Экономические воззрения Р. Оуэна, К. Сен-Симона и Ш. Фурье

Роберт Оуэн (1771—1858) — английский социалист-утопист, автор ряда работ, содержащих проекты социалистических преобра­зований. В их числе такие сочинения, как: «Об образовании челове­ческого характера» (1813—1814), «Доклад графству Нью-Ланарк» (1820), «Книга о новом нравственном мире» (1836—1844) и др.

Его теоретические воззрения в части трактовки стоимости близ­ки к классикам, особенно Д. Рикардо. В частности, он безоговороч­но принял у них трудовую теорию стоимости, хотя, в отличие от них, не допускал положения о том, что ценность товара включает в себя еще и прибыль. Именно несправедливость возникновения пос­ледней, на его взгляд, является причиной обездоленности рабочих и экономических кризисов.

Не разделял Р. Оуэн и мальтусовскую теорию народонаселения, полагая, что «при правильном руководстве физическим трудом... страны могут давать средства существования безгранично возрас­тающему в численности населению, притом с большой выгодой для всех жителей».

Вместе с тем важно обратить внимание на то, что, будучи дли­тельное время крупным фабрикантом, Р. Оуэн, вопреки класси­кам, предвосхитил многие, ставшие впоследствии обыденными, мероприятия по решению социальных проблем в условиях фабрич­но-заводской организации общественного производства. Так, для своих фабричных рабочих в Нью-Ланарке еще в начале XIX в. им были построены специальные благоустроенные жилища, столовая, торговая лавка, сберегательная касса, детский сад и ясли и т.д. А установленным там порядком труда он фактически на полвека опередил соответствующее фабричное законодательство:

1) сократив рабочий день для взрослых с 17 до 10 часов;

2) отказавшись пользоваться трудом детей в возрасте менее 10 лет и создав для них школы, которые впервые были абсолютно светскими;

3) уничтожив штрафы, которые были тогда весьма обычными.

В своих многочисленных публикациях Р. Оуэн пытается обосно­вать концепцию «разумного устройства общества». По его замыслу, основным требованием при переходе к такого рода новому обще­ству является устранение посредством принятия «разумных зако­нов» самих причин, вызывающих надобность в «ничего не произ­водящих потребителях» и тем самым предотвратить катастрофу на­сильственного ниспровержения «всей социальной системы». При­чем, на взгляд ученого, главным образом господство частной соб­ственности является решающей причиной бесчисленного мно­жества «несправедливостей, преступлений и бедствий», испыты­ваемых человеком, а машины, которые могут быть «величайшим благодеянием», становятся ее «величайшим проклятием».

Р. Оуэн убежден в нецелесообразности «любого насильственно­го переворота», подчеркивая, что действенной силой в руковод­стве «неизбежным переходом от лжи к истине», т.е. в процессе рево­люции «в сознании и в навыках человечества», должны стать преж­де всего «существующие правительства» и их «переходные поряд­ки». Замена же «несправедливого общественного строя», полагает он, будет осуществляться «постепенно, мирно и мудро» и при условии реализации «научных начал». К примеру, предлагается постепенно скупить землю «по ее рыночной цене у тех, кто желает продать ее, и превратить таким образом в будущем в общественную собствен­ность с тем, чтобы она служила единственным источником госу­дарственных доходов» и т.п.

Говоря о реализации задач по проектированию на участках куп­ленной государством земли оуэновских ассоциативных «самостоя­тельных поселков» с числом от 500 до 3000 человек (процесс их со­здания рассматривается по статусу федеративных образований для масштабов всего земного шара за период не более 10 лет), следует указать, что для этого все свои надежды ученый вновь возлагает на усилия «разумного правительства» по обеспечению соответствую­щих «разумных условий». При этом к числу таких условий (они систематизированы Р. Оуэном в 26 законах так называемой рацио­нальной конституции) им, в частности, отнесены:

• широкое применение в ассоциациях машин для замены ручного труда в различных сферах, включая домашнее хозяйство;

• превращение труда в единственное мерило ценности;

• обретение деньгами собственной внутренней стоимости настолько, чтобы она стала «значительно ниже ценности железа и стали»;

• обеспечение изобилия богатства после того, как человече­ство уничтожит металлические деньги и заменит их «нацио­нальными деньгами» — бонами труда;

• использование различных методов просвещения населения и особенно посредством периодической печати;

• ликвидация «бесполезной частной собственности», а соответ­ственно, и прибыли благодаря контактам производителей без посредников и др.

