Глава 10. В око любовь вникает 8 страница

- О, Боже, - выдохнула она, глядя на Прейю, лежащую в колыбельке. - Они так выросли за прошедшие две недели! И стали еще красивее.

Падма улыбнулась и потянулась, чтобы размять ноющие мышцы.

- Честно говоря, они очень хорошо себя ведут и хорошо спят. Благодаря Дину и чудесному магловском молокоотсосу, мне удается поспать часов по пять каждую ночь, что совсем неплохо, когда у тебя новорожденные близнецы!

Гермиона посмотрела на чудесную малышку, лежащую у нее на руках, и нежно погладила ее щечку.

- Какие-нибудь новости о Парватти?

Падма кивнула.

- Она родила в среду вечером. Еще один мальчик! Они назвали его Лиам, - Падма перевела обеспокоенный взгляд на Гермиону. - Ты ужасно похудела, Гермиона. Что случилось?

Гермиона глубоко вздохнула.

- Тео и я расстались, - прошептала она, и как только эти слова были произнесены, она почувствовала освобождение. Говоря, что Тео бросил ее, она ощущала себя жертвой. Но сказав, что они расстались, девушка почувствовала, что просто их отношения не сложились.

Улыбка исчезла с лица Падмы.

- О, Гермиона! Мне так жаль. Когда это случилось?

- Две недели назад, сразу после того, как ты родила.

Падма печально покачала головой.

- Я знала, что у вас все обстоит не лучшим образом, но надеялась, что до этого не дойдет. Я поняла, что случилось что-то плохое, когда ты так внезапно пропала. Вы собираетесь развестись?

Гермиона глубоко вздохнула.

- Я не знаю. По крайней мере, пока. Мы серьезно повздорили по поводу того, как нам жить дальше. Тео, конечно, хотел, чтобы мы снова отправились путешествовать, ну а я хотела остаться и продолжить работать. Когда он понял, что так, как он хочет, не будет, он просто ушел. Даже не сказал мне куда – просто оставил записку.

- Эгоистичный ублюдок! Как ты думаешь, где он сейчас?

Гермиона покачала головой.

- Не могу точно сказать. Думаю, что он либо у друзей в Германии, либо в Голландии. Честно говоря, мне плевать.

Дверь распахнулась, и в комнату вошел Дин с подносом, на котором был чай и сэндвичи.

- Гермиона и Тео расстались, - сказала Падма, беря у Дина поднос и ставя его на кофейный столик.

Дин взглянул на Гермиону.

- Мне жаль это слышать, - пробормотал он, наливая чай. - Ты слышала о Денисе и Демельзе?

Гермиона кивнула.

- Северус сказал мне сегодня утром. Я просто не могу поверить; со стороны казалось, что они так любят друг дуга.

Дин пожал плечами.

- Наверное, в таких делах сложно делать прогнозы. Я думал, что Майкл Корнер и Панси Паркинсон очень быстро расстанутся, но, судя по всему, они очень счастливы.

Падма протянула Гермионе сэндвич с сыром и посмотрела на свою дочь.

- Кажется, ты понравилась Шивани, она уже спит! - Падма принесла еще одну колыбельку из угла комнаты и протянула руки, чтобы взять ребенка у Гермионы.

- Можно я ее еще немножко подержу? - спросила Гермиона. - Просто она такая чудесная - никогда бы не подумала, что запах ребенка оказывает такое успокаивающее воздействие.

Падма улыбнулась.

- Конечно, можно! Просто скажи, когда захочешь ее положить, - она села обратно и налила себе чашку чая. - Ну, так если вы расстались две недели назад, то чем ты занималась все это время?

Гермиона почувствовала, как запылали ее щеки.

- Мне немного стыдно за свое поведение. Вобщем-то, я практически просидела взаперти в своей комнате все две недели, надеясь на то, что все это произошло во сне.

Падма нахмурилась.

- А работа?

- Я уволена. Они послали мне бесчисленное количество сов, но я ни на одну из них не ответила, - объяснила Гермиона.

- Что?! - хором воскликнули Падма и Дин. Падма была совершенно сбита с толку. - Ах, Гермиона! Почему ты так поступила?

