался противостоять данам. Но люди нередко отказывались сражаться, если их не вел сам король Этельред.

Как только прежний король умер, Эдмунд получил свободу действий. Он доблестно сражался с Кнутом и одержал несколько побед. Дважды он приходил на помощь лондонцам, упорно сопротивлявшимся данам. Наконец он вызвал Кнута на поединок, заявив, что лучше пусть погибнет один человек, чем тысячи.

Викинг старой закалки, без сомнения, с радостью принял бы предложение, однако Кнут не был викингом старой закалки. Он был разумным и очень неглупым человеком и сказал, что он гораздо легче, чем Эдмунд, который был мощным, как корабль. Поэтому, поскольку он наверняка проиграет поединок, он не станет рисковать судьбой Дании подобным образом. Вместо этого он предложил поделить королевство, как когда-то при Альфреде[8].

Сделка состоялась, Кнут получил северную, а Эдмунд — южную часть Англии. Это соглашение едва ли могло быть долговременным и стабильным, однако оно давало передышку обеим сторонам, чтобы лучше подготовиться к предстоящим сражениям. Но если Кнуту не повезло со смертью Этельреда, теперь удача была на его стороне.

К несчастью для саксов, 30 ноября 1016 г., через два месяца после заключения соглашения, Эдмунд Железный Бок умер, видимо, естественной смертью, хотя позже поговаривали об убийстве.

Теперь у Кнута не осталось соперников. У Этельреда было двое сыновей от Эммы, но старшему, Эдуарду, исполнилось всего четырнадцать лет, и не могло идти речи о том, чтобы он встал во главе войска. В начале 1017 г. отчаявшиеся саксы признали Кнута королем. В следующем году, после смерти его брата Харольда Кнут стал единоличным властителем Дании и Англии.

К удивлению англосаксов, Кнут оказался хорошим правителем, гораздо лучшим, чем Этельред. Он использовал всякую возможность, чтобы смягчить удар, который он нанес национальной гордости саксов, и примирить их со своим правлением. Он созвал уитэногемот и заставил уитэнов избрать себя королем, чтобы никто не мог сказать, что он правит по праву завоевателя.

В 1017 г. он взял в жены вдову Этельреда Эмму, чтобы создать видимость некоей преемственности правления. (И возможно, к своему удовольствию, ибо она все еще была привлекательной женщиной; и если она была старше двадцатитрехлетнего Кнута, она все еще была достаточно молода, чтобы иметь от него детей.)

Более того, Кнут не пытался подчинить Англию Дании или ввести в ней датское законодательство. Наоборот, он продолжал править по саксонским законам и властвовал как саксонский король. Скорее Дания испытала на себе чужеземное влияние. Английские клирики наводнили страну, уничтожив последние остатки язычества. И именно выходцы из Англии получили епископский сан.

Сам Кнут был благочестивым христианином и порадовал своих подданных, предприняв широко разрекламированное паломничество в Рим в 1027 г. Этот жест окончательно положил конец всяким высказываниям о «датском язычнике».

Поначалу его «личная гвардия» состояла из данов, но, когда он почувствовал, что саксы начинают ему доверять, он отослал данов на родину и заменил их выходцами из Англии. Он даже сделал сакса Годвине своим главным советником. В 1020 г. он передал Годвине Уэссекс и Кент, и саксонский эрл стал самым влиятельным человеком в королевстве после самого Кнута.

Разумность, которую он выказал, отказавшись от поединка с Эдмундом Железный Бок, была его отличительным качеством, если верить самой известной истории, которую о нем рассказывают.

История такова. Устав от безудержной лести, которую ему расточали придворные, Кнут решил их проучить. Он велел поставить трон на морском берегу и воссел на нем во время прилива. В самых высокопарных выражениях он приказал волнам повернуть вспять, дабы они не замочили его королевских одежд. Кнут продолжал сидеть, пока прилив, и не подумавший исполнить монаршие повеления, не вымочил его роскошный плащ. Обратившись к придворным, король спросил у них, где же та богоподобная власть, которой они его столь щедро наделили.

(Удивительно, что многие люди, рассказывающие эту историю, ошибочно полагают, что Кнут был настолько тщеславен, что реально полагал, будто прилив может перед ним остановиться.)

Насколько мягко он обращался со своими подданными в Англии, настолько же всерьез он исполнял роль завоевателя вне страны. В 1017 г. он предпринял поход в Шотландию и заставил скоттов подчиниться, даже не вступая в сражение. В 1028 г. он покорил охваченную смутой Норвегию. На короткое время образовалась Датская империя, в которую входили Дания, Норвегия, Англия, Шотландия и даже Исландия и Гренландия — политическое объединение, которого история не знала ни до ни после.

По иронии судьбы в то самое время, когда датчане достигли вершины успеха, викинги утратили свое более чем двухсотлетнее господство в Ирландии.

Главным героем этой борьбы стал Бриан, родившийся около 941 г. у брода через реку Шеннон, в десяти милях севернее Лимерика. Брод назывался Бил-Борум, и потому наш ирландец вошел в историю как Бриан Бор.

Бриан стал правителем сначала небольшой территории, но мало-помалу, постоянно воюя, он расширил свои владения, освободил Лимерик и объединил весь Манстер (юго-западную четверть Ирландии) под своим владычеством. В 1002 г., в том самом, когда Этельред устроил резню среди данов, Бриан одержал победу над викингами Дублина и был признан «верховным королем», то есть верховным правителем всех ирландцев.

Однако викинги по-прежнему оставались в Дублине, и люди Лейнстера (юго-восточной четверти Ирландии), не желавшие признавать Бриана, вступили с ними в союз.

Решающая битва произошла в 1014 г. (как раз в то время, когда умирал Свейн Вилобородый). К этому времени Бриан Бор был уже старым человеком, семидесяти с лишним лет, однако он принял участие в сражении при Клонтарфе, на окраине Дублина, чтобы вдохновить своих людей, в то время как его сын реально возглавил ирландское войско.

В двенадцатичасовой битве обе стороны понесли тяжелые потери, но в конце концов викинги дрогнули и бежали. Многие были перебиты, другим удалось добраться до кораблей, стоявших в гавани. Одна из групп беглецов наткнулась на шатер, в котором находился старый Бриан, они узнали его и убили. Однако Ирландия была теперь свободна от господства викингов. Те викинги, которые остались в стране, постепенно смешались с местным населением.

Можно задаться вопросом, не попытался ли бы Кнут завоевать Ирландию, проживи он дольше. Скорее всего, нет, поскольку в его империи и так было неспокойно. Даже при жизни Кнута в Норвегии вспыхивали бунты, а после его смерти в 1035 г., в возрасте сорока лет, Норвегия сразу отпала, и Датской империи-однодневке пришел конец.