Составляют ли регрессные правоотношения частный случай правоотношений, возникающих вследствие неосновательного обогащения?

На этот вопрос следует ответить отрицательно. Регрессное обязательство представляет собой установленное законом обязательство одного лица (регрессата) возместить другому лицу (регредиенту) уплаченное третьему лицу в связи с его (регрессата) действиями. Уплата регредиентом денежной суммы третьему лицу производится хотя бы и по самостоятельному обязательству (связывающему регредиента и третье лицо), но последнее, тем не менее, возникает вследствие совершения (либо несовершения) регрессатом каких-либо действий.

Таким образом, исполнение регредиентом обязательства перед кредитором имеет самостоятельный характер и потому никак не может быть квалифицировано как обогащение регрессата. Поясним эту мысль. Неосновательное обогащение при платеже за третье лицо возможно лишь тогда, когда плательщик добровольно исполняет не свою, а чужую обязанность (таков, например, случай так называемого вексельного платежа за честь). Исполнение чужой обязанности неизбежно влечет за собой вывод - тот, за кого обязанность исполнили, обогатился за счет исполнившего. Когда же обязанность исполнять чужие обязательства возложена законом, ни о каком неосновательном обогащении говорить нельзя, так как предоставление третьему лицу имущества осуществляется на основании закона. Таковы положения цивилистической теории права регресса.

Изучение судебной практики свидетельствует о том, что суды вольно относятся к понятию регрессного правоотношения и обозначают термином "регрессное требование" любое требование истца, обращенное к ответчику и связанное с тем, что истец исполнил за ответчика какую-либо обязанность. Именно на этой почве и осуществляется смешение обязательств вследствие неосновательного обогащения и регрессных обязательств.

Приведем в качестве примера следующее судебное дело. Истец обратился в суд с иском, который он поименовал как регрессный, к ответчику о взыскании стоимости неосновательного обогащения, составившего стоимость товара, отгруженного ответчику со склада истца без установленных законом или договором оснований. Истец в исковом заявлении указал, что в соответствии со вступившим в силу решением арбитражного суда с него как с хранителя в пользу собственника товара (поклажедателя) были взысканы убытки поклажедателя, составившие стоимость товара, неосновательно отгруженного ответчику.

Суд иск удовлетворил, указав, что ответчик неосновательно обогатился за счет истца и потому регрессное требование последнего подлежит удовлетворению (см. постановление ФАС ДО от 21.04.2006 N Ф03-А51/06-1/1319). Очевидно, что в данном деле суд неправильно квалифицировал требование истца как регрессное; оно является требованием о взыскании стоимости неосновательно приобретенного имущества. По всей видимости, причина этой ошибки состоит в том, что истец и суд сочли, что любое "обратное" требование является регрессным (та же ошибка повторяется в следующих делах: см. постановления ФАС ВСО от 19.04.2000 N А33-10183/99-С1-Ф02635/00-С2, ФАС СКО от 15.02.2006 N Ф08-266/06). Это, конечно же, далеко не так.

На первый взгляд, смешение регрессных требований и требований о взыскании неосновательного обогащения является вполне безобидным, во всяком случае, оно не повлекло за собой принятие ошибочного решения. Однако неблагоприятные последствия отождествления обязательств вследствие неосновательного обогащения и регрессных обязательств вполне могли бы наступить в случае, если бы в данном судебном споре встал вопрос о применении исковой давности. В соответствии с п. 3 ст. 200 ГК исковая давность по регрессным требованиям начинает течь со дня исполнения основного обязательства. По требованиям же о возврате неосновательного обогащения исковая давность начинает течь с момента, когда лицо узнало или должно было узнать о том, что некто неосновательно обогатился за его счет (см. постановления ФАС СЗО от 08.12.2006 N А56-20340/2005, от 23.01.2007 N А21-2131/2006)*(863).

Именно в связи с особенностями применения срока исковой давности к регрессным требованиям окружной суд в одном из дел был вынужден изучать саму возможность применения п. 3 ст. 200 ГК к отношениям истца и ответчика по делу о взыскании неосновательного обогащения. В итоге суд признал, что в этом деле п. 3 ст. 200 ГК применен быть не может, так как указанной нормой регулируются иные правоотношение (см. постановление ФАС ПО от 25.01.2005 N А65-1101/2004-СГ1-18).

