Хотя она без конца провоцировала его своим поведением.

— — -

То, как быстро Грейнджер сама делала шаги к сближению, обескураживало Северуса.

Сам себе удивляясь, он послушался её совета и отправился на террасу. Его чёрные штаны и рубашка притягивали солнечное тепло, согревая все тело. Только сейчас он почувствовал, что до этого ему всё время было холодно.

Северус уселся на один из садовых стульев, которые стояли перед маленькой цветочной клумбой, скривился от внезапной боли и стал смотреть через забор сада. До старой ограды, цветы, деревья и трава были реальны и объёмны. Всё, что лежало за оградой, имело нечёткие контуры и было размыто, как будто не из этого мира. Хотя именно они находились здесь в ином мире.

— Я всё время спрашиваю себя, как это возможно. — На этот раз голос Грейнджер звучал задумчиво, и когда он повернул голову в сторону двери, то увидел, что она стоит, облокотившись на дверной косяк, уставившись на забор и размытый пейзаж за гранью этого мира.

Северус посмотрел на неё сквозь прикрытые веки. — Албус выкристализовал этот дом с садом из нашей реальности и переместил его в новую. Эта реальность состоит лишь из дома и сада. Но она тесно прилегает к нашей. Это можно предположить, посмотрев за ограду, хотя всё и очень расплывчато.

Она помолчала. — Сюда вложена сильнейшая магия, ведь так?

Он открыл глаза. В этот момент казалось, что последних лет не существовало. Как будто они всё ещё работали вместе над созданием зелья для уничтожения Волдеморта. Тогда они с большим трудом добились этого рабочего и мирного настроения! Великий Салазар! Сначала он с удовольствием подвесил бы её вниз головой на стене подземелья, только чтобы она не путалась у него под ногами! Конечно, это была её жажда знаний, которая делала её в такие моменты столь приветливой.

— Это так, — подтвердил он и откинулся на стуле, который тихо заскрипел под ним.

Северус был убеждён, что она сейчас, также как и он, думает о том, что стоило слишком больших усилий, создать это всего лишь для двоих людей. Ведь Албус, делая всё это, еще не знал воплотиться ли его план в жизнь и будет ли удачным. Но директор доверился им. Он ожидал, что они справятся с ситуацией, что эти усилия будут не напрасными.

Грейнджер как будто в этот самый момент решила оправдать его ожидания и сказала: — Я приготовлю что-нибудь. Что бы вы хотели поесть, сэр?

Северус скривился. — Придумайте что-нибудь, мисс Грейнджер. Я люблю сюрпризы. Только осторожней с приправами и тяжёлыми для желудка продуктами.

— Естественно! — Она раздражённо закатила глаза и исчезла.

Он довольно усмехнулся. Может быть, всё и устроиться. Ему только нужно было найти причину этого её сегодняшнего дурацкого образа, в котором она явилась перед ним. А для этого он должен был выяснить, что же случилось с ней за последние годы.

Осознание этого уничтожило вернувшееся, было, хорошее настроение. Он ненавидел рыться в чувствах других людей. В большинстве случаев на свет выходил лишь мусор, который лучше было бы не ворошить. Конечно, с ним ещё никогда никто не делал ничего подобного. Но он знал, сколько всего можно было в нём найти. И это говорило само за себя.

Глава 4....но тело слабо.

Тело мужчины с такой силой врезалось в стену, что его длинные светлые волосы взмыли вверх и, как тонкие нити паутины, легли на плечи. Контраст с чёрной мантией был разительным, таким же, как между красивой внешностью и гнилым нутром.

Резкий запах дорогой эксклюзивной туалетной воды ударил Северусу в нос, когда он прижал его тонкие запястья к стене над головой так, что они захрустели. На лице Люциуса не отразилось ничего. Серые глаза лишь внимательно разглядывали зельевара. Их лица были на расстоянии нескольких сантиметров друг от друга.

— Скажи-ка мне, Люциус, что именно заставило тебя появиться здесь и шпионить за мной во время работы? — Северус выражался кратко и чётко, с той угрожающей ноткой в голосе, которую он всегда использовал в разговоре с учениками.

Вместо ответа Люциус попытался вырваться. — Я случайно проходил мимо, — возразил он, поняв, что ему не освободиться от стальной хватки Северуса. Точно такую манеру растягивать слова унаследовал и его сын.

Северус зажмурился. В принципе, не было никакой необходимости выяснять, что Люциус делал здесь — это было ясно. — Насколько я знаю, ты никогда не заходил в Хогвартс случайно. Последний раз ты был здесь, лишь для того, чтобы убедиться, что шантаж работников министерства не всегда венчается успехом.

Люциус прищёлкнул языком, выглядел он при этом опасно спокойным. — Шантаж — слишком грубое слово, Северус.

— Но подходящее.

— Ну да, возможно. — Он красиво улыбнулся. — И что, ты собираешься вечно так держать меня? У меня уже такое чувство, что тебе приятна эта физическая близость. Или, может, отпустишь меня и пригласишь на чашечку чая?

Северус сжал челюсти. — Ни то, ни другое. Я отпущу тебя, да. Но только для того, чтобы выставить за дверь. Драко — в гостиной факультета. — Он отступил на пару шагов и мимолётно указал на дверь лаборатории.

Люциус же спокойно опустил руки, потер, очевидно, горевшие запястья и поправил мантию и волосы. — Я надеюсь на это. Если дело обстоит иначе, это заставит меня сомневаться в способностях главы факультета. И если быть честным, я ни на секунду не доверяю этому главе факультета. — Его расслабленный тон превратился в угрозу, высказанную дрожащим голосом.

— Что ты хочешь этим сказать? — Северус скрестил руки на груди и встал так, чтобы Люциус не мог видеть котёл и, что важнее всего, его содержимое.

— Я думаю, ты прекрасно знаешь, о чём я, Северус. — С грозной элегантностью льва Люциус подошёл ближе, и ирония такого сравнения почти заставила Северуса сухо рассмеяться — Люциус особо гордился своей старинной змеиной ветвью Слизеринцев в его семье.