- Я ненавидела эту работу, - упрямо проговорила Гермиона. - Я продолжала там работать только потому, что не хотела давать Тео повод снова отправиться путешествовать. Северус предложил мне место своего помощника.

- Ты серьезно? Ту самую должность, на которую ты хотела устроиться после возвращения из Парижа?

Гермиона кивнула.

- Я знаю, что, скорее всего, он поступает так из жалости, но предложение действительно очень заманчивое. Я видела его лабораторию – это что-то!

На лице Падмы отразилось сомнение.

- Он хоть и сильно изменился в лучшую сторону после окончания войны, но я, все таки, с трудом могу представить, как можно работать с Северусом Снейпом. Ты думаешь, тебе удастся с ним справиться?

- Не уверена, - призналась Гермиона, - но я должна хотя бы попробовать. Не так уж и много вакансий в это время года, а я не хотела бы жить на деньги семейства Милл. И все же я не могу со спокойным сердцем принять это предложение. Если все пойдет плохо, это существенно осложнит мою жизнь.

Они еще около часа обсуждали затруднительное положение, в котором оказалась Гермиона, а потом проснулась Прейя, и у Гермионы появилась, наконец, возможность понянчиться со своей крестницей. Было уже почти десять, когда она ушла, подарив на прощанье связанные Мо вещи и два новеньких экземпляра Истории Хогвартса. Она пообещала заглянуть к ним на следующих выходных. Гермиона чувствовала, что визит к Падме не внес ясности в ситуацию с предложением Северуса. Она по-прежнему не знала, что ей решить. Девушка была вымотана: ей необходимо было как следует выспаться, и, кроме того, мысль о том, что ей еще предстояло рассказать обо всем случившемся родителям, просто не давала ей возможности сконцентрироваться на работе. Оставалось всего двадцать четыре часа на то, чтобы принять решение. Ей о многом предстояло подумать.

ssSss

К четырем часам следующего дня Гермиона решила, что ее мама так никогда уже с ней и не заговорит. Поначалу, известие о произошедшем с ней было встречено слезами ее матери и ошарашенным молчанием отца. Мысль о том, что ее дочери придется перенести развод в столь юном возрасте, уже сама по себе была ужасной, но тот факт, что Гермиона будет по прежнему связана брачными узами со своим сбежавшим супругом, просто не укладывался в голове Джейн Грейнджер. И как только слезы иссякли, начались крики. Мать Гермионы настаивала на том, чтобы девушка снова переехала в дом своих родителей, но Гермиона, помня о том, как невыносимо тянулось каждое лето, которое она проводила здесь, оторванная от магического мира, отказалась. Что вызвало новый шквал криков. Поэтому Гермиона, обменявшись с отцом извиняющимся взглядом, сбежала в относительное спокойствия дома на Кенсингтонской площади.

Она надеялась получить хоть какую-то моральную поддержку от родителей, но, очевидно, ее мать просто неспособна была понять желания Гермионы остаться с семьей мужа, который так несправедливо с ней обошелся. А то обстоятельство, что она еще и раздумывала о том, чтобы устроится на работу к учителю, терроризировавшему ее все школьные годы, только усилил их недоумение. Видимо, не только Падма и Дин не были уверены в том, что устроится на работу к человеку столь непредсказуемого темперамента было мудрым решением.

Вернувшись от родителей, Гермиона почувствовала, что она совершенно запуталась. Будучи очень рациональной девушкой, она прямиком направилась в кабинет и достала из бюро красного дерева лист пергамента и перо. Проведя прямую линию посредине листа, она принялась записывать плюсы и минусы возможной работы с Северусом Снейпом. Она полагала, что минусы значительно перевесят плюсы, но по мере того как список становился все длиннее, стало понятно, что она свыклась со многими чертами характера Северуса Снейпа. Ей нравился его сарказм; ей импонировал его педантизм; и даже недостаток терпимости вызывал симпатию. Не было никаких сомнений в том, что с ним будет сложно работать, но и вероятность того, что он будет прекрасным руководителем, тоже была немалая. Гермиона в совершенстве изучила зельеварение, но ей всегда не хватало какого-то внутреннего чутья. А если и существовало что-то, что по-настоящему завораживало Гермиону Грейнджер, так это была перспектива научиться чему-то новому, и у нее не было никаких сомнений в том, что ей было чему поучиться у Принца Полукровки.