Единственное же обнаруженное нами дело, в котором суд четко разграничил регрессные требования и требования из неосновательного обогащения, это дело по иску о взыскании банком-эмитентом неосновательного обогащения с плательщика, во исполнение заявления которого истцом был открыт непокрытый аккредитив. Суд в иске отказал, указав, что банк-эмитент, который не получил суммы аккредитива от банка плательщика, имеет право требования о возмещении денежной суммы, выплаченной лицу, в пользу которого был открыт аккредитив, только с банка плательщика. Последний, в свою очередь, имеет право регресса к плательщику. Указанные обстоятельства исключают возможность удовлетворения иска о взыскании неосновательного обогащения с плательщика (см. постановление ФАС МО от 30.03.2005 N КГ-А40/2076-05).

Имеет ли значение виновность обогатившегося лица при определении последствий неосновательного обогащения? Придается ли судами при рассмотрении споров о неосновательном обогащении какое-либо значение добросовестности приобретателя имущества?

В соответствии с п. 2 ст. 1102 ГК отношения вследствие неосновательного обогащения возникают между сторонами вне зависимости от того, явилось ли неосновательное обогащение результатом поведения приобретателя имущества, самого потерпевшего, третьих лиц или произошло помимо их воли. Это означает, что при рассмотрении спора о взыскании неосновательного обогащения суды не должны учитывать, в частности, наличие вины обогатившегося лица (т.е. в его действиях при приобретении имущества отсутствовала та степень заботливости и осмотрительности, какая от него требовалась по условиям оборота) или же виновность (например, в форме неосторожности) в действиях потерпевшего. Например, по одному из дел истец предъявил к ответчику требование о взыскании неосновательного обогащения. Истец указал, что во исполнение договора поставки, заключенного между ним и ответчиком, им были перечислены денежные средства, составляющие сумму предварительной платы по договору. Указанный платеж был совершен по ошибочным реквизитам, а именно денежные средства были перечислены на иной расчетный счет ответчика, чем тот, который был указан в договоре. Повторным платежом истец перечислил ответчику денежные средства на счет, указанный в договоре. Впоследствии у банка, в котором был открыт счет, на который истец ошибочно перечислил денежные средства, была отозвана лицензия на право осуществления банковских операций и в отношении него было возбуждено дело о несостоятельности.

Суд первой инстанции в удовлетворении иска отказал, указав, что в данном деле ответчик не приобрел имущество в пользование, так как остаток по расчетному счету в банке-банкроте им снят не был. Апелляционный суд оставил решение суда в силе, указав, что в действиях ответчика отсутствует вина, ошибочное перечисление денежных средств произошло по вине самого истца.

Окружной суд отменил состоявшиеся по делу судебные акты и удовлетворил иск, указав, что в силу п. 2 ст. 1102 ГК характеристика действий лиц, являющихся участниками спора о неосновательном обогащении, не имеет правового значения. Кроме того, ответчик является единственным лицом, имеющим право требования от банка возврата ошибочно уплаченной денежной суммы в рамках конкурсного производства (см. постановление ФАС МО от 20.09.2005 N КГ-А40/8704-05).

В другом деле тот же окружной суд дал более подробное толкование п. 2 ст. 1102 ГК, указав, что указанная норма права устанавливает обязанность возвратить неосновательно приобретенное имущество независимо от вины потерпевшего, приобретателя либо третьих лиц (см. постановление ФАС МО от 18.09.2005 N КГ-А40/7365-05).

Еще в одном деле истец обратился в суд с иском о взыскании с государственного органа неосновательно полученной арендной платы по договору аренды земельного участка. Истец указал, что он являлся арендатором земельного участка, на котором были расположены несколько зданий, принадлежащих ему на праве собственности. В отношении одного из объектов им заключен договор купли-продажи, по которому право собственности на здание, а также право пользования земельным участком под зданием перешло к третьему лицу. Однако границы земельного участка, являвшегося предметом договора аренды, заключенного с ответчиком, изменены не были, арендная плата вносилась истцом в прежнем размере. Ответчик возражал против удовлетворения иска, указывая, что изменения границ участка не произошло по вине самого истца, так как им не была предоставлена информация об отчуждении здания, расположенного на арендуемом им земельном участке. Суд удовлетворил исковые требования, отметив, что возражения ответчика не основаны на нормах гл. 60 ГК, так как в соответствии с п. 2 ст. 1102 ГК наличие или отсутствие вины в действиях потерпевшего не имеет правового значения (см. постановление ФАС СЗО от 14.07.2005 N А56-7160/04).