Клод Анри де Рубруа Сен-Симон (1760—1825) — французский социалист-утопист, в силу своих политических убеждений в пользу социалистических идей отказавшийся от графского титула и дво­рянского звания, — является одним из ярких авторов данного на­правления экономической мысли. Его перу принадлежат значитель­ные научные произведения, в числе которых «Письма Женевского обитателя к современникам» (1803), «О промышленной системе» (1821), «Катехизис промышленников» (1823—1824) и др.

Для К. Сен-Симона социальная система с экономикой свобод­ной конкуренции — это не просто переходный этап между уходя­щим феодализмом и пока еще не достигнутой идеальной социаль­ной организацией, но и этап, располагающий всем необходимым, чтобы без революционных потрясений мирно и достаточно быстро перейти к основанному на «индустриальном равенстве» обществу со­циальной справедливости.

В своих рассуждениях предстоящий переход от существующего к справедливому индустриальному общественному устройству он объявляет исторически неизбежным, ссылаясь на растущий потен­циал ускоряющих приближение грядущих перемен факторов, как-то: наука, разум и передовые идеи. При этом в идеализируемом им индустриальном обществе так же, как у других социалистов-уто­пистов, предвидится исчезновение антагонистических классов и об­ретение правительством функций сугубо экономических вместо поли­тических.

Однако следует отметить, что в отличие от всех других пред­ставителей утопического социализма, в том числе даже своих пос­ледователей, К. Сен-Симон не отвергает частную собственность при социализме, подчеркивая, что «именно этот институт служит основой общественного здания» и что необходим «закон, устанав­ливающий собственность и регулирующий пользование ею».

Специфичность воззрений этого ученого наряду с позитивным отношением к частной собственности очевидна также из некото­рых других присущих лично ему методологических и теоретических позиций.

Так, историзм в методологии К. Сен-Симона своеобразен на­столько, что в его понимании разложение феодализма завершится тогда, когда обществом будут добровольно оплачены «все расходы по переходу от феодальной системы, видоизмененной в кон­ституционный режим, к системе чисто промышленной...». Нена­сильственный же характер этому переходу будет обеспечен, пишет он, если лично король Франции признает особую роль в обществе неких «промышленников», благодаря которым «громадное большин­ство нации» станет жить «в более счастливых условиях». Отсюда ученый заключает, что «изменение общественного устройства дол­жно быть возвещено так же внезапно, как внезапно оно должно совершиться».

Но кто же такие сен-симоновские «промышленники»?

Судя по определению К. Сен-Симона, «промышленник» — это земледелец и каретник, слесарь и столяр, фабрикант и купец, из­возчик и матрос, т.е. все те, кто «составляет три крупных класса, которые называются земледельцами, фабрикантами и торговцами». К особенностям и достоинствам «промышленников» он относит то, что будто они:

• производят все богатства и поэтому владеют денежными сред­ствами;

• достигают по численности более 24/25 нации;

• превосходят других в умственном отношении.

В соответствии с его утверждением, класс «промышленников» прежде всегда противостоял двум другим «непромышленным клас­сам» — дворянам и буржуа. Но с наступлением «эпохи переход­ной» (от феодализма к социализму), уточняет ученый, в составе нации остается только два класса, а именно: промышлен­ники и расширивший свои границы «класс правителей», потому что буржуа «заставили допустить себя» в этот непромышленный класс и «теперь промышленники должны содержать дворян и бур­жуа».

Отсюда становится понятным, почему К. Сен-Симон столь уве­рен в исторической миссии именно «промышленников» и в том, что «они возьмут высшее руководство достоянием государства... что­бы передать его в руки наиболее значительных людей в своей сре­де».

Итак, по Сен-Симону, мирными усилиями «ученых и вождей промышленников», а также «волей короля» грядет падение непро­мышленного «класса правителей», что предопределит:

• закономерную перемену «современного строя» на систему «наиболее полного равенства, какое только возможно»;

• ликвидацию анархии — «величайшего зла для честных лю­дей»;

• учреждение во всей Европе «промышленной системы» и «унич­тожение системы феодальной».