Несмотря на все возрастающий энтузиазм, с которым она смотрела на открывающиеся перед ней возможности, было также очевидно, что в случае если их сотрудничество не удастся, негативные последствия для нее будут существенными. На самом деле, она думала, что даже простая ошибка не замедлит вызвать ответную реакцию. Скорее всего, он просто нашлет на нее какое-нибудь ужасное заклятье, если ему не понравится ее работа.

Проведя целый час, периодически дописывая что-то в список и задумчиво глядя на сад, в котором постепенно сгущались сумерки, она быстро пересчитала доводы в каждом столбце. Оказалось, что их число практически совпадало друг с другом. Чувствуя, что она так и не приблизилась к решению, девушка спустилась в подвал, собираясь сделать себе чашку чая.

Войдя в кухню, она обнаружила Ланца, сидящего за столом. На столе стоял чайник с чаем, а рядом к столу была прислонена его черная трость. Его длинные седые волосы падали на плечи, облаченные в мантию совершенно невероятного сиреневого цвета.

- Ланц! – воскликнула Гермиона, подходя, чтобы обнять его. - Мы не ожидали вашего возвращения раньше конца этого месяца.

Он обнял ее в ответ и знаком предложил сесть рядом.

- Вчера вечером я получил сову от Северуса, - объяснил он, глядя на нее поверх своих круглых очков. - Мне показалось, что он переживает о тебе.

Гермиона тут же ощутила раздражение при мысли о том, что Северус прервал поездку пожилого волшебника, не посоветовавшись с ней, но одновременно его забота тронула ее.

- Полагаю, это означает, что вам известно о Тео? – спросила она.

Ланц кивнул и налил ей чашку чая.

- Да пошел он этот Тео, вот что я тебе скажу. Парень идиот. Пусть уходит. С чего вообще такая умная девушка захотела смешать свои гены с генами такого придурка как Теодор, а?

Гермиона посмотрела на пожилого волшебника, пытаясь понять, шутит ли он или говорит серьезно. Молча наблюдала она за тем, как он положил пятый кусок сахара в свою чашку.

- Что тебе нужно, - произнес Ланц, нацеливая на нее свою крючковатый палец, - так это умный мужчина. Мужчина, а не мальчишка.

Гермиона усмехнулась.

- Ну, тут есть небольшая загвоздочка, поскольку я все еще жена Тео.

Ланц вопросительно приподнял одну бровь.

- И в чем ты тут видишь проблему? С каких это пор члены аристократических семей хранят верность друг другу? Завести любовника это гораздо лучше, чем бросить жену!

Гермиона сделала глоток чая, стараясь скрыть свое удивление. Она никак не могла решить, являются ли взгляда Ланца слишком архаичными или наоборот излишне современными.

- Я думаю, что мне нужно какое-то время, чтобы пережить наш брак, прежде чем я смогу начать новые отношения.

- Мо и я заждались уже малышей, не так ли, Мо? – спросил Ланц, поворачиваясь к домовой, которая колдовала над духовкой.

Мо кивнула.

- Детки будут; у маглорожденных всегда бывают детки, - ответила она мрачным тоном.

Гермиона улыбнулась, думая о том, имеет ли Мо хоть какое-то представление о том, как происходит размножение у людей. Не похоже было на то, что в ближайшее время тут появятся какие-нибудь дети. Она сменила тему.

- Мне жаль, что вам пришлось прервать свой отдых. Северусу не стоило вас беспокоить. Как там Ньют Скамандер? Повеселились?

- Да уж, конечно, не так, как в молодости, - заявил он, заговорщицки ей подмигивая.

- Какая жалость, - пробормотала девушка, протягивая руку за печеньем. - Вы с Ньютом вместе учились в Хогвартсе?

Ланц сделал неопределенный знак рукой.

- Мы не были знакомы в школе, но его брат Горацио был моим любовником в конце двадцатых годов.

Гермиона подавилась чаем.

Ланц по-доброму засмеялся.

