Политика как отрицание человечности(поРуссо, Марксу).

Руссо — противник Аристотеля, поскольку он отрицает гипотезу о естествен­ной социальности человека и не признает теорий, согласно которым социаль­ная и политическая жизнь уходит корнями в природу. Но в еще большей мере Руссо противник Гоббса, поскольку он полностью отрицает его теорию «естест­венного состояния», обвиняя английского философа в логической ошибке, за­ключающейся в том, что Гоббс усмотрел в досоциальном бытии такие типы по­ведения и рассуждения, которые появляются лишь вместе с обществом. Гоббсов-ский человек в естественном состоянии стремится удовлетворить такие страсти, которые являются социальными (например, любовь к славе), он бесстрашен и постоянно на кого-то нападает и с кем-то сражается. Он, словно крепкий злой ребенок, распоряжается своей силой вне всяких моральных норм. Руссо же по­лагает, что дикий человек, даже если он и дитя, отнюдь не зол, потому что зло не имеет досоциального существования. И здесь Руссо прибегает к неожиданному теоретическому приему, объявляя, что в естественном состоянии человек не живет в обществе. Допускать, что можно быть одновременно и сильным, и зависимым, значит впадать в противоречие. Доисторический человек, если он силен, то жи­вет в одиночестве, не поддерживает отношений с другими людьми, против ко­торых мог бы проявить зло. Но ведь дикий человек силен в силу необходимости, иначе он бы погиб, поскольку не обладает техническими средствами приумно­жения своих сил. Он силен и поэтому одинок. Он одинок и поэтому невинен. Гипотеза войны всех против всех в эпоху естественного состояния неубедитель­на. Ссылаться на пример «диких народов», чтобы доказать природную злобность человека, означает забывать, что они уже очень далеки от природного состояния, и совершенно неверно делать на них ссылку, чтобы утверждать, что «чело­век жесток от природы и что для его смягчения необходима полиция».

В противоположность антропологии Руссо Марксова антропология выступа­ет как эмпирическая теория, в которой труд играет главную роль в процессе оче­ловечивания. При этом Маркс примыкает к Руссо в его критике представитель­ной политической системы. Вся конструкция «общественного договора» поко­ится на поиске совпадения устремлений и действий государя и законотворца. Руссо утверждает, что народ, лишенный права творить законы, становится на­родом-рабом; таким он считает, например, англичан, так как в их стране парла­мент институционализирует систему рабства, поскольку народ лишен своего права творить законы. Маркс страдает чем-то вроде неприятия представительного го­сударства

56. Господство: власть, авторитет, легитимность.

В общем смысле власть, осуществляемая одним человеком или группой над другим человеком или группой. 2. В более узком смысле, особенно у Вебера (1922) (перевод немецкого слова Herrschafi), "вероятность того, что власти данной организации или общества будут повиноваться", в отличии от "власти" (Macht) — способности социального актора навязывать его или ее желание другим, несмотря на сопротивление с их стороны (см. также Легитимный авторитет). Вебер различает господство "на основании власти" и экономические формы господства, при котором социальный актор, невзирая на формальную свободу и желание преследовать собственным Целям, фактически вынужден действовать в одном направлении.

Традиционная легитимность - по М.Веберу - правомерность господства, основанная на признании традиций, издревле существующих порядков и связанных с ними привилегий.

Традиционное господство - по М.Веберу - тип легитимного господства, обусловленный правами, обычаями, привычками к определенному поведению. Традиционное господство основано на вере в законность издревле существующих порядков.