Наконец, К. Сен-Симон убежден и в необратимости итогов «ны­нешней революции», полагая, что благодаря ей впредь благосос­тояние государства начнет развиваться с необычайной быстротой и что поэтому «общество будет обладать всем тем индивидуальным и общественным счастьем, на какое только может притязать че­ловеческая природа».

Шарль Фурье (1772—1832) — французский социалист-утопист, предложивший не менее оригинальную модель «справедливого» социального устройства будущего, чем его современники Р. Оуэн и К. Сен-Симон. Наиболее значительными публикациями этого уче­ного являются «Теория четырех движений и всеобщих судеб» (1808), «Новый хозяйственный и социетарный мир, или Открытие спосо­бов привлекательного и природосообразного труда, распределенного в сериях по страсти» (1829), «О трех внешних единствах» (посмерт­но, 1845) и др.

Выходец из купеческой семьи, торговый агент по профессии и самоучка в различных областях науки, Ш. Фурье в своих тру­дах гневно критикует классическую политическую экономию и вос­хваляемую ее представителями экономику свободной конкуренции. Он предлагает покончить с порочной эксплуататорской систе­мой так называемого цивилизованного общества и перейти по­средством реформ к новому «социетарному миру», осознав заранее (благодаря агитации, пропаганде и личному примеру) досто­инства рекомендуемых им ассоциативных образований — «фа­ланстеров». В последних, по его замыслу, не будет места наем­ному труду, так как собственность приобретет всеобщий харак­тер, а рабочий, став акционером, сможет участвовать в прибы­лях и быть избранным на руководящие должности в структуре соответствующей фаланги.

В большинстве своих сочинений Ш. Фурье весьма нелицепри­ятно высказывается в адрес классиков, обвиняя их в превращении политической экономии в науку, «которая говорит только кошель­ку... которая, превращая наслаждения роскоши и сладострастия в религиозные действа... забрасывала бы цветами эту жажду золота, возбужденную экономистами». По вине классиков, подчеркивает он, «всякое производство полезно, лишь бы оно создавало легио­ны изможденных голодом людей, продающих себя по низкой цене приобретателям и заведующим мастерскими». И именно из-за при­верженности идее свободной конкуренции, по его оценке, «в од­ной только Франции миллион жителей оторван от земледельческо­го труда и промышленных производств».

Исходя из подобного рода суждений, Ш. Фурье приходит к зак­лючению о том, что экономика свободной конкуренции неоправ­данно расширяет армию «торговцев и торговых агентов» — представителей «паразитирующего» и «второстепенного класса», сумев­шего подчинить себе «все основные классы... и даже правительство» и превратиться в «чудовищную силу, ибо она уклоняется от вме­шательства правительства...».

Вместе с тем Ш. Фурье не уповает на правительственные рефор­мы, предпочитая, как и Р. Оуэн, инициативу «снизу», хотя, на его взгляд, «секта Оуэна» предложила «систему, целиком против­ную природе» и слишком «мало прибыльную». Свою же соб­ственную программу реформ он излагает на основе целого ряда обстоятельных сопоставлений, с одной стороны, недостатков «строя цивилизации», а с другой — достоинств «строя согласо­ванности», при котором, как ему представляется, будет уста­новлен «социетарный режим», «социетарный порядок» и «гарантизм».

К недостаткам «строя цивилизации» им, в частности, отнесе­ны:

• социальный хаос;

• ограбление бедняков и обогащение богачей;

• неопределенность возрастания народонаселения;

• индустриализм, лишь усиливающий нищету бедняков;

• нелепость порядка цивилизации в частях, как и в целом, и др.

Достоинствами же «строя согласованности», переход к которо­му вплоть до «гарантизма», по его мысли, «занял бы промежуток времени в тридцать лет», станут:

• всемерная гармония;

• установление по всему земному шару единства языка, де­нег, мер, типографских (печатных) знаков и других средств сношений;

• неизменно более высокие урожаи для возможностей мест­ного и внешнего потребления;

• освобождение негров и рабов, согласованное добровольно с их хозяевами;

• всеобщее достижение культурных нравов;

• недопущение никакой уравнительности;

• четыре гарантии против неопределенного возрастания народо­населения;

• превращение промышленного производства только в дополне­ние к земледелию;

• возможность сразу умножить вчетверо доход от хозяйствен­ной деятельности и в 20 раз доход, полученный от разумно­го хозяйствования, и др.