- Дорогая моя, откуда такое удивление? Ты что думаешь, что гетеросексуальные волшебники носят такую одежду? А?

Гермионе наконец удалось прокашляться.

- Не знаю…. Я просто никогда … ”

- Моя мама всегда говорила, что с тех пор, как мне исполнилось десять лет, стало совершенно очевидно, что я голубой. В любом случае, все это не имеет никакого значения, когда находишься в моем возрасте. Артрит является непреодолимым препятствием на пути сексуальных свершений.

Не желая ничего больше слышать о свершениях Ланца, Гермиона ухватилась за другую тему.

- Вы разговаривали с Северусом после возвращения?

- Да, - пробормотал Ланц, откидываясь на спинку стула и внимательно ее разглядывая. - Он сказал, что предложил тебе работу.

Гермиона кивнула и начала кусать свой ноготь.

- Он хочет получить мой ответ сегодня вечером, а я совершенно не знаю, что мне делать.

Ланц удивленно на нее посмотрел.

- Тебе нравится Зельеварение?

Гермиона кивнула.

- Да, очень.

- Тебе нравится Северус? - спросил он.

- Да, - ответила она. - Ну, или, по крайней мере, мне так кажется.

Он замолчал и в задумчивости принялся теребить свою бороду. Наконец, он вздохнул и произнес:

- Что происходит между тобой и Северусом?

Гермиона в неподдельном удивлении подняла брови.

- Что вы имеете в виду?

Он наклонился вперед, оперевшись своими костлявыми локтями о стол.

- Я наблюдаю за вашими отношениями с тех пор, как ты обручилась с Тео, и совершенно очевидно, что в ваших отношениях есть какие-то сложности.

Гермиона почувствовала, как запылали ее щеки. Она всегда чувствовала себя неловко, когда ей задавали вопросы о Северусе Снейпе; она очень трепетно относилась к тому, чтобы не обмануть его доверия.

- Он мой учитель; я из Грифиндора; я ему не нравилась. Я задавала слишком много вопросов на уроках, чем, по всей видимости, доводила его до безумия. Вот и все.

Ланц молча смотрел на нее.

- Ты спасла ему жизнь, так ведь?

Она не могла сдержать возглас удивлен ия.

- Откуда вам это известно? – прошептала она.

Он улыбнулся в ответ.

- Ну, это подтвержденный факт, что во время последней битвы он был серьезно ранен и многие месяцы провел в больнице Св. Мунго, выздоравливая. Мы в хороших отношениях с Минервой МакГонагал. Как-то раз она упомянула, что именно ты подняла тревогу и привела к нему целителей. Представляю себе, насколько это осложнило ваши отношения ученик-учитель.

Гермиона кивнула.

- Может, это единственная причина, по которой он предлагает мне работу: он чувствует себя обязанным.

Ланц пожал плечами.

- Возможно. Но я думаю, что вы во многом похожи. Мне кажется, что Северусу просто надо больше следить за своим языком, да и тебе тоже. Он перфекционист, с ним будет непросто работать.

Гермиона пожала плечами.

- Не думаю, что я вообще стала бы обдумывать это предложение, если бы он не был перфекционистом. Мне нравится вызов.

- Ну, уж это-то он тебе непременно обеспечит, - усмехнувшись, сказал Ланц. Он положил в свой переслащенный чай еще один кусок сахара. - Он невероятно сложный человек, Гермиона, и если ты станешь на него работать, все время помни об этом. Он стал таким в результате всего, что пережил.

Она молча кивнула, думая о Лили Поттер и том несчастливом детстве, которое выпало на долю Северуса Снейпа. Глядя на Ланца, Гермиона восхитилась его наблюдательностью. Ей и так уже было известно, что роль «выжившего из ума дядюшки» исполнялась только в присутствии членов семейства Милл, но она не ожидала встретить в нем такую проницательность.

Ланц широко улыбнулся ей, отчего морщинки в углах его глаза стали еще глубже.

- Соглашайся, Гермиона. Эта работа тебе подходит; это будет увлекательным приключением. Мне кажется, что небольшое приключение, после всего, что произошло у вас с Тео, тебе не повредит.

