Северус развернулся и отправился к другому столу, где оставил пергамент и перья. Полная изоляция была лишь первым шагом. Пришло время сделать следующий.

Глава 20. Один: один

Через два дня, когда Северус проснулся, он снова заметил что-то на столе и тут же встал. Подойдя ближе, он увидел узкий чёрный футляр, и в голову ему пришла детская глупость про зубную фею.

Северус открыл футляр и обнаружил в нём узкую тёмную палочку, которая почти ничем не напоминала его старую. Его старая была длинной и тонкой, эта же была значительно массивнее. Дерево было светлее, а выточка более искусной. Это машинальное сравнение настроило его немного скептически.

Он всё же провёл кончиками пальцев по гладкому дереву и достал палочку из футляра. Он взвесил её в руке и пробно взмахнул. Лёгкое покалывание пробежало по руке Северуса, и он тут же понял, что они привыкнут друг к другу.

В крышке футляра он обнаружил карточку и вытащил её на свет. "Чёрное дерево, сердцевина из сердечной мышцы дракона, 12 дюймов" — было начертано на ней знакомым корявым почерком Оливандера. А Албус приписал ниже: "Удачи! Береги себя и Гермиону!"

Северус сморщился. Беречь... Не так-то легко, если подопечная тебя избегает. Он не видел её весь вчерашний день, и не мог сказать, что ему её больно уж не хватало.

Конечно, торчать в доме было очень одиноко, но Северус использовал время, чтобы успокоиться. Он утратил контроль, ну и что, теперь настало время опять стать собой. Албус предоставил ему отличную помощь.

Адиа не знала, что у него теперь была волшебная палочка. И Северус позаботится о том, чтобы она узнала об этом, лишь когда придёт время. Конечно, придётся обманывать и Гермиону, но он готов был пойти на это. Даже если это принесёт ему лишь эффект неожиданности.

Северус аккуратно положил палочку назад в футляр и запрятал его в один из выдвижных шкафов. Он доверял Гермионе, что она не войдёт в его комнату, пока он моется в ванной. Но Адии в этом отношении он ни капли не доверял. По крайней мере, так она не сразу догадается, что он задумал.

У Северуса действительно наметился довольно чёткий план того, что он намеревался проделать с ней при следующей встрече. Он не хотел сближаться с ней больше, чем это было необходимо, слишком велика была опасность. Он сам себе больше не доверял, а это было настораживающее состояние. Но, в конце концов, ему ничего другого больше не оставалось кроме как попытаться.

Северус, вставая под душ, решил, что удача будет на его стороне лишь в том случае, если он сможет держаться от неё на расстоянии.

— — -

Полчаса спустя Северус с недовольным лицом спустился в кухню. Теперь у него была волшебная палочка, но он даже не мог использовать её, чтобы просушить волосы. Как только Адиа поймёт, что не может больше безнаказанно проклинать его, он возьмётся за свои уже слишком длинные волосы и укоротит их при помощи магии.

В кухне было тихо и холодно, не похоже, чтобы сегодня в ней уже кто-то побывал. Бросив взгляд на часы, Северус подумал, что было как раз время Гермионы. Это заставило его нахмуриться и выйти из кухни.

Поддавшись инстинкту, Северус сначала направился в лабораторию, но уже у двери понял, что там никого нет. Свет всегда проникал под дверь, а в темноте там нельзя было работать.

Поэтому Северус снова развернулся и отправился в гостиную. Гермионы не было и там, но через открытую дверь на террасу он заметил её в саду. Солнце уже встало и посылало размытые лучи в их реальность. И всё же Гермиона стояла, обхватив себя руками, и заметно дрожала.

Северус облокотился плечом о косяк двери и скрестил руки на груди. Он пытался сделать равнодушное лицо, что не совсем выходило.

— Ты снова борешься? — Спросил он с небольшим отвращением в голосе, что заставило девушку повернуться к нему.

Она была бледна, но выглядела не так плохо, как он ожидал. Он слышал, как Гермиона стучала зубами, и спрашивал себя, как ей удаётся держаться на ногах.

— Конечно, — выдавила она из себя через какое-то время, и Северус видел, как пальцы её ещё сильнее впились в толстую ткань свитера.

Северус сделал пару шагов в сад и сразу почувствовал разницу температур. За ночь дом остыл, но сад почти как парник хранил солнечное тепло. Даже сейчас уже было около двадцати пяти градусов.

Северус остановился рядом со своей бывшей ученицей, но не смел коснуться её.

— Если тебя морозит, то это признак измождения, — сказал он.

Гермиона сузила глаза.

— Спасибо, я з-знаю. — Казалось, ей стоило немало труда держать глаза открытыми.

— Тогда оставь своему организму хоть последние капли сил и перестань сопротивляться. У тебя ещё будет достаточно возможностей, чтобы доказать себе и мне, что ты сильная женщина.