В другом споре государственный орган требовал уплаты с ответчика неосновательно сбереженных денежных средств, составляющих плату за пользование земельным участком без надлежащим образом оформленного договора аренды. Ответчик, возражая против иска, указывал, что договор аренды не был заключен по вине государственного органа. Суд иск удовлетворил со ссылкой на п. 2 ст. 1102 ГК, указав, что вопрос вины в данном деле обсуждаться не должен (см. постановление ФАС СКО от 17.01.2005 N Ф08-6024/04). Аналогичного подхода придерживаются и другие окружные суды (см. постановления ФАС ВВО от 15.11.2001 N А11-2793/2001-К1-11/168, ФАС ЦО от 04.02.2003 N А62-159/00).

Из содержания п. 2 ст. 1192 ГК можно также сделать вывод о том, что при применении норм гл. 60 ГК не должна приниматься во внимание добросовестность участников правоотношений, возникающих вследствие неосновательного обогащения. Однако изучение судебных актов по вопросу о возможности применения понятия "добросовестность" в делах о взыскании неосновательного обогащения свидетельствует об обратном.

В некоторых случаях суды отказываются удовлетворять исковые требования о взыскании неосновательного обогащения, ссылаясь на недобросовестное поведение истца. Например, по одному из дел истец предъявил требование о взыскании неосновательно сбереженной платы за пользование имуществом. Суд установил, что истец является собственником недвижимого имущества, которым пользуется ответчик. Между сторонами был заключен договор аренды указанного имущества, однако он не был зарегистрирован в установленном законом порядке. Истец настаивал на том, что, пользуясь имуществом без должного правового основания и не внося плату за пользование, ответчик неосновательно сберег денежные средства за его, истца, счет. Решением суда первой инстанции иск удовлетворен. Постановлением апелляционного суда решение отменено, в удовлетворении иска отказано. Суд указал, что истец имеет все документы, необходимые для государственной регистрации договора аренды, однако он не предпринял каких-либо действий по его регистрации. Суд счел такое поведение недобросовестным. Постановлением окружного суда апелляционное постановление было оставлено без изменения (см. постановление ФАС ЦО от 11.10.2006 N А08-5291/05-10).

В еще одном деле суд отказал во взыскании убытков, причиненных изменением стоимости имущества, составившего неосновательное обогащение, которое было невозможно возвратить в натуре по следующей причине: ответчик исполнил обязанность по возврату стоимости имущества, составляющего неосновательное обогащение, в непродолжительный срок с момента обнаружения факта обогащения. Суд признал такое поведение добросовестным, и это послужило основанием для отказа в иске (см. постановление ФАС СКО от 09.01.2007 N Ф08-6745/06).

Подобная практика также является неверной по причинам, которые были изложены нами выше.

Существует еще один случай, когда суды при рассмотрении споров о взыскании неосновательного обогащения принимают во внимание добросовестность поведения участников соответствующих правоотношений. Это ситуация, когда истец возражает против истребования от него неосновательного обогащения в натуре, ссылаясь на то, что он является добросовестным приобретателем спорного имущества. Например, по одному из дел суд рассматривал требование о возврате неосновательно приобретенного цемента. Суд установил, что ответчик приобрел цемент, принадлежащий истцу, у третьего лица по возмездной сделке. При этом было установлено, что сделка, которая являлась основанием для приобретения ответчиком цемента, не признана в установленном порядке недействительной. Суд признал ответчика добросовестным приобретателем цемента и в иске о возврате неосновательного обогащения отказал (см. постановление ФАС ВВО от 14.04.2006 N А43-26622/2004-28-864)*(864).

В данном деле обращают на себя следующие обстоятельства. Во-первых, суд уклонился от рассмотрения вопроса о праве собственности на предмет иска - цемент. Правильным было бы, если бы суд признал, что ответчик приобрел право собственности на цемент (а это, собственно, и есть главное последствие добросовестного приобретения имущества от неуправомоченного отчуждателя), следовательно, право собственности истца на цемент прекратилось и вместе с этим прекратилось и его право на иск о неосновательном обогащении. Таким образом, корректным основанием для отказа в иске было бы не добросовестное приобретение имущества, а возникновение у ответчика права собственности на это имущество. Во-вторых, из текста постановления следует, что цемент был украден у истца. Следовательно, сам по себе факт добросовестного приобретения цемента не мог породить у ответчика права собственности, так как в соответствии со ст. 302 ГК собственник имеет право виндицировать имущество, утраченное им против его воли, даже от добросовестного приобретателя. Таким образом, сама по себе ссылка на добросовестность при приобретении имущества также не будет иметь самостоятельного значения, так как помимо добросовестности для возникновения у приобретателя права собственности на спорное имущество необходим юридический состав (добросовестность и возмездность приобретения, выбытие вещи из владения собственника не против его воли).