- Но я так боюсь разрушить дружеские отношения, которые установились у нас с Северусом. Иногда с ним так трудно, и он умеет делать меня по-настоящему несчастной. Мое положение здесь и так слишком странное, и мне не хотелось бы его усугублять.

Ланц взял свою трость и нацелил ее на Гермиону.

- Соглашайся, девочка. Это может оказаться лучшим, что с тобой когда-либо случалось.

Гермиона потерла виски руками и закрыла глаза. Эта работа может оказаться и самым ужасным, что с ней когда-либо случалось. Она подумала о Падме, Дине и своих родителях. Они все думали, что Гермиона не в своем уме, если всерьез обдумывает предложение Северуса Снейпа. Но он был так добр к ней с тех пор, как она вышла замуж за Тео, и Гермиона разглядела, наконец, что он не просто скрывающийся в темных подземельях и вселяющий ужас в студентов профессор Зельеварения. Если ничего не получится, она сможет уволиться по истечении трехмесячного испытательного срока и снова все обдумать. Возможно, Ланц и прав: это может оказаться лучшим приключением в ее жизни

Она открыла глаза и улыбнулась Ланцу.

- Хорошо. Я соглашусь.

Ланц улыбнулся.

- Отлично! Вперед, - произнес он, показывая на дверь.

- Что? - ошеломленно спросила Гермиона. - Сейчас?

- Да! Зачем ждать? Иди и осчастливь этого беднягу: он уже завален заказами по уши.

- Хорошо, - неуверенно пробормотала она, дрожащей рукой проводя по волосам. - Я только пойду и причешусь.

Ланц в нетерпении прищелкнул языком.

- Просто оставь все как есть, девочка. Иди же!

- Ладно, надо просто сделать это, - согласилась она, чувствуя внезапно проснувшуюся решимость. Девушка уже собиралась встать из-за стола, когда Ланц остановил ее.

- Гермиона? – тихо сказал он.

Она остановилась.

- Да?

Ланц посмотрел на нее поверх очков.

- Он наблюдает за тобой, ты знаешь?

- Простите? - смущенно переспросила она.

- Северус, - пояснил Ланц. - Он делает это очень осторожно, но он все время наблюдает за тобой.

Гермиона тщетно пыталась подобрать ответ, не зная, зачем Ланц ей это сказал. Зачем Северусу Снейпу следить за ней? Она часто замечала, что он наблюдает за тем, как они с Тео общаются друг с другом, но с чего бы ему наблюдать именно за ней?

- Иди, - продолжил Ланц, снова возвращаюсь к своим жизнерадостным интонациям. - Не заставляй беднягу ждать до ночи.

ssSss

Северус уже час как мерил шагами пространство своего кабинета. Он уже жалел о том, что предложил Гермионе должность своего помощника – она, очевидно, совершенно не понимала, насколько она должна быть ему благодарна. Когда он столь поспешно сделал ей это предложение, то ожидал, что она согласится, не раздумывая. И он ощущал себя практически отвергнутым, не услышав ее заверений, что она с радостью примет это предложение, перемежающихся выражениями бесконечной благодарности.

Было уже семь, когда он услышал деликатный стук в дверь. Глубоко вздохнув и убедившись, что его лицо приняло одно из самых жестких выражений, которые он использовал, будучи профессором Зельеварения, он спустился вниз и распахнул входную дверь. На пороге стояла Гермиона. Было заметно, что она взволнована: зрачки ее расширились, а торчащие во все стороны волосы, создавали вокруг ее головы причудливый ореол. Северусу пришло в голову, что такая копна распущенных волос определенно будет мешать процессу зельеварения.

- Гермиона, - протянул он, раздраженно оглядывая стоящую перед ним ведьму. - Через несколько часов объявление в завтрашний номер Ежедневного пророка будет уже не подать. А мне, возможно, понадобится разместить там объявление о вакансии, поэтому я искренне надеюсь, что ты, наконец, соизволишь удостоить меня своим ответом.

Гермиона мгновенно поняла, что он был зол на нее за то, что она так долго тянула с принятием решения.

- Я согласна, - выдохнула она. - Я с удовольствием возьмусь за эту работу... Благодарю вас.

Северус одновременно ощутил удовлетворение и разочарование, и нельзя было сказать, какая из эмоций была сильнее.

- Понятно, - пробормотал он. - В таком случае, нам нужно обсудить наше соглашение. Не затруднит ли тебя пройти в мой кабинет?

Он жестом пригласил ее войти и следовать за ним на верхний этаж. Гермиона никогда еще не поднималась туда, и она с любопытством оглядывалась по сторонам. Дойдя до дубовой двери, Северус распахнул ее и отступил, пропуская девушку вперед.

Комната была освещена отблесками огня в камине и светом нескольких зажженных свечей. Гермиона уселась на обитый бархатом стул, стоявший напротив массивного письменного стола, но тут же опять вскочила, заметив книжные полки в дальнем конце комнаты.

- Ого, - пробормотала она, не в силах скрыть свой восторг. - Кроме библиотеки в лаборатории, у вас еще есть собрание книг в кабинете?

- Очевидно, - ответил Северус. - Как бы я не был захвачен изучением своего предмета, я, тем не менее, стараюсь разнообразить свое чтение по вечерам.

Гермиона пробежала пальцами по кожаным корешкам книг, завороженная разнообразием их тем.

Северус покашлял, чтобы привлечь ее внимание.

- Уверяю, что у тебя еще будет возможность исследовать мою библиотеку, поэтому, если ты не возражаешь, я бы хотел окончательно оформить контракт.

- Да, конечно, - ответила она, рассеяно присаживаясь обратно на стул. - Простите.

Взмахом палочки он открыл небольшой бар.

- Могу я предложить тебе чего-нибудь выпить?

- Да, пожалуйста, - ответила она, беспокойно теребя свои наручные часы. - Я бы не отказалась от стаканчика медовухи, если она у вас имеется.

Он изобразил притворное удивление.

- Собираешься выпить алкогольный напиток, хотя завтра в восемь тебе нужно приступать к новой работе? Ясный ум тебе, вне всякого сомнения, пригодится.

Это замечание привело Гермиону в замешательство.

- Ой, простите …, - пробормотала она, тут же залившись краской. - Тогда, может, просто чаю.

Он ухмыльнулся и протянул ей стакан медовухи.

- Я пошутил, Гермиона.

Он сел за стол. Себе он налил Огненного виски. Гермиона на секунду зажмурилась. Возможно, это была ужасная ошибка. У них со Снейпом были разные весовые категории. Он тем временем достал из стола какие-то документы.

- Это экземпляр стандартного трехмесячного контракта. Большую часть его, конечно, мы можем изменить по взаимному согласию, и, если ты позволишь, я сейчас попробую исправи ть его таким образом, чтобы он в большей степени отвечал твоим интересам.

Девушка с готовностью закивала, и Северус углубился в чтение контракта, периодически прикасаясь волшебной палочкой к отдельным его частям. Он чувствовал на себе ее взгляд, и ему стало интересно, о чем она думает. Не было никаких сомнений в том, что она ужасно нервничает, и он еще раз напомнил себе, что ему следует следить за своим языком. Спустя несколько минут, Северус с удовлетворением откинулся на спинку стула и протянул Гермионе договор.

- В тексте документа ты именуешься Помощником Зельевара, а я Главным Зельеваром, - пояснил он.

Гермиона взяла документ в руки, и принялась за чтение первой страницы. Пока она читала, Северус воспользовался возможностью понаблюдать за ее лицом: она выглядела лучше, чем вчера. Тени под ее глазами стали менее глубокими, а на щеках появился бледный румянец. Но больше всего изменился ее взгляд: вчерашнее выражение отчаяния и подавленности исчезло. Глаза ее снова сияли, впервые за долгое время ее взгляд снова излучал жизнь и энергию. Он поднес стакан к губам и сделал глоток, не отрывая взгляда от ее лица.

Гермиона перевернула страницу и, улыбнувшись, подняла глаза на Северуса.

- У Главного Зельевара есть единоличное право выбирать музыку, которая звучит в лаборатории?

Он кивнул.

- Я люблю слушать музыку, когда я работаю.

- Какую музыку?

- Оркестровую музыку. Терпеть не могу оперу.

Гермиона задохнулась в притворном удивлении.

- Вы когда-нибудь слушали Дона Джованни?

- Не имею никакого желания слушать Дона Джованни. Я только что сказал, что я терпеть не могу оперу.

- Как вы можете говорить, что терпеть не можете оперу, если вы не слышали самой лучшей из всех когда-либо написанных?

Он сердито посмотрел на нее.

- Прошу перейти к чтению следующего пункта контракта.

Гермиона снова опустила глаза. Прошло еще несколько секунд, и она снова захихикала.

- Помощник Зельевара ограничен тремя вопросами в день, не считая вопросов, которые непосредственно касаются процесса приготовления зелий.

Он усмехнулся.

- И еще следующий пункт.

- Главный Зельевар ни в коем случае не обязан отвечать на эти вопросы, за исключением вопросов, которые непосредственно касаются процесса приготовления зелий, - прочитала девушка и ошеломленно посмотрела на Северуса.

- Ты только что сама прекрасно проиллюстрировала необходимость включения этих пунктов в договор, Гермиона, - протянул он.

Продолжая улыбаться, она открыла последнюю страницу контракта и взяла со стола перо, поставив свою подпись внизу страницы, после чего положила договор на стол и взяла в руки свой стакан.

- Я так понимаю, что начиная с этой минуты, договор вступил в силу?

Северус подтянул к себе документ и взял перо.

- Вступит, как только я подпишу его.

Гермиона смотрела, как он поставил свою подпись рядом с ее. Когда он закончил, подписи вспыхнули голубым светом, напомнив Гермионе процедуру подписания брачного договора. Она залпом осушила остатки своей медовухи и поставила пустой стакан на стол. Теперь, когда договор был подписан, она чувствовала себя более уверено.

- Обещаете, что будете следить за своей раздражительностью? – игриво спросила она.

- Обещаешь, держать в рамках свое невыносимое любопытство? – в тон ей ответил он.

Она усмехнулась.

- Я, конечно, попытаюсь, - сказал она, и выражение ее лица стало серьезным. - Я очень благодарна вам за все, Северус. Я буду стараться изо всех сил.

Он слегка наклонил голову.

- Меньшего от тебя я и не жду. Ты согласна со всеми положениями контракта?

Гермиона кивнула.

- Да, все в порядке. Я только хотела спросить… Мне не хотелось бы быть слишком непочтительной … Мне следует обращаться к вам Профессор или Сэр в рабочее время?

Секунду или две он молча смотрел на нее, а потом покачал головой.

- Мое имя вполне подойдет, - он наклонился вперед, нахмурившись. - Я знаю, что за последние несколько месяцев наши отношения стали более дружескими, Гермиона, но тебе предстоит вспомнить о том, что я не самый легкий в совместной работе человек. Сейчас количество имеющихся заказов значительно превышает мои возможности; работа предстоит непростая, и я рассчитываю, что ты будешь напряженно трудиться.

- Мне нравится напряженно работать, - ответила она и взглянула на часы. - Мне бы очень хотелось успеть еще сегодня просмотреть кое-какие мои конспекты. Если вы не против, я тогда пойду.

Северус встал из-за стола и коротко кивнул.

- Я провожу тебя до двери.

Прежде чем выйти на улицу, она повернулась и протянула ему руку.

- Спасибо, что даете мне шанс, Северус. Надеюсь, что я сумею убедить вас в том, что вы не ошиблись.

Он взял ее руку и крепко пожал.

- Мне тоже хочется на это надеяться, - ответил он, чувствуя себя неловко.

Гермиона сделала шаг назад. Он заметил ее внезапную нервозность.

- Я только хотела сказать, - ее голос дрогнул, - что в ту ночь, в ночь Последней Битвы…

Глаза его предостерегающе сузились.

Голос Гермионы упал до шепота.

- То, что я сделала, я сделала не из жалости, мною двигало глубочайшее уважение.

Смущенная собственными словами, она повернулась и торопливо зашагала в сторону своего дома.

Северус смотрел на быстро удаляющуюся фигурку, спрашивая себя о том, а имеет ли он хоть какое-то понятие о том, во что ввязывается.

ssSss